Потерянное

Утро понедельника, 17 февраля.       Гиббс сидел за своим столом и пил уже вторую за это утро чашку кофе. По сути, в этом обычно не было бы ничего странного, если бы не тот факт, что сейчас только 6 часов утра, а на работу он пришел и вовсе час назад. В принципе, столь раннему приходу было вполне логичное объяснение. Гиббс на него как раз смотрел. Еще бы, не замечать гордо возвышавшуюся на его столе кипу папок с делами, ждущих отчетов, было сложно. Будучи морпехом, для которого порядок и обязанности были не просто словами, Лерой Джетро Гиббс просто ненавидел писать отчеты. Искать и выслеживать преступников, допрашивать свидетелей и подозреваемых — эту часть своей работы он был готов выполнять всегда, а вот бумажная рутина его убивала. И он как мог откладывал на потом. Пока это потом не превращалось в Эверест прямо на его собственном столе. Бросив очередной хмурый взгляд на бумажный ворох, Джетро отхлебнул кофе и посмотрел на стол напарницы. Глаза его зажглись озорным блеском, а на лице расплылась хитрая улыбка. Мужчина быстро встал и, подхватив половину папок, переложил их на стол напротив. — Эксплуатируете напарницу, агент Гиббс? — Раздался у него за спиной голос директора Морроу. — Отчеты — неотъемлемая часть работы агента Морской полиции, думаю, Шепард не помешает больше практики. — Ответил Гиббс, поворачиваясь к стоявшему в дверях начальнику. Директор ухмыльнулся и, опершись о дверной косяк, спросил: — Что еще вы можете сказать об агенте Шепард? — Вы ждете от меня характеристику? — Считайте, что да. — Вы поняли свою ошибку и решили перевести ее? — С наигранной надеждой спросил Джетро. Со слишком наигранной. Ведь, где-то на грани сознания, при мысли о переводе напарницы мелькнуло что-то странно похожее на сожаление. Решив, что это из-за того, что он уже привык к девушке, Гиббс быстро загнал это чувство поглубже. — Шепард неплохой агент. Она умна, настойчива, да и допросы ведет вполне сносно. Некоторые подозреваемые ей почти исповедуются. Хотя, привычка не лезть за словом в карман иногда здорово бесит. Оттолкнувшись от косяка, директор сунул руки в карманы брюк и улыбнулся. — Надо же, Гиббс. Зная вас, могу предположить, что либо Шепард сотворила чудо, либо вам не терпится избавиться от нее так сильно, что вы дали ей столь лесную характеристику. — Так вы ее переводите?? — Скажем так, я тоже считаю, что немного практики ей не повредит, — с загадочным видом произнес Морроу. — Жду вас двоих у себя в кабинете, когда агент Шепард придет.       Выйдя из лифта, Дженнифер Шепард шла по пустынному пока этажу офисов агентов. Она любила приходить на работу рано, пока здание было почти безлюдным. Ей нравилась эта тишина. Нравилось ощущение того, что это место принадлежит ей. Направляясь к кабинету, девушка представляла, как когда-то будет так же идти к другому «своему» кабинету в этом здании, тем самым выполнив еще один пункт плана, позволяющий ей отомстить за отца. Когда-то она обязательно станет директором Морской полиции. И у нее появятся ресурсы и возможности найти и наказать ублюдка, подло оболгавшего и убившего полковника Шепарда. Когда-то… Надо только подождать и не упустить возможности. И не испортить все, прибив в приступе праведного гнева напарника. Дженни усмехнулась. Гиббс порой, словно нарочно старался довести ее до этого. Но и она не оставалась в долгу. Так они и работали бок о бок третий месяц в постоянных словесных перестрелках остротами, зная, однако, что в случае опасности каждый из них готов прикрыть друг друга. Улыбка на лице девушки стала теплее, когда она подумала о другой стороне их отношений, о как-то словно по обоюдному молчаливому согласию появившейся традиции совместных ужинов. Они никогда заранее об этом не договаривались, просто один из них мог взять что-то вкусное на вынос и заявиться к напарнику домой. Без звонков и предупреждений. Случалось такое примерно раз в неделю. Обычно во время этих ужинов они обсуждали дела или разговаривали о недавних событиях в жизни друг друга. Эти разговоры сводились к изматывающему разводу Гиббса и «ненавязчивым» намекам матери Шепард, о преимуществе семьи перед карьерой. Иногда напарники говорили о планах на будущее. Но никогда никто из них не делился воспоминаниями о том, что происходило в их жизни незадолго до встречи. С одной стороны , это было странно, но с другой, они оба знали, что не стоит доставать скелет из шкафа напарника, чтобы в ответ не вывалился оттуда и свой.       