***
После хлёстких слов Оливера, Кори больше никогда к нему не прикасалась, делала только то, что он говорил, и ни о чём его не просила. Жизнь вместе с тем, кто тебе нравится, но кто так яростно тебя отталкивает и ненавидит, похожа на пытку. Но Кори всегда выносила его жестокие и холодные слова, всё ещё надеясь на то, что через год он уже не будет таким. Но люди не меняются. Конечно, взрослея, Оливер уже не так обращал внимание на соседку. Было время, когда он её совсем не замечал. Дом стал тихим и чужим местом. Время шло, менялась и Кори. Она становилась девушкой, которая, несмотря на свои странности, непонятные другим, нравилась сверстникам. Любовь к Оливеру всё ещё жила в сердце девушки, она хранила её как напоминание о том, что всё ещё может любить, что не совсем превратилась в монстра. Оставаясь дома одна, семнадцатилетняя Кори, привыкшая к одиночеству, могла позволить себе отдохнуть от школы, домашних заданий, людей. Она читала, слушала музыку, смотрела фильмы и спала, мечтая о лучшем мире, где её любят и ждут. Оливера она видела очень редко. Забросив учёбу, он стал пропадать неизвестно где. Приходя домой только под утро, он запирался в их старой детской и, видимо, просыпал там весь день. Девушка боялась, что он начал употреблять наркотики. Одним таким утром, когда Даг уже ушёл на работу, она дождалась, когда Оливер заснул, отперла хлипкий замок и вошла, чтобы проверить его руки. Тихонько, так, чтобы ни одна досочка не скрипнула, она подошла к мирно спящему парню. Она давно не видела его, и на секунду услышала давно забытый бешеный стук сердца. С возрастом Оливер стал ещё красивее: светлые волосы отрасли и теперь спадали волнами на лоб, небритая щетина придавала ему мужественности, как и широкие плечи, крепкие руки и длинные пальцы. Она наблюдала за каждой деталью его тела, чтобы запомнить его таким: мирным, добрым и совсем не злым. Наконец она собрала всю свою храбрость в кулак и закатала рукав толстовки до локтя. Чистая и бледная кожа. Щёки Кори теперь окончательно раскраснелись, и она уже вознамерилась уйти, оставив Оливера в покое. Но вдруг запястье девушки больно сжала рука уже не спящего парня, зло смотрящего на ту, что посмела войти без разрешения. Он резко потянул её на себя, отчего девушка свалилась на кровать. — Смотрю, смелости набралась. — Прости, прости пожалуйста. Я не хотела тебя разбудить. Я волновалась. — Да, да, знаю, — он провёл тыльной стороной ладони по щеке Кори и потянулся в задний карман джинс, доставая складной нож. — Смотри, что у меня есть. — Нет, Оливер, пожалуйста. Ты не такой. — Заткнись! Какая же ты надоедливая! Ну ничего, это поправимо. Достав из кармана толстовки отцовские наручники, он приковал её к кровати. Холодное острие ножа, зажатого в правой руке юноши, вычерчивало замысловатые узоры на щеках застывшей Кори. Он не калечил её — только пугал, а второй рукой настойчиво расстёгивал её рубашку. — Оливер, прошу! Двери в квартиру хлопнули. Даг, уставший после смены, кинул пиджак на диван и пошёл наверх. Проходя мимо детской, он услышал всхлипы и стоны. Он быстро открыл дверь и увидел Кори, прикованную наручниками к изголовью кровати и наполовину накрытую простынёй. Измученная, вся в синяках и царапинах, обнажённая, она из последних сил пыталась выбраться. — Господи, Кори, что произошло? Вытащив из брюк ключи, он отстегнул её и обнял, нежно поглаживая по голове. Её хрупкие плечи дрожали, голос срывался на крик — она была сломлена изнутри.***
Детективы ждали возле входа в морг. Кори сидела на скамейке, а Крейк пил паршивый кофе из автомата. — Хочешь? — Нет, спасибо. Ненавижу кофе. — Честно, удивлён. Думал нет таких, кто не любит кофе. И повисла тишина. В белом, словно измазанным мелом, коридоре изредка проходили люди. Кори ждала, когда Войд их позовёт, а Крейк не хотел вмешиваться в работу криминалиста и патологоанатома. Так прошёл час. И вот, наконец, Войд выбежал, чтобы пригласить их. — Рикки Маирони, приезжий мужчина, работал грузчиком на рыбном заводе. И, вы не поверите, именно его волосы были в смеси, что детектив Мэйн нашла в квартире первой жертвы. — Может стоит обыскать и его квартиру? — предложил Эштон. — Нет. Как показал пример квартиры Дейза, «призрак» подчищает абсолютно всё. Но если Войд нашёл совпадение в волосах, остальные компоненты каким-то образом тоже могут быть связаны с ним? — Если слюну ещё можно как-то проверить, то желудочный сок — практически невозможно! — Войд снял перчатки и по-мальчишески запрыгнул на стол. — Нужно проверить все теории. Войд займётся смесью, а я могу поискать общее между первой и второй жертвой, — Крейк посмотрел на Кори так, будто бы хотел, чтобы она не ввязывалась в это. Но девушка не собиралась оставаться в стороне. — Тогда я займусь Маирони. Выясню о его жизни до приезда сюда: обращался ли он куда-нибудь, с кем контактировал — в общем всё, что смогу.