Angry bugs

      — Что же ты не улетела, пока могла?       — Я не брошу тебя, дурак несчастный.       Гордон и Бриттл говорили шепотом, но Темперу все равно казалось, что чересчур громко, однако шикать на них он не стал. И так очевидно, где букашки спрятались. Путь их лучше всяких указателей отмечали воронки и ошметки слизней, и счет времени, за который отряд будет обнаружен, возможно, шел на минуты.       Темпер снова глянул в щель между досками. Пока никого. Солнце вошло в силу, безжалостно хлещет белесые камни. Жар потихоньку проникает в их убежище — заброшенное здание, не определимое до своего первоначального назначения; снаружи не то леса, не то пристройки из хрупкого, высохшего до звона дерева; провалы в стенах делают покои проходными, надежную оборону здесь не занять. Придумать, что делать, надо прямо сейчас.       Когда корзину проволокло по земле и она остановилась, черпнув песок, Темпер огляделся и понял, что они находятся очень далеко от прорезанных Гордоном в колючке проходов и к воротам им тоже не прорваться. Вывод напрашивался только один: подороже продать свою жизнь. Рассчитывать на снисхождение после разгрома, который они тут учинили, не стоило.       Обезболивание еще действовало, когда Темпер повел отряд в лабиринт полуразрушенных построек рядом со слизнесфинксом. Теперь рана напомнила о себе. Нужно было на что-то решаться, пока он не свалился и не превратился в бесполезный груз.       — Гордон, я попрошу тебя… — опять послышалось за спиной.       — Не думай об этом, детка. Все будет в порядке.       — Если я не смогу, ты должен будешь… Я не хочу снова оказаться у них.       — Просто не думай, ладно?       «Что же лучше — рассредоточиться или держаться вместе? — размышлял Темпер, разглядывая вросшие в землю обломки известняка, изгрызенный временем каменный забор и дрожащую от зноя голову слизнесфинкса над ним. — Искать подмоги у темноты ночью или у жары в полдень?»       — Ну что, сосчитал? — спросил он через плечо.       — Да, — ответил Квинси. — Не густо.       Темпер повернулся, окинул взглядом оставшуюся кучку снарядов и патронов и чуть не выругался в голос. Сколько же нужно нахальства и безрассудства, чтобы с таким запасом выбираться из слизнячьего логова? Да у него столько нет!       Он махнул лапой — разбирайте. Определенно, здесь поможет только чудо. Не найдется ли у Хоуи подходящего случаю пророчества? Нет, Хоуи в ясном сознании. Точными движениями он зарядил гранатомет, приладил пару снарядов в разгрузку и сел у стены, весь ожидание и собранность. Квинси ловко и почти бесшумно вложил патроны в диск и только кротко вздохнул, понимая, сколько в нем остается пустых гнезд. Бриттл и Гордон сидели друг напротив друга и на ощупь заряжали и приводили в готовность свое оружие, не отрывая взгляда от своего визави, и это до такой степени напоминало занятие любовью, что Темпер смущенно отвернулся.       — План такой, — начал он, прекрасно понимая, что никакой это не план, а дерьмо тараканье. — Будем пробиваться к лазу в колючке.       — А если они его обнаружили? — спросил Гордон.       — У ворот они сейчас точно собрались. — Темпер просто не знал, что предложить еще. — Я отвлеку их, побегаю тут немного.       — Почему ты? — поинтересовался Квинси.       — Потому что я самый быстрый.       «А еще для того, чтобы вам меня не тащить», — додумал Темпер про себя.       — Встречаемся у каменного слизня. Если там станет неспокойно, то на месте предыдущего привала. Если к закату я не появлюсь, отряд возглавит Гордон. И будет заботиться обо всех. Без исключения.       Последние слова Темпер произнес с нажимом, глядя Гордону в глаза, и не отвел взгляда, пока тот не кивнул.       — А если мы не появимся? — спросила Бриттл.       — Значит, слизни об этом пожалеют. — Темпер шагнул к щелястой створке. — Выходите, когда шум отдалится.       Он собрался было ступить в дышащий зноем проем, но лапа его замерла, не толкнув доску — над забором напротив показались глаза. Они плыли над невидимой отсюда головой слизня как самостоятельные живые существа.       — Тихо, ждем, — распорядился Темпер.       