Потерянное

7 апреля. Деревня Трнава, окрестности национального парка Копаоник, Сербия. — Ну что, Шепард, порезвимся? — лукаво спросил Гиббс, похлопывая по матрацу.       Дженни застыла с подушкой в руках, не сразу поняв, куда клонит напарник. Тот же со всей дури плюхнулся на кровать, заставив пружинную сетку скрипеть от возмущения. Глядя, как на лице напарницы начало отражаться понимание его идей, мужчина, передразнивая Морроу произнес: « Следуйте легенде, агенты.» — Боже, Гиббс, неужели ты думаешь, что наша хозяйка станет ждать ЭТИХ звуков за стеной? В конце - концов, мы ведь сутки блудили по лесу. — Брось, Шепард. Сомневаюсь, что пани Людвичка в свой медовый месяц вела себя иначе, чем все. — Фу, пошляк! – скорчила рожицу Джен и с размаху двинула напарника подушкой. Вызвав сим неожиданным и довольно сильным ударом громкий стон потерпевшего. Глядя на опешившего Джетро, девушка засмеялась, – Думаю, этого хватит.       Гиббс приподнял бровь, на секунду задумался, и выдав: «Не совсем», схватил Дженнифер за руку и повалил на кровать.       Девушка плюхнулась на постель под сопровождение громкого скрипа пружин и рокочущего смеха напарника. Преодолев секундное замешательство, Дженни нащупала угол своего нового оружия и опять огрела Гиббса подушкой. Хохот мужчины был заглушен, теперь она сама еле сдерживала смех. Промычав что-то похожее на «Ах а-ак. Уу йа те-е чечаас покауу!» Гиббс убрал подушку со своего лица, другой рукой ухватил вторую, которая лежала на стуле у кровати, и приподнялся, замахиваясь. Но Дженни перешла в контратаку. Пытаясь выхватить оружие противника, она одновременно обхватила его ногами за бедра и потянула на себя, заставляя упасть. Не ожидавший такого маневра Гиббс рухнул обратно на кровать, прижимая девушку всем своим весом. Дженни успела выхватить подушки и сейчас ее руки оказались под ними у изголовья кровати. Прижаты руками Гиббса. Смех вдруг резко затих, и в комнате воцарилась звенящая тишина. В пылу боя из одной из подушек выбилось перышко, которое усевшись на ресницы, щекотало девушку, мешая ей открыть правый глаз. Так как руки ее оказались в ловушке, Джен попыталась сдуть его с лица. Ей это удалось, но выдыхая, она еще острее почувствовала вес Гиббса. Затаив дыхание, Шепард подняла взгляд на напарника и встретилась с его взглядом. Голубые глаза Гиббса были словно океан перед штормом. Так же манили своей таинственно опасной глубиной.       Джетро неотрывно смотрел на напарницу. Все его мысли, чувства и правила, казалось, испарились. Сейчас он ощущал только гулкое сердцебиение. Свое? Ее? Их общее? «Утонешь…» зазвучало где-то в глубине сознания. И мужчине начало казаться, что он действительно начал тонуть в этом омуте зеленых глаз. Таком глубоком и почему-то странно родном омуте. Слегка передвинувшись, Гиббс убрал руки с подушек и скользнул ладонями по ладоням Джен. Их пальцы переплелись. Это движение было новым и одновременно каким-то правильным. Напарники все так же смотрели друг другу в глаза и каждый из них заметил, как на лице другого сменялись эмоции удивление, ожидание, желание? Гиббс сильнее сжал ее руки , заводя их выше, все больше подчиняя своей власти. Власти, которой Джен почему-то вдруг захотелось сдаться целиком и полностью. Она прикусила губу, борясь с желанием ощутить вкус губ напарника, приближающихся к ней мучительно медленно. Еще совсем чуть-чуть и…       И тут раздался громкий лай собаки, послышались крики на сербском. Гиббс метнулся к окну. Слегка раздвинув шторы, он наблюдал за соседским двором. Мужчина в военной форме и пожилой хозяин обменялись парой резких фраз. Сербского Гиббс не знал, но по тону понял, что разговор не из приятных. — Похоже, Бранко здесь ищем не только мы, — сказал он охрипшим голосом.       Дженни, заправляющая постель, чтобы отвлечься от последних событий, застонала и поморщилась. Сама не понимая, то ли от злости на себя, что столь опрометчиво едва не переступила запретную границу, то ли на то, что их целью интересуется еще кто-то, то ли на то, что этот кто-то им помешал. «Шепард! Что за бред?!» — отругала она себя за последнее предположение.       