Angry bugs

      Последнюю таблетку сухого топлива они сожгли вчера вечером. Сегодня единственным источником тепла стала последняя банка саморазогревающихся консервов, ее открытие превратилось в грустное торжество. Букашки с ложками сгрудились вокруг жестянки, и первую порцию зачерпнула совершенно продрогшая Бриттл.       Когда они подошли к Ледяным Холмам, то оказались перед нелегким выбором. Темпер объявил собрание, на котором рассказал о предложении командования вступить в регулярные войска. Их отряд снискал какую-никакую славу, они отличились, и кое-кто там наверху пожелал взять их под свое крыло. Предложение это сильно смахивало на приказ. Штаб ждал ответа.       От окольного пути по равнине Темпер отказался сразу: в Проходном лесу шли нескончаемые позиционные бои, слизни там просто кишели, их пришлось бы выколачивать из каждого пня, методично и скучно. С другой стороны Холмы до самой Бесконечной Пустыни огибал залив, где так же безуспешно флот букашек пытался сдержать бесчинства брюхоногих пиратов. Дорога через Холмы шла напрямик и казалась проходимой для маленького диверсионного отряда. Одолеть ее, добраться до пустыни и ударить врага с тыла, чтобы дать возможность морскому десанту укрепиться на берегу — вот это подвиг для настоящего супергероя. Такая операция требовала согласования со штабом, идею Темпера там приняли на ура, только за ее воплощение нужно было заплатить независимостью.       Положение вольного стрелка вполне устраивало Темпера, славой своей он не собирался делиться с генералитетом, и подчиняться чужим командам ему хотелось еще меньше, чем в начале военной карьеры. Но впереди высились Ледяные Холмы, дыша холодом на цветущую долину. В царстве вечной зимы без снабжения отряду придется туго. Найти провиант и боеприпасы можно было только на спешно оставленных при отступлении базах, но склады, надо полагать, давно разграблены слизнями.       Темпер предложил каждому высказать свои соображения.       Гордон ответил примерно в том ключе, что видал он тех генералов, никто и в подметки не сгодился бы его отцу, не вызывают они у него ни уважения, ни трепета. Приказы они, судя по сводкам, иногда отдают престранные, чтобы не сказать идиотские. Он ни на кого не променяет эту чудесную компанию — тут он покосился на Хоуи, но от гадостей воздержался. Если им предстоит пикник на леднике — он согласен и готов ради этого поджарить десяток-другой слизней.       Бриттл поправила на носу очки и сказала, что просто не пройдет медкомиссию. Ее, скорее всего, отошлют в тыл, и тогда она не сможет отомстить слизням. Или, что еще хуже, отправят к психиатрам на принудительное лечение, а по сути — на допросы, чтобы разузнать о технологиях врагов, как это делали со многими побывавшими в плену. А она этого не выдержит. Темпер, размышляя над ее словами, покусывал уголок плаща. Так и есть, не миновать ей тогда мозгоправов. Слизней она боялась панически, и только желание даже не рассчитаться с ними — побороть внутри себя страх и отвращение — поднимало ее каждый раз в атаку. Хотя с мозгоправами он тоже был в чем-то согласен, она явно знала больше других бывших пленников. Возможно, из ее памяти можно извлечь что-то такое, что поможет букашкам. Но Темпер догадывался, видел по состоянию Бриттл, через какую боль и ужас пришлось бы тогда пройти ей. Где, по военному-то времени, найдется достаточно чуткий специалист, который поможет ей вернуться в ее персональный кошмар и выйти оттуда победителем?       Хоуи смотрел на ситуацию с рациональной точки зрения. Их отряд потихоньку превращается из передового в партизанский, они делают большие успехи, и, возможно, именно благодаря автономности. Не следует ломать то, что хорошо работает. И Квинси, довязывая плед из своей собственной паутины, сказал, что его все устраивает, и он не видит причины что-то менять.       Так что теперь они сидели в маленькой ледяной пещерке вокруг пустой уже, стремительно остывающей банки из-под консервов и нервно прикидывали, на сколько слизней у них еще хватит патронов.       