Софист, часть 4. Мастер

      За не содержащей подвохов теневой дверью Кель-Гарас уже поджидал гостей своей крипты, собираясь сосредоточить все атаки на главной цели, явившейся по его филактерию в ответ на молитву бединов. После провёрнутого им фокуса с храмом Владыки Зари лич подготовился ко встрече максимально серьёзно, справедливо полагая, что можно наплевать на мелочь, сосредоточившись на уничтожении сильнейшего, представляющего серьёзную угрозу для нежити, в который раз вынужденного тратить время и силы, приспосабливаясь к законам магии, изменившимся за время его заточения.       Пара крупных алмазов безжалостно отправилась на создание параболы стен рассеивания магии, чтобы обе сходились у теневой двери, оказывая двойное воздействие на всяк входящего. Уникальной красоты вручную огранённый лазурный сапфир (иллюстрация 053) принял в себя магию полярной стужи, с метамагией усиления способной понизить температуру до абсолютного нуля. Для иллюзии, что и остальные сюрпризы можно будет легко развеять соответствующим плетением из третьего круга, хитрый лич на пол языка параболы умеючи прикрепил ледяную бурю, которая в сочетании с охлаждающим заклинанием из седьмого арканного круга действовала как под метамагией усиления – самой нежити холод был совершенно нипочём. По тому же принципу легло заклятье тьмы, совершенно не мешавшее нежити ощущать живых, а рядом сфера тишины, накрывавшая каменный мешок до углов. Если бы ещё только механик починил прочие ловушки…       Кель-Гарас насколько мог с пользой потратил имевшееся время, к моменту вторжения разобравшись с некоторыми особенностями допотопной «современной» магии в достаточной мере, чтобы сплести поправки в потребные ему заклинания, не все из которых, к сожалению, он был способен применять так скоро после снятия более чем полуторатысячелетних оков. Если бы не принадлежность врага к непримиримой с нежитью церкви Латандера, как и грезил лич, бывшего бледной копией издохшего Амаунатора, Кель-Гарас бы попытался пообщаться, но что толку от фанатика веры? Лишь отличные стражи тьмы да сосуды для его клонов! Жрец-некромант не считал выскочку ровней, но справедливо полагал, что столкнулся с кем-то себе подобным, кто шёл по пути священника и потом свернул на стезю мага, добившись больших возможностей. Кель-Гарас при жизни не смог стать архимагом, а после смерти дважды не успел стать архиличем. Он не хотел и в третий раз лажануться, потеряв такого хорошего кадавра, какой получился из бывшего главы местного храма Владыки Зари. Лич готовился встретить врага во всеоружии из желания сокрушить козявку истинным могуществом – слом и порабощение подобных личностей невыразимо сладко!       Первый тревожный звоночек для Кель-Гараса прозвенел, когда пропал его дубликат, сделанный из трупа клирика солнца. Не уничтожен или выведен из строя – просто исчез в бою.       Нельзя было измерить всю ярость лича, когда вбежавший в теневую дверь враг, походя раздавив брошенный под ноги мешочек с шестью жемчужинами рассеивания магии, успешно справившихся с тремя заклятьями отложенного действия, явил не только супернатуральный характер обеих согревающих аур огня, окружавших фигуру и взаимно усиливавшихся для противостояния космическому холоду, но и проявил некогда вожделенную Кель-Гарасом способность тайной досягаемости архимага, бесхитростно дотянувшись до впопыхах установленных кристаллов, отключив их и нагло стырив! Не на шутку разгневавшийся лич не мог потерять холодного рассудка и с устрашающим криком:       - Умри! - Стремительно наставил указательный палец, с которого собрался выпустить свой самый разрушительный козырь на данный момент – лучевое заклятье дезинтеграции. (иллюстрация 054)       У пожадничавшего на кристаллы мастера Керрила душа в пятки ушла, когда разъярённый лич с криком наставил на него палец, оправившись от заточения явно быстрее и измыслив применить свой козырь – заклятье перста смерти. Мастер был защищён от подобного, но всё равно иррациональный ужас объял полуэльфа, а времени размышлять не имелось вовсе. Словно под заклинанием замедления, Керрил под маской Абада лицезрел, как вместо предполагаемого им заклятья из пальца вырывается изумрудно зелёный луч дезинтеграции, в мгновение ока преодолевая десятки ярдов до цели – до него. Ловкий и скорый полуэльф на инстинктах сделал рывок, отодвигая туловище с траектории смертоносного заклятья и локтями сдвигая плащ за спину во спасение любимого фамильяра. На себя времени ему катастрофически не хватило! Зелёный луч прошёл сквозь тунику и тельняшку, ударив в бок живого тела и попытавшись целиком обратить его в пыль. Керрил стойко принял вызов, в полной мере осознав, что не зря столько вытерпел ради чешуи дракона белой стали, ещё перед бегом в крипту предусмотрительно активированной под каменной шкурой с драконьих ботинок. Однако это не помогло ему полностью избежать ущерба и дикой боли: дезинтегратор попал и обратил в пыль сперва чешуйку, потом пласт мяса под ней, правое нижнее ребро, часть диафрагмы с лёгким и почку – вместо прицела в сердце и в какой-то ладони от солнечного сплетения!       