Гиббс же истолковал ее реакцию иначе. Все еще не оборачиваясь, он произнес: — Шепард, прости. Я не должен был… Твое плечо... я не хотел сделать тебе больно. — Ничего, — ответила девушка. – Уверенна, что я огрела тебя подушкой сильнее. — Укутываясь мягким одеялом, она опять поморщилась, — Похоже, мы зря так старались. Эта кровать скрипит при малейшем движении. — Может мне сразу лечь на полу? Чтобы ты меня «случайно» не столкнула. — Лерой Джетро Гиббс, если ты вдруг ночью стащишь мое одеяло – я тебя задушу, а труп зарою в лесах Копаоника.       Мужчина засмеялся, устраиваясь на самом краю кровати. — И как ты объяснишь мой холодный труп пани Людвичке? — Скажу, что ты назвал меня именем бывшей жены. Уверенна, она одолжит мне лопату.       Они оба засмеялись. Возникшая неловкость, казалось, испарилась. Во всяком случае, еще два часа каждый из них потратил на то, чтобы убедить себя в этом. «Ничего не случилось. Они просто увлеклись. Им просто показалось». Именно с этими мыслями каждый из них забылся тяжелым сном, гонимый своими кошмарами.       Когда Джетро проснулся, за окном уже во всю светило солнце. А где-то за дверью доносились веселые голоса, приютившей их старушки и… Шепард. Гиббс выругался, быстро оделся и направился в кухоньку. Седая пани Людвичка, к дому которой они вышли якобы случайно, подбрасывала дрова в печку, а Дженни копошилась у стола, незаметно наблюдая в окно за соседским двором. — Хватит? – спросила девушка, оборачиваясь к старушке. Нож в ее руках едва заметно дрогнул, когда она заметила напарника. Стоявший в дверях Гиббс еще не совсем проснулся. Сонные глаза, взлохмаченные волосы. В большом теплом свитере мужа пани Людвички, Гиббс казался таким домашним и … злым. — Дорой! Хорошо выспался? Мы тут готовим обед. Я хотела сделать тебе сюрприз, — елейным голосом пропела девушка. – Вот, мы сварили кофе. Держи, милый. Дженни налила в кружку дымящуюся ароматную жидкость и протянула напарнику. Тот плотоядно улыбнулся и одной рукой беря кружку, другой обвил девушку за талию, крепко привлекая к себе. — Нужно поговорить! – прошептал он ей на ухо. – Прогуляемся. — Но обед… - начала было протестовать Дженнифер.       Гиббс бросил на старушку умоляюще милый взгляд. В ответ на который та засмеялась, пробормотала что-то на сербском и указала Дженни рукой на дверь, давая понять, что закончит с готовкой сама. — Что стряслось? – спросила Шепард, когда они оказались одни на небольшой веранде. — Почему ты не сказала, что говоришь по-русски? — Ты меня не спрашивал. Да и какая разница? Морроу послал нас двоих, зная, что по-русски говоришь ты. Этого было достаточно. — Вот именно! Говорить должен я. — Не понимаю, что тебя так злит? Должна же я была как-то с ней общаться целое утро. — А тебе не приходило в голову, что это слегка странно, что оба заблудившихся в этой глуши американских туриста вдруг знают русский? — Представь себе, взбрело. Поэтому я и сказала, что мы познакомились, изучая его. Вернее, когда я изучала его у вас, профессор. – ответила Дженни, ткнув указательным пальцем в напарника. Тот, ошеломленный, едва не поперхнулся кофе. — Так я теперь коварный соблазнитель? – спросил мужчина, поднимая бровь. — Нет, ты жутко обаятельный учитель, покоривший меня своей страстью, – произнося это, Шепард театрально прижала руку к сердцу и захлопала ресницами. — Почему в твоем деле не указано, что ты знаешь русский?- спросил Гиббс, а потом спохватился, что сделал ошибку.       Веселость напарницы как ветром сдуло. Вместо этого ее глаза зажглись холодным блеском, так знакомым ему самому.       Конечно, не было. Ведь русскому ее научил отец. А она старалась, чтобы в ее личном деле было как можно меньше ссылок на отца. Никто не должен разгадать ее план. — Зато в твое дело весьма точное. В особенности, в описании характера, — ответила Джен.       Гиббс собирался было спросить, откуда она достала его, но в этот момент послышался скрип калитки, и во двор, за которым они наблюдали, вошел мужчина в длинном плотном дождевике.       Гиббс поставил чашку на подоконник, обнял напарницу, поворачивая ее так, чтобы она могла видеть происходящее у дома соседей, и, склонившись к ней, прошептал: — Видишь лицо? Это Драгийович?       