Он взмолился про себя всем местным идолам, чтобы они отогнали свое отродье, чтобы жара поубавила у того энтузиазма и вынудила бросить поиски, забиться в какую-нибудь прохладную щель до вечера. Но слизнячьи божки не собирались становиться на сторону нарушителей их спокойствия. Враг оказался методичным и исполнительным. Порыскав зенками по окрестностям, он перевалил тушу через забор.       — Что там? — шепотом спросили за спиной.       — Сюда ползет, сволочь.       Темпер мысленно отругал себя, что не вышел минуту назад, и поднял гранатомет, примериваясь стрелять через доски.       — Выходите с другой стороны.       Позади зашуршало, скрипнул щебень. Кто-то чертыхнулся вполголоса.       Слизень приближался. По всей видимости, это был один из «пожирателей». В пылу схватки Темпер не успевал их разглядеть, не отличал от прочих, этот же экземпляр его впечатлил. Будто кто-то специально сделал его облик устрашающим: слишком велик, даже для слизня, и взгляд против обыкновения не пустой, а какой-то особенно злобный. И кажется даже, что слизень видит его, Темпера, сквозь преграду, в сумраке. И нетороплив только потому, что уверен — лазутчик обречен.       Бесконечный миг перед выстрелом оборвался — клешня Гордона легла на ствол гранатомета. Темпер выдохнул злобно:       — Что?       Гордон указал в глубь постройки.       — Есть идея. Не спеши.       Темпер начал отступать, вслепую нащупывая пол и замирая всякий раз, когда каменное крошево под лапой хрустело. Светлые щели в деревянной створке затягивались растущей тенью монстра. Только когда за спиной оказалась стена, Темпер опустил оружие и оглянулся. Проход в соседний зал в шаге от него, Гордон нетерпеливо машет оттуда — скорее!       Темпер перебрался через груду обломков на пороге. Хоть глаза его и привыкли к сумраку, он едва различил фигуры своих товарищей. Они собрались возле дыры в полу. Что еще за дыра? Они же осмотрели дом, хоть и мельком, никакой дыры не было. А, вот отгадка: Квинси все еще придерживает лоскут заскорузлой тряпки. Песком замело, вот и не заметили.       Дыра маловата для слизней — колодец или вентиляционная шахта. И все же прыгать туда, очертя голову, не стоит. Темпер жестом командует: ждать. И оборачивается к входу. Плащ его пропылился — от известки не отличить, и, выглядывая из-за стены, он только прищуривается, чтобы блеском глаз не выдать себя.       Слизень остановился на пороге. Ему ничего не стоило протаранить стену как бульдозером, но вламываться он поленился. Только просунул зенки в щель, словно перископ, поводил ими из стороны в сторону.       Нечаянная маскировка Темпера обманула его или подвела непривычка к темноте, но вскоре слизень втянул глаза обратно, и тень его стала уменьшаться.       — Пожалуй, пора линять, — сказал себе под нос Темпер.       — Как я туда не ухнул? — Квинси отложил в сторону лоскут и заглянул в дыру. — Глубоко, должно быть.       Бриттл подобралась к краю, потянула носом.       — Чувствуете? Грибами пахнет.       Темпер тоже подошел, потрогал край шахты, принюхался. Прохладой и сыростью дохнуло в лицо. Может, запах грибов и был в этом подвальном букете, но Темпер его не различил. Или не узнал — он не нюхал грибов целую вечность, даже не видел их. Постойте, поймал он себя на мысли, сколько они уже в пустыне? Вряд ли больше нескольких дней, и вот ведь, въелась эта безбрежная сушь во все его существо, как пыль в одежду — не вытряхнешь.       От минутного головокружения его повело, зев колодца вдруг оказался очень близко, и он отшатнулся от края.       — Ты в порядке?       Шепот Бриттл дрогнул коротким эхом. Должно бы, труба так искажает звуки.       — В полном.       Край шахты на ощупь казался более гладким, чем стены, не крошился, как ожидалось. Может быть, она проделана букашками совсем недавно, перед войной, и не соединяется с коммуникациями слизней. Безумная надежда зажглась в нем: подземный ход за периметр! То, чего им сейчас так не хватает. А если там еще и вода найдется, это дает им шанс.       Темпер поднялся и отряхнул лапы.       — Что думаете?       — Водички не мешало бы раздобыть, — высказался первым Квинси. — Если только это колодец, а не канализация.       — Дерьмо в пустыне само высыхает, — процедил Гордон. — Это о воде надо заботиться. Скорее всего, это колодец, причем не одиночный, а один из нескольких, ведущих в канат.       — Канал, ты имеешь в виду? — переспросил его Квинси.       — Не канал, а канат, — раздраженно поправил Гордон. — Это водопровод, только подземный. Так в пустыне обращаются с водой, чтобы не тратить ее на испарение.       — Если это просто водопровод, как он нам поможет? — поинтересовалась Бриттл. — Разве что пересох…       — Канаты строят с расчетом, — Гордон напустил на себя вид знатока, — чтобы их можно было проверять и чистить. Там можно идти в полный рост, от источника до водосброса. Может быть, даже за периметр. Смекаете?       — Ясно, — подытожил Темпер, хотя и он про пустынную ирригацию слышал впервые. — Значит, сантехниками сегодня назначены мы.       Для проверки выбрали Квинси: ему сподручней было спускаться на собственной паутине. Лез он так долго, словно шахта вела к центру земли. Букашки караулили входы в здание, и Темпер весь извелся, успеет ли Квинси вернуться, если слизни нападут. Сиеста у врага не задалась. То здесь, то там над руинами поднимались слизнячьи глазищи, динамик вдалеке без остановки плевался командами на булькающем наречии. Темпер молил, чтобы в трубе нашлась хотя бы вода: фляга его была почти пуста. Новая доза обезболивающего дала ему еще одну передышку, но сил не прибавила. Гранатомет казался неподъемным, как фонарный столб.       Наконец Квинси вернулся с докладом.       — Там и правда похоже на то, как Гордон рассказывал. Горизонтальный ход, широкий, как метро. На дне канава с илом. Воды нет. Слизней тоже.       — Куда ведет ход, заметил?       Квинси посмотрел по сторонам.       — Если темнота меня с толку не сбила, то вот так и идет параллельно той стене.       Темпер глянул на карту, прикинул направление. Если напрямик и, паче чаяния, за периметр, то либо на взгорье за большой пирамидой, либо к каменному слизню в сухом русле.       Будь он один, он точно исследовал бы колодец. Одному проще спрятаться или вернуться, если ход ведет в никуда, а воду можно выжать из ила. Он ведь супергерой, он и так будто в комикс попал: кругом пирамиды, идолы, слизнесфинкс. Вот и этот колодец, это же настоящий подземный ход, как можно не воспользоваться им, не попробовать хотя бы? Все одно вокруг тарарам, когда еще слизни угомонятся. Кто-то сказал ему — лет тысячу назад, он уже забыл, кто, — что он беспримерно удачлив. Всю дорогу так и было, ему всегда везло. И сейчас это его удача — ускользнуть из-под носа врага, чтобы потом непременно ударить снова. А еще ему сказали, что он храбрец, каких мало, так что это не бегство, это организованное отступление.       — Я бы попробовал, — проголосовал он за себя, вовремя вспомнив, что в супергероев тут не все готовы играть.       Гордон, однако, был с ним вполне согласен.       — Я знаю только войну. Если на том конце норы нет войны, она там будет. Бриттл, попытаешь счастья с нами?       — Я свой выбор уже сделала. — Она грустно улыбнулась. — Вы же сами понимаете, что из пустыни я одна все равно не выберусь.       Хоуи высказался в своей обычной манере, спокойно, словно рассуждал о чем-то глубоко теоретическом.       — Шансы наши на поверхности приближаются к нулю. В этой ситуации я предпочитаю неизвестность.       Квинси попытался пошутить:       — Если встречу там мумию слизня, буду считать, что прожил жизнь не зря.       — Еще не хватало! — замахала на него лапками Бриттл. — Даже не знаю, что гаже, живой слизень или сушеный.       — Ладно-ладно, — примирительно зачастил Квинси, проверяя паутину на прочность. — Будем надеяться, что хотя бы вода там найдется.        Темпер ступил на шероховатый пол и повел вокруг фонариком. Под ногами каменный карниз, с одной стороны стена, с другой — канава; сводчатый потолок черен от копоти или плесени; тоннель прямой, насколько добивает свет. Подземелье и вправду оказалось довольно широким, некрупный слизень прополз бы здесь, не касаясь стены, и это вернуло букашек к вопросу, чья же это работа. Нигде никаких надписей или знаков. Никаких следов.       