Соль на губах

- Кажется, у нашего гостя появился влиятельный покровитель, - Шредер усмехнулся и, закинув голые ноги на бархатистый пуфик, заметил, - надо отдать должное Западу, хоть одно полезное изобретение, - мужчина хмыкнул и потянулся за изящной чашкой к низкому столику. Караи чуть смутилась, но виду не подала – во всяком случае, ей очень хотелось надеяться, что Ороку Саки ничего не заметил. О чем это он? Какие гости с покровителями? - Уверена, что ничего не хочешь? – он испытующе воззрился на дочь и кивнул на свою чашку, чьего бока уже касались его пальцы. - Благодарю, отец, нет. Теперь куноити, не отрываясь, смотрела на своего мастера. Ожидала подходящий момент, чтобы продолжить ставший практически с самого начала странным разговор. Ороку Саки медленно пил кофе, - не особо жалуемый им напиток, но, тем не менее, бодрящий, что пока, около трех часов ночи, особенно актуально, - до невозможности черный. Вредный, как прекрасно понимала Караи, но не могла ничего поделать. Вернее, могла. Каждый раз, когда видела эту гадость в отцовской чашке, молила больше не повторять эксперименты со своим здоровьем, но опять же каждый раз убеждалась, что черный напиток появлялся словно бы назло ей. - Твое нетерпение понятно. Конечно, лучше успеть доложить первой ситуацию именно так, как видишь ее ты, успеть поделиться своими выводами, постараться убедить в правильности своих взглядов. Иначе это сделают другие. - Отец, я нисколько… Ороку Саки не дал Караи договорить: - Не продолжай. Черепаха останется здесь. Он сам пришел сюда. Это его желание, не мое. Он… Донателло, кажется? - Шредер на секунду задумался, подбирая подходящее слово, - наш гость. Доверить проект по возвращению жизни мутанта мутанту? Оригинально. В душе девушки похолодело. Как мастер узнал? Она же никому, кроме тех, кто вряд ли бы стал болтать, не говорила о своих планах. - Все слишком очевидно, моя девочка, - продолжил мужчина так, словно бы читал мысли дочери, - слишком. Ну, а Стенли, надо полагать, тебе не приглянулся? Враг лучше? Конечно, интереснее. Опасность, риск, постоянная щекотка нервов, - все это не дает соскучиться в череде серых будней, не так ли? – раскосые глаза пристально сощурились. - В чем вы меня подозреваете? – оскорбившаяся Караи с ужасом упала на колени. - Я? – хищно усмехнулся японец, - ни в чем. Но и затевать закулисные игры за моей спиной не позволю. - Отец, но я же… - Да, твои намерения благие, но прежде, чем что-либо предпринимать, надо сначала уладить только один вопрос – узнать, как посмотрит мастер клана на те преобразования, которые видятся необходимыми некоторым представителям ниндзя. Серьезный тон отца с легкими саркастичными нотками, намекавшими на то, что Караи против него всего лишь неопытная мечтательная девчонка, не сулил ничего хорошо, и куноити тоскливо отвела взгляд. - Впрочем, день был долгим и продуктивным. Все мы устали, и хороший отдых будет как нельзя кстати. Новые силы и свежие мысли на ситуацию не замедлят проявить себя, показывая, что истинно, а что нет. Многие идеи лишь поначалу кажутся абсурдными. Но что есть жизнь, если не игра со смертью? Если впустил в свой дом врага, который, презрев законы гостеприимства, может всадить под ребро какую-нибудь крайне острую гадость, почему бы не пойти до конца? Возвысить его? Или возвысить только для него самого, теша его эго и помогая излечиться от следов старых душевных ран, нанесенных другими? Проявить участие, позволить больше, чем другим, и показать свою заинтересованность. Все только для того, чтобы оказавшаяся в паутине муха, еще не осведомленная, что рядом ее смерть, жила бы своей обычной, пусть и несколько стесненной жизнью. Мастер клана Фут говорил хорошо, понятно, пусть низкий голос и звучал несколько тихо, но все слова, оказавшиеся на своих местах, и расставленные акценты четко передавали его волю и желания. - Я согласен с тобой, Караи, - оставив метафоры, резко заметил Шредер, - Донателло, черепаха-мутант, возглавит мой новый проект по изучению природы русалки, найдет ключ к ее восстановлению, а заодно, расскажет нам, что полезного может дать наше новое приобретение. С одной стороны, это займет его, даст возможность реализоваться. Все же, находясь в канализации, довольно трудно раскрыть свой потенциал, каким бы гением ты ни был. С другой, все его победы станут и нашими. Пусть прославится, даже как Хамато Донателло, пусть. Но прославит он же не только свое имя, не так ли? Но и имя Ороку Саки, открывшего такое