III
28 августа 2016 г. в 22:54
Спустя какое-то время вряд ли кто-то поверит, что внезапно появившийся в жизни Маринетт забавный и странный парнишка по имени Адриан сначала не говорил совсем. Потому что теперь он только делает, что тараторит без умолку, явно отрываясь за двенадцать лет абсолютного молчания. В его арсенале не только простые предложения, но и сложнейшие обороты, некоторые из которых даже сама Маринетт слышит впервые.
Порой ей хочется отдохнуть от болтливого собеседника, но он рассказывает так искренне и живо, что она просто не может попросить его замолчать. И ей даже не важно, о чем он говорит, главное — те эмоции, что мелькают на его лице и сквозят в голосе радостными нотками, потому что в современном мире, как известно, острый недостаток таких вот солнечных беспечных людей.
— Какое же это наслаждение — говорить! Я двенадцать лет не мог ничего никому сказать, и всё, что получалось — только мяукать вслед каждому, кто проходил мимо! Представляешь, каково это? — поделился своими мыслями Адриан, когда только-только испробовал на вкус мелодию слов.
— Не представляю, — только и ответила тогда девушка, потому что действительно не имеет понятия.
Дня три после своего эффектного появления юноша привыкал к новому облику, сидя в комнате Маринетт и обматываясь одеялом. Поначалу он даже толком ходить не мог: он постоянно спотыкался, запинался, а шатало его так, будто он немало подвыпил. Но, как и с речью, считанные секунды заняло у Адриана, чтобы заново всему научиться. Заново, потому что когда-то давно его этому научила родная семья.
И сегодня девушка возвращается домой с мыслью, что продолжаться так не может. Нет, несомненно, рядом с Адрианом ей так легко, как ни с кем другим, но где-то далеко, а может и не совсем, двое одиноких родителей вот уже двенадцать лет не находят себе места от волнения за сына. Или, что ещё хуже, вообще считают его мёртвым. Юноша говорит, что ничегошеньки не помнит и явно не хочет ничего предпринимать, чтобы выяснить хоть что-то. Происходящее его устраивает. А у Маринетт в это время сердце сжимается, ведь солнце должно ярко светить, а не прятаться в четырех стенах, боясь любого постороннего, кто сюда заявится.
Наверное, после долгих лет гонений и ненависти Адриан просто не может всё позабыть и начать жизнь заново, как человек. Не может в одиночку, но у него есть Маринетт Дюпен-Чэн. А такой девушке за своей спиной определённо стоит радоваться.
— Адриан! — воодушевлённая собственными мыслями, девушка влетает в комнату и оглядывается. Обычно парень прячется, чтобы, не дай Бог, родители Маринетт не обнаружили его во время её отсутствия (хотя странно, что этого до сих пор не произошло), но сейчас он стоит у окна и с живым интересом смотрит вниз, на оживлённую и людную улицу.
— Сегодня по дороге проехало восемь жёлтых машин, двадцать семь красных, сто тринадцать белых и сто восемь чёрных. Знаешь, что это значит? — спрашивает он, не отрываясь от окна.
— Что? — на мгновение Маринетт даже забывает, что хотела сказать, и просто смотрит на юношу в ожидании ответа.
— Что, в основном, жизнь в Париже тоже чёрно-белая. Самыми впечатляющими цветами люди считают чёрный и белый, но хоть когда-нибудь тебя впечатляли чёрно-белые фотографии? — Адриан разворачивается к девушке с серьёзной миной, но девушка лишь хитро улыбается.
— Это всё потому, что ты сидишь здесь и не видишь всех красок нашей жизни. Именно поэтому сегодня ты пойдёшь со мной по магазинам! — Маринетт радостно хлопает в ладоши и смотрит на время. В самый раз, чтобы вывести этого затворника на свежий воздух.
— Магазин... это где что-то продают... — бормочет под нос юноша, перебирая свой явно скудный набор воспоминаний, что почти сразу же заканчивается провалом и отражается в его лице нахмуренными бровями и поджатыми губами. Верно, он до сих пор ничего не вспомнил о своей прошлой жизни.
— Абсолютно верно. Только в таком виде тебе идти нельзя, — несчастное одеяло, кажется, скоро запомнит форму тела Адриана и будет держаться на нем уже без помощи рук. — Сейчас вернусь! — и девушка снова покидает комнату.