От дыхания Гиббса по шее Джен побежали мурашки. Руки девушки метнулись вверх, на плечи мужчины. Обнимая, привлекая ближе… Дженни сглотнула и прошептала: — Нет, это не он. Должно быть, это сын Милоша и Марешки. Он лесничий. Живет в сторожке здесь неподалеку. Гиббс поднял на нее удивленный взгляд. — Мне пани Людвичка рассказала. Оказывается, старушка не прочь посплетничать. – Объяснила девушка, изо всех сил пытаясь не выдать чувств, пробуждаемых в ней этой близостью. — Он вошел в дом?       Черт. Он нарочно это делает? Девушка еле удержалась, чтобы не закрыть глаз, когда губы Гиббса коснулись чувствительной кожи. — Нет. Взял большую сумку и возвращается. — Ты думаешь о том же, что и я?       Дженни благоразумно решила промолчать. — Они ведь братья, да? — Троюродные. — Все же. Хижина в лесу – чем не укрытие? — Согласна, — ответила Шепард. – К тому же, сумка слишком уж большая. Разве что он собрался не приходить к родителям еще долго. — Или живет не один. — Что будем делать? — Ты пойдешь готовить обед, — сказал Гиббс, отстраняясь и протягивая напарнице пустую чашку. – А я немного прогуляюсь. Дженни стояла у окна в кухне и смотрела, как совсем недавно ясное небо заволакивают тяжелые серые тучи. Обед был давно готов, их гостеприимная старушка-хозяйка переделала кучу мелких дел и сейчас дремала, укутавшись в плед. А Джен не могла найти себе места от беспокойства. Это, наверное, входит в привычку – волноваться за человека, когда ваши жизни зависят друг от друга. Она понимала, что один Гиббс привлечет меньше внимания, но все же его не было слишком долго. Еще и погода портилась. Когда раздался раскат грома, девушка вздрогнула и выпустила из рук стакан с водой. Каким-то чудом тот не разбился. Тугие капли дождя начали барабанить по стеклу.       Старушка Людвичка проснулась, подошла к окну, что-то пробормотала и недовольно покачала головой. От чего Дженнифер стало еще больше не по себе. И уже обе они вздрогнули, когда открылась входная дверь, и на пороге, отряхиваясь от дождя, появился Гиббс. «Словно пес» — ухмыльнулась Дженни. Хотя нет… — Ты словно серебристый лис, — сказала Джен, подходя ближе и смахивая с плеча Гиббса сосновые иголки. И еле слышно прошептала – Что случилось?       Мужчина засмеялся, заключил ее в объятья, и, прошептав в ответ «Потом…», поцеловал. «Для легенды» — напомнил себе каждый из них. После обеда, а точнее раннего ужина, и нескольких часов игры в карты с довольно шустрой старушкой, они наконец-то остались одни в своей комнате. Дженни наблюдала в окно за соседским домиком. Дождь усилился, и улица была пустынной, но все же… — Я шел за ним почти до опушки, где мы высадились. А потом упустил.       Дженни понимающе кивнула. Ее напарник, конечно, был полон талантов, но следить в лесу за лесничим не так уж просто. — Пришлось упустить, - продолжил Гиббс. – За ним был еще один хвост. Уверен, это тот же полицейский, что приходил к ним. — Бранко Драгийовича ищут местные власти. Вероятно, торговлей оружием он не ограничился. Или не поделился. – Сказала Джен. — С братом-то он точно поделился. Иначе тот вряд ли бы отвел хвост на себя. Там была еле заметная тропинка. Он уже повернул на нее, но заметил слежку и через пару шагов пошел в обратном направлении. — Полицейский пошел за ним? — Да. Я немного подождал, чтобы убедиться, что больше никого нет, и пошел той тропой. — Гиббс зевнул и продолжил, — И вышел к его старой сторожке. Судя по следам, Бранко был там. Все вроде убрано, но из-под кровати торчал второй спальный мешок. Думаю, он ушел, поняв, что его ищут местные. — Или вернулся туда, где его уже искали,- сказала Дженни, поворачиваясь обратно к окну. – Ты спи, а я еще понаблюдаю. — Как хочешь. Но чутье подсказывает мне, что Драгийович уже далеко. — И что делать? — Поедем завтра в Чачак и сообщим связному. Пусть Морроу решает дальше.        Спустя час свет в окнах соседей погас. Еще через час Дженни осторожно забралась под одеяло, стараясь не разбудить напарника. Теперь она лежала, слушая размеренное дыхание, лежавшего рядом Гиббса, и размышляла. Джен боялась, что после ранения ее отстранять от полевой работы и усадят за стол. Но директор Морроу не только не перевел ее, но и отправил на очередное важное задание. Что может значительно помочь ей в продвижении по службе, а значит, и в выполнении плана. Если только что-то не случится. Если она не позволит ничему случиться. Никому.       