Размышляя, Дженни вошла в кабинет и, естественно, застала там Гиббса. Если она была жаворонком, то кем тогда был он? — Доброе утро, Шепард, — поздоровался мужчина, пытаясь скрыть искорки коварства во взгляде. Что, однако, ему удалось плохо. — Доброе. — Ответила девушка и стала с подозрением подходить к своему столу. Что он учудил? Стул вполне надежно стоял на своем месте. На столе, как обычно в случае раннего прихода Гиббса, стоял кофе. За ним лежало несколько папок, ждущих отчетов… Что за?! — Гиббс! Я не стану делать за тебя домашнюю работу! Пряча довольную ухмылку за стаканом кофе, Джетро состроил невинную мину и ответил: — Понятия не имею, о чем ты. — Пффффф… Еще бы, это домовой в униформе ВМФ, живущий в этом кабинете, перенес ночью половину твоих папок мне на стол. — Вот, гаденыш мелкий, обещал перетащить всего треть, — сказал Гиббс с таким возмущением, что Дженни не смогла удержать смех. — Нет, серьезно, — произнесла она отдышавшись от смеха, — так не честно. Мне, что теперь до завтра здесь сидеть? — Зачем же, закончишь их, как обычно в спальне. Может, тогда, начнешь следовать 11 правилу. — Встретил взгляд напарницы, в котором полыхали сперва непонимание, а потом возмущение, он все с тем же невинным выражением добавил, — А что такое? Кто-то не запирает дверь, а кто-то не задвигает шторы.       Опешившая, Дженни уже собиралась было спросить, что это напарник делал у нее под окнами ночью, но тот быстро допив кофе, встал из-за стола и, говоря: «Пошли, нас ждет директор.» направился к выходу. Девушке не оставалось ничего иного, как последовать за ним, отложив вопросы на потом.       Гиббс потянулся, насколько это позволяло узкое пространство между сидениями в самолете, и краем глаза в сотый раз осмотрел остальных пассажиров рейса. Лишь на несколько секунд дольше его взгляд задержался на цели. Русоволосый мужчина лет 40, бывший не кем иным как Уильямом Коэном, министром обороны США, преспокойно дремал уже 20 минут. Или мастерски делал вид, что дремлет. Услышав справа уже начавший надоедать шелест страниц, агент скосил взгляд на напарницу. — Шепард, ты инструкции зазубрить решила? Захлопнув журнал, в котором был ворох вложенных печатных листов, Дженни с ослепительной улыбкой произнесла: — Я, конечно, рада, что ты столь лестного мнения о моих умственных способностях, напарник, но ты ошибся. Я читала совсем не выданные Морроу материалы. — А, взяла в дорогу женский романчик? — театральным шепотом спросил мужчина, заговорчески подмигнув. — Пфффффффф… читать подобное, когда ты рядом, самый верный способ зря потратить время и напрочь убить фантазию. — Довольная реакцией ошеломленного напарника на столь сомнительный комплимент, девушка кивнула на журнал в своих руках — Просто хотелось больше узнать о месте, в которое мы летим. В этот раз громкое «пффффффф» издал Гиббс. — Что там узнавать? Прага просто столица возникшего в результате развода государства. — По твоему тону можно решить, будто ты завидуешь, что твой развод был отнюдь не бархатным*. Иначе тебе и самому было бы интересно узнать что-то об этом городе на пяти холмах. Не желая оставлять этот укол без ответа, Гиббс сказал: — Ну, кое-что о Праге я все же знаю. Там есть канал, названый в твою честь…. Чертовка. Закатив глаза и вздохнув с притворным возмущением, Дженни вернулась к своему чтению, прошептав: — Тогда, тебе стоит обходить его стороной, агент Гиббс. А то еще утонешь… ненароком. *Бархатный развод—название мирного раздела государства Чехословакия.       