Angry bugs

      — Слизни что, и кактусы тоже жрут?       Квинси потыкал ногой пожухлый, выеденный изнутри кактусиный ствол. На верхушке его, склоненной почти к самой земле, сохранился венчик алых цветков. Лепестки тоже были местами обгрызены.       — Вот ведь твари, даже колючки им нипочем. — Бриттл подошла, сочувствуя. — Ничего, пропишем им свинцовую диету, враз отвыкнут красоту портить.       Квинси благодарно поднял на нее все свои глаза.       — Похороните уже эту деревяшку и догоняйте, — окликнул их Гордон. — На все цветочки не хватит жалости.       Он мерно переставлял ноги и совсем не задыхался, жара на него совершенно не действовала. Темпер припомнил, как Гордон рассказывал о пустыне, он то ли родился здесь, то ли жил когда-то. Сам Темпер никогда не бывал в подобных местах. Еще недавно он мечтал о том, как выйдет с Ледяных Холмов на залитую солнцем равнину и наконец отогреется. Передышка в более-менее сносном климате длилась совсем недолго, пока они спускались между снежников и осыпей к большому озеру, принимавшему талую воду. Вокруг озера местность была бы приятной, если бы этот оазис не разорили слизни: вдоль берега щетинились съеденные почти под корень стебли тростника, облысевшие пальмы торчали в лужах слизи. Из озера вытекал поток и нырял под каменную арку, по-видимому, искусственную, так как формы она была очень правильной. По обеим ее сторонам стояли выточенные или, следует предположить, выгрызенные из камня изваяния, похожие на гигантских слизней. Они словно заступали дорогу вдоль берега, и Темпер доверился этому знаку — враг наверняка держался ближе к воде, слишком зависели от нее лишенные раковины родичи улиток. Так что отряд пошел в обход, по пустынному плато, где росли только кактусы, да и те были изрядно попорчены захватчиками.       Долгожданного тепла здесь оказалось слишком много, а врагов еще больше, чем в Ледяных Холмах. В полуденные часы вся природа замирала, букашки тоже дремали в тени скал, а Темпер, изучая довоенные карты, прокладывал маршрут к цели, которая вот-вот покажется вдалеке — древнее не то городище, не то капище. Кто и когда его выстроил, оставалось предметом дискуссий; наладившийся было до войны туризм не успел подпитать научные исследования. Гигантские статуи слизней так и не открыли тайны, кого они воплощают — демонов пантеона древних букашек или слизнячьих богов.       Темпер не был знатоком древней истории, зато неплохо научился разбираться в географии, и то, что он видел на картах, ясно говорило ему — если устраивать диверсию, то здесь. Города в древности строили долго и трудно, поэтому места выбирали со всей тщательностью, прилаживая сопутствующие дороги и акведуки к особенностям рельефа. Непрактично было бы слизням устраивать важный стратегический пункт с нуля, когда есть хорошо сохранившаяся база, к тому же, возможно, идеологически значимая, если постройки возводили их предки. И еще одно обстоятельство влекло Темпера к храмовому комплексу — как раз в таких местах в историях о супергероях происходили самые захватывающие события. Но об этом он старался не проговориться своим спутникам.       — Ты просто не любишь цветы, — сказала Бриттл Гордону, нагоняя товарищей.       — Я не ем их и не сплю с ними.       — Он ест любую органику и спит в обнимку с гранатометом, — прокомментировал его слова Хоуи.       Он подмигнул Бриттл, та хихикнула, вполне невинно, но Гордон все понял по-своему.       — Засохни, ящерица. Будешь клеиться к моей девушке, спать нечем будет.       — Эй, я пока что ничья девушка, — вступилась не то за Хоуи, не то за себя Бриттл. — Если ты, конечно, не собираешься меня съесть. И совсем необязательно есть цветы или еще чего делать с ними, чтобы их любить.       — А вот мы у Квинси спросим, — предложил Гордон. — За что ты любишь цветы?       — Они красивые, — просто сказал Квинси.       Так просто и быстро, что сразу стало ясно — это заранее заготовленный ответ.       — И-и? — протянула Бриттл, подбивая его продолжить.       — И еще они привлекают бабочек, — выдохнул Квинси. — А бабочки — это самое очаровательное, что есть на свете. То есть… Мухи тоже… очаровательные. По-своему. И-извини.       