Не беги от неизбежного

Дождь только усилился, снова превращаясь в ливень. Погода негодовала, явно была чем-то недовольна, так же как и я, когда сильные руки отпустили меня и поднесли к моему носу резкий запах нашатыря. Я чувствовала его все отчетливее и отчетливее, но не могла пошевелиться, поэтому обессиленно замычала. — Ну же, детка, давай. Я улыбнулась, когда услышала это обращение и с усилием подняла века. Но каково же было мое разочарование, когда я поняла, что он обращался не ко мне. Машина никак не хотела заводиться, поэтому он подбадривал ее ласковыми словами. — Тебе сейчас рассказать о том, как я недоволен твоей выходкой? Я снова замычала, так как было больно шевелить шеей. Он вздохнул и грустно взглянул на меня. — Вот ты сейчас сидишь и дрожишь, как осиновый лист, а могла бы быть сухой. Сульфус включил печку и потянулся рукой на заднее сиденье, выискивая что-то. — Вот, переоденься, иначе простудишься. — Он протянул мне свой пуловер. — Да все в порядке будет, я не заболею, меня никакая зараза не берет, — попыталась я отмахнуться. Неудачно. Он грозно зыркнул на меня, от чего снова пробежало стадо мурашек. Я тут же взяла протянутую им вещь и заметила, что он тоже насквозь мокрый. — А ты? — Что "я"? — он нахмурил брови. — Во что переоденешься ты? Ведь ты тоже промок, при чем по моей вине. — Я опустила глаза. — У меня есть куртка. И кстати, там никого не было. Тебе показалось, это всего лишь мусорный мешок. — Вот как... Но я отчетливо помню, что за чувство испытала, когда увидела кого-то... Ладно, все позади. Я начала стягивать с себя верхнюю одежду. Было больно шевелить шеей, и каждый раз я кривила лицо. — Я использовал мазь, которая была у меня в аптечке. Скоро станет легче. Старайся просто не шевелить ею без особой необходимости. — Ты не мог бы отвернуться? Сульфус и так не смотрел, но оставаясь в одном бюстгальтере, я понимала, что его мне тоже придется снять, так как он мокрый, поэтому решила перестраховаться. Я наспех расстегнула его, сняла и натянула пуловер Сульфуса, который пах также, как он, и был безумно мягким. Морозная свежесть успокаивала, и я невольно улыбнулась, радуясь сложившейся ситуации. Игра стоила свеч. — Теперь твоя очередь, я тоже могу отвернуться, — шутя сказала я. Он улыбнулся на одну сторону, издав короткий смешок. — Не обязательно. Сульфус начал стягивать джемпер, который был на нем все это время. И тут я обомлела, когда увидела рельефное тело, мышцы, которые словно дразнили меня. Я спешно отвернулась, пряча раскрасневшееся лицо. Это не тело хилого парнишки, а взрослого крепкого мужчины, который, я не сомневаюсь, сумеет постоять не только за себя. Он может завладеть любой девушкой, если только этого пожелает. От этой мысли что-то неприятно укололо в душе. — Почему ты так заботишься обо мне? — Тебе показалось, — резко ответил он. Принц взял какой-то журнал, включил свет и начал читать. — Можно включить музыку? — Нет, — больше было похоже на рык, нежели на ответ. Я не унималась. Не могу же я просто так молча сидеть и пялиться в одну точку. — Что читаешь? — Журнал. Понятно, он максимально сводил разговор на "нет". Я бросила на него беглый взгляд: он также, как и я, опустил спинку кресла и лежа наслаждался комбинациями из 32 букв. Куртку застегивать не стал, поэтому его торс был оголен. Я прикусила нижнюю губу. Я витала в облаках, прислонившись головой к стеклу, когда услышала легкое посапывание. Вот оно, чувство триумфа. Он уснул, положив журнал себе на грудь, его губы были слегка разомкнуты, в салоне стало теплее. Температура явно поднялась на пару градусов. Я повернулась к нему, облокотилась о локоть и просто разглядывала его лицо. "Просто молчать и пялиться в одну точку" я была сейчас готова хоть целую вечность. Он был таким беззащитным, милым и до безумия притягательным. На мгновение меня посетила шальная мысль: поцеловать его. Но я тут же осекла себя, понимая, какой это безрассудный поступок. Сердце трепетало и было готово вырваться из груди. Я сейчас в машине наедине с самым обворожительным и сексуальным парнем на земле. Слишком хорошо, чтобы быть правой. И я ущипнула себя. Нет, это реальность. Улыбнувшись сама себе, я облизнула пересохшие губы и вернулась в изначальное положение, отвернувшись от