Морская соль

Баттлеру хочется спать. Вокруг него полная тишина. Ненастоящая. В вагоне нет никого, кроме него, кучки старшеклассников, возвращающихся домой, и старой леди с бакалейными сумками. Небо кроваво-красное — как вчерашняя клубника — и большая часть офисных служащих все еще остается на работе. Баттлер уверен, что его спина вспотела. Он немного ерзает и морщится, чувствуя, как тонкая хлопковая рубашка цепляется за его позвоночник и лопатки. Почему-то сегодня поезд идет черепашьими темпами. Или, быть может, это путь домой становился длиннее, когда он посещал скучные лекции или что-то такое. Быстрее, быстрее, почти вслух шипит Баттлер. Он думает о Беато, об их кровати и холодном душе, не в силах дождаться, когда попадет домой. Настолько усталый, настолько ленивый, он совсем не похож на себя. Он задается вопросом — не превращается ли он в старика, сам того не замечая, и хмурится так, что мог бы заставить Беато захихикать, как эти девушки, сидящие напротив него. Они читают молодежный журнал, одной рукой удерживая его открытым как раз между друг дружкой. Похоже на гигантскую бабочку, приколотую к пробковой доске. Их волосы приобрели красноватый оттенок под лучами умирающего солнца. Он смотрит на них, задерживает взгляд на школьной форме. Всего несколько месяцев прошло с тех пор, как Баттлер последний раз надевал такую же, но сейчас ему кажется, что он резко отличается от самого себя в те дни. Почти как если бы он повзрослел. Или, скорее, он действительно успел измениться до церемонии окончания. И до сдачи экзаменов в университет. До начала нового года. До Рождества. До ее дня рождения. До... Поезд въезжает в тоннель, становится шумно. Испуганные пассажиры подпрыгивают. Баттлер делает глубокий вдох: воздух здесь прохладный, и он в первый раз за целый день чувствует, что проснулся. ---------------------------------------- Когда он сходит с поезда, то замечает что-то лишнее на открывающейся ему сцене. — Беато?.. Она машет ему, нетерпеливо, живо, ярко, и он бежит к ней. — Ты опоздал! — Нет, — для точности он все равно проверяет свои наручные часы. Потом, опомнившись, спрашивает: — Почему ты здесь? Беатриче отводит взгляд в сторону. — Ты такой идиот, ты бы наверняка забыл о мороженом, если бы я тебе не напомнила. — Я отметил его в списке. — У тебя по-прежнему плохой вкус. — Ты ешь так много мороженого, что с моими мозгами должно было случиться что-то серьезное, чтобы я забыл, какое твое любимое. — Т-ты сказал, что я ем слишком много? Баттлер смеется. Их спор продолжается по пути в магазин. Он знает, что она на самом деле имела в виду: «Я скучала по тебе». ---------------------------------------- — Тесто для печенья! Тесто для печенья! Я хочу тесто для печенья! — А? Разве ты уже не взяла что-то? А как же я, я не могу выбрать что-нибудь и на свой вкус? Глаза Беато расширяются. — Ох, — ее скулы розовеют. — Ладно. Хорошо. Но это только потому, что я щедрая! Ты все равно не заслужил. — Да, да, спасибо тебе. — Т-ты мог бы по крайней мере попытаться сделать вид, что именно это и имел в виду! — Ихихи, зачем? Ты милая, когда сердишься и волнуешься, как сейч— Ай! ---------------------------------------- По дороге домой Баттлер замечает, что все окружающие их люди выглядят одинаково: возраст, пол, черты лица — все исчезает под лучами заходящего солнца, буйством его красок. Здесь нет людей. Деревьев, автомобилей и этой улицы не существует. Мир — не более чем оранжевые, красные, черные пятна. И еще сгусток белых. Реальна только Беатриче, она выделяется в своем летнем платье, с холодными и влажными ладонями в его ладонях, с пакетом ее драгоценного мороженого у них в руках. ---------------------------------------- В общих чертах, их дом — самый обыкновенный: