Не беги от неизбежного

— Вот и прекрасно, — сказала дама, пожимая мужчине руку. — Благодарю за гостеприимство. А сейчас позвольте мне покинуть вас, теперь у меня много работы. — Мужчина откланялся и поспешил удалиться. — Ох, только не стоит снова устраивать из-за нашего приезда огромный праздник. — Не волнуйтесь, все будет на высшем уровне, — он хитро сощурил глаза и улыбнулся. — Обойдемся скромным ужином, — она ответила сдержанной улыбкой. — Конечно, — в голосе мужчины послышался сарказм. — Вы невыносим! Надеюсь, что Ваш сын более сдержан, — хихикнула дама. — Ну что ж, встретимся через две недели, — уже кричала женщина ему в спину.

***

Не могу в это поверить! Скоро мой День Рождения, а значит — мне исполнится шестнадцать. На год ближе к смерти. О да, я та еще оптимистка. Ненавижу Дни Рождения: нужно звать гостей, получать подарки и быть безумно вежливой. Моя мама каждый год устраивает по этому поводу банкет и зовет только родственников и своих близких друзей. Мое мнение на счет всего этого никто никогда не спрашивал и не спрашивает. И из-за этого я часто ссорюсь с мамой после праздника. А все потому, что на свой День Рождения я не могу быть самой собой. Приходится надевать не только красивые наряды, но и маску на лицо с фальшивой улыбкой и притворной радостью. Ну не умею я быть такой, как мама: приветливой, вежливой, интересной и привлекательной. Что касается последнего пункта, так это просто ужас. Говорят, что если у девушки длинные волосы, то она уже красивая. Ничего подобного! У меня пшеничного цвета волосы длиною до пояса, кончики которых ужасно секутся, а сами волосы выпадают. Цвет вообще убогий, всегда мечтала стать брюнеткой, но мама не разрешает. Говорит, что в нашем роду все женщины — блондинки, и я не должна нарушать эту цепь, хотя сделать красную прядь на челке она все-таки позволила. Многие девчонки моего возраста по телевизору хоть раз, но целовались с мальчиком по-настоящему. А я нет, у меня вообще никогда не было парня, а все потому, что я не блещу красотой. У меня все какое-то непропорциональное: пухлые губы, широкие глаза, нет груди, такое ощущение, что она никогда не росла и не собирается. Единственное, что спасает, так это мои длинные и стройные ноги. Я всегда удивлялась, как при таком фэйсе меня никто не шарахается? Единственным парнем, который на меня посмотрел как на девушку был Максимилиан. Это друг моей кузины Капусты, точнее Августы. Ох, с такими родственными связями сложно запомнить имена всех. Попробуй-ка, запомни одно имя моей бабушки! Кэролайн-Агрипина-Тереза-Ядвига. Я выучила его только к ее седьмому приезду в наш дворец. Оказалось, зря. Все было намного проще. Теперь мы зовем ее бабушкой Катей. А вот раньше нельзя было сказать? Я из-за этого не выучила отрывок Шекспира, который мне задали на занятиях по театральному искусству. Хотя, я вообще никогда ничего не учила. Домашнее задание всегда было самой нудной частью моей жизни. Так вот этот Максимилиан был страшнее меня в четыре раза, все его лицо усыпано мелкими веснушками. Но это еще не все! Нос у него был длинный и горбатый, а говорил гнусаво, словно его дыхательный аппарат был передавлен прищепкой. Милой лишь казалось ямочка на его подбородке, поэтому записывать его в кандидаты на роль моего парня я не стала. Да и оказалось то, что он встречается с юной принцессой заморского королевства. Наверное, такая же «красавица». Друзей у меня никогда не было, и нет. И это не из-за моей «модельной» внешности. Все потому, что мать отрезает меня от внешнего мира. Я не хожу в школу, а учусь во дворце. Да и занятия у меня необычные: театральное искусство, уроки этикета и игра на пианино. Конечно же, я обучаюсь и русскому языку, алгебре, иностранным языка и другим типичным школьным предметам, но это не сравнится с тем, какая насыщенная жизнь бурлит в школе. Всякие там интриги, слухи, ссоры, популярные компашки и отвратительная еда в столовке. Все это я видела только по телевизору, а когда пыталась заговорить с мамой на счет моего обучения, то она отвечала что-то вроде: «Дорогая, социум дурно скажется на твоем воспитании». Ага, будто оно у меня есть! Я, конечно, не оторва, но