Хуже всего приходилось Бриттл. Она все время мерзла, у нее не хватало сил противостоять в полете неутихающему ветру. Теперь отряд двигался по Ледяным Холмам без разведки, наугад, по ночам, когда все живое пряталось в немногочисленных оазисах вокруг горячих источников. К полуночи холод становился почти нестерпимым. Букашки начали экономить снаряды. Темпер принял решение не вступать в бой, если только слизни сами не нападут. Все равно эти холмы враг удерживает постольку, поскольку их гарнизон снабжается со стороны пустыни. Надо достичь ее во что бы то ни стало. Там уже можно будет раздышаться.       Что он имел в виду под «раздышаться», когда воодушевлял своих соратников, Темпер и сам не знал. В штабе ему было сказано, что раз он не нацепляет сержантские нашивки и не присягает командованию, то к нему не прилетит стрекозиный десант с патронами и провиантом, так что пусть добывает себе на обед слизней отнятым у них же оружием. Может быть, в пустыне они смогут раздобыть еду и боеприпасы, но и там придется перебегать от оазиса к оазису. И еще Хоуи «обещал» им слизнячью авиацию в виде загадочного летающего корабля.       — Прости.       Бриттл снизу вверх посмотрела на Темпера сквозь запотевшие очки. Сгорбившись под пледом Квинси, она все еще обнимала жестянку всеми лапками, впитывая последние крохи тепла.       — Ты ни в чем не виновата, — ответил ей Темпер. — Никому не под силу летать в такую погоду.       — Ветер вроде бы стихает, — возразила она. — Я сейчас… сейчас… еще немного погреюсь и…       — Даже не думай, — строго сказал Темпер. — Ты мне еще нужна будешь в пустыне.       Гордон подобрался к выходу из ледяного убежища.       — Метет действительно не так сильно, — сказал он. — Луна, правда, теперь лупит. Все как на ладони. Я пойду, заберусь на холм, гляну, что там.       — Отставить, — остановил его Темпер. — Я сам.       Гордон изумился.       — С каких это пор командир на разведку ходит?       Темпер и сам не понял, что его дернуло. Решение сохранить независимость они приняли сообща, но все равно за все отвечает только он. Эту ответственность он чувствовал на своих плечах явственнее, чем чувствовал бы погоны, она толкала его в спину, внушала: «Им плохо, дай им надежду. Ты один прочтешь и поймешь те знаки, что вам предначертаны».       — В самом деле, Темпер, — подал голос Хоуи. — Все держится только на тебе.       «А то я сам не знаю, — поморщился Темпер. — Вы с Гордоном без меня съедите друг друга, а остальные без вас пропадут».       — Гордон, назначаешься старшим.       Гордон свысока глянул на Хоуи.       — Слышь, пресмыкающееся? Теперь все держится на мне.       И показал жалом неприличный жест.       Тоном диктора из передачи про животных Хоуи произнес:       — Крысиного короля лучше назначить, пока он сам себя не выбрал методом вычитания остальных.       Гордон уже набирал в головогрудь воздух, но Темпер ткнул его пальцем так, что тот натурально сдулся, и прибавил:       — Да, на тебе, так что веди себя в рамках. В случае чего… В случае чего организуешь отступление. Хоуи, у тебя тоже есть дело. Будь готов вызвать помощь. А Квинси… Квинси…       Темпер обернулся к нему. А Квинси мирно довязывал второй плед. Хоть какой-то островок надежности в пейзаже.       Темпер сначала хотел забраться на тот холм, в котором они укрывались, но потом прикинул, что соседний гораздо выше, и полез на него. Тут и там на пути попадались расщелины и кочки, какие только формы не принимали снежные наносы. Сугробы выглядели армией белых слизней, в тенях мерещились знакомые темные туши. Так было и раньше, всю дорогу среди непривычного заснеженного пейзажа ему казалось, что за ними следят, а сейчас, когда он шел один, на этом открытом пространстве, он прямо-таки спиной чувствовал чей-то взгляд. «Хватит паранойи, встряхнись, — сказал он сам себе. — Ты же знаменитый супергерой, Клещ В Маске, Темпер Гроза Слизней, Крутой Слагбастер».       Он сжал кулаки, втянул живот, расправил плечи — и поскользнулся. Прокатившись кувырком вниз по склону, он затормозил боком в ледяной выступ. Бок отозвался болью, в рот набился снег. Темпер отплевался, поднял голову и тут же встретился глазами со слизнем. Мгновенно отпрыгнул и принял боевую стойку. И тогда уже понял, что слизень этот мертвый.       