Ещё одна...

9 месяцев спустя

— Габриэлла, мне больно, — шептала я, хватаясь за металлическую палку возле окна. Да, в тот вечер она была права. Сколько бы я не убеждала себя в обратном, результаты последующих тестов подтверждали слова медсестры. Дональд знал об этом, именно мое положение он имел ввиду, говоря о новом образце Х-23, ублюдок. Да, он ликовал все последующее время, словно гордясь своей победой, колкие фразы в мой адрес становились все более дерзкими, мне ничего не оставалось, как жёстко отвечать на них. Этот придурок оказывал мне знаки внимания какое-то время, как думаете, я реагировала? Нихрена! Позже я поняла, что происходило в том месте, где я находилась: там просто-непросто нелегальным образом разводили мутантов. Мы были на границе с Мексикой, много беженцев, девушек и все прочее… Они все искали работу. Зная Пирса, он кого-угодно мог заманить в лабораторию, так набрался целый отряд незнакомых мексиканок. Они все вынашивали мутантов, им вживляли имеющийся генетический материал, только они об этом не подозревали. Как-то раз, когда меня вели на какие-то прививки, я проходила мимо их комнат, жуткое зрелище… Дональд и его начальник отселили меня от остальных, они называли мой случай уникальным, ведь я отличалась от других «носителей». Мне не прививали ДНК, я не была наполовину нормальной — обе хромосомы плода были мутагенные, ведь и Логан, и я — мутанты; более того, моя ситуация произошла сама по себе, без вмешательства докторов — назовём это случайностью. Черт возьми, мы и полгода друг друга на знали!       Габриэлла всегда была рядом, она заменила мне сестру, мы были примерно одного возраста, поэтому быстро нашли общий язык. Девушка сказала, что недавно переехала в Штаты, нуждалась в работе и попала сюда.       Как только я очутилась тут, поняла, что Магнито — человек, которого я больше никогда не увижу и не услышу, потому что я вляпалась в нечто более серьезное. Новое утро начиналось одинаково: я поднималась с кровати, разминала руки, спину, каждый раз мучаясь от боли, давящей изнутри, затем меня вели на уколы, брали из вены кровь — чтобы всегда проверять и поддерживать необходимый уровень питательных веществ в организме. С каждым новым анализом, врачи обнаруживали все больше и больше окисленного адамантия в моей крови, эти изверги вводили металл в скелет ребёнка уже на ранних стадиях, они вырубали меня для таких процедур, а, вновь очнувшись, приходилось страдать от боли. Со стороны было заметно, что моя регенерация набирала обороты, видимо, поскольку во мне были ДНК Джеймса, они смешались с кровью и попали во все органы тела, ускоряя процесс восстановления клеток. Несмотря на изменения, я этого вовсе не ощущала, мне было слишком плохо. Остальные меня боялись, они не подходили ко мне просто пообщаться, всегда отводили взгляд при встрече, я была отчуждена от общества, нагнетала ужас на весь персонал. Мне выпала честь стать единственной девушкой-мутантом во всей лаборатории, может в этом причина столь нетерпимого поведения… — Я верю, Мелл, но, к сожалению, я не могу помочь, прости, — медсестра погладила меня по спине, в то время, как я согнулась возле палки. — Черт, — продолжала шептать в пустоту. Такие приступы невыносимой боли начались около трёх дней назад, справиться с ними не всегда удавалось самой, тогда приходил Дональд со своими живодерами. Дрожь не покидала меня, я терпела все их выходки, боясь применить способности, однако однажды я не стерпела. Помню, на пятом месяце я бросила вызов судьбе — попробовала создать силовое поле вокруг себя. Секунда, и по всему телу прошёл разряд тока, я упала на пол с грохотом, корчась от боли и тяжело и быстро дыша. Налетело столько охраны, повели меня в лабораторию, подключили сотни датчиков и отчитали по полной программе… С тех пор, я не делала ничего противозаконного.       Когда приступ закончился, я тяжко вдохнула и выпрямилась, прогибая спину назад и слыша неимоверный хруст, который поверг в шок медсестру. — Господи, что с тобой происходит? Насколько опасным будет этот образец… — Это не образец, — я резко повернула на неё голову, поправила чёрную майку и продолжила, — образцы внутри тех девушек, во мне — ребёнок, ясно?! Эта малышка не такая, как остальные! — Она ломает тебя изнутри! — Но несмотря на это я люблю её, — пришлось повысить голос, — она моя дочь! И я её не отдам! — Меллони… — Что?! Я поправила волосы, розовые пряди были сплетены с голубыми в ажурной косе, за время, проведённое в этой тюрьме я овладела навыком создавать чудесные причёски. Так, сегодня в такой шедевр на голове был вплетён необычайно красивый цветок, это украшение мне подарила Габриэлла, она сделала его вручную, получилось невероятная заколка, подходящая к моему внешнему виду. Серые длинные штаны и чёрная