Темпер зачерпнул осадок на дне канавы: влажный, но не мокрый.       — Бывают в канатах шлюзы? — спросил Темпер у Гордона. — Вода здесь текла давно.       — Но ведь текла. Пока не дойдем, не узнаем. Мы за этим здесь, не так ли?       Легкая рябь на поверхности ила в канаве и едва заметный уклон карниза указывали, куда прежде бежала вода. И они пошли в ту сторону, надеясь найти место выхода тоннеля или хотя бы лужу. Двигались при свете, все равно у слизней, как у хозяев, даже в темноте было бы преимущество; только иногда фонарик выключали, чтобы проверить, нет ли стороннего освещения. И вскоре впереди забрезжило голубоватое сияние. Всматриваясь и гадая, что это может быть, букашки остановились, и тут Бриттл, которая всю дорогу робела и поминала Квинси с его мумиями недобрым словом, вдруг вызвалась пойти на разведку.       — Кажется, я знаю, что это. — Она крадучись скользнула по стене.       После пары минут ожидания послышался шепот:       — Идите сюда. Это совершенно безопасно.       Заинтригованные букашки ступили в пятно света, и Темпер увидел на стене что-то вроде паутины, сквозь которую прорастали белые полупрозрачные шарики. И сеть, и кругляши точились бледным холодным свечением.       — Это грибы. — Бриттл улыбалась. — Такие растут в моих родных краях. Говорила же я, грибами пахнет.       Она приободрилась и повеселела, будто обрадовалась встрече с хорошим знакомым. Темпер тоже увидел в грибах добрую примету — они не любят сухости. Вода должна быть рядом. Фонарь погасили, тоннель просматривался от одной сияющей грозди до другой, грибница становилась все гуще. Правда, попадись им теперь слизни, скрыться будет сложнее, зато и враг уже не спрячется. И решетку, перегораживающую тоннель, они увидели еще издалека.       С первого взгляда было ясно, что проще обвалить тоннель, чем перебить толстые железные прутья, даже если подорвать все их боеприпасы. Решетка упиралась снизу в каменное дно канавы, так что не подкопаешься. Гордон попробовал ее приподнять, но даже не пошевелил.       — Этого следовало ожидать, — сказал Хоуи, положил вещи на карниз и сел рядом, свесив ноги.       — Ты что-то сказал? — вскинулся Гордон.       — Я сказал, что глупо было бы хозяевам не запереть здесь входы-выходы.       — Но ведь мы даже не знали, кто сделал этот ход, и помнят ли о нем слизни, — заметила Бриттл. — Мы и теперь этого не знаем. Жаль, воды все равно здесь нет.       Хоуи вздохнул и покачал ногами.       — Вы же видели там, наверху — у них есть канал. Зачем им еще и подземный водопровод?       — Ну, не знаю… — пожала плечами Бриттл. — Может, раньше был канат, а потом они прокопали канал для своего огорода. Вода же здесь текла когда-то, не так давно.       — Может быть, они сливают сюда застоявшуюся воду из тех бассейнов наверху. В любом случае, теперь они ее отсюда не берут.       Гордон подошел к Хоуи и страшно засопел, нависая.       — Слышь ты, умник? Что ж ты это там, наверху, не сказал? Кажется, ты был не против сюда забраться.       Хоуи продолжал смотреть в стену и болтать ногами.       — Я сказал тогда и повторю сейчас: оставаться на поверхности смертельно опасно. То, что вначале предложил Темпер, было настоящим самоубийством. Я не хочу терять командира, так как в лидеры не гожусь, и никого другого на его месте не представляю. И вот мы до сих пор живы.       — И уперлись теперь в эту решетку! — прорычал Гордон.       — Не я ее здесь поставил. — Хоуи наконец-то удостоил Гордона взглядом. — И я не мню себя специалистом по пустынным водопроводам. Я просто жду какого-нибудь знака, который подскажет, что нам дальше делать.       — Вот я сейчас покажу тебе знак!       Гордон сжал кулаки, и Темпер понял, что пора вмешаться.       — Это была твоя идея, Гордон, и все мы с ней согласились. В краткосрочной перспективе мы в выигрыше. Здесь мы хотя бы не жаримся на солнце. Отдохнем и пойдем в другую сторону.       