Сон Утсубио

      Которую ночь я не прибывал дома, а шлялся по ледяным улицам Сеула в поисках проблем. Точнее, в поисках прибыли от своей работы рэкетира.       Пиная пустые банки из-под колы, я нарезал круги напротив уже закрывшейся аптеки, у которой переменно моргала одна буква. Вроде бы, если мне не изменяла память, у входа в подвальное казино всегда сидела сторожевая хозяйская собака, которая отгоняла «чужих», непостоянных любителей азартных игр. Я же перестал быть постоянным посетителем этого заведения год назад, но собака по кличке Кас («Casino» – Cas) узнала меня по запаху. — Привет, животное, — присев на корточки, начал трепать его шерсть за щеками. — Хвост не отморозил еще? Зима на этот раз выдалась холодной, — будто бы ожидая ответа, продолжал чесать макушку пса.       Собака поскулила, после чего дала мне пройти в подполье. Я же в благодарность оставил псу свой круасан, купленный недавно в том же месте, где я и провел прошлую ночь.       Засунув руки в карманы джинсов, моя персона стала лениво перескакивать через ступеньки, оказываясь напротив металлической двери, чье маленькое окошко в центре тут же отворилось. — Пароль, — потребовал мужской голос с хрипотцой. — Чебурек, — отозвался я по другую сторону, саркастически растворяясь в улыбке. — Пароль неверный. — Да мне плевать! — моя нога соприкоснулась с металлической поверхностью бронедвери, отчего вокруг раздалось неприятное эхо. — Врата открой, я к Монстру. — Слышь, тут все к нему, — судя по всему, мой тупоголовый собеседник харкнул куда-то в сторону. — Похоже, тебя не предупредили. Кличка «Ви» тебе о чем-нибудь говорит? — я моментально натянул маску на лицо, когда услышал, что двери со скрежетом все же открылись. — Проходи, — показавшийся крупье пропустил меня внутрь, осматривая с ног до головы.       Все та же атмосфера гнили и сырости царила в помещении. Где-то на фоне игровых столов звучала старая классическая песня, название которой, я уверен, знали единицы из присутствующих. Впрочем, народу было несказанно мало: всего три человека на один стол из пяти. У рулетки стояли две молодые леди и о чем-то шептались, изредка обращая внимание на то, что творилось вокруг них. Впрочем, меня мало интересовали картежники и красавицы, я лишь жадно исследовал территорию глазами, пытаясь зацепиться за знакомый силуэт. Но Намджун где-то хорошенько прятался.       Я, словно тень, стал передвигаться по периметру бетонных стен, изредка рассеивая табачный дым перед лицом. Трое денежных мешков в противоположном от меня углу курили кальян на молоке с мятой, переменно заливая свои надутые от фаст-фуда животы старым добрым «Jack Daniels». — Как думаешь, кто из них блефует? — послышался знакомый голос со спины, шепчущий над моим правым ухом, отчего по спине пробежался ряд щекочущих нервные окончания мурашек. Голос принадлежал Намджуну. — Вроде тот, что сейчас затянулся, — вывел я предположение, так и не двигаясь с места. — Верно. Твоя зоркость не утерялась, похвально, Ви, — он стукнул меня по спине, намекая на то, что я должен был следовать за ним.       Задевая меня плечом, показывая тем самым, кто здесь хозяин, Монстр прошел в свой кабинет, цокая кожаными каблуками импортной обуви, которую он наверняка спер с ближайшего магазина при помощи своих дружков. Я же следовал за ним, смотря в пол, чтобы лишний раз не встречаться ни с кем взглядом.       В кабинете главы мафии ничего не поменялось. Все те же продырявленные фотографии на металлических стенах, все те же листы задолженности и карты на журнальном столике. А еще расцветший фикус в углу комнаты, куда парень постоянно высыпал пепел от сигарет и тушил бычки о единственный источник кислорода в его подвале. — Присаживайся, — указывая мне на кресло напротив него, Намджун плюхнулся в черное сидение и стал нервно дергать ногой. Вокруг преступной персоны, словно стражники, встали ее люди. — Я постою, — опираясь о дверной косяк, я стал испепелять главаря взглядом. — Это не предложение, а приказ. Если хочешь поладить снова, тебе стоит непоколебимо выполнять все, что я доносится из моих уст. Или же ты забыл, в каком положении находишься?       