Он совсем смутился и замолк, и Бриттл попыталась исправить положение:       — Я бы солгала, если сказала, что нахожу пауков очаровательными. Но ты мой друг. Тебе не надо меня очаровывать. Мы с тобой вместе столько слизней перебили, не сосчитать. Просто я рада, когда ты рядом в трудную минуту.       — Я тоже, — расплылся в улыбке Квинси, — рад, когда ты рядом.       — И знаешь, — продолжила Бриттл. — Покажи мне еще раз тот узел, как ты его завязываешь. Не могу запомнить.       — Конечно, — Квинси улыбнулся еще шире.       Темпер избегал разговоров, чтобы сберечь силы и идти в голове отряда, так что он первым достиг края плато и заглянул в долину. И словно занавес упал перед ним, открывая фантастическую панораму.       Величественная пирамида выглядела именно так, как он и представлял себе, глядя на карту и слушая рассказ вылетавшей на разведку Бриттл, и все равно вид ее потрясал. Повернутая к нему ребром, она демонстрировала главный фасад с гигантским растрескавшимся барельефом просторной площади, застроенной наскоро возведенными не то палатками, не то мазанками. От речушки, что поблескивала вдалеке, отходил прямой канал; перед площадью он разветвлялся, питая водой несколько прямоугольных водоемов. Об их сохранности явно заботились больше, чем о сопутствующих пирамиде постройках. Повсюду виднелись остатки виадуков и обрушившиеся арки порталов, в нишах стен песчаная поземка омывала брюхоногих идолов с оскаленными пастями. Дальний край площади окаймлял ряд малых пирамид, ближний огораживало огромное вытянутое изваяние слизняка. Те, с кого копировали его образ, выглядели отсюда крошечными черными запятыми. Слизни просто кишели вокруг пирамиды. И даже небо над ней не пустовало: с полдюжины воздушных шаров приземлялись, отбывали и держались на якоре у посадочной площадки.       Все городище по периметру окружала полоса кустарника, со всей очевидностью, искусственно высаженного и наверняка колючего. В ней оставалось три прохода — вдоль канала, в направлении моря и дальше в глубь пустыни. По обеим сторонам каждого прохода виднелись какие-то грязноватые кучи. Такие же кучи встречались местами вдоль всей лесопосадки и на нескольких естественных холмах вокруг пирамиды. Бриттл с высоты не могла разглядеть, что это, не распознал их предназначения и Темпер, даже глядя через бинокль. Предположительно, бытовые отходы.       Подоспели остальные букашки. Созерцая место будущей битвы, Темпер слышал, как они садились рядом, давая отдых ногам, и сиплыми от сухого воздуха голосами обменивались впечатлениями.       — Да тут не один воздушный корабль! Вон их сколько.       — Когда в первый раз прилетала, их вовсе не было. Повезло, что мы их раньше не встретили. Они, наверное, все оттуда видят.       — Странно, здесь есть и лестницы для букашек, и пандусы для слизней. Кто же все-таки ее построил? И для кого?       — Насыпать пестицидов в канал, и вся недолга.       — Ага, цистерны две-три. У тебя нигде не завалялись?       — Нам нужно привлечь сюда слизней, а не разогнать, если кто помнит план.       Побродив взором по окрестностям, Темпер вернулся к пирамиде. Новейшие военные пристройки сообщали ей вид еще более грозный и подавляющий. Темпер смотрел на нее будто снизу вверх, хотя на самом деле верхушка ее едва достигала высоты плато, где он стоял. Барельеф на той ее грани, что была обращена к площади, показался ему знакомым. Он вгляделся в его очертания.       — Храм Горы подобен Горе.       Темпер обернулся.       Хоуи стоял на самом краю обрыва, песчинки из-под пальцев его ног стекали в пропасть. Взгляд примагнитился к пирамиде, сделавшийся потусторонним голос вещал потустороннюю мудрость.       — Придавая форму, передавали сущность. Символ величия хранит ключи к знанию.       — Хоуи, — тихонько позвал Темпер.       Он не знал, что более опасно — прервать эту внезапную медитацию или оставить Хоуи в покое, пока наваждение само не закончится.       — Позволь мысли путешествовать без преград.       — Непременно позволю, — согласился Темпер, осторожно шагая к нему, — но не мог бы ты…       Гордон опередил его. Он метнулся вперед, схватил Хоуи за хвост и отшвырнул подальше от края. Намного дальше и сильнее, как показалось Темперу, чем требовалось.       