Вслед за Рассветом

      Хмурая ночь повисла над городом. Вдали виднелись обшарпанные постройки, и казалось, что чёрные стены впитали в себя нищету каждого, кто там проживает. Эти дома располагались за руинами древнего храма. Разрушенный хранитель веры невольно служил в качестве разграничителя между Дейпортом и нижним Городом, между роскошью и разрухой. Мёртвые камни способны навеять тоску, и не только на тех, кто помнит Старых Богов. Гений архитектурного искусства, чьё имя похоронила история, некогда спроектировал великий памятник. Знал ли этот человек, что когда-нибудь от его шедевра останутся лишь мраморные колонны? Которые продолжают стоять там как памятники другому времени и одновременно служат дополнением к печальному пейзажу. Да, это могло навеять тоску на каждого… Но Гаррет – исключение. Его сосредоточенный, холодный взгляд был направлен в сторону одного из самых непримечательных домов. Внешняя оболочка здания ничем не отличалась от соседней постройки, или той, что находилась напротив. Нелепая, продолговатая, но надёжная. Типичный обитель среднего класса. Но это простота обманчива, если верить Фениксу. «А можно ли ему верить?» - Ладно, не буду вас томить, Мастер-вор, - говорил Фредерик Марш, направляясь к своему книжному шкафу ручной работы. Тот был, между прочим, завален книгами, свитками и даже предметами канцелярии. Мужчина без труда нашёл поддержанный томик «Записок Алхимика», сборника сказок, что придёт по душе не каждому ребёнку. - Разве ты не слишком стар для этой книги? – поинтересовался Гаррет. Феникс положил сборник на стол, и в его взгляде снова возникла искра. - Ох, люблю я ваше чувство юмора, Мастер-вор, - Фредерик открыл книгу, чтобы достать некий конверт, - «Записки…» я обожаю ещё с детства, поэтому и храню там самое ценное. – Это, - ростовщик поднял перед собой находку, - оригинал завещания моего хорошего знакомого, ныне покойного. Именно в его дом вам следует проникнуть.       Гаррет решил, что лучше всего, если он постоянно будет менять пункт наблюдения. Мужчина хорошо представлял планировку дома, который и является сегодняшней целью вора. Два этажа, на первом находится узкая кухня, которая мгновенно переходит в гостиную, поднявшись вверх по лестнице, можно попасть на следующий этаж, а там наверняка имеется пара просторных (или три крошечных) комнат – самая худшая часть дома. В этих помещениях лето становится во много раз жарче, зима, соответственно, холоднее, низкий потолок как главный признак отсутствия уюта. Также мужчине известно о наличие подвала. Невозможно сосчитать сколько раз Мастер-вор бывал в подобных домах, но этот случай обещает быть особенным. И вот уже настал момент, когда мужчине пришлось оказаться на земле, изменив относительной безопасности крыш. Напрягая свои органы восприятия, Гаррет стремительно приближался к точке назначения. - Это значит, что там есть нечто ценное? – вор стал более внимательно анализировать происходящее. – Разве наследники ещё не получили свою долю? - Получили… Но, думаю, что его имущество на самом деле намного значительнее, чем кажется на первый взгляд, - Феникс открыл конверт. – Я и Годвин иногда играли в настольные игры, жадный он был старик, не любил проигрывать, поэтому часто жульничал! Однако мне нравилось с ним играть. Обычный часовщик, скряга, в последний год он болел и, вместе с тем, был убеждён, что три его сына – отравители. Завещание стандартное: свою лавчонку завещал Годвин двум старшим детям, а квартиру на Проспекте Барона – младшему. Жена его скончалась давно, поэтому больше родственников не имеется. Но это не так интересно! - Нет, это совсем не интересно. - В общем, у Годвина с собой всегда было мало золота, говорил, что очень беден, что на еду почти не хватает. Но все, кто его знал, понимали, такой жадный человек должен быть очень богатым. И дети его это осознают. Но