Действительно, забыл. А точнее забил. Как считает Мон и его приятели, мне повезло, что я все еще жив, не говоря уже о том, что я вот так с глазу на… глаз… могу говорить с мафиози. По сути всех, кому удавалось сбегать, ждал летальный исход. Наверное, я просто родился в рубашке, или же Намджуну что-то было нужно, отчего он тянул время с моим убийством, хотя, что я могу дать кроме своих навыков в рэкете?       Я послушно присел на край кресла, не прерывая зрительного контакта с Монстром. Как же низко поддаваться людям, от которых я однажды бежал… Но сейчас мне нужно было куда-подальше засунуть свой язык и не ерничать, иначе целью моего прихода окажется собственная смерть. — Меня до сих пор поражает твоя наглость, Ви. Осмелился написать о себе самому Монстру, так еще и так спокойно ровно дышишь. Поведай, что я должен сказать своим ребятам на то, что ты все еще свободно разгуливаешь по улицам Сеула и тискаешь распутных девиц? Парни считают, что тебя следует убрать. — Тогда у меня встречный вопрос, — обработанный голос был тихим и низким, но это лишь придавало мне оттенок суровости. — Почему ты меня все еще не убрал? — Ты хорошо прячешься… — Врешь, — я оборвал его речь своим смешком, которым парень явно оскорбился. — Твои парни кого хочешь из-под земли достанут. К тому же, ты сам сказал, что я свободно гуляю по улицам. Так что тебя останавливает? — Твоей дерзости нет границ, — говоря куда-то в пустоту, Джун мигом подскочил и одной рукой собрал все иглы для дартса с прозрачного столика, пересчитывая их дважды. — Но ты прав. Я не задавался целью искать тебя, к тому же, ты и сам объявился. У меня есть предложение, от которого ты просто не в силах отказаться. — Что мне мешает? — Смерть. Эта бабулька с косой быстро заберет тебя в свои объятия, если ты хоть где-то накосячишь. — И в чем же суть? — перескакивая с этого момента, любопытство узнать о предложении «приятеля» тут же пробралось в мое сознание.       Мон приказал своим парням удалиться, после чего вытащил какой-то лист из ящика своего стола и закрепил иголочкой на стене. Это была фотография, на которой находился знакомый мне парень. — Ты знаешь, что уже несколько лет мне мешает эта тварь. Сок Джин и его мафия… Они с неимоверной скоростью набирают популярность и славятся большим количеством заказов, в то время как у меня от силы лишь три запланированных захвата с угрозой попасться властям. Этот жополиз успел обзавестись знакомыми с деньжатами, которые прикрывают его задницу. У него пополнилась мафия, появились спонсоры и бабки. Такими темпами мне придется распустить казино и сдаться, а уж Монстр не из тех, кто любит проигрывать… — Ближе к делу, — недовольный, озиравшийся Мон периодически поглядывал на меня. — У меня есть один план, который я смогу осуществить только с твоей помощью. Мне абсолютно начхать, как и где ты будешь его выполнять, но в результате тебя ждет двойное вознаграждение, а меня слава и денежки. — Что за план? — Э, нет! Сначала ты кровью распишешься, что не подставишь меня и доведешь дело до конца. Лишь только потом, возможно, я его озвучу. — Меня интересуют сроки и цена. — Я даю тебе месяц, и эта сумма будет твоя, — он протянул мне листочек с цифрами, а сам запустил первую иглу в фотографию соперника. — Меня не устраивает. — Что ты сказал, щенок? — было слышно, как он истерически усмехнулся, а двое из его крепких дружков, появившихся тут же из-за двери, стали хрустеть пальцами, подходя ко мне со спины. — Я сказал, что меня не устраивает. Но не цена, а время, — быстро выходя из плачевного положения, я отложил лист с указанным на нем доходом на место. — Я беру на себя ответственность, что справлюсь за две недели. Взамен, ты заплатишь всю обещанную сумму и притворишься, словно не знал меня. — Обижаешь, Ви, — он скользко улыбнулся, и тут я сразу же заметил, что за год с ним произошло множество изменений.       