Упав спиной на колючие камни, Хоуи очнулся и, очевидно, понял только, что его враг нарушил перемирие. И кинулся в атаку.       Следующие пару минут остальные букашки потратили на то, чтобы оттащить друг от друга Гордона и Хоуи и донести до последнего, что это была вынужденная мера. Конец потасовке положил, как ни странно, Гордон. Он перестал вырываться, стряхнул с себя Квинси, отодвинул Бриттл и процедил сквозь зубы:       — Тебе, ящерица, надо быть поосторожнее. Ты уж постарайся дожить до победы, будь добр. Потому что когда кончится война, я тебя сам выпотрошу. Не смей отнимать у меня это удовольствие!       — Еще неизвестно, кто кого, — прошипел Хоуи, но рваться в бой перестал.       Темпер отцепился от него. Ему самому хотелось проораться, слишком много психов оказалось в его отряде, но поскольку он сам этих психов набрал, все сожаления следовало оставить при себе. Поэтому он только глянул в сторону пирамиды — не привлекла ли драка внимание слизней.       Не привлекла. Взгляд его снова упал на барельеф, и теперь Темпер рассмотрел его в подробностях.       — Этого не может быть, — вырвалось у него.       Лучистый болид врезался в гору на глазах у толпы слизней. Глубокая трещина рассекала изображение поперек кометного хвоста, и в трещине росло корявое дерево. И лет ему было не меньше ста, деревья в пустыне растут страшно медленно.       Букашки спустились в долину по дну сухого русла. В его устье, в стороне от храмового комплекса стоял, покосившийся и полузасыпанный песком, одинокий каменный слизень. В тени под ним нашлось достаточно места, чтобы устроить привал.       Темпер развернул карту.       — Бриттл, твоя задача выяснить, какой объект тут наиболее охраняемый. Вряд ли культурное наследие. И оценить численность противника и его состав. Готова?       Бриттл кивнула и собралась взлететь, но Темпер остановил ее.       — Мне понадобится и взгляд с земли. Нужно подобраться как можно ближе, найти слабые места в обороне, определить подходящее место для прорыва и вероятные пути отступления. И узнать, что это за штуки там у них на входе. Гордон, пойдете вместе. Ты говорил, что родом из пустыни, так ведь?       — Ну, не прям отсюда. Но обстановка мне знакома.       — Сможешь, чуть что, сойти за местного?       — Верблюд моего разумения достиг колодца твоей мудрости, — спаясничал Гордон и добавил, обращаясь к Бриттл: — Женщина, ты должна лететь позади меня!       Бриттл фыркнула.       — Ну так обгони.       Вернулись они, когда солнце почти село за пирамидой. Целые и невредимые, если не считать здоровенного синяка под глазом у Гордона.       — Вам пришлось драться? — с тревогой спросил его Темпер.       Больше всего он боялся, что слизни заметят внимание к пирамиде и успеют подготовиться.       — Нет, это был дружественный огонь, — ухмыльнулся Гордон и посмотрел на Бриттл.       — Нечего было клешни распускать, — сказала та и тут же переключилась: — Темпер, мы такое нашли!       — Да! Знаешь, что за штуки там вокруг понаставлены? Которые на помойку похожи? Ни за что не догадаешься!       Гордон затребовал самый подробный план комплекса и, рассказывая, стал чертить прямо на нем, отмечая здания и укрепления, Бриттл дополняла его отчет: в гарнизоне несколько десятков «плевак» и «зубак», рядовых слизней без счета. И еще какие-то новые, очень крупные, их свойства пока неизвестны, замечены они только в том, что все время жрут, за что и получили условное название «пожиратели».       Карта выходила на удивление подробная и толковая.       — Профессиональная работа, — похвалил Темпер.       — Отец научил, — со значением ответил Гордон и продолжил: — Так, по периметру везде колючка, я клешни чуть не затупил, перекусывая ее. У проходов и на холмах стоят… Бриттл, как ты их назвала?       — Пачкуны.       — Да, пачкуны. Здесь, здесь, тут тоже.       Гордон ставил на карте один треугольник за другим. Потом зачем-то дорисовал им глазки.       — Что это за пакость? — Квинси опередил Темпера с вопросом.       — Это вроде полипа. Он растет на земле и плюется слизью во все, что движется, кроме здешних хозяев.       Темпер живо представил себе описываемую тварь.       — Они могут поднять тревогу?       — Вроде нет. Они и без этого опасны, но, вероятно, их можно оглушить. У ворот мимо них втихую не проберешься. Слепая зона между теми, что на холмах, очень узкая, но мы нашли — здесь... и здесь.       — Так что же они там охраняют?       — Помнишь те бугорки рядами? Вот тут. Так вот, это тоже вроде пачкунов, но производят они не слизь.       — Бомбы! — выпалила Бриттл. — У них тут целый огород таких штук.       Темпер попытался переварить эту новость. По его представлениям, слизни только разоряли огороды, а не устраивали их. Значит, здесь у врага, по сути, завод боеприпасов. Что ж, понятно, к чему такая охрана.       — Бомбы? — усомнился Квинси. — Разве такое возможно?       — Уж поверь мне, бомбу я отличу от арбуза.       — Ничего сверхъестественного, — вставил слово Хоуи. — Это вроде образования жемчуга у моллюсков. Вероятно, слизни вывели такую вот породу. Но, может быть, это только оболочки для бомб?       — Вот здесь, — Бриттл показала на схеме квадратик рядом с одной из малых пирамид, — у них склад. И, судя по мерам предосторожности, это точно полностью оснащенные бомбы. Потом они грузят снаряды на воздушные шары и везут в сторону моря. Туда, где наши сейчас собираются высадиться.       Вспышка осветила всю чашу долины и ударила в предрассветное небо. Мощь взрыва не оставила никаких сомнений — на складе хранились самые настоящие бомбы. Темпер сначала пожалел, что слизни успели вывезти часть «урожая». А потом порадовался этому, когда вылезал, разгребая песок и щебень, из ямы, в которую превратилось его укрытие. Мельком глянул на результат подрыва и остался доволен: на месте склада дымилась гигантская воронка, малая пирамида рядом устояла, а вот все новые постройки сдуло до самой большой пирамиды.       И он побежал к взлетной площадке.       В голове звенело, но слух он не потерял. Пулемет застрочил со стороны большой пирамиды. Врежь им, Бриттл! И еще один подальше, с другой стороны — там Квинси. Слизни полезли было изо всех щелей, но тут же попрятались, не зная численности диверсантов. У взлетной площадки пока тишина. Значит, Гордон и Хоуи сняли охрану и теперь ждут остальных. Все идет по плану.       Темпер продумал и запасной вариант отступления, но улететь на вражеском шаре казалось ему необычайно заманчивым. Эффектным. Совсем как в историях о супергероях. Хоуи утверждал, что ничего сложного в полетах на таком средстве нет, и он одной левой справится с пилотированием. Темперу хотелось в это верить.       Он нырнул в галерею между рядами изъеденных временем арок. Чем был этот проход по задумке архитектора? Аллея славы триумфаторов? Или последний путь захороненных в пирамиде? Слизнячьи идолы у подножия колонн провожали его злобными взглядами. Пока, ребята! Нынче наша взяла.       Первый рассветный луч заглянул в долину, когда Темперу оставалось несколько шагов до взлетной площадки. Бриттл на подходе, Гордон метит в кого-то — отсюда не видать — за обвалившейся стеной, Хоуи управляется с горелкой одного из двух причаленных шаров. Квинси машет Темперу — давай, ждут только тебя!       Дорогу заступил слизень. Темпер затормозил, упираясь в песок, и поднял гранатомет. Прицелился сквозь мутное пылевое облако.       Что-то знакомое показалось ему в облике слизня.       Тот щурился, дрожа ресницами, не то от пыли, не то от солнца, бьющего прямо в глаза. Косые лучи полосовали воздух.       Темпер отвел в сторону оружие, пытаясь разглядеть противника. Неужели она? Или просто похожа?       — Чего ты ждешь?! — зовет его Квинси. — Бей ее и давай к нам!       Темпер медлит совсем немного, секунду или две.       — Лола?       Секунды оказалось достаточно. Слизень плюнул.       За всю боевую кампанию Темпер еще не получил ни одной царапины. По крайней мере, от врагов, а те, что от камней и колючек, можно было не считать. Иногда, когда делать совсем уж было нечего, а значит — очень редко, он задумывался, каково это, быть подстреленным врагом.       Оказалось — сперва даже и не больно. Только очень, очень глупо.       Он обежал слизня, почти перепрыгнул через него и, не тратя патронов, припустил к шару.       — Ранен? — спросил Квинси.       — Ерунда, — бросил он в ответ, прикрыл грудь плащом и запрыгнул в корзину.       