него, чтобы не наделать глупостей. На сегодня их хватит. Я не уверена, что ему нужно то же, что и мне. Руки слегка подрагивали, а сердце кричало: "Сделай это сейчас, иначе потом будешь жалеть всю жизнь". Удивительно, но разум кричал то же самое. Мозг, казалось, вообще отключился, а сдержаться мне помогла лишь моя личность, глубоко сидевшая внутри и махающая красными флагами, давая аварийный знак. "Остановиться вовремя". Это тяжело, но я смогу. Бросив на его спокойное и такое невинное лицо последний взгляд, я повернулась к нему спиной и прикрыла глаза. — Спокойной ночи, Сульфус, — шепнула я, но так и не смогла уснуть. — Иди ко мне... Я распахнула глаза и начала осматриваться по сторонам в поисках того, кому принадлежал голос. — Иди же ко мне... Я взглянула на Сульфуса, пытаясь понять, слышит ли он эти слова. Но тот и не шелохнулся. — Я жду тебя... Голос становился настойчивее, но звучал мягко, обволакивая все тело. Неожиданно меня посетила мысль выйти и осмотреться, пойти к тому, кто так рьяно меня ждет. Удивляясь этой мысли, я открыла дверь. Меня словно что-то толкало, тело не слушалось, а я не могла ничего с этим поделать, казалось, будто мной управляет неведомая сила. С опаской бросив на спящего парня взгляд, я в который раз убедилась, что он крепко спит, поэтому так же тихо закрыла дверь. Дождь кончился. Кое-где виднелись лужи, земля была чернее обычного от того, что впитала воду. В воздухе пахло сыростью, что взбодрило разум. — Я здесь, иди на мой голос... Неуверенно я шагнула в сторону небольшой рощи, располагавшейся справа от дороги. Где-то глубоко внутри я не понимала, зачем это делаю, но все также продолжала двигаться вперед. Шаг, еще один, следом другой, и вот я в окружении белоствольных корявых берез. Они изогнуты, словно корчатся от боли, что навеяло страх. — Почти пришла... Я шагала вглубь, все дальше отдаляясь от стоявшей на обочине машины. Трава мялась под моими шагами, и на мгновение мне показалось, что я могу провалиться под землю, обманутая опавшими листьями. Сама того не заметив, я поняла, что зашла слишком далеко, а вокруг меня лишь густая темнота и белые стволы берез, которые выделялись своими уродливыми силуэтами. Быстро, словно дуновение ветра, меня отпустило. То наваждение, которое тянуло сюда, покинуло меня. И сейчас я стояла посреди небольшой полянки, не понимая, как здесь оказалась. Меня охватила паника. Я обернулась в надежде увидеть свет фар автомобиля, но тут же поникла, поняв, что зашла слишком далеко. Впрочем, стоило только побежать в противоположном направлении, и я вернусь туда, где будет безопасно. Что-то легонько коснулось моей шеи, из-за чего пробежали мурашки по всему телу. Шорох. Поднимаю глаза, напротив меня стоит силуэт. Подол его плаща развивается, словно на ветру, хотя никакого ветра вовсе нет. Погода тихая, спокойная и, на удивление, мирная. Лицо его скрыто в тени, которую создает огромный капюшон того самого плаща. Весь такой темный, он стоит предо мной, словно соткан из тени. — Вот мы и встретились. Ты не поздороваешься? — Не вижу надобности приветствовать того, кого я даже не знаю в столь неподобающем месте. — Ладони вспотели, но я пыталась держаться смело. — Я чувствую твой страх, маленькая полукровка. — Это все сон. Я не боюсь тебя! — я выкрикнула последнюю фразу, доказывая скорее себе, чем ему, что мне не страшно. Тень сделала один шаг ко мне, а я синхронно с ней в ногу шагнула назад. Она цокнула языком и усмехнулась. — Наивно полагать, что это всего лишь сон после того, как ты узнала о своем происхождении. Кажется, тебя уже предупреждали, что скоро ты станешь желанием миллионов? — О чем ты? — я старалась отвлечь его, пытаясь выкроить удобное время и рвануть отсюда, как можно скорее. Я отказывалась и отказываюсь верить во все сверхъестественное, пусть все это будет ужасным сном, и сейчас я проснусь у Сульфуса в машине, он будет рядом, и мы вместе вернемся в школу. — Давай поиграем? — он не услышал или не хотел слышать мой вопрос. — Нет, я не буду с тобой ни во что играть! — кажется, запахло жареным. Все это явно не к добру. — Что же... Мою попытку быть предупредительным ты не расценила. Я смотрела ему туда, где должны были находиться глазницы, пытаясь разглядеть хоть какие-то черты лица. Отвлекая его внимание взглядом, я медленно шагала назад, все ускоряя темп. — Я считаю до десяти. Ты убегаешь, я догоняю. — Я же сказала, что не буду играть! На глазах выступили жемчужины слез. Слезы злости, безысходности от того, что я не смогу избежать уготовленного и придется принять его условия. — Охота началась... Я бесшумно выдохнула и застыла. Слова... этот голос...