и не истинная принцесса, которой мне быть по жизни. Вот за что? Почему я не могу быть нормальной девочкой, ходить в школу и заводить друзей? Вместо всего этого у меня плотное расписание, по которому я даже в туалет хожу! Ну, это я преувеличиваю, но порой все выглядит именно так. Пусть я и являюсь принцессой, живущей во дворце, но это совсем не значит, что я живу в каком-то среднем веке. Все достаточно современное. Многие своды законов и правил отменены, чему я очень рада. Если честно, я никогда их не знала, понимала всегда только самое элементарное: трон передается только кровным родственникам, при рождении ребенка родители подбирают ему пару, с которой ему позже придется вступить в династический брак. На этом мои познания резко обрываются. Ну и зачем мне это знать, если королевством фактически правит король, а я вероятнее всего буду королевой другого королевства? Кстати об этом. Мне пятнадцать лет и я до сих пор не знаю, кто же мой суженный. Ничего страшного, через два дня узнаю, и он тоже. Наверное, сгорает от нетерпения познакомиться со мной, а когда увидит, пожалеет десять раз. Но мысль о том, что обо мне кто-то думает и не спит ночами, мечтая увидеть в реальности, не дает мне покоя. Я вся такая гордая, не забиваю голову парнями и тем более ним, а он там сводит себя с ума. Бред. Какая же это тупая система: выходить за того, кого даже не любишь! Когда-нибудь я убегу. Из меня никудышная принцесса, и я это знаю. Нашим небольшим королевством правит король Генрих и королева Злата — мои родители. Ну а я — одна из наследников. На трон Джорджии мне никогда не взойти, потому что через два года и два дня меня заберут в какое-то королевство, в котором я выйду замуж и буду жить «долго и счастливо», если не умру раньше. У меня есть старший брат — Владилен (я зову его Владом, за что всегда получаю люлей от мамы, а брат только смеется). Он очень внимательный и настоящий стратег! Его лицо на публике приобретает доминантный и немного устрашающий взгляд, отчего я его боюсь. Но когда мы с ним вдвоем, он становится совершенно другим. Милым, добрым и заботливым. Отец говорит, что Влад меня очень любит и дорожит мной. А еще то, что моя жизнь беспокоит его больше, чем судьба королевства. От такого признания я чуть не расплакалась. Моя мама ведет у меня уроки этикета, хотя нет. Уроки этикета ведет миссис Злата, ибо в это время мама превращается в злобного тирана. Рядом с ней я всегда образцовая принцесса. Я могу быть такой всегда, но не хочу. Ведь настоящая я не такая, зачем притворяться? Я хочу быть собой. Моя мама вообще оказывает сильное влияние не только на меня, но и на всех, кто ее окружает. Ей невозможно противоречить, если она за что-то взялась, то ее не переубедить. А еще она всегда делает все по-своему, независимо от мнения другого человека. Мама будто живет в своем маленьком мире, а ее плоть делает все на автопилоте. У папы осталась привычка называть детей доисторическими именами, если бы не мама, то мой брат был бы Галактионом, а я — Цецилией. Уплетая обед, я заметила, как кто-то вошел, сначала мне показалось, что служанка принесла фрукты, но это оказалась мама. Пришлось выпрямить спину и есть маленькими порциями. Каждый мой прием пищи с мамой превращался в очередной урок этикета. Присев на свое место, слава богу, оно было в другом конце стола, она сдержанно заговорила: — Карл рассказал, что ты не выполнила очередное домашнее задание по театральному искусству. О да, Карл — самая настоящая заноза, мои отношения с ним не сложились еще с самого первого занятия. — Это называется не «рассказал», а «пожаловался». Мам, он ведет себя как маленький ребенок! — Во-первых, не говори с набитым ртом. Во-вторых, он старше тебя и ты должна его уважать, несмотря на твое к нему отношение. В-третьих, не «мамкай». В-четвертых, я пришла по другому поводу. — Да неужели, сначала отчитала меня, а теперь добить очередной новостью хочет, — пробубнила себе я под нос. — Хорошо, что за новость? Плохая или хорошая? Мама полностью проигнорировала мой вопрос и продолжила: — Никогда не бубни в присутствии посторонних… — Но ведь ты не посторонняя! — перебила ее я. — И не