Пряча улыбку, самовольно нарисовавшуюся на лице от такой «угрозы», Гиббс опять повернулся в сторону «объекта». Да, чувство юмора у их директора было еще то. Хороша практика, ничего не скажешь. Послать стажерку в операцию под прикрытием. Да еще и международную. Когда два дня назад они с Шепард пришли в кабинет Морроу, тот сообщил, что оны должны ненавязчиво сопровождать министра Коэна в неофициальном визите в Чехию. Для простых смертных, целью этой поездки был ответ на приглашение коллеги из молодого развивающегося государства больше узнать об их культуре. А правда, доступная лишь узкому кругу лиц, состояла в том, что министры должны были обменяться радом секретных договоренностей, связанных с о вступлением Чехии в НАТО. Как сказал им директор Морроу, это держалось в строжайшей тайне, и задействование в качестве охраны Коэна людей из военных ведомств могло привлечь лишнее внимание. Вот их с Шепард и послали под видом парочки туристов.       При этой мысли Гиббс кашлянул, пряча смех. «Да…Если его наградили напарницей именно для таких перспектив, то сделавший это явно просчитался. Только идиот поверит, будто они пара.»       Дженни бросила быстрый взгляд на напарника. Интересно, что его так рассмешило? Опять, наверно представляет, как она провалит задание к чертям, паразит. Покачав головой, девушка вернулась к чтению, на котором все никак не могла до конца сосредоточиться. Мысли ее были далеки от распечатанных материалов. Ей было как-то не по себе…. Нет, она не волновалась из-за задания, просто… ее мучило непонятное смутное предчувствие. И оно было не хорошим. Говорить об этом Гиббсу, который спишет все на ее разыгравшиеся нервы, было бесполезно, поэтому девушка попыталась отогнать тревожное чувство и вернулась к чтению.       Шесть часов спустя, предчувствие, тревожащее Дженни в самолете, не только не пропало, но и обострилось. Пытаясь унять дрожь, девушка сжала и разжала кулаки. Затем закрыла глаза и сделала глубокий вдох. И подскочила, как ужаленная, когда внезапно раздался стук в дверь ванной. —Дорогая, ты готова?— елейным голосом произнес ее напарник. — Не хотелось бы приехать последними, так что поторопись.       Мысленно взвешивая, ответить ли Гиббсу словами, которые вертелись у нее сейчас на языке или резко открыть дверь просто «случайно» задев стоящего за ней мужчину, Шепард бросила взгляд в зеркало, улыбнулась своим мыслям, поправила прическу и пропела: — Конечно, дорогой. Уже выхожу.       Гиббс предусмотрительно отошел от двери подальше, посмотрел на часы, перевел взгляд опять на дверь ванной и застыл. Стоящая перед ним девушка, озадаченно смотрела на него, а потом принялась оглядывать свой наряд. —Что такое, Гиббс? Что-то не так с платьем? — Ага…— ответил тот, не отрывая глаз от напарницы. На ней было длинное вечернее платье зеленого цвета, которое не только подчеркивало цвет ее глаз, но и идеально облегало фигуру девушки. Слишком идеально, по мнению Гиббса. — Оно не подходит. Куда, скажи на милость, ты собираешься спрятать оружие? Про то, что под него не наденешь бронежилет я уже молчу. —Боже мой, ты невыносим!— засмеялась Дженни. — Мне паранджу нужно было одеть что ли? А то, что ты не заметил оружие, совсем не значит, что мне его негде спрятать. Скорее наоборот, спрятано оно просто отлично. Так что, пошли, дорогой, а то и правда опоздаем.       Этот диалог слегка расслабил Шепард. В машине по пути в Рудольфинум ей пришлось всю дорогу усердно смотреть в окно, пряча улыбку, когда Гиббс бросал на нее «незаметные» взгляды и хмурился. А во время выступления симфонического оркестра, она опять не могла сдержать улыбки из-за напарника. Он так старательно изображал вдохновенного слушателя, в тоже время постоянно поглядывая то на сидящего через 2 ряда от них министра Коэна то на часы.       