Темпер подошел к прозрачной грани уступа. Подсвеченный луной, он преломлял и размывал очертания заключенной в нем твари, так что казалось, будто она шевелится. Такие замерзшие, впаянные в лед слизни им уже попадались. Попадались и погибшие букашки — Холмы были равно жестоки к защитникам и захватчикам.       Темпер постоял еще немного рядом с ледяным саркофагом, выдыхая остатки испуга, и зашагал вверх по холму. Потом все-таки не удержался и оглянулся. Ему показалось, или слизень моргнул?       На вершине ветер дул с удвоенной силой, плащ на Темпере парусил и норовил увлечь того в пропасть. Ледяное нагорье тянулось со всех сторон до самого горизонта; уныло одинаковые, на первый взгляд, холмы выглядывали из моря поземки, навевая морок, что всякий попавший сюда будет блуждать до скончания времен. Только звезды наверху указывали верное направление. Посмотрев туда, откуда они вползали на небосклон, Темпер различил небольшое рваное облачко пара. Выход подземного тепла. Там можно найти воду и даже растения, даже съедобные. И патруль неприятеля. Как ни желанно было тепло, соваться туда не следовало. Начали сбываться пророчества Хоуи: слизни стали крупнее, сильнее и опаснее. Слизь, которую они выплевывали, порой не просто обездвиживала букашек, она разъедала плоть. Зубы-пули теперь летели точно в цель и причиняли серьезные раны. Ослабленные холодом и недоеданием, букашки двигались медленнее слизней; случись им наткнуться на противника, они даже не смогли бы убежать.       Темпер повернулся в ту сторону, куда лежал их путь. Если приглядеться, холмы все же различались. Вот, например, ближайшие. Вершина того, что правее, слегка раздвоена, а левый венчает округлая скала. На западе едва заметно парил еще один гейзер. Как удачно они прошли вчера мимо вражеских постов. Судя по карте, они не заблудились и находятся на полдороге к пустыне. Лишь бы им хватило сил. Лишь бы им не изменила удача.       Темпер почувствовал, как сильно он замерз. Он закутался в плащ и стал спускаться.       Пройдя уже значительную часть пути назад, он заподозрил, что идет неверной дорогой. Темпер вглядывался в очертания сугробов и пытался уловить, что его насторожило. В каждой щели и в каждой тени ему опять мерещилась засада.       Да нет же, вот там он поскользнулся, а сюда съехал, все верно. А там стоит вмороженный в лед слизень.       Слизня на месте не было.       Темпер отпрыгнул в тень уступа и огляделся. Так-так-так, значит, враги изменили своим привычкам и теперь разгуливают среди снегов по ночам. Он лихорадочно соображал, как ему пробраться назад в пещеру незамеченным и как потом вывести друзей из опасного района. Не отвлекать же слизней и не уводить их дальше от отряда — геройский прием, жаль только, что в сложившихся условиях одноразовый.       Темпер даже согрелся от прилива адреналина. Значит, сначала он пробежит вниз по склону, осмотрится и, если заметит врага, сделает вид, что огибает холм. А потом, петляя от укрытия к укрытию, вернется к товарищам.       Он перебежал из одного лоскута тени в другой, затем нырнул в сугроб и выбрался с другой стороны, потом метнулся к краю снежного карниза. Лететь с него, как Темпер прикинул, было довольно высоко, но он сгруппируется, и есть хороший шанс, что он пропадет у противника из виду.       Темпер прыгнул.       Прежде чем он коснулся снега под карнизом, что-то ударило его и швырнуло в ледяную стену. Грудь и плечи его стесняли обволакивающие путы. Очень знакомое ощущение, препаскудное ощущение.       Слизь.       Он попытался разорвать ее. Скорее, сильнее же, сейчас она схватится на нем, и ему конец!       Под действием собственного веса он пружинисто соскальзывал по ледяному склону, к которому его прилепил выстрел. Он почти отчистил с себя черную резиново растягивающуюся массу, она осталась только на лапах и там застыла. В этот момент его ноги нащупали опору, и он встал, подвешенный на стене за запястья.       