Керрил и не такие муки испытывал, потому не только не свалился в обморок от болевого шока, но ещё и сумел в достаточной мере сохранить концентрацию, чтобы в последний миг успеть разрушить Кель-Гарасу плетение смертельного облака. В тот же миг из теневой двери нервно выпрыгнул Ксанос, из-за стен развеяния магии потерявший телепатическую связь с эфенди, как бедины именовали его командира. Полуорк выпучил зенки на толпу приближающейся нежити, но не потерял самообладания и не ослушался приказа, изнурив личевскую малую мантию заклинаний огненным шаром, вылетевшим из глазницы черепа его посоха.       Кель-Гарас не повторил ошибки, имея в запасе мгновенное заклятье снопа молний, который с высоты ступеней пьедестала с саркофагом и запустил поверх своих мёртвых защитников в пошатывающуюся фигуру под каменной шкурой, не поддавшейся стенам рассеивания чар из-за их неприспособленности для влияния на действующие артефакты. Истекающий кровью враг задёргался и как подкошенный свалился на пол, в тот же миг огненный шар безвредно стёк по защитному заклинанию высшей нежити, как и прилетевшие сразу за ним более быстрые огненные стрелы. Кель-Гарас не имел глупость бить огнём солнцепоклонников, а потому с победным хохотом выпустил одно из часто применяемых им и мгновенно создаваемых заклинаний - искрящаяся сфера с треском электричества полетела добивать валяющегося врага и заодно поджаривать остальных визитёров, чтобы следующие теряли мораль при виде обугленных друзей. Лич в уме уже препарировал труп могущественного посланца божьего, чтобы самому его занять, наконец-то став архиличем. Да что там?! С таким кадавром сразу в демиличи! И валить *** того божественного придурка, что посмел занять вожделенный Кель-Гарасом трон Лорда Мёртвых!       Мастеру основательно досталось от заклятья четвёртого круга. Нескольких секунд передышки ему хватило, чтобы встряхнуть рукой, извлекая из браслета крупную одноразовую жемчужину реверсии времени. Терпя страдания, видевший обстановку Керрил наскрёб достаточно концентрации, чтобы применить рассеяние магии на искрящуюся сферу, по сравнению с молнией летевшую как черепаха. Усилий критически раненного хватило лишь на дестабилизацию с преждевременной детонацией, но это и стало большой удачей: весь вражеский ток стёк на толпу его скелетонов и мумию, которая одна единственная пережила «дружеский огонь». Сразу после этого застонавший мастер раскрошил стекло с перламутровым покрытием: реверсия времени да при резонансе с вшитым в одежду аналогом полностью исцелила и полуэльфа, и феникса, в жидкой форме критически пострадавшего от молнии.       Лич едва не вышел из себя от ярости, когда половина его крохотной армии полегла от его же собственного заклятья, а вторая обратилась в прах от способности могущественной реликвии в руках нового главы храма Владыки Зари. Кель-Гарас уж и забыл, когда в последний раз испытывал азарт боя и страх за своё существование: посланец ненавистного бога применил излюбленное у его адептов заклятье реверсии времени и тем полностью восстановился, словно и не было попадания дезинтегратора и молнии. Холодный разум не оставил высшую нежить, но едва лич беспрепятственно применил массовое проклятье нависших клинков, охватив уже восьмерых из дюжины грабителей его крипты, как на нежить обрушилась ещё одна партия огненных стрел, предваривших огненную спираль и огненный удар, сорвавший с лича малую мантию заклинаний. Кель-Гарас, имевший на себе превосходную сопротивляемость с некогда благоприобретённым иммунитетом к огню, зловеще рассмеялся, стоя в клубах пламени.       Вскочивший на ноги Керрил оборвал гогот излишне самонадеянного Кель-Гараса вместе со сплетаемым им заклинанием древнего аналога современных чёрных щупалец Эварда. Ксанос же выпустил свою кислотную стрелу, но полуорк теперь был не у дел – коллар лича обеспечивал постоянную малую сферу неуязвимости от всех простых заклятий по третий круг включительно. Одновременно раздался зычный клич Заккара:       - Амау!       Все алебардщики слаженно выстроились дугой у пьедестала бородатого лича, в своих золотых регалиях, потрёпанной временем мантии да приличествующим королю жезлом смотревшийся грозным и величественным повелителем молний. Однако ослабленный Кель-Гарас подготовил всего лишь аналог электрической петли Гедли, а не смертоносное заклятье цепной молнии, сейчас бы убившей всех. Молниевидная дуга от нежити даже Зидана не скинула со ступеней, хоть и оставила ему рваный ожог поперёк лица, изуродовав харю, не прикрытую куфиёй.       – Амау-Амау! – Скандировали семеро бединов, морально поддерживая двоих.       Однако они успели всего пару раз выкрикнуть боевой клич веры, когда Кель-Гарас приставил к коллару свой жезл-филактерию и на колоссальной от себя дистанции создал восемь сильных вурдалаков с мощной мумией-лордом во главе. Так что бедины с алебардами были вынуждены оборонять спины своих лидеров. Благо Ксанос успел ослабить нежить очередным огненным шаром, сумевшим обуглить несколько ниточек ветхой мантии.       Не помогла личу ни туманность кладбищенской ауры вокруг головы, ни темнеющая вокруг всей фигуры аура террора с пугающими призрачными видениями – воспламенённые верой Зидан и Али игнорировали эти воздействия.       