Хотя куда там идти — Темперу было больно даже дышать. Он сел на пол и привалился к стене.       — Чтобы понюхать вторую такую решетку?       Резонный вопрос. Ну, по крайней мере, Гордон отвернулся от Хоуи.       — Нельзя ли потише? — громко зашептала Бриттл. — Мне и так всю дорогу казалось, что за нами кто-то идет.       — Это, должно быть, эхо, — предположил Темпер. — Здесь странная акустика.       — Это не эхо, — четко проговорил Гордон.       Темпер проследил за его взглядом и убедился, что да, не эхо.       В тусклом сиянии грибницы Темперу сперва почудилось, что из тоннеля на них катятся большие мячи, вроде фитболов, только почему-то не веселенькой спортивной расцветки, а черные. Они метались между стен, чавкали по канаве, подскакивали до потолка и неумолимо неслись прямо на букашек.       — Не стрелять! — успел крикнуть Темпер.       Он увидел, как Хоуи спрыгнул в канаву, пропуская первый мяч. Второй сбил с ног Квинси, и они оба покатились к решетке. Третий Темпер принял на себя. Он упал на спину и наподдал мячу ногами, посылая в стену. На краткий миг перед глазами мелькнула глубокая зубастая пасть.       Рядом раздался визг на грани ультразвука. Темпер поспешил на помощь, замолотил кулаками в черную упругую спину наскакивающей на Бриттл твари. Тварь скользко провернулась, и Темпер отдернул лапу от распахнутого зубастого рта. И тут же рот захлопнулся от удара прикладом. Бриттл ударила еще раз, и еще, и Темпер пинал и пинал плотный чернильный пузырь, пока тот не начал поддаваться, оплывать по полу. Пасть хрипела все тише. Наконец «мяч» перестал трепыхаться и замер, вывалив язык.       Темпер вытянул из рюкзака химический факел, встряхнул его. Свет, такой же ядовитый, как от грибницы, только несравнимо более яркий, осветил поле битвы.       Под ногами лежал слизень. Мелкий, зато состоящий как будто из одной пасти. Даже глаз у него не было. Темпер огляделся.       Квинси держал один «мяч», обхватив поперек рта жгутом паутины. «Мяч» рвался и подпрыгивал, как на поводке, полоскал языком и брызгал слюной. Еще один, вероятно, уже дохлый, застрял в решетке.       Бриттл замахнулась прикладом и пошла прямо на сипящую пасть.       Гордон отбивался сразу от нескольких врагов. Вот он стряхнул с клешни одного вспоротого слизня и тут же поймал на жало другого. На карнизе неподвижно валялись еще несколько черных туш.       На дне канавы сражался Хоуи, и слизни от него отлетали так же, как от Гордона. Дрался он голыми лапами и хвостом, двигаясь в стиле какого-то экзотического единоборства. Таких приемов он раньше не показывал, хотя и то сказать, против особей, с которыми они имели дело прежде, и гранатомет не всегда помогал.       Темпер бросил факел под ноги и присоединился к драке.       Новая порода слизней, казалось, не обладала рассудком, поскольку мыслящим существам свойственен страх, а эти нападали с тупой звериной отвагой и не отступили даже тогда, когда их поражение стало очевидным. В конце концов букашки обнаружили, что вокруг, кроме них, больше ничто не шевелится.       — Не думала, что слизни умеют прыгать, — сказала Бриттл и устало положила пулемет на пол.       Она пригладила трясущимися лапками стоящие дыбом волосы, поправила на носу очки и вдруг сползла по стене, заходясь сухими рвотными спазмами.       — Тебя не покусали? — Гордон кинулся к Бриттл, встряхнул за плечи, принялся осматривать.       Она еле отбилась и, восстановив дыхание, пробормотала:       — Я в порядке… В порядке. Просто… Ох, мерзость какая, хуже мумий.       Темпера боевой задор тоже отпустил. Рана снова ожгла грудь: «Помнишь меня? Я здесь».       Квинси считал, загибая пальцы:       — «Плеваки», «зубаки», «кусаки», «пожиратели», «бомбоизвергатели»… Я никого не забыл? Во, еще «слиземетатели». Да, мумии и правда будут лишними.       — Похоже, они сильно расстроились, что не нашли нас, и отправили по следу цепных зверушек, — сказал, глядя в тоннель, Хоуи.       — Где это ты таких приемчиков нахватался? — спросил у него Гордон.       — Отец научил, — сухо ответил тот, забрался на карниз и принялся собирать свое снаряжение.       