В это момент дыхание Гиббса участилось. Не открывая глаз, он протянул руку, словно пытаясь за что-то ухватиться, и начал повторять: «Я здесь! Я здесь!». Шепард на секунду застыла. Это был момент слабости, который она не должна была видеть, который она так хорошо понимала сама. Разум подсказывал ей разбудить напарника, и она уже коснулась его плеча. Но Гиббс крепко прижал ее ладонь, уже тише произнося «Я здесь…», и кажется, немного успокоился. И Дженни сделала единственное,, что казалось ей правильным – подвинулась ближе и обняла. Мужчина глубоко вздохнул и провалился в более глубокий и уже спокойный сон. Дождь так и не прекратился, и убаюканная его стуком, а так же теплом, исходившим от напарника, Дженни уснула. Прошло уже четыре дня, а дождь все не прекращался. Их пребывание здесь затянулось. Дороги, ведущие из деревни в Чачак, были грунтовыми. Их размыло, и вернуться в город агенты не могли. Оставалось ждать. Если не брать в расчет погоду, задание становилось больше похожим на отпуск. «Интересно, предполагал ли подобное Морроу?» - подумал Гиббс. Допускал ли директор, что двое его агентов проведут большую часть недели почти как молодожены. Легенда, да? Да, но… Вчера он решил было, что еще спит, когда проснувшись, обнаружил, что прижимает к груди ладонь обнимающей его напарницы. Вторым сюрпризом для Гиббса стала его собственная реакция на это «открытие». Следовало бы отстраниться, возобновить полагающееся расстояние. Но он почувствовал себя так хорошо, так спокойно, словно на своем месте, настолько, что просто закрыл глаза и уснул опять. Сегодня все повторилось. И вот он опять убеждал себя, что все происходящее часть легенды, работа. Гиббс задумчиво потер подбородок и ухмыльнулся. В этой глуши он перестал бриться. До местных ему было далеко, но щетина отросла приличная. Ему это не мешало, а вот Шепард… Утром напарница пригрозила, что задушит его, если Джетро продолжит изображать перед старушкой пылкого влюбленного молодожена. Опять угрозы. И он опять ими пренебрег. Они же под прикрытием. Дженни повернулась, и одеяло сдвинулось, обнажив плечо. Где-то там, слева был шрам, который докучал Гиббсу не меньше чем самой владелице. Пока Шепард восстанавливалась после ранения, он тоже пытался восстановиться. Да, конечно, физически Гиббс тогда не пострадал, но где-то там внутри что-то изменилось и это тревожило его больше, чем донимала бы физическая боль. Джетро, не любивший копаться в себе, списывал это странное ощущение на банальное чувство вины. Именно он старший в их тандеме, он должен был тогда определить угрозу и не допустить выстрела, не допустить, чтобы Дже… Шепард пострадала. Но он не справился. Опять. Чтобы притупить это горькое чувство Гиббс сделал то, что и всегда, ушел с головой в работу. Благо, ее хватало.       Мужчина потянулся и поправил одеяло, укутывая напарницу. Его рука задержалась на плече Шепард немного дольше чем следовало. Потом он вернулся на свою часть кровати.       Джен лежала с закрытыми глазами, стараясь дышать ровно и не выдать себя. Пусть думает, что она спит. Черт, почему же так тихо? Тихо… Девушка мысленно поблагодарила небеса. Дождь прекратился. Значит, скоро они вернутся домой. Все опять будет как раньше. — Это все? – спросил Морроу, выслушав доклад Гиббса и Шепард. — Возможно, окажись мы там раньше… — начала было Джен. - Все, - резко ответил Гиббс, заставив напарницу и начальника посмотреть на него с удивлением. — Сер, могу я идти? У племянницы день рождения. Я обещала сестре, что приеду. — Конечно, агент Шепард. До понедельника вы свободны. — Спасибо, сер. Всего доброго. До понедельника, Гиббс. Морроу не понял, что такого в словах напарницы задело Гиббса, но это заставило его задуматься. — Я слишком рано вернул Шепард в дело? — Нет. Вы слишком рано взяли ее на работу. Стоило сперва меня уволить, — ответил Гиббс, бросая на стол конверт со всеми снимками, сделанными им в Сербии. Почти со всеми.