Ни удар пламенем, ни удар звуком, ни сокрушающий удар – лич защитился от этой жреческой реликвии. Некогда сломанный им Гнев Пустыни тоже не мог навредить Кель-Гарасу, мгновенно и всецело заинтересовавшемуся новой сверкающей вставкой в навершие посоха. Устрашающе насмехающийся лич рубящим жестом применил очередное заклятье и потянулся за крутой цацкой…       Древнее существо недооценило своего кровного врага, благодаря именно этому сверкающему кристаллу сохраняющего в его крипте всю ту силу, что ненавистный фаэримм некогда продал человеческому отродью: удар Али отсушил Кель-Гарасу всю хваткую кисть, во всех смыслах – осыпалась прахом вместо выхватывания потрясающей драгоценности. Однако и напавшим знатно досталось от внезапно возникшего вокруг лича барьера бритвенно острых клинков, моментом пустивших кровь живым, отважно встретившим напасть и не собиравшихся бежать сломя голову – лучше сложить её в честной схватке.       Именно в этот момент вражеского удивления мастер Керрил, действовавший строго по ранее составленному плану и несколько набатных ударов сердца тщательно вспоминавший полную луну на обряд очищения, в один решающий момент слил эту силу по волшебным прожилкам от плеч в ладони и молча выпустил из рук болт мерцающего лунного света, наповал поразившего лича Кель-Гараса: нежить буквально швырнуло на ступени.       Всё ещё ускоренный Зидан, который, в отличие от Керрила, сохранил чары совиной мудрости и лисьей хитрости, вовремя сориентировался, воспользовавшись предоставленным ему шансом и направив очередной размашистый удар по филактерии: посох-булава легко смахнул пару летающих лезвий и высек из ступени раскалённое каменное крошево, магией звука буквально вышибив жезл Порчи и попутно лишив врага второй кисти, не защищённой старинным тряпьём с могучей магией брони. На удачу Кель-Гараса, его филактерия отлетела в стену с помпезными рельефами и надписями да рухнула между ней и персональным саркофагом. Однако Али тоже не зевал, с размаху ударив удачно для него упавшего лича: прирождённый воин зацепил крюком шею окладисто бородатой нежити, зубодробительно саданув сверкающим кристаллом по челюсти.       Нынешний кадавр Кель-Гараса был не лыком шит, а потому поваленный лич в отместку за покорёженную челюсть и расставание с филактерией подло пнул во второй раз замахнувшегося Али прямо в пах да с поддержкой заклятьем прикосновения вампира, преодолевшим кровную сопротивляемость человека и поразившего смятые чресла поистине адской болью. Мгновенно скрючившийся бедин покатился с лестницы, потеряв сознание от удара затылком о ступень – удачно не размозжил башку об угол!       За это успешное действие Кель-Гарас в следующее мгновение круто поплатился: Зидан воткнул ему в морду лица все четыре заострённые лезвия святого посоха-булавы, одновременно всаживая в черепушку перья феникса, впрочем, не возымевшие эффекта из-за короны. Обувь лича делала его старые кости металлическими, а пергаментную кожу каменной, потому погнувшийся и потрескавшийся череп нежити выдержал удар реликвией – просто рожа стала жутко обезображенной.       В этот момент подбегающий к ступеням мастер Керрил, сумевший оклематься и вновь должным образом сконцентрироваться, развеял барьер клинков, секущих клирика Латандера, и следом применил своё коронное заклятье размягчения земли и камня, превратив ступени под личем в зыбучие пески. «Увесистый» Зидан и сам намеревался надавить всем телом на посох-булаву, поэтому не преминул так и сделать, смекнув прыгнуть сверху на корпус лича, целиком погружая мертвяка в ловушку, быстро сцепившуюся крепче былого. Почти в десятке мест истекающий кровью бедин про себя чертыхнулся, прокляв Керрила за приказ высвободить способность обращения нежити в прах на жалкую мумию с несколькими зомби и скелетами - вместо лича. Об имеющемся в его арсенале сакральном лечении новообращённый не вспомнил.       Вопреки всеобщим ожиданиям, Кель-Гарас легко и быстро выбрался из отвердевшей ловушки, без всякого для себя риска применив малую телепортацию в собственноручно созданном пространственном кармане своей же крипты. Кошмарный лич возник сразу у постамента с массивным саркофагом, за которым обнаружился юркий кобольд, прямо на пылающих глазах Кель-Гараса схвативший жезл-филактерию и при внезапном появлении «покорёженного» лица лича громко обгадившийся от испуга. Однако Диикин был привычен к внезапным страшилкам своего бывшего хозяина, белого дракона Тимофаррара, а потому вместо остолбенения в панике кинулся наутёк, банально не подумав бросить опасную добычу.       Керрил присел к Али, которого пара бойцов уже привела в чувство, отпаивая из драгоценной бутылочки лечения лёгких ран. Они беспрекословно подчинились мастеру, приказавшему «открыть пах», зажатый руками болезненно скрюченного человека. Лечащий свет от янтарного жезла всем живым в округе принёс толику облегчения, а когда нефритовый шар на его верхушке коснулся болезного места, высвобождая усиленное заклятье лечения серьёзных ран, то боль и вред как рукой сняло – Али аж прослезился от облегчения.       - Сорви корону и добей! – Гаркнул Керрил в лицо посмотревшего на него Али, указав своим жезлом на лича, уже частично восстановившего кисти и между выпадами Зидана пытавшегося применить культями какое-то зловредное массовое заклинание, но не успевающего.       Руку мастера вновь, словно кровеносные сосуды, объяли прожилки лунного света, собравшиеся острием нефритового шара и во второй раз успешно поразившие нежить, при падении заполошно вскинувшую культяпки и таки отбросившего от себя Зидана волной пепельного песка. Личу не повезло шмякнуться головой о рельефную стену так, что с помятой башки сорвало-таки золотую корону. После этого Керрил бросился на перехват запуганного кобольда, тогда как Зидан, поднявшийся с переломом левой руки, отважно поспешил наперерез могучему Кель-Гарасу, тоже быстро очухавшемуся и бросившемуся вернуть сворованную филактерию. Главный клирик не был глух и туп, а потому с кличем:       - Ама-у-у!       Зидан обрушил на едва поднимающегося врага огненный удар, на сей раз поразивший цель, лишённую могущественного артефакта. Не зевал и Ксанос, но его огненные стрелы вновь натолкнулись на малую сферу неуязвимости, защищавшую лича ото всех заклятий третьего круга и слабее. Откуда-то сбоку прооравший клич «Ама-у-у!» пепельноволосый неофит тоже проявил себя, когда завидел бледно-голубую магическую руку, схватившую корону. Бедин, уже расправившийся со своим противником, смекнул метнуть свой короткий изогнутый меч – попал и отбил подальше!       Меж тем серьёзно подготовленный мастер раскошелился на заклятье малого очищения разума и вместо взбалтывания собственных мозгов дотянулся аурой до почти буквально слетевшего со ступеней Диикина, ошеломляющим образом избавив кобольда от панического ужаса. Керрил предусмотрел, что сознание лича может рано вернуться в филактерию и наложить чары приказа на первого взявшего жезл, а потому приготовил свою версию приказа из четвёртого круга с не противоречивым смыслом – однако такие меры не понадобились. Не обращая внимания на шум и крики, напряжённый мастер попросил крысохвостого барда:       - Диикин, пожалуйста, немедля вложи жезл в этот защитный футляр!       Оказалось, что округлый низ его янтарного дрына снимается, словно пробка, а очень толстая ручка внутри была сделана полой, напоминая тубус. Растроганный магией и признательный Диикин повиновался. Внутри что-то чавкнуло, когда Керрил надавил крышкой со стороны боевой части жезла-булавы. Прямо на глазах у забывшего о личе кобольда из горлышка «футляра» полезла серебристая хрень, в которой он ну никак не мог узнать живицу серебристой осины, смешенную с мёдом из нектара волшебных цветов, освящённым соком треанта, опилками из корня фелсула и древесины той же серебристой осины, порошками из нефрита и изумруда, древним дварфским цементом, мякотью ягоды волшебного винограда и жидкой унцией благословлённого вина из храмовой чаши. Тем более глаз кобольда не мог заметить на «дне» футляра крупную черепаховую жемчужину с вложенным в неё заклинанием регенерации, более мелкую с защитой от духов и вокруг неё совсем маленькие с доспехом мага, проворным отступлением, зрением при слабом освещении, светом, мужеством, сопротивляемостью. Нет, Диикин лишь видел, как все это странное вещество с шипением переплетается с ожившей янтарной крышкой, пустившей мучительно извивающиеся жгутики-корешки, которые, выглядя заживо поджариваемыми червями, оплели оголовье и внедрились во внутрь и в сами стенки футляра. Прямо на восторженных глазах у барда из двух крутых жезлов получился один эпический.       Тем временем обрызганный кислотой Зидан со всей дури обрушил посох-булаву на поднимающегося лича. Подпалённая мантия Кель-Гараса вновь прикрыла места поражения проявившимся силовым полем каменной шкуры, остановив сокрушительный удар, но всё зловонное туловище нежити встряхнуло гулким бумом – спешно изъятое из заваленной секции кольцо полной защиты от звука улетело тогда вместе с пальцами и зажатым в них жезлом Порчи. Второй удар Кель-Гарас, израсходовавший слишком много своей магии и не успевший отладить и зарядить оружие из своего прежнего арсенала, успел-таки предотвратить наговором удержания гуманоида, парализовавшего необученного клирика, но это всё, что ослабленный лич смог сделать до того, как его филактерия оказалась под мощным прессом лечебных энергий, вредящих нежити.       Финальный удар личу нанёс Али, с разбегу замахнувшийся Гневом Пустыни и с кличем «Амау!» удачно попавший по ненавистному врагу. На сей раз раскрученная огненная спираль распилила шею, и обугленная голова лича от удара «багром» слетела с «тронного» возвышения, поскакав по площади перед ним со звуком гнилого ореха.       - Амаунатор! – Победно взревели бедины.       Они просто не знали, что лич мог тут же возродиться из жезла мумией с заранее определённым набором заклинаний аж до шестого круга магии включительно. И так бесконечное число раз, ибо сам бог Джергал когда-то защитил его бессмертную душу и даровал своему избранному чемпиону многие знания и силы. Как Кель-Гарас всем этим распорядился – вопрос отдельный. Однако на этот случай догадливый и предусмотрительный Керрил отлично подготовился - на основе сведений от шейха Али и своего личного опыта изнурения нежити-ревенанта.       