не маленький, но и уж точно не большой. Он и был построен для простой семьи мелких собственников из трех человек. Тем не менее, гостиная достаточно просторная, чтобы сделать летний зной хоть немного терпимее. Баттлер роняет свою голову на колени Беато и думает, что ему следует купить новый вентилятор со следующей зарплаты. Они сидят на полу, потому что сидеть на диване в такую жару было бы самоубийством. Книги разбросаны по всему журнальному столику. — Ахх, я больше не могу. Беатриче отрывается от романа, который читает, и пихает его в лоб. — Что? — Колледж, — вздыхает он и сбрасывает ее руку, в ответ она упрямится и зажимает ему нос. — Эй, эй! Дай мне отдохнуть немного, ладно? — Кьяхахаха! — она смеется, столь забавно звучит его голос. — Почему бы тебе не вести себя подобающе своему возрасту хотя бы раз... Баттлер переворачивается, и она может чувствовать его дыхание на своей коже. Горячее и влажное. Через какое-то время это чувство становится почти невыносимым; ткань ее платья прилипает к телу. Но Беатриче нравится быть настолько близко к нему. — Я всегда ненавидел учебу, — жалуется Баттлер и трется лицом о ее бедра. Этот жест напоминает ей одинокого ребенка, ищущего приют у своего плюшевого зверя. — Однажды учитель даже ударил меня. Он довольно мурлычет, чувствуя, как ему чешут затылок. — Ты мог бы просто пропустить завтрашние занятия и отдохнуть, — Беато не любит оставаться одна на целый день, и это написано на ее лице. Но Баттлеру не нужно видеть его, чтобы понять это. — Я не могу. — Му... — Прекрати дуться, ты ведь не ребенок. — Я... я не дуюсь! — Дуешься, я знаю, — это правда, и Баттлер, ухмыляясь, кусает ее через тонкую ткань ее платья. — Э-эй! — руки инстинктивно хватают его за волосы, чтобы оттолкнуть, но она все-таки не делает этого. Беато хихикает. Ее роман лежит на полу. Он снова кусается. Это больно, она говорит ему прекратить. И все-таки они оба смеются. Потом в коридоре звонит телефон. — Я возьму... Баттлер встает, немного пошатываясь, он чувствует, что его голова кружится. Солнечный свет, заливший всю прихожую, обжигает глаза. — Алло? Ему отвечает детский голос: — Братик? — Энджи!.. — он рад слышать ее. Прошло не меньше двух недель с тех пор, как они говорили друг с другом последний раз. У Баттлера слезятся глаза, и он вынужден опустить голову и уставиться в деревянный пол, превратившийся в мешанину золотого и белого под солнечными лучами. Они немного болтают, а потом он спрашивает, ладит ли она с тетей Евой. — Угу-угу. И она сказала, что мы могли бы устроить большую вечеринку на твой день рождения. Ты можешь пригласить своих друзей. Баттлер обнаруживает, что его взгляд упал на их обувь — его и Беато — выстроенную вместе под дверью. Он вспоминает об их соприкасающихся зубных щетках в ванной, об их одежде в одном шкафу и не может отвернуться. — Ох, — немного помолчав, наконец откликается он, — Я... Я не знаю. Наверное, я буду завален учебой. Это ложь. Школа заканчивается как раз за день до его дня рождения. Он может почувствовать разочарование Энджи, прежде чем она отвечает ему. — Мне очень жаль, но, эй! — я обещаю, что скоро навещу тебя, ладно? И принесу тебе замечательный подарок. Энджи хихикает: — Глупый братик. Это твой день рождения, а не мой. Ты должен получать подарки. Баттлер робко почесывает голову, как будто сестра может видеть его. — Хорошо, хорошо. Он чувствует себя виноватым, действительно чувствует, но... ---------------------------------------- — Эй, я думаю, что все-таки пропущу завтрашние уроки. Поэтому... давай вместе займемся чем-нибудь интересным, ага? Беатриче кивает и бросается ему на шею. Ее глаза блестят. Баттлер крепко обнимает ее и думает, что она пахнет розами, а еще морским бризом. С того самого дня.