где тогда все деньги? Я уверен, что ответ кроется в завещании. Знаю, упоминал, будто оно стандартное, но это не совсем так. Старик, помимо всего прочего, завещал спалить свой дом! Возьмите документ, Мастер-вор, и обратите внимание на последнюю запись, в самом низу, это почерк Годвина. Фредерик протянул документ Гаррету и терпеливо ждал, пока глаза вора совершат своё путешествие вдоль загадочных строк. Феникс не лгал, некий Годвин Эдвард Ги завещал собственный бизнес, магазин часов «Мастер Ги», своим сыновьям Леонарду Ги и Летарду Ги, а квартиру, находящуюся по адресу, который был упомянут Маршем, оставил младшему, ещё несовершеннолетнему, сыну Ральфу. Особый пункт был выделен, чтобы отметить прихоть Годвина, которая касалась его дома. Пожилой человек настаивал на том, чтобы тот был сожжён. Однако самое примечательное, как и сказал Марш, было последнее послание покойного. В данной записи присутствовала неоспоримая нота безумия: «Я отдаю мои золотые стены дьяволу. Ибо они были созданы пороком. И обязаны гореть вместе со мной!!!» Также Гаррет для себя отметил, что это было написано некачественными чернилами, в то время как в остальной части завещания использовались чернила с отсутствием всяких примесей. - Уверен, есть два экземпляра. Один, что сейчас находится здесь, Годвин заказал себе. Другой хранился у нотариуса, - наконец продолжил Феникс, когда Мастер-вор закончил читать. – Я заплатил слуге старика, и он принёс мне этот конверт. Никто не заметил пропажи из-за суеты, что всегда сеют покойники. Признаюсь, меня терзало любопытство. Я понимал, что Годвин богат, понимал, что сыновьям он не доверит свои деньги, как и банку. О золотых стенах он написал дома, чернила дешёвые, контора Перси такие не использует. Уверен, старик не сошёл с ума, и его капитал хранят стены дома… в прямом смысле.       Гаррет услышал характерный щелчок, который свидетельствовал о том, что очередной замок покорился ловкости Мастера-вора, один из самых приятных звуков в мире. Входная дверь дома Годвина открылась, со скрипом приглашая мужчину дополнить мрак помещения. Жилище часовщика внушало беспокойство, оно было совсем пустым. Здесь отсутствовала мебель, здесь не было хозяина. Будто вместе со стариком обрёл покой и его дом. Тишина периодически прерывалась звуками, которые доносились с подвала. Неприятный низкий смех, громкие голоса, звук стеклянных бокалов, бьющихся друг об друга, шум, что исходил от стульев, когда кто-то перемещал их по старому полу… Всё это нарушало идиллию безмолвия, что так старательно пыталась показать своё уважение к стенам, которые очень скоро станут пеплом. - Почему слово «золотые» перечёркнуто? – Гаррет по-прежнему пытался уловить полную суть того, что хотел донести Годвин. - Думаю, старик написал это недавно, прямо перед своей кончиной. Возможно, он хотел выделить это слово, сказать, что не стоит воспринимать его прямое значение. Ведь стены, на самом деле, не золотые, но думаю, там что-то есть. Может, сейф? И не один? Сначала мне казалось, что всё это полный бред. Но не случайно он упомянул некий порок, который и создал эти «золотые» стены. Думаю, он подразумевал свою алчность. - Значит, ты полагаешь, что есть тайник, и он находится где-то в стенах дома Годвина? - Да, именно. - И ты хочешь, чтобы я проверил твои предположения? - Так и есть, Мастер-вор. Уверен, там много золота, просто денежная река! - Я допускаю, что это так, но в этом случае, как по-твоему я смогу унести всё это? - Унести всё вы, к сожалению, не сможете. Думаю, большую часть своих ценностей Годвин хранил у себя в комнате, она служила ему и спальней, и кабинетом. Туда был доступ не у каждого. Дети часовщика хотели оспорить завещание, заявляли, что их отец был не в себе, когда принял решение сжечь дом. Но закон на стороне последней воли усопшего. Хотя их болтливому адвокату