Горелка загудела сильнее, и шар тут же начал подниматься. Темпер на глаз определял высоту: одна восьмая пирамиды, четверть, треть. Над воронкой на месте склада все еще крутился дымный столб, а дальше, за пределами потревоженного слизнячьего логова взгляду открывалась пустыня, сонная, залитая розовым рассветным сиянием, исчерченная синими тенями. Слоистый вибрирующий горизонт, ленивое спокойствие, снисходительная вечность — что ей жалкие войны беспозвоночных? Уйдут слизни, уйдут и букашки, и кактусы прорастут из дремлющих семян. Темпер усмехнулся: так ведь и ему нет дела до этой вечности. Сегодня его день. Пусть только день, но этот день — его.       Приземный ветер еще не проснулся, только далеко вверху плыли в сторону моря легкие перистые облака; Хоуи планировал достичь высотного воздушного потока и в нем добраться до самого берега океана.       Что-то застучало по днищу корзины. Темпер выглянул и увидел — снаружи в борту застряли зубы. Слизни поняли, что нападавших всего горсть, выползли из укрытий и выпустили вдогонку залп. Гордон дотянулся до одного зуба, выдернул и швырнул обратно.       — До скорого, аграрии! Мы еще вернемся. — И обернулся к Темперу. — Второй шар подорвать?       Темпер захотел ответить и не смог. Боль накатила внезапно. Согнула, обессилела. Он прижал лапу к груди, потом посмотрел на нее.       Гордон приблизился, отвел в сторону край намокшего темперова плаща, коротко распорядился:       — Квинси, Бриттл, можете что-нибудь сделать?       В глазах у Темпера потемнело. Он сел, прислонясь к борту корзины. Вот оно, значит, как. Очень даже больно. И глупо, как же глупо! Ну конечно же это была не Лола. Не могла она добраться до пустыни раньше них. Надо же, принял за хитроумную заговорщицу какого-то тупого слизня с круглыми бессмысленными глазами и идиотской улыбкой. Просто морок какой-то. Что ему ее ресницы? Что он там себе напридумывал?       Сквозь дурноту показалось перед ним широкое лицо Квинси. Тот обеспокоенно моргал всеми своими глазами.       — Хорошо бы сначала приземлиться. Зуб все еще внутри?       — Не знаю, — выдохнул Темпер.       — Сейчас будет легче, — донесся до него голос Бриттл. — Ненадолго, правда, но это лучше, чем ничего.       Она зашуршала упаковками. Лопнула ампула. Укола Темпер почти не почувствовал. Квинси прикрыл рану первым слоем бинта.       — Это что еще за херня? — зарычал вдруг Гордон.       Темпер попытался стряхнуть обморок.       — Что такое? Погоня на втором шаре? Сбей его.       — Это не шар. Это…       Темпер потер лицо, сопротивляясь надвигающемуся беспамятству. Пелена перед глазами отступила. Он увидел — взгляды его товарищей устремлены в одну сторону, куда-то поверх борта. Предельным усилием воли он поднялся на ноги.       Огромная тень заслонила солнце, потом оно снова ударило лучами. Что-то вроде гигантского насекомого зависло в воздухе рядом с ними. Слюдянисто блестела чешуя, поднимались и опускались лопасти крыльев. Брюхо казалось прозрачным, внутри шевелились неясные тени. Разобрать что-либо еще против света было невозможно.       — Оно живое?       Вопрос принадлежал Бриттл. И Темпер понял, что не смог бы дать на него определенный ответ.       — Это воздушный корабль, — восхищенно прошептал Хоуи.       Гордон, поставив клешню козырьком, обвел глазами фантастическую машину и тут же заключил:       — И не будь я скорпион, если он не маневрирует перед выстрелом!       Дирижабль перестал заслонять солнце, и Темпер наконец смог его рассмотреть. Ничего подобного он раньше не видел. Как и любая другая техника слизней, выглядел корабль противоестественно, инопланетно. Куда органичней смотрелся бы он в водной среде. Странно было предположить, что этот аппарат легче воздуха. Из чего же он сделан? Вряд ли из чего-то прочного.       Та же мысль пришла в голову Гордону.       — Не трать снаряд, не дострелишь, — попытался остановить его Темпер.       Тот, кто управлял кораблем, очевидно, хорошо знал дальнобойность оружия букашек и держался вне зоны поражения.       Корзину дернуло отдачей, Темпер еле устоял на ногах, ухватившись за борт.       Граната, не долетев до корабля, упала и взорвалась внизу.        — Ну, хотя бы зрителей ты разогнал, — сказал Квинси, глядя, как слизни торопливо расползаются обратно по щелям.       