Сейчас, по завершении концерта, все собрались в холле, ожидая возможности получить обратно свои пальто. Небольшие компании обменивались впечатлениями от игры музыкантов, репертуара, делились своими предпочтениями. Их приглушенные голоса отбивались от стен и возносились к куполообразному потолку холла. Это, наряду с мягким светом канделябров вызывало у Дженни ассоциацию с торжественными приемами и балами-маскарадами. Удивившись последнему сравнению, Шепард вновь почувствовала то смутное беспокойство. Она стала осматривать толпу, пытаясь найти причину своей тревоги. Гиббс уже направлялся к ней с их вещами. Уильям Коэн, стоявший пяти метрах от нее, улыбаясь, протянул завернутую как подарок партитуру своему коллеге, который в ответ еле заметно кивнул и предложил выпить шампанского. Из западного угла к собеседникам как раз направлялся один из официантов, разносящих игристый напиток. Что-то заставило девушку присмотреться к нему повнимательней. С виду он ничем не отличался от своих коллег: такая же униформа, такой же поднос с фужерами, такая же осанка, вот только… его взгляд. Он не был скучающе спокойным, а скорее наоборот, сосредоточенно решительным. А еще, если бы не усы, то мужчина был бы очень похож на кого-то знакомого. Вдруг, Дженни вспомнила, где могла его видеть. Это был один из представителей радикальной анти-НАТОвской группировки, фото которого она видела в папке с данными по потенциальной угрозе. Мужчина тем временем все ближе подходил к Коэну. Он подхватил поднос левой рукой, а правую завел за спину, доставая из под камзола пистолет. Девушка понимала, что Гиббс не успеет среагировать из-за преградившей ему путь и обзор компании пожилых дам, а она сама не успеет достать из-под подола платья свое оружие. Оставалось лишь одно…. Крикнув: «Оружие!» Дженни бросилась к Кэнлону, сбивая министра с ног. Раздался выстрел, крики, звон разбитого стекла. Падая, девушка ощутила, как ее левое плечо обожгло болью. Свет начал резко меркнуть, а потом и вовсе наступила тьма. И тишина.       Гиббс закончил разговор с агентом резервной группы, убедившись, что министр под надежной охраной в номере другого отеля. Проведя ладонью по лицу и тяжело вздохнув, он толкнул дверь и вошел в больничную палату. Его напарница лежала на кровати все еще без сознания. По какой-то совершенно невероятной случайности пуля попала в нее лишь на несколько дюймов выше от сердца, пролетев на вылет. После небольшого оперативного вмешательства врачи заверили его, что с Шепард все будет в порядке. Но он все равно боялся.       Садясь в кресло у кровати, Гиббс вспомнил случившееся в концертном зале и в его синих глазах забушевала буря. Он посмотрел на свои руки, на которых совсем недавно была кровь Дженни. Прорвавшись наконец сквозь толпу, Гиббс успел увидеть, как преступник спускает курок, а его напарница падает вместе с Коэном и по ее обнаженному плечу струится кровь. Выстрелив в подонка, он отобрал его пистолет, приказал ошарашенному министру обороны Чехии вызвать скорую и, сорвав свой пиджак, опустился на колени рядом с Дженни, зажимая кровоточащую рану. Тот пиджак, кажется, так и остался в машине скорой помощи, в которую Гиббс прорвался едва ли не с помощью кулаков. Плевать ему было на санитаров и их правила. Он просто должен был быть рядом. Как и сейчас. Пусть от него уже ничего не зависит. Он просто будет здесь. В этот раз. Мужчина посмотрел на необычайно бледное лицо напарницы и прислушался к сигналам отслеживающего сердцебиение аппарата. Ритм был размеренным, но Гиббсу казалось, что он слишком тихий, слишком слабый для такой энергичной, настойчивой и упертой чертовки, какой была Шепард. Гиббс закрыл глаза, пытаясь отогнать жуткие воспоминания о сегодняшних событиях и готовясь сражаться с демонами из прошлого. Но к его глубочайшему удивлению, единственным, что вспомнилось сейчас, были слова Дженни в самолете: « Обходи стороной, агент Гиббс. А то еще утонешь …ненароком.»       Услышав какой-то шум и последовавшее за ним учащение ритма сигналов, Гиббс открыл глаза и наклонился ближе к кровати. Пришедшая в сознание, Дженни нахмурилась и простонала: —Если после смерти я попала в ад только чтобы встретить там тебя, агент Гиббс, то решение броситься под пулю было явно самым глупым из принятых мной. —Не стану спорить. — Проворчал мужчина, чувствуя однако, как его накрывает волной облегчения. Заметив, что напарница смотрит на перевязанное плечо, он сказал, — Не волнуйся, Шепард, врач обещал, что шрам будет почти незаметный. Но честное слово, наденешь подобное платье еще раз, и я его с тебя сорву. В ответ, девушка подозрительно прищурила глаза и спросила: —Гиббс, а ты сам случайно дамские романчики не читаешь? И они оба разразились смехом.