Не беги от неизбежного

С того момента мои отношения с отцом испортились. Я не желал знакомиться с какой-то очередной для меня куклой. Я решил завязать с этим и посвятить свою вечность Веронике. Я устал разбивать невинные девичьи сердца, которые столь трепетно смотрели на меня, а их сердцебиение учащалось. Иногда я вспоминал о той, к которой испытывал нежность, но воспоминания эти не создавали даже малейшей вибрации в моей душе, но я знал, как это больно. — Отец, мне не нужна невеста, — в очередной раз повторил я в телефонную трубку. — Ты ведь, знаешь, что это твоя обязанность. — Эрнест произнес это с удивительным спокойствием, продолжая настаивать на своем. "Да плевать мне на них," — пронеслось в моей голове. Но вслух я сказал другое: — Я не хочу быть с той, кого даже никогда не полюблю. Почему я не могу жениться на Веронике? — Вероника не твоего уровня. И как бы я того не захотел, быть с ней тебе не суждено. Я выбрал тебе дочь короля Генриха и королевы Златы в невесты, когда она была еще совсем крохотной. — Зачем? — удивился я столько резкому заявлению. В чем была необходимость так торопиться. — Тебе это знать необязательно. Тебе стоит лишь оберегать ее и заполучить доверие этой девчонки. — Я не стану этого делать и на вечер знакомства не приеду. — Я сжал зубы, понимая, к чему это может привести. Неожиданно раздались гудки, отец бросил трубку. Я крепко выругался и сжал зубы. Скрипнула дверь, и в комнату вошла Вероника. — Тебе стоит слушаться отца. — С меня хватит девушек. — Я яростно хлопнул дверью, покидая комнату. На самом деле я не хотел встречаться с НИМ. С тем, кто был и является моим братом по крови. Но по дикой случайности он попал в руки короля и королевы и теперь, также как и я, должен стать будущим королем. Между нами была и продолжается война. Мы ненавидим друг друга за то, что оба лишились семьи... В тот вечер, когда во дворец приехала моя невеста, я задержался. Все взвесив, я одумался и решил пойти на встречу судьбе. У парадного входа стоял лимузин. Небось, она избалованная принцесска, которая любит все блестящее и нарядное. Аж воротит от таких. Я не раздумывал над тем, о чем мне с ней говорить и как себя вести. Пусть все идет своим чередом. Буду думать на ходу. Эрнест не знает о моем прибытии, но он наверняка почувствует меня, когда моя нога станет на территорию дворца. И не только он, но и брат тоже... Я шел не спеша, словно прогуливаясь. До комнаты, в которой проходил прием оставалось несколько шагов, когда я услышал: — Сульфус скоро будет здесь, у него только что было занятие по фехтованию. — Ледяной голос Эрнеста эхом раздался в отдаленном уголке моего мозга, и я усмехнулся его умению врать. Я был нигде иначе, как в постели Вероники. Дверь со скрипом отворилась, и я вошел в комнату. В первую очередь на мои глаза бросилась копна пепельных волос. Вот ОН. Наши взгляды пересеклись, и между нами посыпались невидимые искры ненависти. Его красные глаза стали еще ярче и яростнее. Я постарался вести себя непринужденно, словно его здесь нет. Стараясь переключиться, я отыскал глазами свою "невесту", которая, пытаясь скрыть свой восхищенный взгляд, рассматривала меня. Весь вечер я кивал носом, меня так и подмывало зевнуть, но я сдерживал себя, как только мог. Я не удостоил эту блондинку и каплей моего внимания. Пусть знает свое место. Встречал я таких тупоголовых целое стадо. Меня уже не прет от их раскрытого рта в мою сторону. Я с тоской разглядывал свою тарелку, не слушая содержание того, о чем они болтали. Мне было глубоко плевать. В одном я, конечно, ошибся. Кажется, эта принцесса не капризная девочка. Я не успел заметить какого цвета ее глаза и мельчайшие детали, так как мне было тупо на это пофиг. Единственное, на что мне не было пофиг, так это на НЕГО. На протяжении всего вечера он гипнотизировал тарелку со сжатыми кулаками, будто готовился в любую минуту подорваться и броситься на меня. Я чувствовал