мне показались такими знакомыми. Сердце пропустило удар, и я уставилась на землю тупым взглядом. — Раз... Два...Три... Я перестала дышать, когда услышала отсчет. Что делать? Бежать? Бежать! Я рванула с места. — Четыре... Пять... Я мчалась так быстро, как только могла. Дыхание участилось, а сердце билось, как ненормальное. Ветви берез хватали меня, рвали одежду, словно пытаясь остановить... Задержать меня. От этого на душе стало так противно, почему мир против меня? — Шесть... Семь... Почему я слышу его голос? Где он? Рядом? За спиной? Дышит мне в затылок? Не знаю, оборачиваться нет сил, вернее, не позволяет страх. Я бегу, не разбирая дороги. Да и вообще, о какой дороге шла речь? Вокруг мягкая, проваливающаяся под ногами земля, укрытая слоем опавших листьев. Это замедляло бег, ноги устали. — Восемь... Преодолев страх, я обернулась. Никого. Но сомнений в том, что он догонит меня, насколько бы далеко я не убежала нет. Кто он такой? Что ему от меня нужно? Кажется, он сказал что-то про охоту... Неужели? Мое тело пронзила тысяча иголок от понимания и страха. — Девять... Кажется, легкие уменьшились в объеме, поэтому я буквально задыхалась. Воздуха критически не хватало. Пришло осознание того, что бежать бессмысленно. Я даже не знаю, где я. В правильном ли направлении я бегу? А стоит ли бежать? Хочется просто упасть и принять приготовленную мне учесть, но что-то все равно подталкивало меня. Взор закрывала пелена слез, и я уже ни на что не надеялась. Но судьба дала мне шанс, и я увидела, как что-то сверкнуло. Быть того не может! Я вижу машину! Еще немного, последний рывок. Ну же, Раф, совсем чуть-чуть. Превозмогая саму себя, я выложилась на полную, вкладывая оставшиеся силы. Ветви берез все также продолжали цеплять меня за одежду, рвать ее, ударять меня по рукам и лицу. Я выбежала из рощи, когда услышала то, чего боялась услышать сейчас больше всего на свете... — Десять... До машины оставалось меньше десяти метров. Прямо, забраться на небольшой холмик и сесть в машину. Я упала, когда зацепилась ногой о какой-то плющ. Еще не до конца потеряв силы, я начала ползти, царапая колени о землю, вымазывая одежду. Я двигалась на четвереньках, как собака, желая скорее добраться к машине. Вот я уже у двери автомобиля. Тянусь до ручки. Какие-то миллиметры отдаляют меня от нее... Рывок, и я удаляюсь от нее, лицом ударяюсь о землю и пахаю ее носом, нещадно царапая лицо. Пытаюсь поднять, но бесполезно. Что-то тянет меня за ногу, все дальше отдаляя меня от авто. Снова тащит в этот мрак, в ту ужасную рощу. Оборачиваюсь и вижу ту самую тень. Догнал. Как же глупо было полагать, что возможно убежать от неизбежного. Я ударяю свободной ногой по его руке, что держит меня, но тщетно. Я пытаюсь вырваться, все еще не понимая, что это конец, но не сдаюсь. Из горла вырывается крик. Зову на помощь. Единственный, кто сейчас мне может помочь, это Сульфус. Ветви берез склоняются ко мне, царапают оголенные плечи, от чего я взвываю еще громче. Они хватают меня и утаскивают вглубь, в самую темень, откуда не будет выхода. Нет, я не хочу закончить вот так. Просто не могу. — Сульфус! — я ору так, что срываю горло. Его нет. Машина становится от меня все дальше и дальше, превращаясь в уменьшенное изображение. Я не сдамся просто так! Тень притягивает меня к себе, обхватывает за талию и снова тащит. Я вскрикиваю от боли, которую причиняет мне этот странный силуэт, так сильно сжимая. Из горла непроизвольно вырывается очередной крик, но он так не похож ни на один другой. Это крик, в котором сосредоточена огромная сила, и она вырывается из меня, словно так давно сидела внутри, выжидая какого-то определенного момента. Ночную мглу озарила вспышка света из моей груди. Я зажмурила глаза, а когда открыла, то валялась на земле, свободная от мощных тисков рук. Рядом со мной корчился от боли этот ублюдок. Он дико вопил, прижимая руку к