удалось добиться, чтобы братьям досталась мебель. Могу представить, как эти несчастные разбирали всё по кусочкам в попытках отыскать следы золота. Дом практически пуст, но, если верить слуге, в спальне всё ещё есть несколько сундуков с одеждой Годвина. Сыновья не пожелали их забирать. Я нанял пару подростков, сегодня они постучатся в дом часовщика и скажут, что его дети хотели бы увезти оставшуюся мебель. От вас требуется обыскать комнату, добыть золото и сложить всё в сундуки. Парни погрузят их на телегу и привезут сюда. - Кто сторожит дом? - Настоящее охранное бюро! – Феникс не смог сдержать волну смеха и позволил эмоциям показать себя. – А точнее, настоящее бюро бездельников. Туда ушли все те, кто когда-то служил в страже бывшего Барона. Тупицы, которым доверили меч! Всё, что они делают это играют в карты и пьют кислое вино в подвале Годвина. Уверен, они не станут помехой… - И ничего не заподозрят, если два подростка попросят посреди ночи забрать пару сундуков с одеждой? - Не думаю, браться Ги опустошили дом отца за одну ночь. Сказали, что в это время людей не так много и, поэтому легче вывезти мебель. А как ещё оправдать такую спешку? У нас есть только эта ночь, потом от дома ничего не останется. Вы согласны? - Всё ещё есть один очень важный вопрос, - строгий взгляд Гаррета немного сковывал его собеседника. – Где гарантия, что я получу свою долю? - Можете быть спокойны, Мастер-вор, - Феникс опять сел за письменный стол. – Среди всего прочего, необходимо будет проследовать за мальчишками. Убедиться, что они выполнят все условия нашего уговора. Значит, золото будет под вашим наблюдением. Поймите меня правильно, Мастер-вор, я – делец, и конфликтовать с таким человеком, как вы, мне не выгодно. Фредерик откинулся на бордовое кресло с широкой спинкой, он провёл рукой по своей рыжей бороде, и это движение, словно вызвало улыбку на его тонких губах. Если бы коварство было человеком, то оно, бесспорно, улыбалось именно так. - Ну, Мастер-вор, вы согласны?       Взгляд Гаррета почти привык к пустоте огромного помещения, что ещё недавно было спальней Годвина Ги, который создавал причудливые часы, не любил проигрывать в настольные игры и, умирая, был уверен, что его дети – главные негодяи в этом городе. Здесь старик произнёс свои предсмертные слова, совершил последний вздох, остатки его сознания оберегали эти стены. Оберегали ли они что-то ещё? Первым делом, вор отметил наличие сундуков, о которых упоминал Феникс. Гаррет решил, что будет лучше их также осмотреть. Ведь вполне возможно, что такой жадный человек, как этот часовщик, мог запирать даже свою полную прорех одежду. Однако, в этот раз, отмычки вору были ни к чему. Первый сундук оказался полностью заполнен разными видами убранств, и всё это представляло собой небрежно скомканные шары. Второй, в свою очередь, вмещал в себе то, что заинтересовало Гаррета. «Похоже, теперь у меня появился повод думать, что Феникс может быть прав». На дне хранилища для одежды стояло небольшое ведро, наполненное вязкой и мутной жидкостью. «Зачем часовщику столько клея?» Тогда Мастер-вор сразу перешёл к исследованию стен. Он провёл чувствительной ладонью по сухим обоям сверху вниз. Один раз. Затем ещё. Есть. Иногда, в определённых местах, фаланги пальцев Гаррета нащупывают области, где не чувствуется естественное сопротивление. Без промедления, вор достал свою бритву, и острое лезвие быстро нарушило целостность обоев. Из образовавшегося отверстия сразу посыпался фонтан монет, заполняя ладонь вора. Выходит, что Годвин, действительно, создавал тайники, делая отверстия в стенах. И каждый раз старику приходилось переклеивать настенное покрытие. Гаррет сжал свою добычу и прислушался к окружающей обстановке. Всё, что он мог слышать это музыку тишины совместно с биением собственного сердца. Внезапно мужчина представил, как кто-то