его ненависть и злобу, которую он непременно бы выплеснул на меня, не будь рядом посторонних глаз. Я иногда искоса поглядывал на него, соглашаясь с тем, что какая-то часть меня боится его и дрожит, как осиновый лист. Я невольно отвлекся и вслушался в мягкий и такой робкий голос этой блондинки. Кажется, ей здесь неуютно. — Пахнет очень вкусно. Раф, что скажешь? — беззаботно поинтересовалась королева Злата. — Звучит... Интересно, — сделала вывод блондинка, из-за чего я невольно усмехнулся, но тут же себя осек. ЕГО челюсть напряглась, и он резко поднялся из-за стола, буркнув что-то вроде: "Я выйду подышать свежим воздухом". Ну, скатертью дорожка. — Сульфус, почему бы вам тоже не выйти и не прогуляться. Сегодня прекрасная лунная ночь, — учтивым голосом предложил отец. Он явно был доволен тем, что я явился на встречу и не осмелился его ослушаться. — Хорошо, отец, — я бесшумно отодвинул стул, вышел из-за стола, подошел к блондинке и протянул ей руку в знак приглашения. Хорошие манеры превыше всего. Сначала она глупо моргала, но после, словно очнувшись от какого-то наваждения, вложила свою руку в мою. По телу прошел разряд тока. Сначала от кончиков пальцев, по руке. Поднимаясь к локтю, это ощущение исчезло. Я не придал этому особого значения. В сад мы шли, держась за руки. Для меня этот жест не значил ничего, поэтому, когда мы уже были в центре сада, я отпустил ее руку. Я не хочу, чтобы она влюблялась в меня. А в ее возрасте простое прикосновение рук может вызвать всплеск феромонов. — Так значит ты — Рафаэлла? — я поняла, что нужно как-то завязать разговор. — Я? Да, а ты? Я на мгновение поднял бровь, не сразу соображая, что она стесняется. Чтобы ее поддержать, я мило улыбнулся, из-за чего ее глаза начали бегать еще быстрее, а руки не находили себе места. Что с этой девчонкой? — Сульфус. — Я представился, чтобы уладить эту неловкую ситуацию. — А, понятно, — выдавила Раф. Она явно не блещет словарным запасом. И тут в мою голову пришла идеальная мысль. Будто в мозгу что-то щелкнуло и я выпалил: — Послушай, я не знаю, как ты относишься к этому браку, но мне кажется это полным бредом. Нельзя при первой встрече вот так взять и полюбить человека. Ты, конечно, очень симпатичная, но давай пока повременим с отношениями? Я старался отодвинуть тот момент, когда она все-таки влюбиться в меня. Нужно показать ей, что я не собираюсь заводить с ней отношения. Лучше сказать ей это сейчас, чем сделать это после и в очередной раз разбить сердце. Я через это проходил. Но тут же в моей голове всплыли слова отца. Обеспечить ее защиту я смогу, но вот с доверием будет туго... Если только не влюбить ее в себя. Это тупик. — Я тоже так считаю, и вообще, я не хочу замуж. Я громко рассмеялся, хоть и понимал, что это не в правилах этикета. Но я чувствовал, что с ней могу себе это позволить, ведь она такая простая, как тумбочка. Чем-то она мне напомнила себя. Я также легко доверялся людям и не искал в чем-то подвоха. "Прости, девочка. Но мне придется тебя обмануть, как бы я этого не хотел." Настало время привести свой план в действие. — Тогда давай заключим пари? — Я смотрю, ты — любитель сделок, — язвительно, или мне показалось, сказала Раф. — А ты за словом в карман не полезешь? — столь же язвительно ответил я ей, придерживаясь ее интонации. Блондинка смело сверкнула глазами, будто набралась смелости, и от робкой девчонки в секунду не осталось и следа. — Что за пари? — Не хочется расстраивать родителей, поэтому давай при них строить счастливую и влюбленную парочку? — Эмм… да, конечно. Давай. — Когда она это сказала, то заметно погрустнела, опустив взгляд. Я нахмурился, не понимая ее. — Тогда по рукам? Я рад, что моя нареченная невеста не глупая девочка. Она посмотрела на меня и подняла уголки губ, натягивая фальшивую улыбку. Мы двинулись обратно по узкой тропинке. Как истинный джентльмен, я пропустил даму вперед. Она шла и оглядывала сад с