Едва кадавр-вместилище лича был катастрофично испорчен и как только филактерия наполнилась вернувшимся в неё сознанием Кель-Гараса, мастер устроил пойманному арканисту шоковую терапию, направив в захваченный жезл Порчи сильное лечение серьёзных ран, активировав вложенную черепаховую жемчужину регенерации и направив вовнутрь всё волшебство своего мощного творения, чтобы максимально быстро и полно изнурить некротическую магию филактерии энергией-антиподом. Увы, к концу своих стараний Керрил был вынужден констатировать, что не ему тягаться с древней мощью жезла Порчи: все его «хитромудрые» приготовления оказались не способны навсегда сдержать постоянно истекающую некротическую мощь филактерии лича. Для этого нужна была сила великого бога, каким некогда был сам Джергал, или круг архимагов с ритуальным заклятьем заточения. За неимением лучшего в качестве временной меры сдерживания подойдёт текучая святая вода или всё новые и новые бутылочки с зельями лечения – винная чаша посреди наоса храма Владыки Зари при условии ежечасных музыкальных биений-молений. Всего день пролежать да ночь продержаться – до идеальных условий вызова Латандера…       Пока целиком сконцентрированный на деле Керрил препятствовал попыткам Кель-Гараса вырваться, Али помог всем раненным переместиться поближе к лечебному излучению от полуэльфа, а потом по наущению Зидана раздел бывшего главу местного клира бога Латандера, осквернённого вселением Кель-Гараса, и вместе со спиленной башкой поместил останки в портативное отверстие - для священного обряда очищения и кремации на рубиновом алтаре.       - Эфенди, каковы будут дальнейшие указания? – Обратился шейх, терпеливо ждавший, когда же, наконец, мастер прекратит являть собой статую.       - Корону пси-пламени мне. Коллар неуязвимой мощи Сабилю. Превосходные ботинки горгульи Зидану. Кольцо звукового иммунитета - Тайсиру. Кольцо опознания и ветхую мантию - Шухрату. Содержимое кармашков мантии – Диикину. Плащ защиты – Ксаносу. Я своё уже взял, - подытожил Керрил, и с закрытыми веками увидев на лице шейха смиренное согласие с непонятным распределением сокровищ, ведь для Али и его народа главное заключалось в полном избавлении от лича.       Беззвучно и без жестов создав идеального лакея с незапоминающимся лицом, мастер ещё какое-то время продолжал стоять, но занимаясь теперь вовсе не сдерживанием сущности лича, а размышлениями по вписыванию вскрывшихся фактов в ранее намеченный план действий. Пока бедины разбирали премиальные, фантом споро и подчистую собрал крошево от жемчужин и кровь полуэльфа, а потом взял протянутый ему сосуд и брызнул кислотой на те места, уничтожая всяческие следы, которые опытный некромант способен обернуть против него – мало ли.       – Идёмте, - скомандовал мастер. По пути он не стал жадничать, осушив пару склянок с улучшенными совиной мудростью и лисьей хитростью.       - Ба! А как же сундуки с золотом… - поспешно урвавший обувку Ксанос просто не мог поверить, что всё остальное будет брошено в крипте.       - Тебе мало или завидно? - Резко перебил его мастер, из-за принудительного обрыва не смогший вновь подключиться к телепатической сети, что все ещё поддерживалась между всеми остальными участниками рейда и активно ими использовалась.       Если бы Ксанос не возмутился, Керрилу пришлось бы что-то ещё придумывать, а так он воспользовался наконец-то представившимся случаем, взяв быка за рога:       - Ладно, варварский колдун, твой посох может быть улучшен до текущего уровня этих двух, но за последствия я не ручаюсь. Хочешь больше могущества и власти, Ксанос? – Спровоцировал его мастер, потерев свой висок от колющей боли, возникшей из-за повторного питья сильнодействующего препарата.       - Ба, я ведь уже говорил вам, командир, что это цель моей жизни! – Повёлся одержимый силой полуорк. Несмотря на действие заклятий повышения интеллекта и интуиции он не распознал суть подвоха.       - Великий Герой, победа и дом – счастье во всём! – Ликующе пропел бард, предвкушающий свою собственную гору сокровищ, что будет крупнее драконовской – когда опорожнят кармашки древней мантии. За большие заслуги и удача благоволила ему, не забывшему поцеловать талисман богини Тиморы, как делали многие путешественники из уже встреченных им по дороге из деревеньки Хиллтоп.       - Мастер Керрил, а как же разрушить алтарь бога смерти? – Переглянувшись с Али, требовательно спросил Зидан, когда мастер прошёл мимо возвышения с оным.       - Джергал, Лорд Конца Всего, Писец Обречённых, Безжалостный – это бог судьбы, церемониального погребения и страж могил, сенешаль Лорда Мёртвых, - без эмоций откликнулся Керрил, настраивавший себя на общение с оным. – Встаньте кучно в проходе и ради всего святого молчите в тряпочку да смотрите в пол.       - Писец… - начал было Диикин, но его одёрнул Ксанос, наслушавшийся в Хиллтопе историй о пришествии богов в эту захудалую деревеньку и нашедший, на ком можно вымещать своё зло за то, что его самого осадил командир.       - Зидан, возьмись сверху. Йакзан, - обратился мастер к пепельноволосому неофиту. – Снизу. Молись о призыве лечения – это сдержит повторное появление Кель-Гараса. Как выдохнешься, меняйся с другим неофитом. Все стойте здесь, я вернусь за ним через несколько минут, - непререкаемо известил их Керрил. – Времени мало, - обронил он напоследок, отказывая в разъяснениях. Он знал, что так с соратниками не обращаются – Керрил выдерживал дистанцию ради более крепких связей между неофитами и Али с Зиданом.       Бединам жутко не понравилась перспектива дальнейшего развития событий, однако они подчинились, держа в руках плод лёгкой и столь долгожданной победы, достигнутой под руководством чужестранца, не собиравшегося становиться их лидером или чествуемым в веках героем.       Только недавно переживший тяжёлый бой полуэльф пытался морально подготовиться. Любое общение с богом – это всегда событие из ряда вон выходящее. Дерзкой была задумка, которую следовало реализовать перед общением с Латандером. Самый рациональный план использования крипты круто противоречил эмоциональному, а учитывающий обе стороны медали был шибко сложен и рискован – мастеру не привыкать расщёлкивать подобные задачки в рекордные сроки ценой своего здоровья. Вот только ещё надо выпить эликсир величия орла для укрепления воли, и не пожалеть потратить четыре своих алмаза взамен двух с сапфиром, чтобы по имеющимся ниточкам ещё больше расширить переделанный аналог заклятья дворец Морденкайнена, в котором Кель-Гарас обустроил своего логово и саркофаг. Пусть охват скальной части склепа будет длиться менее суток, пусть перенос объединённого носителя чар внутрь пространственного кармана «оттопырит» его менее чем на час, пусть придётся выжать себя похуже лимона – Керрил желал справиться ради схожих с Ксаносом устремлений…       Мастер видел, что статуя бога защищает собой древний портал в виде чёрного солнца о восьми лучах. Он мог вести как в какое-то место на Плане Фугу, где по-прежнему обитал данный полубог, так и куда-либо ещё, в какое-нибудь место, важное для Джергала или его церкви на момент сооружения. Этим обстоятельством и собирался воспользоваться арканный иерофант.       Скрывая от свидетелей внутреннюю дрожь и естественный страх перед смертью, полуэльф преодолел две ступени, поднявшись на портальную площадку. Преодолевал трепет, нервы и страх, когда вставал на малый изогнутый луч, сейчас обращённый на восток, когда касался возвращённым себе жезлом Порчи находящегося прямо перед ним колена великанской статуи, по бокам которой стояли колдовские жаровни, отбрасывающие зловещие тени. Деактивировав каменную шкуру, поправив живую маску из фамильяра-феникса и выпустив из правого рукава посох-кобру, мастер Керрил раздавил ногой крупную жемчужину призыва, направляя всю высвободившуюся магию в древний глиф и пользуясь ею как трамплином для умножения собственного заклятья призыва с чётким обозначением посыла:       - Внемли посреднику, Джергал!       Сила ушла в никуда без видимого эффекта. Керрил надеялся, что бог проявит интерес к сигналу из столь древнего оплота его былого величия. Не призыв с подчинением - приглашение!       Через несколько томительных ударов сердца в центре магического круга проявилась эмблема бога в виде черепа со свитком во рту (иллюстрация 055). Ярко мигнули и ровно зажглись рубиновые глаза статуи, поднявшейся с колена и перехватившей громадную секиру. Вставая, изваяние бога раздавило пяткой одноразовую жемчужину, тут же уменьшившись до роста заклинателя, посмевшего обратить на себя толику божественного внимания. Яростно вспыхнули кристаллы, прожигая взглядом дерзкого мага, выдержавшего испытание взглядом смерти – с предательской дрожью коленок.       Фраза брошена и услышана, повторять ни к чему.       - Молви, смертный бессмертный, - когда уже не чаяли услышать, вдруг раздался безжизненный бестелесный голос, отозвавшийся потусторонним эхом сухого шёпота давно покинутого склепа. Аж мурашки расплодились и разбежались по всему телу в попытке выдавить позорные нечистоты.       - Корень проблем солнцеликого в амбициях смертных и бессмертных, - смекнул Керрил, прямо на ходу переиначив речь на идеальный вариант, вольно или невольно подсказанный самим божеством, действующим посредством своей статуи многотысячелетней давности. Лишь благодаря предельной собранности и недавно обретённой способности усиленного лечения мастер сдерживал появление лича, рвавшегося из его рук к собственному богу. – Душа преступника на суд потерпевшего, а слепок - занимательной игрушкой тьме изначальной, - без пауз продолжил Керрил, держа оные в руках своих. – Бессмертные смертные – вот из тем общих одна. Схема стара - найм почтальона. Изволите, о Джергал?       - Полномочия? – Безжизненный и формальный вопрос. То ли ни к чему не обязывал, то ли взыскательно требовал – интонации совершенно не читались.       Как подумал Керрил, ответивший на зов Джергал скорее испрашивал подтверждение прав и обязанностей законного посредника.       - Инициатива снизу-вверх, - с трудом владея собой, ровно озвучил мастер заготовку ответа, с убийственной смелостью намекая, что Джергал сейчас всего лишь полубог, а Латандер великое божество, и что кто-то первый, а кто-то второй. – Всегда имеет смысл сверить списки убывших и прибывших, - почти откровенно подольстился мастер, нахально подсказывая стопроцентно обоснованную и неподозрительную причину обмена посланиями, которой Писец Обречённых сам должен был не раз пользоваться в качестве формального повода для встречи – по мнению Керрила. Правда, сейчас для Джергала это - акт доброй воли, не подкреплённый ответными обещаниями. Латандер славиться как щедростью, так и нетерпимостью к нежити – двоякий результат. А вообще пути Господни неисповедимы – обычный смертный даже под зельями и с артефактами не в силах постичь их.       - Законно, - через долгую паузу изрекла статуя некий звук, понятный каждому присутствующему. То ли общее наречие наземных торговцев, то ли родной для каждого – аналогия с телепатической связью. Мастеру не хватило знаний и опыта понять. – Стоимость найма?       - В нём самом. Позвольте воспользоваться алтарём, - стараясь не распластаться ниц, полуэльф вежливо поклонился богу, не разрывая зрительного контакта и шевеля правой рукой. В оной держал за хвост недостающую до пола, извивающуюся и шипящую кобру, в приказном порядке раззявившую пасть.       Восприняв молчание за знак согласия, дико напряжённый и вспотевший Керрил сжал змеиный хвост, направляя посох, который смог растянуться на многие десятки футов, ползя к Ксаносу за посохом. Гипнотически медленно поднявшись перед ним с раскрытым капюшоном, псевдо-живой артефакт завораживающе медленно укусил древко повыше хвата самого полуорка, еле отцепившего свою дрожавшую руку: то ли с пониманием, в какую жопу угодил своим согласием на улучшение этого трофейного посоха, то ли с предвкушением величия и платы за услугу богу. Стремительно укоротившись, посох-кобра Усман быстро пополз вместе с ношей к алтарю, на который и был водружён посох мощи.       Керрил ещё раз сжал хвост, чтобы вытянувшаяся змея-посох выплюнула истрескавшуюся ледяную статую ещё действующего и сопротивляющегося клона Кель-Гараса. Пленник тут же смог сбросить заклятье оледенения, однако большего сделать не успел – Джергал вмешался. И лежавший на алтаре череп посоха буквально высосал из дёрнувшегося трупа клирика Латандера какую-то серую тень, словно содрал похоронную вуаль. Рыжий огонь в глазницах и вокруг навершия колдовского посоха сразу изменился в цвете, став чернильно-пурпурным. Все летавшие вокруг черепушки огоньки собрались у макушки, словно туда воткнули писчее перо. Олицетворяя символ бога, во рту черепа появился свиток старого пергамента из человеческой кожи, а чернила свили ручеёк печати, что полагается иметь каждому порядочному письму.       Мастер Керрил, скрепя волю и выдавливая из себя остатки лечебной магии для сдерживания мятежного духа Кель-Гараса, от ощущения близости Джергала ещё пуще затрепыхавшегося в своей филактерии, деактивировал змею обратно браслетом на правую руку и сумел распознать момент, чтобы вновь заговорить, привлекая внимание начавшей затухать воли Джергала, собравшегося отправить её в другое место:       - Посредничество со смертными тоже насущно, о Джергал. Прошу, позвольте изложить суть… - вновь и ниже поклонился проситель, держась за янтарный жезл обеими руками.       Вся соль в правильной подаче материала: так всегда было, есть и будет. И Керрил был ужасно доволен, что до сегодняшнего дня успел улучшить выносливость и стал способным выдерживать подобные высоты концентрации, в противном случае либо Кель-Гарас из своей филактерии создал бы себя-нежить, либо пространственный карман прохудился…       - Излагай, - спустя томительную паузу издал дозволение Джергал, умудрившись замогильным голосом ничуть не выразить законный нейтралитет и усталость от обязанностей. Наглец и неудачник были ему глубоко безразличны.       - Законная оплата задержания преступника забрана. На правах организатора спасательного рейда и по ранней договорённости – вся крипта теперь моя. Я сегодня прорицал о поклоняющемся вам ордене Компаньонов Бледной Маски, борющемся с не санкционированно существующей нежитью. О Джергал, ради этого правого дела прими в жертву всю эту крипту и позволь мне вместе со всеми одиннадцатью соратниками телепортироваться отсюда в близлежащий оазис Зелёной Пальмы, - испросил Керрил, из собственных интересов старавшийся именно в таком виде исполнить мечту местных жителей о тотальном избавлении от ярма «Кель-Гарас», вместе со склепом чтоб пропал пропадом.       - Отправляйтесь, - отпустил Джергал всё тем же пугающим потусторонним голосом, из собственных соображений благословив латандеритов дополнительным изгнанием нежити, а шейху подарив навык святой мести нежити. - Сила, успех и радость столь же преходящи, как слабость, неудача и нищета. Только смерть абсолютна и последует в свой назначенный час, - напомнил свою догму Джергал, словно предупреждая дерзкого смертного бессмертного (под это определение подходили и эльфы, и архоны, и драконы). Он оценил не ум или мудрость посредника, как тот надеялся, а его магические изыски, железную волю и лидерские качества - последнее молодой полуэльф даже не пытался пестовать в себе за их ненадобностью одиночке.       