Не видя за решеткой выхода, букашки повернули обратно. После колодца, из которого они спустились, канат шел прямо, никуда не поворачивая; в потолке его стали попадаться другие отверстия, темные, без всяких примет, что ими недавно пользовались. Гордон опять заумничал, что не все из этих дыр колодцы, некоторые служат для теплообмена, и что можно добиться чуть ли не минусовой температуры в строениях на поверхности, если особым образом наладить циркуляцию воздуха с помощью ветроуловителей. Пару раз тоннель пересекали поперечные штольни, также заканчивавшиеся вертикальными шахтами. А потом впереди он раздался и влился в небольшую камеру, где канава соединялась с пересохшим бассейном. Темпер считал шаги, и, по его прикидкам, они должны были уже выйти за пределы колючего ограждения наверху, но Гордон, посмотрев на карту, сказал, что шаги Темпера сейчас надо делить на два и что, по его собственным расчетам, они дошли только до большой пирамиды.       За бассейном начинался коридор, куда слизни определенно регулярно наведывались. Менее всего это место напоминало портал святилища, поскольку было оно попросту кладовкой, где хранили хлам. По обеим сторонам прохода попадались замусоренные ниши. Стены, пол — все обслизнено, не поскользнуться бы и не загреметь в свалке рухляди, опасался Темпер. Решеток здесь уже никто не ставил: слизни, видно, полагались на защиту зубастой своры. Чего-то подобного и ожидал Темпер, вряд ли «кусак» в тоннель запустили, просто побросав в колодец. В конце концов они дошли до раздвижных металлических ворот. В зазор под ними пробивался свет, временами доносились голоса.       Чего букашки не обнаружили, так это свободного выхода за периметр.       Дело шло к драке, и тогда Темпер словно очнулся.       — Ты хотел знака, Хоуи? Так вот, решетка — это был знак. Гордон, скучал по войне? Она там, за дверью. Хочешь увидеть морды слизней, когда они поймут, что мы не убрались, а наоборот, наступаем?       Гордон плотоядно осклабился.       И сказал Темпер следующее: раз им не удалось убежать, то задача выживания отряда становится второстепенной. Они все еще в логове врага, и им следует продолжить свою миссию — отвлекать боевые силы противника от основного фронта. Боеприпасов мало, поэтому они должны занять какой-нибудь по возможности значимый пункт и надежно забаррикадироваться там. До каких пор? Если повезет, то до прихода войск букашек. Если не повезет… Что ж, на войне не может везти бесконечно.       Взрыв разнес ворота. Дым все еще кружился в проеме, когда в освещенный коридор первым шагнул Гордон.       — Водопроводчиков вызывали?! — услышал Темпер его рев и прыгнул следом.       Дальнейшее Темперу запомнилось смутно. Он бежал по коридору и выкрикивал команды так, словно повелевает целым батальоном. И отряд его бился, как целый батальон. Неожиданность атаки дала им преимущество, враги поначалу оторопели и сопротивлялись без рьяности.       Слизни в боевой экипировке попадались редко, большинство походило на техников. Темпер дрался кулаками, ногами, бил прикладом. Потом все-таки пришлось стрелять, когда кто-то из «плевак» решил погеройствовать. И снова в ход пошла сила мускулов.       Коридор повернул раз, другой. Анфилада комнат, пандус к верхнему этажу. Идти туда? Да кто ж его поймет. Значит, пока нет. Окон не видно. Вдоль стен тянутся кабели, словно древесные корни. В комнатах непривычного вида обстановка: овальные шкафы с круглыми дверцами, контейнеры в форме ракушек. Да это и есть, наверно, ракушки. Вот вроде доски — и тут же какие-то полупрозрачные мембраны. Темпер вдруг понял, что он один из тех немногих, кто проник в настоящий бункер слизней, и первый, кто сделал это по собственной воле. Все здесь было странным, чужим, от табличек с иероглифами на дверях до диковинных светильников под потолком, похожих на давешние грибы.       Только не потеряться здесь, не разделиться. Темпер держал в голове пройденный путь, не позволяя штурму выродиться в полный хаос.       — Реши уже, что мы ищем! — подгонял его Гордон.       — Сейчас.       