задумчивым видом, а я следил за каждым ее движением. Они были легкие, без особого напряга, изящные движения руками, которые она делала ненамеренно. Блондинистые волосы в свете луны приобрели чуть пепельный цвет с отливом серебра. Казалось, если я их коснусь, то почувствую прикосновение шелка. Я протянул руку, чтобы коснуться волос, но вместо этого обхватил Раф за талию. Эта дуреха умудрилась споткнуться на ровном месте. Эта ситуация показалась мне довольно-таки забавной, и я робко улыбнулся. Боясь, что она заметит выступивший румянец, я поторопился отпрянуть от нее. Когда мы вернулись в комнату, там никого не оказалось. Я проводил ее до лимузина, догадываясь, что ее уже ждут. Раф нырнула в открытую Владом дверь и несмело махнула мне рукой. Напряженный все это время Влад придвинулся к моему уху и рыкнул: — Если ты ее тронешь — убью. Влад агрессивно захлопнул дверь, и машина тронулась. После того, как он стал частью семьи короля и королевы Джорджии, мы виделись не так часто. Это была третья по счету встреча с того дня... Влад нашел утешение в его новой семье и оберегал их, как самое дорогое, что было в его жизни. Казалось, эта девчонка, Раф, является для него сокровищем, а он, Влад, словно ее стена и опора. Своим видом он явно дал мне понять, что отдаст за нее жизнь. Как же я ненавижу этого ублюдка, хоть в нем и течет моя кровь... Эрнест и я проводили взглядом отдаляющийся лимузин. После я повернулся к отцу лицом и спросил: — Кто она? Для чего тебе нужна эта девушка? В какую игру ты играешь? Вместо ответов я получил короткое: — Она — наш ключ. После этого все мои попытки узнать о замыслах отца были безуспешны. Я усердно пытался понять, сам разгадать тайну, что скрывает от меня отец. Но вскоре мне стало плевать. С чего это вдруг я забеспокоился о едва знакомой мне девчонке? Пусть Эрнест делает с ней что хочет. Если пожелает, пусть станет ему донором, если она действительно нужна ему только для того, чтобы усилить свое влияние среди королевств, то пусть будет так. Если Эрнест хочет сделать ее вампиров, как меня, пожалуйста. А если захочет убить — убьет. Но опять-таки встает вопрос: зачем? Ему не выгодно ее убивать, ведь для чего-то она ему нужна... Но для чего? Столько вопросов и ни грамма ответов. Пора выбросить это из головы. Мне безразлична судьба этой девушки. Я отбросил навязчивую идею разоблачить отца, поэтому преспокойно продолжал посещать школу вместе с Вероникой и... моей невестой. Все свое свободное время я проводил с Никой, поэтому с Раф мы почти и не пересекались. Каждый раз, когда мы встречались, я старался изо всех сил показать свою незаинтересованность в ней, особую роль сыграла и моя дьяволица. В этой школе ее многие боготворили и боялись. Она является здесь сродни хищнику, который держит все под контролем. Не было бы ничего такого, чего бы Ника не узнала. Те, кто осмеливался бросать ей вызов, тут же отправлялись на тот свет. Ника не любит марать руки, поэтому пользуется мощью своей зверушки, которая не знает пощады и расправляется с жертвой, ужасно калеча тела. Каждый раз мне приходиться заметать следы, чтобы не наделать лишнего шума. Но Веронику это явно не заботит. Я шел по коридору, вспоминая мирно спящее лицо Раф на моих коленях. Она тихо посапывала, не заботясь, где и с кем находится. Один из ее наушников выпал и запутался в ее волосах. От нее пахло полевыми цветами, таким еле уловимым запахом, но я его чувствовал. Я не знаю, с какого момента эта блондинка стала заполнять мои мысли, но то, что она сегодня бросила вызов Веронике заставило меня испугаться. Я все еще помню ее беззащитные в тот момент глаза с мольбой хоть о какой-то помощи. Я ответил ей взглядом, полного колкого льда. Тогда в душе шевельнулся червячок вины, словно я мог помочь, но не сделал этого. Целый день на душе было скверно. Из столовой доносился гам. Чем ближе я подходил, тем сильнее и громче он становился. Смех, крики и