дарование и давшего ему все необходимое для развития. У черепахи нет иного пути, кроме как сделать сильнее и возвеличить наш клан, ну, и меня лично, - мужчина оскалился в горделивой и высокомерной ухмылке. - Пусть ранее у меня было мало возможностей познакомиться с сыном Сплинтера лично, ведь довольно трудно общаться с существом, все время бросающимся на тебя с шестом бо, но, согласно донесениям наших шпионов, он, точнее, его способности и интеллект, вполне заслуживают внимания. Мне есть, где применить то, с чем в комплекте нагрянул к нам неожиданный зеленый гость. Что-то еще? Последний вопрос прозвучал так неожиданно, что куноити вздрогнула. Теперь ее прошлый вопрос: как отец узнал про придуманный план, не шел ни в какое сравнение с новым, только что появившимся. Как мастеру удалось одним махом изменить плюс на минус? Ведь Караи хотела, чтобы Донателло возглавил проект совсем по другой причине – она хотела сохранить мутанту жизнь, потому что Ороку Саки не пустил бы в расход того, кто может быть ему полезным. Но у любой медали есть и обратная сторона, и она, похоже, ускользнула от взора японки. Черепахе придется работать на мастера в полную силу, взвалить на себя не только тот проект, который отводила для него куноити, но и остальное, что не преминет поручить мастер. Потом и спросит результат в разы строже, чем со штатных ученых. А уж новая платформа для достижения славы, коей станет панцирь Донателло для лидера клана… тут Караи, хоть и достаточно знавшая своего отца, оказалась бессильна. Путь, что должен был стать хотя бы относительным спасением для мутанта, превращался в ад. - Ты хорошо потрудилась, - Шредер кивнул дочери, - можешь отдыхать. Сражение, что должно было быть выиграно, обернулось крахом. Поклон, несколько шагов к двери спиной вперед, и девушка оказалась за территорией покоев Ороку Саки. К сожалению, у стен есть не только уши, но и рот, и эти самые «стены» слишком много рассказали своему господину. Сейчас куноити надлежало волноваться о себе – кто скажет точно, что еще узнал мастер о ночной встрече? Лучше сказать, не узнал, а какие из полученной информации сделал выводы. Подчас его логика слишком непредсказуема, как и последствия. Одно Караи знала точно одно: она будет рядом с Донателло, попытается помочь ему, а заодно разобраться, как случилось, что борец за справедливость оказался в самом центре темного клана. Уж не задумал ли он чего противозаконного (с точки зрения ниндзя Фут)? Когда вопрос заходил о жизни и смерти отца, куноити становилось серьезной и строгой, и никакие симпатии и жалость не могли сбить ее с толку. Ороку Саки добрался до постели около пяти утра и, прикинув время, в которое он намеревался проснуться (ниндзя могли и не такое), не раньше одиннадцати, расслабился. Распоряжения насчет завтрака он отдаст после пробуждения. Как известно, у негодяев всегда хороший сон и отменный аппетит. *** Говорят, у негодяев хороший сон и отменный аппетит. Видимо, валяясь в постели и вкушая какие-то недоступные обычному канализационному парню кушанья, они и придумывали свои хитроумные черные истории, просчитывали вероятность своих побед, - в общем, делали все то, чтобы лишить положительных героев и сна, и аппетита. Крадучись и воровато оглядываясь, Майки проскользнул в комнату Донни и остановился, прикрыв за собой дверь. - Знаешь, брат, - осторожно заговорил тот, кто вторгся на чужую территорию, - прости, я тут немного посижу. Стрельнув глазами по углам, словно еще надеясь, что лидер команды с веселой улыбкой выскочит из какого-либо укромного места, он осторожно опустился на край стула. К сожалению, такие шутки не в характере мастера шеста бо. - Вроде бы все было нормально. Нам так казалось. И мы ошиблись. Просто привыкли к тому, что все было так много лет, мы-то привыкли, а ты нет. Ничто же не бывает просто так? Ты бы не ушел, сложись все иначе. Ты бы был с нами. Так же сидел бы в своей лаборатории, рассеянно медитировал в зале, на самом деле размышляя над своими новыми изобретениями. Я никогда тебя не осуждал, знал, что это твое, а кто я такой, чтобы тебе мешать? Братья посмеивались над тобой, но тоже не мешали. Надо было не мешать тебе во всем… Понять, что у тебя есть свои интересы и желания, а мы, любящие тебя и желающие только добра, вносили хаос в твой мир. Не со зла. Мы видели во всем шутки, ну, и, - парень вздохнул, - исполнение своих желаний. Исключительно своих. Брат, если ты вернешься, я сделаю все, чтобы больше никто тебя не побеспокоил. Я