Темпер выругался. Нет, это просто невыносимо! Ничего более нелепого не придумать. Какая позорная картина, а ведь он только что бодрил себя супергеройскими прозвищами. Он или замерзнет здесь, или его возьмут в плен и выпытают, где остальные.        Он встал на цыпочки и попытался ослабить путы, чтобы подцепить их пальцами и высвободиться. Он приседал и подпрыгивал, как на пружинке, но слизь держала крепко. Когда он, запыхавшись, опустил голову, в лицо ему глянуло дуло заряженного слизью пистолета. А поверх пистолета на него смотрели два больших глаза. Два глаза с длиннющими ресницами.       Слизней подобного облика он встречал и раньше. По своему поведению, росту и окрасу они не сильно отличались от остальных и казались такими же не особо разумными существами. Рука Темпера ни разу не дрогнула, когда он спускал курок, глядя на этих созданий.       — Не пойми меня неправильно, — начал Темпер, надеясь отвлечь противника и примериваясь, как бы вдарить ногой по оружию, а потом все-таки вырваться. — Мне нравятся современные девушки, инициирующие отношения. И бондаж я собирался попробовать. Черная кожа, полная луна, все такое. Но, знаешь, не в текущей международной обстановке.       Ветер в этот момент как будто специально стих совсем. Слизень заговорил звонким высоким голосом, чисто и внятно:       — Ну здравствуй, герой в маске. Тебя зовут Темпер, не так ли?       Темпер от неожиданности поперхнулся холодным воздухом. Картина окружающего мира распалась на паззлы, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы пересложить ее в новом порядке. Он откашлялся и осторожно произнес:       — Я могу сказать, что да, я Темпер, или что я Джо Чмо и знать не знаю никакого Темпера. Как ты проверишь, что из этого правда?       Слизень расхохотался и опустил пистолет.       — А ты забавный. Ошибки быть не может. Ты тот самый Темпер. Мы перехватили ваши сообщения по рации, которую подсунули вам.       Картина мира поспешно пересложилась еще раз.       — Что тебе нужно? — спросил Темпер напрямик, уже понимая, что ему самому сейчас придется выискивать правду в том, что ему скажут. И даже в том, о чем умолчат.       — Зови меня Лолой, — представился слизень. — Для начала я хочу сказать тебе, что высоко оцениваю тебя как бойца и командира вашего выдающегося отряда. Ты смелый, напористый и беспримерно удачливый.       — Спасибо, — кивнул Темпер. — Но не для этого же ты заставляешь меня мерзнуть тут.       — Прости, — голос Лолы сделался неподдельно извиняющимся. — Наш разговор не займет много времени.       — И что потом? Пристрелишь меня наверняка?       Темпер начал терять терпение и к тому же действительно замерзать.       Лола улыбнулась, показав зубы. Довольно острые зубы.       — Какой ты прыткий. Ты хоть что-то умеешь делать медленно? — Лола придвинулась чуть ближе. — Кстати, что ты там говорил насчет бондажа?        Усилием воли призвав к порядку хаотично заметавшиеся в голове мысли, Темпер как можно спокойнее произнес:       — Пока меня не уволокли на полевой суд за шашни с противником, может, ты все же изложишь суть своего дела?       — Хорошо, — Лола качнула длиннющими своими ресницами и выдохнула: — Помоги мне, Темпер.       Темпер окончательно понял, что ничего не понимает, и только переспросил:       — Я должен помочь тебе? Я — тебе? В чем?       — Нам, Темпер, — продолжила Лола голосом девы в беде. — Всем тем, кто хочет остановить войну. Ты сможешь, сделай это. Убей Короля слизней. И когда я стану Королевой, я тебя не забуду.       В словах Лолы была претензия на логику, и Темпер теперь и в переносном смысле почувствовал опору под ногами.       — А почему ты — или вы, сколько вас там, заговорщиков? — не расправитесь с Королем сами?       — Это невозможно. Для этого нужна поддержка с вашей стороны. Она понадобится и тебе. Мы хотели завербовать весь ваш отряд, но я считаю, это излишне. Не стоит твоим друзьям знать, на какую миссию они будут сопровождать тебя.       