Кошки-мышки

      В чудаковатом Магазинчике сладостей с его не менее придурковатыми жильцами Йоруичи, как одной из них, позволено делать самые странные вещи. Шарить в холодильнике в три часа ночи. Орать кошачьи песни под луной. Подрисовывать маркером фингалы спящему Тессаю. Приклеивать к полу гэта Киске. Играть в «охотника» с душами-плюс. Разгуливать голышом, когда детей дома нет…       — Яре-яре, опять к нам кто-то пожаловааал, — лениво потягивается продавец.       — Этот кто-то и сам дойдет, — отзывается «кошка» и делает свой ход картой.       Урахара усмехается, добродушно принимая очередной проигрыш и лукаво пеняет:       — Йоруичи-сааан, ну что же это за игры на раздевание, если вы и так, кхм, уже.       — Я разве не уточнила? — интересуется она делано наивным голоском. — Это игра на Твое раздевание. Веер, шляпа, хаори, косоде, — перебирает она кучу трофеев и, даже не глядя на давнего друга, кивает будто сама себе: — Так, остались трусы, а сейчас — снимай штаны.       Рука Киске непроизвольно тянется за веером, Йоруичи показывает другу кулак, и в комнате, переполненной смехом, жаром и эротикой рождается лишь шепот заговорщиков:       — Боюсь, моя дражайшая госпожа, наш гость не поймет нас, если застанет в таком виде.       — Плевать. Сам виноват, что явился без предупреждения. Мне он всю плешь проел за это.       — Какая ты жестооокая, Йоруичи-сан, — подначивает ее Киске.       — Какой ты смееелый однако, Киске, — вторит она ему в той же интонации, будто эхом.       Перемигнувшись, оба поднимаются и, как есть, заявляются в помещение магазина. В поздний час тот уже закрыт для посетителей. В доме же кроме продавца и его подруги — никого: Тессая с детьми удачно отправили на отдых к морю. И все же у прилавка и впрямь стоит гость. Неожиданный. Незваный. Неспокойный. Последнее поражает даже больше чем, собственно, само его появление в Генсее.       — Малыш Бья…       — Где Рукия и Ренджи?! — перебивает он Йоруичи и враз смывает насмешливую улыбку с ее губ: ныне дело не в противном ему прозвище — Бьякуя встревожен, словно бы в Сейрейтей опять ворвались толпища врагов.       Урахара читает по лицам не менее отменно, переводит взгляд с гостя на свою напарницу, и вновь на Кучики: если бы вид того казался не растерянным, а грозным, то гений счел бы, что тот заявился вызвать его на дуэль. Она давно витала над ними, и причина ее сводилась к той, кто сверкала сейчас златыми очами и ощутимо пахла теплым молоком.       — Эмм, прошу вас успокоиться, господин Кучики, с лейтенантами Кучики и Абараем, уверен, все хорошо. Они давеча ушли к господину Куросаки… Фестиваль фейерверков нынче в городе, знаете ли, хе-хе. — Урахара рассеянно потирает подбородок, но вместе с Йоруичи заметно расслабляется, видя, как у гостя мгновенно светлеет лицо. — Молодежь, что с них взять, — снисходительно улыбается местный «контролер» за забегавшими в Каракуру синигами.       Бьякуя кривится, не в силах стерпеть такое попустительство, и бледнеет на пару тонов еще:       — Да уж. Молодежь. Фейерверки. Куросаки Ичиго… Конечно, о какой дисциплине здесь может идти вообще речь.       Йоруичи прыскает со смеху, утыкаясь Киске в плечо, дабы не задеть чувства «чересчур заботливого» капитана, но ерничанье зрелого Бьякуи сродни нонсенсу и комедии заодно.       Киске с мягким порицанием глядит на подругу в ответ, привычно мнется, точно у него за плечами вагон с конфетами, а поделиться ими жалко. И Бьякуя нарочно так не торопится уйти: без стеснений разглядывает парочку перед собой, слов не говорит, а сталью своих серых глаза так и режет, так и казнит за чужое неподобающее поведение.        «Кошка» отрезвляет замечтавшегося Киске локтем под ребро и настойчиво усмехается не сулящей ему ничего хорошего улыбкой. Она утробно рычит, косит вылезшие от негодования глаза на застывшего истуканом Бьякую и требует от своего гениального друга не менее гениального разрешения ситуации, случившейся на троих.       — Ой! Точно! — хлопает себя по голове хозяин дома. — Чаю, господин Кучики? И нет-нет, не вздумайте отпираться! Мы с Йоруичи-сан жутко обидимся, если вы откажетесь!       — «Мы с Йоруичи-сан»… — вполголоса повторяет Бьякуя и звучно фыркает: это не вопрос, не уточнение с его стороны — это совершеннейшее неприятие. Йоруичи знает.       Она чувствует кожей его несогласие. Он прожигает в ней дыру немигающим взором и со скрежетом зубов принимает то, с какой любовной заботой Киске покрывает ее плечи своим хаори. Бьякуя не ненавидит ее друга — столь мощные эмоции не для него, но он недолюбливал того с детства. Нет, он не опускался до пакостей и прочей скверны в отношении к приемышу Шихоин — мелкий аристократ просто жестоко игнорировал и саму его личность, и его таланты, и его заслуги.       — Ты ревнуешь… — она не спрашивает.       Бьякуя слегка поворачивает голову к ней, облокотившейся на стол и разглядывавшей его теперь с повышенным интересом в комнате, где их только что оставили один на один.       — Что, прости? — он не переспрашивает.       Его тонкие брови теряют все изящество и устремляются будто стрелками к переносице; на идеально ровном, словно фарфоровом, лбу отпечатывается мерзкая угрюмая складка. Йоруичи облизывает кончик пальца и проводит им по ней: она не хочет смыть, она ее непременно смоет.       — Вот уж не думала, что ты тупица, — цокает драная кошка, перехваченная Бьякуей за запястье за то что, нахально полезла к нему. — Со слухом у тебя ведь нет проблем, малыш, тогда ты, верно, идиот, раз никак не можешь понять истину, что мы с Киске просто друзья?       — Просто… — хмыкает ее уязвленный любовник и дергает бесстыдницу на себя: — Ты считаешь, это нормально разгуливать нагишом перед просто-друзьями? Тогда ты точно держишь меня за идиота, раз думаешь, что я поверю в подобный бред.       — Бьякуя, — Йоруичи выдыхает со смехом и обреченно мотает головой: она не хочет в сотый раз повторяться, — понимаешь…       — А вот и чааай! — вваливается в комнату господин «испорчу-самый-серьезный-момент».       Бьякуя хлопает себя ладонью по лицу и, действительно, на миг сомневается в собственной правоте: эти двое точно стоят друг друга, по крайней мере — благоразумия у обоих ни на грамм.       — Устроим вечеринку для «просто друзей», а, Кучики-сан? — подмигивает ему Урахара, стоя на пороге в одной только шляпе и чудом прикрывая свой срам подносом с принадлежностями для чайной церемонии. — Хотите верьте, хотите нет, но для исключительно дружеских посиделок у нас с Йоруичи-сан именно такая форма «одежды». Так что и вы…       Бьякуя пулей вылетает с сюнпо в окно. Видимо, его ответ: «Нет».       — Я же предлагал от чистого сееердца! — дует Киске губы.       Йоруичи же смеется с этого комика и, обнимая лучшего друга за плечи, шепчет на ухо со всей искренней признательностью: «Спасибо». За Бьякую. Ничего, что тот — идиот. Главное, что в борьбе с его твердолобостью у Йоруичи есть надежный союзник. Он, к слову, не зря поумнее некоторых, а значит, вместе они что-то обязательно да придумают. Они всегда так делают. Они команда. Они неразлучны. Они как свет и тень. И это тоже просто данность.