Раньше этот тип любил азарт, адреналин, пушки, выстрелы и… деньги. Сейчас из всего перечня на первое место вышла слава, о которой всего лишь год назад он и думать не хотел, считал, что чем скрытнее преступник, тем обширнее его репутация среди своих. Если раньше я допускал мысль о том, что в трезвом состоянии и при работе этот человек — само очарование, и его интересно послушать за рассказом о старых монетах и о том, как в дни революции его дед находил время на коллекцию различного антиквариата, то сейчас мной руководило дикое желание плюнуть ему в рожу и исчезнуть. Но над моим диким желанием было еще нечто более дикое — это нужда в деньгах, поэтому снова приходилось молчать о том, как меня жутко бесил намджуновский лак для волос и его гадкая привычка перебирать острые предметы для игры в дартс. — Ну так что, Ви снова в деле? — выводя меня из потока мыслей, парень просовывает контракт и кровавого цвета ручку, которые я неохотно принимаю и зажимаю среди тонких пальцев правой руки. — Я надеюсь, мы будем друг другу доверять, — Мон снова похлопал меня по плечу и сел напротив, с мерзкой улыбкой перебирая иглы и подбрасывая их в воздухе.       Третий раз судьба вынуждает меня подписывать этот чертов контракт с мафиози. В голове сразу всплывает образ Фауста И. В. Гёте, который же связал свою жизнь с дьяволом тем же самым договором для познания человеческой жизни, которая была ему малоизвестна как ученому. Если глубоко задуматься, мы чем-то схожи. Сейчас я собственной рукой совершаю сделку с дьяволом-Джуном, мечтая однажды таким способом обрести спокойную жизнь с матерью, познать за кротчайший срок то, что не успел познать. — Рассказывай, что от меня нужно, — бегая глазами по строчкам, обратился я к современному Мефистофелю. — Твоя задача заключается в том, чтобы втереться в доверие к Джину, узнать, как он набирает себе спонсоров, ну и отобрать несколько. — Что, все? И я для этого тебе нужен? — Я знаю, что ты действуешь аккуратно и тактильно, не упускаешь ни одну деталь. Ким Сок Джин никаким образом не должен догадаться кто ты, от кого и зачем пришел. Я уже упомянул, что ты можешь действовать любым, хоть законным, хоть незаконным способом. Я уверен, что ты не попадешься властям, да и наслышан, что тебе уже доводилось работать в «Марио», так что ты стоишь в известности на счет всех их маленьких тайников.       Я резко оторвался от бумаги и взглянул Монстру в глаза. Как и откуда он мог узнать, что я уже работал с Джином? Я никому не говорил, а в базе данных не существует такого человека как Ким Тэхен, поэтому Мон просто не мог меня пробить. Тогда… как?! Неужели я все-таки где-то допустил оплошность? Или же этот говнюк следил за мной еще со времен сотрудничества с «Марио»? Ничего не понимаю… это невозможно… — Кто знает, кто знает, — я сделал равнодушное лицо, будто бы ничего в словах Джуна меня не удивило, хотя в глубине души сознание билось в истерике. Может, Мон просто считывает мысли? — Можешь приступать прямо сегодня, я не ограничиваю тебя. Однако если через две недели ты не принесешь никаких результатов, мои парни хорошенько разомнутся, — Намджун постукивал кончиками пальцев по столу и наблюдал за тем, как красная ручка со скрипом царапала бумагу и выводила личную роспись. — Идет, — я откинул шариковую ручку в сторону, словно побрезговав, и поднялся на ноги, решаясь удалиться, но мерзкий голос Монстра заставил меня остановиться у выхода. — И помни, Ви, любой твой промах или слабость будут использованы против тебя. Остерегайся того, кто может ослепить тебя.       Не оборачиваясь, я переступил через порог его кабинета и зашагал в сторону выхода, нервно дергая замок кофты туда-обратно. Людей вроде бы стало меньше, впрочем, это было абсолютно неважно. Сейчас же моя персона направлялась наверх — к воздуху. Я уже несказанно соскучился по своему одинокому, но весьма уютному чердаку.

