***
А потом и правда она попала в сказку. В настоящее чудо, где она проживала не одну, а две жизни. Частые встречи и истории для доверчивого Рона о заболевшей бабушке-магле и всё той же выдуманной подруге. А ещё — перемещения в купленный Драко уютный домик в небольшой магловской деревушке, где их никто не мог знать. А ещё — прогулки у моря, их моря, вечерние посиделки в живописном садике у дома, свидания под открытым звездным небом, внезапные жаркие поцелуи и ураганы чувств, уносящие к самым вершинам — выше звезд. Она буквально физически ощущала, как их души начинают медленно, но верно врастать друг в друга. В единое целое. Она была искренне рада, когда Рон с гордостью сообщил, что его назначили начальником спецподразделения мракоборцев, так же, как и Гарри. Теперь каждый из них руководил собственной группой опытных борцов с темной магией, а единственным ощутимым недостатком этой профессии были лишь частые дальние выезды и командировки. Но это был лишь недостаток для Рона… Нет, конечно, она любила его. Но как-то иначе, по-другому. А жизнь неслась и неслась вперёд, создавая её собственный рисунок яркой мозаики из самых чудесных и прекрасных моментов её сказки…Глава 5. Её сказка.
6 августа 2016 г. в 20:19
Лучики утреннего солнца приятно щекочут лицо, прыгая под закрытыми веками яркими бликами. Уютный бархатный плед, созданный вчера из её сумочки, тепло песка и свежесть рассвета. А ещё — объятие его рук, опьяняющее своими нежностью и теплотой. Она в сладкой дреме прижимается к его груди — так, чтобы чувствовать биение сердца — и понимает, что боится раскрыть глаза. А вдруг это только сон? Ласковый поцелуй в растрепанную макушку.
— Грейнджер, не притворяйся, — со смехом произносит он. — Я знаю, что ты уже не спишь.
Одно движение — и она видит только сверкающие теплые льдинки в лучащемся взгляде. Может, она, как и тот мальчик Кай, уже просто не может жить без этого льда? А он ведь теплый, искрящийся, счастливый — тот лёд. И только её.
Она тихо смеется, целуя его и укладывает голову на его грудь, не сводя взгляда с его озаренного, такого непривычно светлого, прекрасного лица. Обыкновенные люди не могут быть такими красивыми. Только боги. Или короли.
— У тебя очень красивые глаза, — улыбается он, пропуская сквозь пальцы пряди её волос.
— Шоколадные, — кивает она, так говорит Рон — «шоколадный взгляд».
Её сероглазый король снова смеётся — одними искорками в глазах и отрицательно качает головой:
— Нет, Гермиона, не шоколадные. Они — янтарные. Ты вся — темный янтарь — застывшее пламя.
А она снова улыбается, переплетая пальцы в соприкосновении с его ладонью. И море шепчет, что она по-настоящему счастлива — и было ли так когда-то? Только счастье — и ничего больше. Потому что это — правильно. Словно в ритме твоего сердца была пустая брешь, которая вдруг заполнилась недостающей мелодией. Словно огонь и лед в вечной гармонии природы — разные, но все равно вместе. Всегда.
— Мне кажется, я в сказке, — шепчет она, легонько коснувшись губами светлой, словно мерцающей на солнце кожи у ключицы.
— И жили они долго и счастливо? — хитро улыбается он, прищуриваясь на солнце, которое играет во всех гранях любимого, теплого серого льда.
— Мне этого хватило бы, — она касается нескольких светлых прядей челки упавших на его глаза, ласково убирая их в сторону, чувствуя, как он зарывается в её волосы, вдыхая аромат моря и летнего бриза, которым они буквально пропитались насквозь.
Есть вещи, которые уже не изменить, не отбросить в сторону, не перечеркнуть. Но если нет возможности поменять что-либо — может, стоит просто пойти против правил?..
— Счастливо? — лукаво улыбается он. — Звучит неплохо. А вот долго… Грейнджер, неужели ты хочешь видеть меня древним выжившим из ума старикашкой?
— Самым лучшим на свете старикашкой, — смеётся она, озорным движением взъерошив его волосы, отчего он становится похож на смешного хулиганистого мальчишку.
— Нет, — с притворной серьезностью возражает он. — Я всегда буду молодым и красивым.
Она смеётся, обнимая его с бесконечной нежностью. И сердце плавится под горячими поцелуями, его дыханием, превращающим кожу в горячий воск, растекающийся в уверенных руках творца-скульптора, сумевшего создать её, открыв саму себя. И кажется, море замирает в чарующей неге волшебства, созданного только для них двоих…