— Пап? — Маринетт спускается по лестнице и, не доходя пары шагов, останавливается в прихожей, куда только что ввалился ее до смерти усталый замученный отец. — У тебя есть какие-нибудь старые ненужные вещи?
— А зачем тебе? — недоуменно спрашивает мужчина, озадаченно почесав затылок.
— Ну-у, — тянет девушка, отчаянно пытаясь придумать достойную причину. Не говорить же, что она снова протащила бездомное животное в дом, а оно на утро обратилось в чертовски привлекательного парня, который сейчас, к тому же, скрыт от света одним лишь одеялом? — Мне... Я планирую один дизайнерский проект, но для этого мне нужен материал и желательно уже использованный.
— Хорошо, — и девочка облегченно вздыхает, — посмотри в правом нижнем ящике шкафа в нашей с мамой спальне, глядишь, найдешь что-то подходящее.
— Спасибо! — легонько чмокнув отца в щечку (ей пришлось встать на носочки, чтобы до нее дотянуться), Маринетт рванула в комнату родителей, где из указанного ящика хватает несколько футболок и джинсов и бежит в свою комнату, боясь, что этот Адриан может натворить дел в ее отсутствие.
В комнате она сразу сует ему в руки одежду и отправляет за небольшую ширму, не забыв пояснить, что и куда нужно надеть и что должно получиться в итоге.
Когда он вновь появляется в поле зрения, Маринетт впервые видит его в одежде, что сильно непривычно после трёх дней в обнимку с одеялом, и сейчас Адриан сильнее всего похож на обычного человека. Но девушка не сдерживает безрадостный смешок — дизайнер одежды внутри неё просто рвёт и мечет.
Как ни крути, а эта старая поношенная одежда, местами сильно растянутая и повисшая на теле юноши, как половая тряпка, совсем не идет Адриану. Конечно, в ней он перестал быть похожим на древнегреческое божество, зато стал точь-в-точь, как заядлый уличный танцор, выросший на законах самых грязных и преступных районов города. Из принесенных девушкой вещей он облюбовал выцветшую голубовато-серую футболку и бежевые брюки из джинсового материала, державшиеся на нем лишь благодаря кожаному ремню, в котором перед этим пришлось сделать три дополнительные дырки.
— Давно мечтал попробовать на себе эти странные цветастые мешки, в которые все вы заматываетесь, — задумчиво говорит юноша, с диким интересом вертясь перед зеркалом и разглядывая ещё более новый непривычный образ. — А зачем они вообще нужны? Чтобы было теплее? Хотя вроде и так нормально, — с этими словами он поднял край футболки, оголяя живот.
Датчик дозволенного в голове Маринетт опасно загудел, запищал, всеми силами предупреждая об опасности, поэтому она, густо краснея, отвела взгляд поспешила ответить:
— Не говори глупостей, так просто принято издавна. Так что даже не думай раздеваться где-нибудь в общественных местах, — когда она вновь поднимает взгляд на этого чудака, он уже неуклюже поднимает ноги по очереди, привыкая к брюкам и оставив в покое злосчастную футболку. Маринетт облегченно вздыхает, берет со стола несколько булавок и подходит к нему: с этой ужасной мешковатой одеждой надо срочно что-то сделать, пока Адриан напрочь в ней не запутался. А он вполне мог, учитывая все его странности.
Первое, что бросается в глаза, когда они выходят — яркий свет солнца. Адриану, просидевшему взаперти дня три подряд, пришлось прищуриться и закрыться рукой, пока глаза не привыкли к свету.
— Такое ощущение, будто я уже сто лет тут не был, — говорит вдруг он, когда они шагают по улице в сторону торгового центра. — Все запахи исчезли... И видеть я стал хуже...
Всё это вместе: одежда, прогулка, да и вообще становление человеком, — явно выбило его из колеи, потому что лицо Адриана становится крайне растерянным и встревоженным.
— Привыкай, — ободряюще улыбается Маринетт, — ты теперь человек, а запахов люди почти не чувствуют и в темноте не видят.
— Да уж, но зато я знаю улицы Парижа, как свои пять пальцев! — хвастливо перевёл тему Адриан и стал перечислять, что, как и на какой улице с ним произошло.
Со стороны может показаться, что по улице идут двое обычных друзей, яростно о чём-то спорящих. А может, даже влюблённая парочка, ищущая хорошее место для объятий и поцелуев. Но никак не парень, обошедший весь Париж в облике кота, и не девушка, по счастливой случайности приютившая этого кота.
Похоже, медленно, но верно всё становится на свои места.