Керрил мгновенно ощутил, как частица духа принявшего подношение Бога воспользовалась переданным правом и взяла на себя управление магическим кругом, стабилизируя границы передутого пространственного пузыря и познавая магию позвавшего его мастера. Статуя Джергала застыла, стоя в ожидании.       - Спасибо! – Трепещущий перед смертью полуэльф мгновенно поклонился в пояс и так попятился с площадки. А затем развернулся и нервно стал сыпать распоряжениями: – Ксанос, Зидан, Али – скорее заберите с алтаря посох с почтой Латандеру и разоблачённый труп Его священника, снятое оставьте. Йакзан и Хуттаб, берите Диикина под ручки. Тайсир, возьми жезл и тонкой струйкой обливай Порчу серьёзной лечкой, - он вымученно протянул оный в правой и выпрыгнувшую из рукава бутылочку в левой. - Заккар, бери Тайсира под левую руку, я под правую. Диргам, ты между Ксаносом и Зиданом. Али будет справа от меня. Все строимся в тесный круг, переплетаем руки, закрываем глаза и представляем храм на востоке от нас!       Безжалостный Бог действительно только позволил, не оказав никакой поддержки сверх стабилизации карманного измерения с пожертвованной ему криптой. Керрил лишь благодаря теплу и посильной подмоге фамильяра Абада смог в должной мере сосредоточиться и объять всю группу своей способностью тайной досягаемости, как феникс тепло окружал самого полуэльфа. Поймав нужную эмоцию единения, мастер выпустил заклинание телепортации, перенося всех вместе с собой – и без того истощённая аура от такой нагрузки израсходовала ману из всех оставшихся в ней заклинаний и сожгла для переноса всех спутников большую часть жизненных сил мага.       - Прибыли!.. – С громадным облегчением выдохнул Керрил, рухнувший бы, не будь опоры по бокам.       В ответ неразборчивое мычание и запах нечистот, неприличных для храма.       Позже Керрил констатировал, что и лич в своей филактерии полностью выбился из сил, прекратив зазря долбиться наружу. Иначе бы точно вырвался в этот момент и прикончил всех до единого. Давая чуток роздыху, мастер первым разорвал круг и принялся авторитарно раздавать очевидные указания:       – Жезл в священное вино, все остальные трофеи по чашам вокруг. Али, немедля освобождай и возвращай мою переноску, Гнев Пустыни положи на этом луче. Зидан, готовьте покойников к закатному отпеванию и кремации на рубиновом алтаре. Неофиты, в ирригационных рвах пока полно доступной илистой глины, до церковной службы соберите двадцать четыре мешка и разложите их вокруг фонтана Клепсидры. Диикин, на тебе сочинение к заутренней баллады, как если бы повествование шло от моего лица и все обращались ко мне только одним словом «эфенди» - исполнишь здесь сразу после восхода солнца. Ксанос, устройся на восточном луче и в посте медитируй до рассвета: укротишь тело – повысишь свой предел выносливости. Я тоже буду здесь до начала предрассветного часа, займусь глубокой медитацией. Нас не тревожьте, но обязательно обеспечьте музыкальное сопровождение вечерней службы.       Сунув протянутый платок обратно за пояс, Керрил, ни на кого больше не обращая внимания от всепоглощающего желания поскорее предаться блаженному «взвешиванию», влил всё снаряжение в элементную форму пара, сымитировав заклинание газообразного облика. И просто-напросто повалился на пол, выстлавшись до своей водной инсталляции и отдавшийся ей, позволив затянуть себя вовнутрь и начать щекотать «душем наоборот». В последний момент из плаща выпорхнул феникс Абад, величаво задал вираж и влетел в дверь измерений над дланью, чтобы оказаться в Кольце Солнца и вдосталь размять крылья над храмом и долиной оазиса Зелёной Пальмы да начать игриво шугать местных соколов, использующихся для охоты и связи.       После морального и магического истощения Керрелу жуть как хотелось просто лечь, забыться в полусне и чтоб не кантовали. А ещё лучше отдаться рукам массажистки, чтобы под приятную мелодию блаженно втирала ароматные масла. Собственно, в форме облака нет головы и тела, чтоб болели, а расслабляющую роль сыграют качели фонтанной системы. Радикально меняя род деятельности, Керрил собрался до самых проводов заката тупо наслаждаться винными парами и всласть наиграться капельками, прежде чем выспаться прямо в этом облике перед работой. Ему показались неимоверно далёкими планы в форме же пара всю ночь заниматься переделкой короны для превращения трёх зубцов-перьев в двенадцать солнечных язычков с обелением чёрного камня во лбу при сохранении волшебных свойств – совсем нетривиальная задача для решения в совершенно неподходящем теле идеальны для развития мастерства артефактора. А ведь ещё предстояло отремонтировать и перешить манитии, свести черепа с коллара для нанесения солнц Амаунатора, создать блочные сосуды для возведения капитальной стены с аркой у входа в долину - это помимо одухотворения и воодушевления, необходимых, чтобы наконец-то заняться плодотворным сотворением лука из змеи, пойманной несколько дней назад. Всё это позже – сейчас потребный отдых!