майка — все ходили в такой «форме», если можно это было так назвать. Однако, несмотря на это, я выделялась среди толпы- девушки были темнокожие, с темным цветом волос, в то время как я с довольно белым оттенком кожи и необычными волосами ходила по зданию. Чувство постоянной слежки преследовало каждую секунду, сотрудники оборачивались, дабы узреть мою внешность, я просто перестала обращать на это внимание. Подойдя к окошку, находящемуся в моей комнате, я долго смотрела на природу, вид на которую представал по ту сторону стекла. Высокие деревья виднелись за прозрачным барьером, кое-где мелькали искры света, отражающиеся от водной глади. Хотелось прикоснуться ко всему, но все, что я могла — покорно приложить ладонь к оконной раме. Незаметно для себя я достала из волос украшение и начала крутить его в руках, а позже, наконец обратив на это внимание, замерла на месте, уставившись на предмет. — Я назову ее Лора, — сказала я вдруг, — означает «цветок»… — Красивое имя, — голос Габриэллы по-прежнему внушал надежду и дружелюбие, — хотя я бы назвала бунтарка! Или как тебе, Розали, Дэйра? — Прекрати, — я улыбнулась, — ты все эти месяцы пытаешься навязать мне эти имена, у тебя так и не получилось. — Слава богу, мама этой малышки наконец выбрала ей имя сама, — она в ответ подняла уголки губ; мы вместе весело посмеялись и пошутили ещё немного. Я рассказала ей свою историю жизни, девушка узнала, как я лишилась семьи, попала в школу для «странных детей», познакомилась с Росомахой. Габ знала о том, как я оказалась в таком положении, поэтому частенько надо мной посмеивалась, говоря, что одна ночь способна изменить всю жизнь. Она была права, ведь именно одна ночь, обрекла меня на приключения!       Внезапно в комнату вошёл Пирс, он приказал медсестре выйти, оставаясь со мной один на один. Сколько раз тот пытался нормально со мной пообщаться… У него не получалось, так и сегодня я была уверена закончить диалог быстро и остро, впрочем, как и всегда. — Соскучился? — спросила я, скрещивая руки перед грудью. — Естественно, — ухмыльнулся он, — кстати, прекрасно выглядишь, учитывая то, что в тебе убийца. — Закрой рот, Дональд, — отвернувшись, продолжила я, закатив глаза; боже, этот человек меня уже достал за все девять месяцев. — Меллони, твоя беременность дорогого стоит… То, что мы получим вот уже совсем скоро, будет иметь кучу признаков, но почему-то я уверен, в доминантности генов твоего дружка, биология, понимаешь ли, — не затыкался терминатор. — Ты поумничать пришёл? Опять с флиртом? Или подружиться хочешь? — спросила я с сарказмом, двигаясь к кровати, чтобы взять кофту. — Умничаешь у нас только ты одна, — сказала тот, — я пришёл с удивительной новостью для тебя, дорогая. Сегодня мы тебя режем, — хлопнул в ладоши он. — Что?! — крикнула я, округляя глаза и резко бросая вещь на пол. — По показаниям анализов, ты вполне готова, более того, приступы дают понять, что пришло время твоему образцу, — он указал на мой живот, сильно округлившийся за это время, — увидеть мир! — Ты же вроде умный, а ведёшь себя, как идиот! Ты знаешь, что у вас не хватит времени! Видишь ли, у меня повысилась способность к регенерации, ваш разрез затянется быстрее, чем вы успеете сказать слово «мутант»! — Что ж, значит придётся ускорить естественный процесс, — мужчина глянул на часы, подмигнул мне, — за тобой придут через полчаса, настраивайся, милая. Я не успела ничего сказать, Дональд вышел и захлопнул за собой дверь, оставляя меня в комнате одну, наедине со своими мыслями. Сказать, что мне было страшно — ничего не сказать. Я не знала, что должно произойти через пару часов, я явно не была готова к этому. В голове пронеслось столько мыслей: побег, роды, смерть, шок… Начала нагнетать паника, в душе я мысленно проклинала себя и Логана за то, что произошло между нами. Не будь его, я сейчас была бы в другом месте, скорее всего преподавала бы в местном университете, жила спокойно, и никто бы не знал о моих способностях. Но, черт возьми, нет! Приспичило же нам, ну сами понимаете… А теперь я мучаюсь с последствиями! Когда мое тело приземлилось на край кровати, руки легли на живот, а сама я закрыла глаза, прикусывая губу. В таком положении сидела минут двадцать, думала и полу-плакала от боли. — Что бы сегодня не произошло, — шептала я по-испански, кстати, да, за это время я хорошо освоила язык, видите ли, в среде он быстрее изучается, — знай, я никогда в жизни тебя не брошу. Уверена, твой папаша уже ищет нас, — тихо усмехнулась, — а, если он ищет, то обязательно найдёт. Прости меня, Лора, за все то, что может с тобой произойти, это все моя вина, но тебя я не дам в обиду, клянусь… Я люблю тебя, малышка… Вскоре дверь снова отворилась, я сама поднялась, ну, а там меня медленно повели в операционную.