В следующий момент корзину снова качнуло. Что-то большое пролетело мимо, бухнуло, словно чей-то исполинский выдох.       — Дерьмо святого Шаффла! — выругался Гордон. — Они действительно стреляют слизью.       Внизу расплывалась огромная, лаково блестящая черная лужа. Один отставший от своих слизень бестолково барахтался в ней, пытаясь выбраться на сушу. Темпер представил, что случилось бы с ними, если бы слизнячий артиллерист был точнее. Да они утонули бы в этой жиже! Им повезло, или просто пушки корабля не были приспособлены к стрельбе по малым мишеням, да еще в воздушном бою.       Гордон сцапал Хоуи за грудки.       — Ходу отсюда, ящерица! Живо!       Хоуи рывком высвободился и злобно проорал в ответ:       — Не получится живо! — Он вернулся к горелке. — Что скажет командир?       — Может, все-таки попробуем удрать? — Квинси посмотрел вниз.       Темпер глянул туда же. Плохо дело: высоту они набрали резво, но от площадки отдалились всего на несколько шагов. Они все еще в пределах колючего периметра. А слизни все лезут и лезут на поверхность. Сколько же их здесь!       Темпер быстро перебрал в уме все вероятные пути отступления. Разумные идеи не казались эффективными, осталось уповать на сумасбродные.       — Бриттл, прострели шар сбоку. Вот с этой стороны. По касательной, не насквозь. Быстрее!       И пояснил в ответ на недоуменные взгляды товарищей:       — Ветра нет. Быстро подняться не сможем. Снижаться некуда. А так — перелетим колючку, как незавязанный воздушный шарик, и доберемся до скал, где спрячемся.       — Есть!       Бриттл зависла в полете рядом с шаром и выстрелила одиночным. Корзина слегка наклонилась, появилась боковая тяга. Темпер посмотрел вниз — да, они медленно смещаются за периметр. Как же медленно!       Благодаря уколу боль у Темпера притупилась. Сознание сделалось ясным, хотя он и понимал, что это временно, и впереди ждет тягостная отдача. Пользуясь моментом, он мысленно вернулся к запасному варианту отступления. Почти все походное снаряжение они закопали под каменным слизнем, для мобильности оставили при себе только оружие и еще самое необходимое вроде аптечки. Даже рацию не взяли — докладывать об успехе миссии незачем, он должен быть очевиден. Если же они проиграли… Это никому не интересно. Как и раньше, им придется рассчитывать только на себя.       На рассвете слизни подвижны, но в полдень преимущество будет за букашками, более стойкими к жаре. Значит, надо продержаться до жары и найти источник воды. И продолжить заниматься тем, что они делали все это время — уязвлять скользких тварей повсюду, где только возможно, пока те не поймут, что в тылу больше не безопасно. И не оттянут войска от моря. И тогда десант букашек сможет высадиться на берегу.       — Сейчас я до тебя доберусь!       Бриттл скользнула с борта и полетела к кораблю.       Гордон ринулся было к ней, но, лишенный способности к полету, только стукнул по стенке корзины кулаком. Темпер подошел к нему, тронул за плечо. Гордон дернулся, зло глянул в ответ. И тут же гнев сменился в его взгляде пониманием. Они подумали об одном и том же — это правильно, пусть Бриттл держится подальше от остальных. Вряд ли специально в нее будут стрелять и еще менее вероятно, что попадут. Если они разобьются или угодят в плен, у нее есть шанс выжить и спастись.       Они могли только наблюдать, как она поливает огнем мостик — или то, что очень похоже на мостик — корабля. Прозрачные пленки на нем лопались одна за другой. Потом она пронеслась вдоль корпуса, выпуская длинную очередь по пушечной палубе, а затем сосредоточилась на винтах.       В этот момент с корабля выстрелили снова.       Корзина бешено вильнула и завертелась по кругу. Темпера бросило на пол. Рядом упали остальные. Липкая черная масса стекала по оболочке шара и разбрызгивалась во все стороны. В зазоре над корзиной мелькали попеременно земля и небо.       Когда вращение замедлилось, Темпер ухватился за борт и поднялся. И нырнул обратно, увидев снаружи, вплотную к лицу, огромную морду слизня. Сообразив, что это, он выглянул снова. Так и есть, они пролетели мимо головы гигантского слизнесфинкса. И падают прямо на площадь перед пирамидой.       Он спрятался за бортом и сгруппировался.