Темпер и сам понимал, что пора выбрать цель. Но как тут выберешь, если здесь все так безумно устроено, штаб от сортира не отличить.       Поворот. Не пройдем — поперек коридора «зубаки», это уже не техники, все в форме гарнизона. Погоня это или преграда, букашек отрезают от выхода или не пускают внутрь здания?       — Отступаем! — командует Темпер. — Назад, к пандусу!       Свистят в воздухе, чиркают по стенам зубы. Темпер укрывается в нише и выпускает в шеренгу врагов последнюю гранату. Горячий вихрь проносится по коридору, уже не зубы, а мокрые ошметки летят мимо. Стараясь не наступать на них, Темпер догоняет отряд.       Короткими очередями бьют пулеметы — с пандуса скатываются знакомые черные «мячи». Бриттл уже не робеет, стоит плечом к плечу с Квинси и палит в безглазых ублюдков. Живучие — последний лопается в шаге от нее.       Пролет свободен. Вверх!       Этаж пуст, только вдалеке ползет в их сторону мелкий слизень в рабочей робе. Увидев букашек, он разворачивается и с удвоенной энергией пытается удрать.       — За ним! — указывает Темпер на слизня.       Слизень, стеная от натуги, ломится вперед и скрывается за поворотом. Темпер осматривается. Здесь бункер уже не похож на контору. Больше смахивает на узел жизнеобеспечения. Что это в нишах — распределительные щиты, генераторы? Сквозь запах мокрого от слизи камня пробивается что-то чужеродное, не то озон, не то паленый хитин. Может, зря они сюда поднялись?       Темпер поворачивает за угол.       «Пожиратели». Трое.       — Сзади! — слышит он голос Гордона.       Еще четверо.       Они не плюют зубами и слизью, но что букашки могут сделать против амбалов, которые в ряд занимают весь проход и поджимают глаза, чтобы не царапать об потолок? Даже если эти слизни не хищники, чему Темпер уже не удивился бы, после всего, увиденного здесь, две шеренги врагов просто раздавят их, сомкнувшись. Темпер считал выстрелы, гранат на всех не хватит.       — Смотрите. — Хоуи указывает на мелкого слизня.       Тот открыл щиток на стене и зашлепал по ячеистой панели хвостом. Панель отвечала резким звонком. Слизень взвизгивал и шлепал заново в странно повторяющемся ритме.       Хоуи взял в прицел недомерка. Темпер хотел было пресечь это: глупо тратить снаряд на мелочь, ведь приближается противник куда страшней, когда кусок стены начал подниматься. Дверь!       Хоуи выстрелил. Одной гранаты недомерку было более чем достаточно. Обрывки серой униформы долетели до «пожирателя», и тот подмял их стопой. А потом Темпер увидел, в чем главная опасность этой породы слизней.       Один за другим они открывали свои пасти и отрыгивали «кусак», сразу по нескольку. Мокрые от слюны, те откатывались прочь от своих порождателей и зевали, сопливо растягивая ниточки слизи поперек зубастых ртов. А потом, подпрыгивая все выше и дальше, словно разминаясь, устремлялись к букашкам.       Вопрос, отпочковывают их где-то у себя внутри «пожиратели» или только носят в зобу, занимал Темпера не больше секунды. На щитке замигала лампочка, отрывисто забулькала сирена. Дверь стала опускаться.       Не дать ей закрыться!       Темпер прыжками понесся наперерез «кусакам». Несколько штук проскакали мимо него по инерции, от одного он отбился прикладом, другого с пути смели пули. Добежал. Дверь необъятной толщины, не дверь, а массивная плита. Что там, за ней? Опять коридор, очередной гребаный коридор в неизвестность. Как он уже устал от этой неопределенности. Ясно одно: от «пожирателей» надо удирать.       — Сюда! — позвал Темпер.       Товарищи его уже пробивали себе дорогу среди своры «кусак».       Прежде чем «пожиратели» доползли до двери, букашки буквально втянули под нее Гордона, замыкавшего отряд. За ним рванулся было один «кусака», но застрял. По ногам брызнуло. Дверь опустилась в паз, сирена заглохла.       Темперу показалось, что теперь-то он точно упадет и ничто его не поднимет. Он все никак не мог отдышаться и стоял, опираясь на гранатомет, как на палку. Палка и есть: снаряды к нему закончились. Усталость, жажда и боль в груди уже не осознавались как отдельные явления, они слились в безмерное, охватившее все его существо, накопившееся изнеможение.       — Ну что, посмотрим, ради чего мы сюда забрались? — предложил Гордон.       — Как бы не пришлось обратно проситься, к «пожирателям» на ручки, — озвучил Квинси то, о чем все подумали.       Коридор длинный и узкий, стены узорят тяжи не то кабелей, не то шлангов, некоторые из них неприятно пульсируют, как сосуды или кишки живого организма. Пол опрятен и гладок, слизь не пузырится лужами, а просто прибивает пыль. Светильники в форме грибных шляпок источают ровный тусклый свет, не дающий теней. Пространство в конце коридора освещено сильнее, и Гордон, держа оружие наизготовку, первым входит под раздавшийся свод.       — Во имя Шаффла, Рестарта и Бонуса… — бормочет он, опускает гранатомет, и дуло его бессильно царапает пол.       — Там что, мумия? — спрашивает Бриттл, страшно бледнея.       — Идите и посмотрите сами.       Это было самое странное из сооружений слизней, которое когда-либо встречал Темпер. Посреди обширного зала стоял здоровенный каменный блок, похожий одновременно и на алтарь, и на саркофаг, сверху и частично с боков облепленный ракушками. Живых обитателей внутри них не было, в единую гроздь их соединяли черные проводки, тянущиеся из устьев. Кое-где по пути от одной ракушки к другой проводки оплетали выемки, в большую часть этих гнезд были вмонтированы прозрачные кристаллы такой правильной формы, что она наводила на мысль об искусственном их происхождении. Сбоку конструкции крепилась панель, составленная из плоских круглых пластинок, какими закрываются раковины некоторых моллюсков. Пластинки разноразмерные, подогнаны друг к другу неровными рядами, на каждой сверху начертана закорючка, не похожая на другие. Венчал конструкцию овальный экран с мелкочешуйчатой, как шкура ящерицы, поверхностью.       Букашки подошли поближе, рассматривая диковину.       — Да это червяки какие-то, — сказал Квинси, поддевая моток провода дулом пулемета.       — Осторожно, что если они… — попыталась остановить его Бриттл и вдруг пискнула: — Ой, моргают!       Темпер пригляделся. Действительно, провода-то живые. Пары глазок обозначали стыки между двумя червячками или очень мелкими слизнячками. Время от времени то один червячок, то другой открывал глаза и закрывал снова. Словно лампочки мигали.       — Это похоже на их рацию, — сказал Хоуи. — Она устроена по такому же принципу.       Темпер оглядел зал. Приметы древнего культа дико и странно гармонично соседствовали здесь с современными. Пирамидальный потолок еще хранил остатки облупившейся фрески со звездным небом и падучей звездой, четыре его грани сходились прямо над «саркофагом». По углам стояли на постаментах демонического вида каменные слизни с раззявленными ртами, брюхоногий иконостас рангом пожиже притаился в нишах — и тут же вдоль стен столы, шкафы, ящики; над столами круглые плафоны, еще выше кожух вентиляции. И повсюду провода. Штаб не штаб, но уж точно не сортир.       — Отличное место, просто курорт, — сказал Темпер. — Хоуи, заблокируй дверь и займись этим гробом, разберись, что это за ракушки. Гордон, проверь, нет ли здесь еще дверей и прикинь, как бы слизни попытались нас выкурить. И придумай концепцию обороны с учетом оставшихся снарядов. Да, я понимаю, что задание невыполнимое. Но что мы за спецотряд, если будем заниматься только рутиной? Бриттл, найди воду. Кулер, кран, что угодно. В этой норе должна быть вода, слизни без нее не могут. Квинси, заткни все отверстия в вентиляции, оставь одно-два, чтобы можно было быстро закрыть.       — А дышать чем?       — Только не дихлофосом. Они наверняка пустят его по воздуховодам.       Сам Темпер направился было обыскивать шкафы и ящики на предмет документов, но не дошел даже до ближайшего стола. Почему-то это оказалось непосильной задачей. Ноги стали ватными, и он повалился на пол. Тревожные голоса позвали его будто издалека, он хотел ответить им, что все в порядке, просто он немного устал, но сказать он ничего не успел. Черные звезды с длинными лучами-ресницами вспыхнули перед глазами и превратили белый свет в непроглядную ночь.