***

      Сон никак не приходил ко мне в объятия. Противное солнце пробивалось сквозь мелкое окно и светило прямо в глаза, отчего я невольно щурился. Рассвет всегда будил во мне вдохновение, но почему-то сегодня не удавалось поддаться его сладостному пленению. Я не спал несколько суток, и мешки под глазами уже походили на привычное состояние, а дикие спазмы в мышцах давали знать об усталости. Мне хотелось треснуть себя по лицу за безделье. Я не выполняю в данный момент никаких заданий и, кроме этого — вообще не сплю. То есть, попросту трачу свое время. Попытка соскочить с дивана и начать действовать не увенчалась успехом. В голове появилась острая боль, а перед глазами двоились предметы быта. Мое тело молило о пощаде, просило еще чуточку полежать, но я шел наперекор ему, шел, пока не свалился на стул за рабочим столом. В висках пульсировала кровь, перед глазами виднелись черные пятна. Казалось, мир хотел исчезнуть передо мной, раствориться и больше никогда не появляться, потому что я не заслужил смотреть на него так, как смотрят другие, счастливые люди. Мои отчаянные попытки забыться в искусстве он считает лишь пародией на нормальную жизнь, и здесь, пожалуй, придется согласиться. Я лишь изображаю человека, но на самом деле, он во мне давно умер. Излишки часов пробегают мимо, Задевая оголенные провода. Время, как воздух, необходимо, Но не хватит мне его никогда.       Придумав в голове несколько складных строчек, я оставил их отпечатком на листе, что нашел среди тысячи других в беспорядочном хаосе на столе. Наблюдая за тем, как голуби ворковали на подоконнике противоположного дома, я внезапно вспомнил о своей знакомой. Кажется, Эм. В голове восстановил ее образ в детальных подробностях, а потом отчего-то приподнял уголок губ. Лишь только она из всей этой мглы давала мне повод для улыбки. Она не вызывала во мне никаких животных влечений, никаких посторонних мыслей кроме той, что девушка сейчас делает. А ведь я так невежливо распрощался с ней, даже ничего не объяснив… Впрочем, какая мне разница, если мы больше не увидимся? Я просто снова представлю, что это был хороший сон, который больше никогда не приснится. Золотые пряди ее волос Лились рекою на острые плечи Я, увы, не запомнил твой голос, Но уверен, он безупречен.       Безумно захотелось раннего горячего кофе, но в шесть утра все кафетерии еще закрыты. Да и нет желания вновь надевать на себя вид якобы занятого музыканта Ким Тэхена, который выделил из плотного графика время, чтобы позавтракать в дешевом кафе. Вообще все, что мне сейчас хотелось, можно было по пальцам пересчитать. Но самым большим желанием был сон. Мой распутный бродяга-друг Заплутал где-то средь степь, А Морфей бы сейчас покрыл мой недуг Сон разгульный окутав в цепь.       И все же, как бы я не пытался заставить себя подойти к кровати, противная бессонница разлучала меня от объятий с подушкой, поэтому оставалось лишь сидеть за деревянным письменным столом, покручивая в руке рейсфедер, найденный мной однажды в ящике отца.       Грустная виолончель, стоявшая напротив, смотрела своим печальным видом и всячески умоляла меня взять ее и сыграть что-нибудь. Но не было времени, чтобы разучить новые композиции, а старые порядком надоели. Тогда я схватил нотную тетрадь, подаренную мне каким-то композитором после выступления на одной из филармоний. Ноты сами ложились на свое место, создавая при этом определенный ритм и выстраивая из ничего целую композицию. Я решил сыграть то, что сам выдумал в считанные секунды в собственной голове и сделал вывод, что мелодия довольно приятна для слуха.       Смычок перебегал по струнам, а глаза по нотным строкам. В голове сумбурно играли мысли, дирижируя мелодией, отчего я невольно стал напевать стихи, написанные только что уставшей рукой. Грустная, но звучная мелодия согревала душу и легко ложилась на слова. До меня внезапно дошло, что я только что придумал начало для своей первой композиции, ведь раньше мне никогда не доводилось сочинять собственной музыки. Приятное чувство гордости пышным бутоном раскрылось в моей груди, а блудный сон, который так нужен был мне пару минут назад, все-таки заскочил в гости на тройку часов.       Так я временно покинул свою реальность в объятиях со старшей Кин.