бьёт его по затылку гардой меча. Вор падает, но остаётся в сознании ещё некоторое время. Его волокут по полу, словно он не человек. Они счастливы, они восторженны, как дети. Они подобны охотникам, которые поймали столь желанную добычу, загнали в ловушку дикого зверя. Скоро Гаррета повесят. И весь Город будет радоваться. И последнее, что он услышит, в самые мучительные минуты своей жизни, станут аплодисменты, будто бы смерть – самое лучшее, что он совершил. Мастер-вор снова посмотрел на горсть монет у него в руке. И на лице мужчины родилась горькая усмешка. Он чувствовал досаду.       Душный кабинет Фредерика Марша заполняли шаги его владельца. От искренней игривости и беззаботности Феникса совсем ничего не осталось. Временами он останавливался, чтобы посмотреть на часы, но потом снова возвращался к методичной ходьбе. Следовало бы не волноваться, занять себя чем-нибудь несущественным. Однако сейчас это представлялось нереальным. Ростовщик не мог вообразить себе покой, словно в его жизни никогда этого не было. Есть вероятность, что он совершил ошибку, но в данный момент совесть его почти не беспокоила. Сегодня ему следует непременно сделать самое сложное – выжить. Для многих Фредерик стал истинным чудом. Просто они не представляли, какую цену приходиться платить за возможность вытворять такие фокусы. Все вокруг думают, что самое страшное это предать кого-то и потерять его расположение, но что тогда значит изменить самому себе? - Ты выглядишь озабоченным, Феникс. Марш остановился и повернул голову в сторону говорящего. Черты его лица стали мягче, Фредерик сделал попытку изобразить улыбку. - Мастер-вор, вы вернулись? Так быстро? - Да, мне пришлось, - Гаррет вышел из тени и протянул небольшой тканевый мешок. - Там… золото? Не понимаю, почему вы здесь, - с беспокойством говорил Марш. - Мальчишки только направились к дому Годвина. - В этом нет нужды. У меня, действительно, есть монеты, - вор подошёл к письменному столу Феникса и высыпал на него всё содержимое своего мешка. – Но, как видишь, это не золото. Ростовщик подошёл ближе, матовый свет падал на ничто иное, как обыкновенные куски ржавчины, правильной формы. - Вы знаете, что это и зачем старику было прятать мусор? - Думаю, да. Когда Элиас унаследовал титул Барона, то захотел стереть все следы правления своего отца. Поэтому монеты, которые ввёл Гарланд как основную валюту Города, были изъяты и уничтожены. - Да-да, я помню это. Когда был ребёнком сам обменивал их на свежие деньги. За каждую старую монету давали три новых. - Но лет пять назад некто начал продавать золотые Гарланда. Он утверждал, что монет осталось немного, и что это – небывалая редкость, а также очень скоро за один такой золотой можно будет купить целый дом. Попробуй угадать, кто приобрёл основное количество этих «денег»? - Ох, Годвин, ты старый идиот, - весело вскрикнул Феникс. – Вот почему слово «золотые» было перечёркнуто. - Да, и под пороком твой приятель подразумевал не алчность. Боюсь, он был уверен, что просто экономен. Нет, своим пороком он считал невежество. - Вы – это всё, что о вас рассказывают, Мастер-вор… и даже больше! - Но ты мне заплатишь, в любом случае. - Конечно, мы ведь договорились, - Фредерик достал из широкого кармана своего халата объёмный кошелёк, чью тяжесть обеспечивало золото, подлинное, разумеется. – Вы выполнили всё, как следует. Я ещё раз повторю, что не хочу прерывать наше сотрудничество, - Феникс передал вору заслуженную плату. - Я подумаю, - Гаррету понадобилось несколько секунд, чтобы определить ценность своей награды. Мужчина спрятал кошелёк у себя за пазухой и сейчас, больше всего на свете, ему хотелось покинуть квартиру Феникса. - Подумайте, пожалуйста. В любом случае, кто вам ещё заплатит за расшифровку текстов какого-то старого скряги? А что может быть слаще золота? «Может, свобода или… жизнь».