присвистывания. Что же там происходит? Но когда прозвучал злобный, до боли мне знакомый голос, я тут же невольно подумал о Раф. Метнувшись в распахнутые двери столовой, я застал Веронику и кучерявую рыжую девчушку. Раф нигде не было. Столпотворение мешало мне пробраться ближе, поэтому я наблюдал издали. Рыжая яростно что-то выкрикивала в адрес того, в чей не следовало бы этого делать, если ты, конечно, не смертник. — Я не позволю тебе обижать Раф! Кто ты такая, почему все должны бояться тебя!? Ты простая шлюха, которая стала моделью только лишь через постель! В этот момент я будто почувствовал удар под дых, моральное унижение, какое-то неприятное ощущение. Вероника скривилась и сощурила глаза. Это был очень плохой знак. Дьяволица щелкнула пальцами, и все ученики, словно под гипнозом начали покидать помещение. Когда они остались вдвоем, Ника хищно выпятила клыки и бросилась на рыжую. В этот момент мне позвонил отец и сказал, чтобы я немедленно нашел Раф и проверил, все ли с ней в порядке. Он собирался сказать что-то еще, но я его не слушал и уже разнимал Нику и ее жертву, которая обессилено сопротивлялась. Глаза Ники пылали огнем, под ногтями виднелась содранная кожа, руки ее были перепачканы в крови. Каждый удар ее был сильнее предыдущего. — Ника! — заорал я ей, держа двумя ладонями ее лицо и заглядывая прямо в глаза. — Прекрати! Возьми себя в руки! Она учащенно дышала, как взбесившийся зверь, но постепенно начала успокаиваться. Отпихнув меня, она со злостью вышла из столовой, а я бросился к лежавшему на полу телу. Не теряя ни секунды, я отнес ее в травмпункт, по пути поймав какого-то парнишку и внушив ему как можно скорее найти Раф. Сам же я отправился убирать следы побоев в столовой. Закончив, я пошел искать Раф. Страшно было подумать, что с ней могла сделать Вероника, если бы нашла ее первее меня. Она стояла посреди школьного двора в объятиях золотоволосого парня. "Вот и славно, с ней все в порядке." Странно, но я не ощущаю сердцебиение этого парня, но я явно чувствую, что Раф с ним спокойно, и она находится под защитой, так что мне не о чем беспокоиться. Как бы я себя не утешал мыслью о том, что с Раф все в порядке, я понимал, что так будет не всегда. Вероника не отступит просто так. Оказав ей сопротивление один раз, Раф обрекла себя на погибель от руки дьявола навсегда. Сидя на подоконнике, я наблюдал за маленькими мерцающими звездами. Они будто пытаются мне что-то сказать... и так каждую ночь в моей вечности. Я потер виски, понимая, что защищая Раф, мне придется быть рядом с ней. Но каковы будут последствия? Я обвел взглядом сад, в котором мы впервые прогулялись и грустно вздохнул. Зачем мне еще одна головная боль, пусть Ника с ней покончит, но я сам нервно хмыкнул, ругая себя за такую идиотскую мысль. Я забарабанил пальцами по подоконнику, настукивая мелодию, которая напоминала мне о ней, о моей человечности. Эта песня — все, что от нее осталось, и эта мелодия сопровождает меня всю мою жизнь. Диск, который мне дала Кэролайн, я хранил в тайне и никому об этом не рассказывал. Но всякий раз, когда мне становилось тяжело, я слушал эту песню... Спрыгнув с подоконника, я достал этот диск и включил его. Моя рука дрогнула и зависла над кнопкой "пуск". Какое-то мгновение поколебавшись, я все-таки нажал ее. Из колонок полилась до боли знакомая мелодия, а далее горькие слова, что остались от нее вместе с воспоминаниями. "Я — это ты. Ты — это я, Мы — одно целое. Обними меня, Будь во мне, А я буду в тебе." Песня кончилась, а по моей щеке стекла теплая соленая капля, она скатилась к подбородку и беззвучно упала на ковер. Я долго колебался, раздумывал над тем, какое решение мне принять. Но после прослушивания этой песни, я словно вновь услышал Кэр... Теперь я без раздумий и колебаний был уверен в том, что должен узнать лучше эту блондинку и стать к ней ближе, ведь единственный, кто способен защитить ее от Вероники — это я.