себе. Из его груди вырвался ни то рык, ни то вой. Я воспользовалась этой ситуацией и бросилась снова бежать. Сзади послышался звук рвущейся ткани и треск костей. Это вызвало очередной выброс адреналина, что придал мне сил. Когда я успешно добралась до автомобиля, то где-то совсем рядом услышала глухое рычание. Не теряя ни секунды, я нырнула в салон, запирая двери. В то же мгновение, как только я захлопнула дверь, в нее с силой что-то ударило, заставляя машину качнуться. Я с ужасом бросилась на спящего Сульфуса, пытаясь разбудить его. Я лупила его по щекам, трясла за плечи и просто орала, пытаясь достучаться до него. Через несколько мину мне удалось это сделать. Парень начал лениво открывать сонные глаза и тереть их. Вид у него был вялый, а взгляд потерянный. Я ничего не понимала. На секунду его состояние меня ошарашило, но я тут же пришла в себя и начала орать Сульфусу, чтобы тот скорее уезжал отсюда. Какое-то время он растерянно смотрел на меня и тупо моргал, но потом его словно прошибло. Его ноздри раздулись, втягивая воздух, и он быстро поднял сиденье, швырнул журнал на заднее сиденье, завел автомобиль и схватился за руль. Машина больше не качалась. Удары прекратились. Сульфус напряг плечи и все тело, готовый в любой момент сорваться. Я тяжело дышала, пытаясь восстановить дыхание. Я старалась делать это как можно тише, потому что мне казалось, что сердце бьется слишком громко. Какое-то время в машине и за ее пределами царила мертвая тишина, которая пугала. Сульфус вглядывался в темноту перед машиной, затем прищурил глаза. Его рука медленно потянулась к рычажку, и он включил фары... Тишину разорвал мой душераздирающий крик, я тут же зажала рот рукой, всматриваясь перед собой. Сердце стучало настолько громко, что отдавалось пульсацией в голове. Затылок жгло от боли и страха. Перед машиной стояло огромное лохматое чудовище с красными разъяренными глазами. Оно оскалилось, зарычав, и тут же бросилось на машину. Удар пришелся на лобовое стекло, которое тут же дало трещину. Сульфус вдавил педаль газа в пол, пытаясь сбросить его. Но мы не тронулись с места, задние колеса застряли в грязи. — Нет! — я заорала так отчаянно, как только могла. Машина снова закачалась, каждый раз усиливая амплитуду. Меня шатало из стороны в сторону, когда качание прекратилось, я уже была с разбитым виском. Раны на лице пылали от соленых дорожек и теперь смешались с кровью и грязью, которая осталась на моем лице после падения. Снова тишина... Откуда ждать следующий удар? Я тихонько поскуливала, вздрагивая всем телом. Сульфус дал задний ход, пытаясь выбраться из грязи. И каково же было мое удивление, когда ему это удалось. Во мне снова загорелся огонек надежды. На крыше автомобиля что-то грохнуло, и отпечаток вмялся внутрь. Черт! Что за силища такая? Принц выехал на дорогу и быстро развил высокую скорость, но это существо все еще было наверху. Снова удар. И лобовое стекло к чертям разлетается на куски. Осколки впиваются в ладони, которыми я прикрыла лицо. Холодный ветер врывается сильным потоком внутрь, дышать становится сложнее. Сульфус резко тормозит, тем самым сбрасывая чудовище с автомобиля, и тут же снова рвется вперед. Мчится навстречу этому волку-переростку. — Сукин сын! — выкрикивает парень с таким гневом, что я невольно вжимаюсь в кресло. Сульфус тяжело дышит, в глазах пылает жестокость. Он намерен сбить его, но ведь это нереально! Мы приближаемся к этой твари все быстрее и быстрее, а я вжимаюсь в кресло так, словно могу превратиться в горошинку и спрятаться. Сквозь разбитое лобовое стекло не чувствуется никакой защиты, особенно когда ты летишь на верную смерть в пасть чудовищу. Но неожиданно он перепрыгивает через машину. Я перестаю дышать. Сульфус выдыхает. Я упираюсь взглядом в одну точку. Ветер сушит мое лицо от слез, кровь запекается. Уже не чувствую ничего, кроме облегчения. Все кончено. Сульфус бросает на меня тревожный взгляд. Его волосы треплются на ветру, обрамляя идеальные черты лица. Глаза больше не горят жестокостью, а кажутся потухшими и усталыми. Кажется, он ищет подходящие слова, чтобы успокоить меня, но не найдя их, просто берет меня за руку. Молчание молчанию рознь: одни молчат от непонимания, другие от того, что слишком хорошо все понимают...