перебивай, пожалуйста. — Я понуро опустила голову. — Подними голову, ты же принцесса. Еще ее одно подобное замечание и я взорвусь. Психану и вылечу из столовой, громко хлопнув дверью. Прекрасные же у меня манеры. — Итак, через два дня твое шестнадцатилетие. «Спасибо, что напомнила», — мысленно подумала я. — Я решила, что… «Снова «Я», — пронеслось в моей голове, и я чуть не сказала это вслух. — …Мы не будем праздновать твой День Рождения. В этот день мы посетим дворец Кеннеди. Что? Моя челюсть упала на пол, а глаза вылетели с орбит. Я, конечно, все понимаю, но этого я не понимаю. Дворец Кеннеди — самое дорогое место для организации праздников и посещений. Король Эрнест любит устраивать в своем дворце гулянки, но берет за это немалую плату. Слышала, что на особо важных банкетах и праздниках сам принц играет на скрипке для гостей. А еще ходят слухи, что он посещает другие крупные вечеринки, претворяется обычным гостем и общается с другими гостями. Зачем он так делает, никто не знает. Но что самое интересное, так это то, что его еще никто ни разу не узнал. Ну, это всего лишь слухи. — Мам, я понимаю, что наш королевский бюджет велик, и мы можем себе это позволить, но даже для нас это огромная роскошь, — мама непонимающе подняла левую бровь вверх. Она никогда не замечала этого. — Не «мамкай», — было первое, что она сказала. Почему-то я не удивлена. — Милая, ты, наверное, не совсем поняла, — она начала говорить осторожнее и нежнее. — Нас туда пригласили. В этот раз поднялась моя бровь. — Не криви лицо. — А что за повод? — Ну, ты же знаешь, что тебе уже почти шестнадцать, а ровно пятнадцать лет назад, когда ты родилась, твой отец и я выбрали тебе… — она говорила аккуратно, боясь проронить что-то не то. — Понятно, — я отодвинула тарелку, попросила служанку поблагодарить повара и ушла, сказав маме, что у меня через несколько минут начнутся занятия и нужно успеть приготовиться. Каждый раз, когда родители пытались поговорить со мной о браке, я уводила тему в сторону и старательно избегала ее. Ну не хотела я забивать голову ненужным. Будь, что будет. Такова моя жизнь — выбирать не приходится. Вообще, мне все равно, ведь я давно поняла, что за меня все всегда решают другие, и жаловаться на свою жизнь я устала, поэтому принимаю все, как есть. Да и родителей не хочу расстраивать, ведь это мой долг. Сейчас меня больше всего волнует другое: 1. Как моим родителям удалось заключить «сделку» с Эрнестом Кеннеди? С самим Эрнестом Кеннеди! 2. Правда ли его сын так красив, как о нем говорят? 3. Если да, то это конец. Он меня не то, что шарахаться будет, он вообще меня не увидит! Я же прозрачная на его фоне. К тому же, подобные мне наверняка не в его вкусе. А какой у него вкус? У меня еще есть время измениться. Да кому я вру? Будто за два дня я успею больше, чем за пятнадцать лет жизни. Занятия были на самом деле, только я на них не собиралась, а направилась прямиком к бабуле, потому что только у нее я могла найти утешение. Бабушка Катя была в музыкальной комнате, как раз там, где у меня проходил урок. Ну что ж, это судьба! Вошла я туда с безразличным лицом, может, подумают, что я заболела, и меня отпустят к себе в комнату. Но не тут-то было. Моника улыбнулась во все зубы и усадила за пианино, бабуля блаженно прикрыла глаза, когда я начала играть лунную сонату. И зачем мне это надо? Признаться честно, на пианино я играла очень даже хорошо. Мне были по силу многие сложные композиции великих композиторов. То ли это талант, то ли стоит сказать «спасибо» Монике, которая занимается со мной музыкой чуть ли не с пеленок. Я закончила играть, встряхнула руками, заправила выпавшую прядь за ухо и подняла голову на бабушку, которая улыбалась, а глаза ее блестели от слез. Я, если честно, растерялась. Но Моника, аплодируя, вывела меня из оцепенения. Повернувшись к ней, я увидела стоящую маму у входа, она одобрительно кивнула и ушла прочь, при этом бросив взгляд на бабушку, в котором теплился огонек надежды. Мама редко меня хвалит, поэтому у меня тут же поднялось настроение и захотелось петь. — Ба, мне нужно с тобой поговорить. — Раф, милая, что-то случилось? — у бабули появился встревоженный