сам буду добывать для тебя редкие минералы, компоненты и инвентарь для твоих опытов. Даже если для этого потребуется ограбить штаб-квартиру клана Фут! Прости, я понял это слишком поздно. Ты ушел, и у нас нет никаких идей, где тебя искать. Ты оставил, оборвал те ниточки, которые могли бы привести к тебе. Ты ушел тихо, как и жил среди нас, не говоря ни слова о том, как мы тебя достали. Прости-прости, хотя ты вряд ли захочешь, вряд ли поверишь в наше раскаяние. Я говорю от лица всех, даже Раф, в конце концов, перестанет тебя донимать, когда поймет, в чем дело. Он не понимает, что творит. Ты же помнишь, наш горячий брат – хороший, только иной раз забывается, тогда кажется иначе. Майки ощущал, что вот-вот разрыдается, как когда-то в детстве, когда Донни, успокаивая, сажал его на колени и показывал какой-либо увлекательный опыт, занимавший малыша и отвлекавший от причины слез. - Пожалуйста, брат, один намек, и я брошусь на край света, чтобы найти тебя. Не хочешь возвращаться – не надо, не хочешь говорить – я просто увижу тебя, получу подтверждение, что у тебя все хорошо, и уйду. Один намек, брат… Черепашка говорил, а сам ощущал внутри небывалое спокойствие. Наверное, точно такое же, как если бы пропавший Донателло был рядом, стоял тихо и молча и загадочно улыбался понимающей улыбкой. Да, хотелось плакать, но от осязаемого бессилия, от невозможности прижать своего незримо находившегося неподалеку брата, а вот от странной в печальных обстоятельствах гармонии хотелось спокойно заняться своими делами, расслабиться и не думать о чем-то совершенно нелепом и невозможном. Как это Донни их оставил? Уму непостижимо, как вообще у кого-либо могла возникнуть такая мысль? Возможно, учитель Сплинтер и растолковал бы очевидную несуразицу, но сын не собирался будить его. Майки еще немного посозерцал темноту комнаты Донателло и вдруг понял свое двоякое состояние. Брат скоро подаст весточку о себе. Он не забыл про свою семью, он найдет, как напомнить другим мутантам о своем существовании! Огорошенный неожиданной расшифровкой мастер нунчак выскочил в коридор и, бегом долетев до своей комнаты, рухнул на кровать. Надо хорошенько выспаться! Еще неизвестно, какие усилия потребуются от братьев, когда от гениального мутанта поступит важная информация, а потому надо быть готовым на все! *** Конечно же, Раф не поверил. Ему и не было никакого дела до откровений, постигших младшего мутанта ночью, чушь да и только. Если Дон рядом, он бы уже сто раз подал какой-нибудь по-настоящему адекватный знак. Кому-то давно следовало повзрослеть, а то придумал сказку в духе мистической истории из комикса, да еще и не самой умной и логичной. Только скептический настрой брата вовсе не сбил бодрое настроение Майки. Парень не мог усидеть спокойно ни минуты: он несколько раз пробежался по гостиной, сменил диван на кресло, потом кресло на диван, порисовал пальцем на пыли, передвинул книги, опять порисовал. Лео поддержал мастера сай. Сейчас не до глупостей. Разумеется, хорошо, что к младшему вернулся боевой дух даже ввиду таких, мягко говоря, сомнительных обстоятельств, но чем попусту тратить время на ожидание знака, необходимо приложить голову к разработке плана поиска Донни. Обшарить книжные магазины, где часто бывал брат, посетить его любимый парк и особое внимание уделить большой помойке около химического факультета. В нарушение техники безопасности там часто появлялись интересные для гения «отходы». Одним словом, не помойка, а настоящий кладезь для того, кто понимает. Не мог же Донни разом позабыть про все те места, где с удовольствием и пользой проводил время. Не придет туда день, не придет два, но на третий точно объявится! Так себе план. Выслушав лидера команды, поморщился Раф. Но у него с идеями было вообще не густо. Да еще и крутившийся по гостиной, будто под панцирем застряло шило, Майки совершенно сбивал с мысли. - Сядь наконец, придурок! – гаркнул на мастера нунчак темпераментный черепашка и для вескости (а заодно и доходчивости команды) рубанул воздух кулаком. Опять несшийся в известном только ему одному направлении Майки кивнул и на бегу, перепрыгивая через спинку дивана (вот точно энергию девать ему некуда!), замер, упав на сидение. - Сегодня состоялось торжественное открытие международной научной конференции… Ожесточенно спорившие о плюсах и минусах плана Лео старшие черепашки вздрогнули и замолчали. Ворвавшийся в убежище незнакомый голос принадлежал диктору новостей, вдруг появившемуся на ранее