Передружба-недоотношения.

Мари поднялась на цыпочки и нежно поцеловала меня в лоб, обняв за плечи. Её сладкий запах дурманит, так и манит к себе. Она такая красивая, милая и маленькая. Мне не хочется делать её взрослой, хотя по сути она давно таковой и является. Если судить сколько она провела времени с Натом, и в особенности с ним в постели, то можно догадаться, что Маринетт уже взрослая девушка. Хоть и ведёт себя как ребёнок. Я взял её за талию и слегка приподнял, закружив в воздухе. Её счастью не было предела: такая открытая и весёлая. Но как на зло мои руки не смогли долго выдержать её и она упала на меня. Мы оказались на полу, все мокрые, так как задели наши кружки с чаем. Через рубашку Мари просвечивался чёрный кружевной бюстгальтер. Она лежала на мне, уткнувшись носом в мою мокрую футболку. Девочка стесняется, будто в первый раз. — Посмотри на меня, — поглаживая её по волосам, шепнул я. — Мне стыдно, — тихо ответила она, приподнимая лицо. — А с Наталиэлем было не стыдно?! — злобно буркнул я. — Он… он насиловал меня, я не хотела спать с ним, но он вечно хотел моего тела, он любил его. И я всегда плакала, потому что не могла привыкнуть к такому зверскому отношению к себе, — шмыгая носиком, говорила голубоглазая, — по любви, по настоящему меня ещё никто не хотел. Я боюсь, что выгляжу глупо, странно или некрасиво. — Не переживай, я не такой как он. Мне не в радость делать любимой девушке больно. — Слишком наивно. Слишком неправильно. Ты не можешь быть таким идеальным, и при своём-то опыте в любви. А у меня он есть? — я засмеялся. — То есть ты ещё никогда не испытывал подобного? — она приблизилась в плотную. — Испытывал. С тобой, — наши губы сомкнулись и я понял, что хочу её. Хочу прикоснуться к телу, поцеловать его, сделать своим. Мои мысли становятся непристойными. Мари в порыве эмоций охватила мою шею руками, продолжая целовать. Мне было так сладко, но с привкусом горечи. Она расстегнула все пуговицы и с улыбкой посмотрела на меня. Я снял мокрую футболку и с дрожью коснулся груди девушки. Она мягкая и тёплая. Я сжал её в руках, голубоглазая издала тихий стон, заправив локон волос за ухо. Застёжка сзади с щелчком расстегнулась и иссине-волосая легла на меня, уперевшись грудью в грудь. Я слышу, как бьётся её сердце, слышу прерывистое дыхание, дрожь на пальцах. Я положил руки на бедра девушки, слегка хлопнув по ним. Она выгнула спину и вытаращила попу назад. Я воспользовался этим и начал ласкать девушка, а она постанывала от наслаждения. Что произошло далее я помню смутно, как в гипнозе. Но там точно была любовь, крики, поцелуи. Кончики пальцев пульсируют, они сильно привыкли к тёплому телу. Я открыл глаза и увидел, что лежу на полу в трусах, а Маринетт прижимается рядом, закутанная в мою футболку. Во сне она такая беззащитная… Не верю, что такое чудо испытывало боль вместо ласки и удовольствия. — Мари, ты-чудо, — шепнул ей я и погладил запутанные волосы. На экране телефона появилась иконка звонка: Натаниэль, не отвечать. Я проигнорировал звонок, а потом взял телефон и увидел, что он звонил болен 30-и раз за неделю. Что ему надо от неё? — Алло? Ты всё-таки решила позвонить? — сказал смазливый голос, когда я набрал номер. — Это Адриан, а не Мармнетт. — О, а что ты у нее делаешь в такое время? Не удивлюсь, если просто спите. Ты всегда был простым. — Очень смешно. Что ты хотел он Мари? — Мне стало одиноко и я захотел её тела. Вот и позвонил. — А ты понимаешь, что делаешь тем самым ей больно? — Честно: пофигу! — Мерзавец. — Слушай, а давай встретимся через два часа кофейне «Kiss coffee». Обсудим всё, что накипело за время. — Ещё пожалеешь, что захотел увидеть моё лицо.