вид. — Да нет, ничего серьезного. Я бы хотела узнать больше о сыне мистера Кеннеди. — Господи, через два дня сама узнаешь, а ни то, всю интригу спугнешь! — она расхохоталась. — Ну, ба, — я начала канючить. — Сказать честно, я долго над этим думала и, в конце концов, поняла, что это мой долг, а свои предпочтения и чувства я должна отодвинуть на второй план. Поэтому-то я и пришла к тебе за советом, не хочу при знакомстве с принцем ударить лицом в грязь, - я нехотя натянула слабую улыбку. — Рафаэлла, я понимаю, что тебе сложно. Но ты большая умница, в тебе огромная сила воли и стальная психика. Ты все сможешь. Не обязательно при этом знать, каким столовым прибором нужно есть устриц. — Она тихо рассмеялась, вслед за ней и я. — Просто будь собой, у тебя это хорошо получается. Ты — настоящая принцесса. Мне жутко захотелось броситься ей на шею и разрыдаться, но я сдержалась. — Из меня ужасная принцесса. Я плохо учусь, капризничаю, думаю только о себе… — А еще ты принимаешь обдуманные решения, никогда не торопишься с выводами, сдержанная, пусть и не всегда, мечтательная, прекрасно играешь на пианино, твой французский великолепен и ты очень любознательная. Нельзя сказать, что ты плохо учишься, просто ты учишь то, что нравится тебе, а это говорит о том, что ты можешь выбирать, ведь у каждого свои вкусы и предпочтения. Скоро ты откроешь для себя что-то новое и займешься чем-то другим. Ты сама не заметишь, как твои знанию станут шире. — Какие еще знания? — А разве Злата ничего тебе не сказала? Ох, безрассудная у меня дочь! Кого я вырастила? — О чем, бабушка? О чем не сказала мне мама? — я сгорала от любопытства. — Твоя мать определила тебя в школу. Правда в самую дорогую и элитную, но, тем не менее, школу. Ты ведь всегда об этом мечтала, дорогая? Ты будешь учиться со своим женихом, там у вас будет уйма времени познакомиться поближе. Стоит сказать спасибо мистеру Кеннеди, это он настоял на том, чтобы ты обучалась в той же школе, что и его сын. — Школа? Я не верю! — забыв о своем суженом, я бросилась бабушке на шею. — Тише ты, а то мать услышит, прибежит и начнет читать морали нам обеим. Вот же зануда она! Мы рассмеялись еще громче и от всей души, Моника кстати тоже. Все во дворце считали маму слишком строгой. — Держи, это тебе. — Бабушка протянула мне потрепанную фотографию. – Чтобы могла узнать его в толпе. — Откуда у тебя это? — А это уже бабушкина тайна, — она подмигнула мне и кивнула на дверь. — Беги к себе в комнату, тебе нужно хорошо отдохнуть, потому что завтра начнется утомительная подготовка, девочка моя. — Хорошо, бабуля, большое тебе спасибо! — я чмокнула ее в щечку и покинула музыкальную комнату. Быстро поднявшись к себе в комнату, по пути чуть не сбив дворецкого, я упала на кровать окрыленная мыслью о школе. Мне казалось, что я взмыла куда-то ввысь. Моя мечта сбылась и скоро я узнаю, каково это быть простой ученицей, заведу себе много друзей и буду просто счастлива. Мысль о женихе казалась уже пустяком, волнение пропало, не оставив и следа. Кстати, о нем. Я взглянула на фотографию, которую дала мне бабушка. На ней был изображен высокий широкоплечий парень, на вид лет девятнадцать, а то и двадцать. Он стоял в деловом костюме, опершись на письменный стол. На его шее, как влитой, висел красный галстук. Взгляд его был направлен прямо в камеру, отчего казалось, что он смотрит на меня. По моей спине пробежало стадо мурашек. Его темно-синие волосы были как-то гадко уложены, оголяя лоб, но при этом он не терял своей привлекательности. Лицо ничего не выражало, только лишь янтарные глаза, обрамленные редкими, но черными ресницами, были немного прищурены. Я невольно вздрогнула, потому что мне показалось, что в них блеснул красный и пугающий огонь. Его скулы были напряжены и ярко выражались. Кожа была какая-то бледная, впрочем, это может быть из-за вспышки. Ну что же, обычный парень с симпатичной внешностью. Наверняка, самовлюбленный дурак, который обладает манией величия. Ну, как говорится: «Встречают по одежке, а провожают по уму», поэтому остается только ждать. Неожиданно на меня накатилась усталость, веки начали тяжелеть. Я отложила фотографию и уснула.