темном экране телевизора, который ожил исключительно благодаря стараниям Майки. - Смотреть надо, куда плюхаешься! – заорал Раф, подскочив к дивану в один прыжок и пытаясь вытащить из-под младшего мутанта пульт, - придурочный, что ли, совсем?! Какая безделица! Подумаешь, ну, сел, ну, нажал на кнопки. Противоестественно (и раздражающе, как думал Раф) счастливый младший пожал плечами и слегка улыбнулся, но ни на миллиметр не сдвинулся с места. - Дон! – вскрикнувший Лео, отпихнув оказавшегося на его дороге темпераментного мутанта, бросился к телевизору. - Еще один! – выдохнул тот, - какое-то заразное сумасшествие, - и обернулся к экрану сам. Дон. Точно он. Может быть, кто-либо, кто мало знал гения, а точнее его манеру маскировать необычную внешность, и усомнился бы, но семья была уверена: пропажа нашлась! Раф прям физически ощутил, как его затылок обожгло от сияния Майки, ставшего еще более нестерпимым не только от радости обретения брата, но, видимо, еще и от того, что его идея принесла свои плоды. Мастер сай замер. Вернее, его взгляд все еще скользил по экрану, но мозг перестал воспринимать и картинку, и звук. - Но… - словно бы подавился словами парень и опустился на одно колено, максимально приближаясь к телевизору. Еще не веря в реальность происходящего, но уже понимая его неотвратимость, черепашка несколько раз схватил открытым ртом воздух и нашел в себе силы только, чтобы повернуться к Лео. Лидер команды мрачно склонил голову, будто говоря: «Я тоже это вижу». - Но… - захрипел Раф. Сияние Майки утихло. Наверное, и оптимист разобрал, кто стоял рядом с «человеком» в мешковатой одежде и больших нелепых темных очках. Дошло наконец! Хотелось ругаться. Сильно ругаться. Почему-то на мастера нунчак. Якобы он виноват в том, что все случилось именно так. Он! Навлек на семью беду своими виденьями! Он один! Сил не осталось. Все они ушли в душившую Рафа ярость, и он сам не узнавал себя. Вяло вскинув руку, почесал подбородок и, медленно отвернувшись от экрана, осел на пол, неудобно подогнув одну ногу. Сейчас мутант не ощущал никаких физических неудобств, он и Майки, оказавшегося прямо перед ним, не видел. Перед глазами застыло ужасающее зрелище: Донателло, Дон, Донни, родной брат на какой-то научной конференции (будь она неладна!) рядом с Ороку Саки, Шредером, злейшим врагом! Как такое могло получиться! Насколько же они обидели мастера шеста бо, что он выбрал настолько отвратительную компанию, презрев свою пусть иногда и раздражающую родню?! Как?! Что, Дон настолько обидчивый?! Что, в клане Фут ему лучше, чем дома в кругу семьи?! - Раф? – Лео тронул мутанта за плечо, - ты меня слышишь? Звук его голоса эхом гремел в ставшей до невозможности пустой голове, и опасная тьма заливала все окружавшее пространство. Кто-то, - черепашка только ощутил прикосновение, - наверное, Майки, ухватил его за ноги и поднял, и обессилившее тело когда-то бравого воина осторожно, но быстро опустили на диван. *** Под прицелом телекамер Ороку Саки в кои-то веки улыбался. Обычно сдержанный мужчина, скупо дававший интервью и предпочитавший находиться подальше от навязчивых, так любивших все перевирать журналистов, на этот раз был в центре внимания. Собственно, как могло быть иначе? Главный спонсор проведения конференции, без него она вообще могла не состояться. Также именно под его началом трудилось самое многочисленное из групп-участниц сообщество ученых. Японец, как никто другой, заинтересован в проведении научного мероприятия. В его руках уже поблескивала застекленная в рамке благодарность от ученого мира за возможность встретиться и обсудить животрепещущие вопросы. Даже такая безделушка, которая незамедлительно отправится в самый дальний угол, когда мастер окажется дома, радовала сердце Ороку Саки. Хотя, впрочем, дело было вовсе не в ней. Все, когда рядом с тобой когда-то твой злейший враг, а ныне штатный и покорный работник, обязанный выполнять все повеления, обретало иной смысл и окрашивалось в более жизнерадостные тона. Несколько дней назад Шредер и не думал тратить время на лишние сборища, но теперь, выгуливая Донни в качестве экзотического питомца и своей гордости, мужчина ощущал явное желание сходить куда-либо еще. Да, пускай большинство с удивлением или отвращением взирало на рослого толстого горбуна, часто быстро отводя взгляд, и мало кто понимал суть восторга Ороку Саки, но ничто, никакое непонимание толпы, не мешало ему самому получать удовольствие от общества экстравагантного спутника.