Темперу сделалось смешно. «Это точно, — подумал он. — Кого из наших можно в открытую привлечь к такому? Гордон и Хоуи не станут вникать в слизнячий заговор. Они просто сровняют Гром-Гору с землей, засыплют это место солью, поверх закатают асфальтом — и продолжат свою кровную вражду, вот и все их интересы. Бриттл перестреляет всех слизней в пределах видимости не разбирая, монархия у них там или демократия. А Квинси — что Квинси? Он терпеть не может конфликты, не хватало ему разборок в стане врага. Разве что Лола пообещает ему целую оранжерею экзотических цветов».       — И в чем же будет выражаться твоя благодарность?       — Все, что пожелаешь. Гром-Гора хранит несметные богатства.       — Я же супергерой, ты не забыла? — Темпер осторожно перешел в контрнаступление. — Зачем мне богатства? Мне нужна…       — Да? — на этот раз Лола не выдержала затянувшейся паузы.       — Информация.       — Что же тебя интересует?       — Что случилось той ночью на Гром-Горе?       Пояснять вопрос не нужно было. Вся Миниатюрия знала, что это может означать.       — Метеор, — моргнула Лола. Глаза ее как будто залучились светом.       Темперу показалось, что она сказала «метеорб», но он посчитал, что ослышался.       — Он сделал нас лучше. Сильнее. Значительнее. Он помог нам вспомнить, какими мы были, и восстановить былое величие.       — Былое величие? Не помню из уроков истории, чтобы слизни в Эпоху Пирамид делали дирижабли. Строить их тоже научил метеор?       — Сам все скоро увидишь, — уклонилась от ответа Лола.       Однако, отметил Темпер, и не удивилась упоминанию воздушного корабля. Он все-таки существует!       — А чем тебе не угодил Король слизней? — продолжил допрос Темпер.       В голосе Лолы зазвучали нотки презрения.       — А он как раз все испортил. Его жадность губит нас. Мы и так уже достигли немалых успехов. Пора остановиться, утвердиться в оговоренных границах, замириться с соседями…       — Замириться с соседями?! — Темпер аж подпрыгнул. — После того, что вы сделали с экосистемами Миниатюрии? О каком мире ты можешь говорить? Вас загонят обратно в недра Гром-Горы, наслаждайтесь там своими богатствами!       — Ты ведь убил немало моих соплеменников, Темпер?       Фраза Лолы произвела на Темпера впечатление выплеснутой ледяной воды.       — Политика такая штука, сначала делаем друг другу гадости, потом находим, что взаимно полезны, и миримся, как ни в чем не бывало.       — Что с вас пользы? — бросил Темпер. — Слизь на хлеб не намажешь.       — Я обещаю тебе мир. — Интонации Лолы снова изменились. Теперь с ним говорила будущая Королева. — И половину мира. Это лучше, чем ничего.       — Это мы еще посмотрим, — хорохорился Темпер, хотя лап уже не чувствовал. — Мы вернем себе без остатка все, что вы забрали у нас.       Лола снова улыбнулась.       — Ты мне нравишься. Твоя жизнь висит на волоске, но ты не сдаешься. Я понимаю, тебе нужно время все обдумать. Теперь слушай внимательно и запоминай. Еще до рассвета к вашей пещере выйдет отряд слизней, и вы должны успеть убраться. За двуглавым холмом небольшой теплый источник. В течение суток туда не зайдет ни один патруль. Вы сможете отдохнуть. Под помеченным камнем тайник, там все, что вам нужно. А теперь…       Она приблизилась к нему вплотную.       Темперу показалось на миг, что она все же откусит ему голову, несмотря на все только что сказанное. Или — это уж совсем было дико, но ему вдруг явственно представилось — что она поцелует его. Чудовищного поцелуя не последовало. Лола дотянулась до его запястий и осторожно перекусила затвердевшие нити слизи. Прикосновение было холодным, но не слюнявым, и очень деликатным. Темпер отчетливо слышал, как при каждом укусе смыкаются ее зубы.       Он размял замерзшие лапы.       — Тебе дан испытательный срок. Мы еще встретимся, — сказала Лола, удаляясь.       Темпер спросил вдогонку:       — Как мне узнать тебя?       — Узнаешь.       Она не обернулась. Ему послышалось, что она улыбается.       Темпер ввалился в пещеру и упал на пол. Его окружили, усадили, закутали в плед. Кто-то хлопал его по спине, кто-то растирал лапы. Он слышал тревожные вопросы, смысл их ускользал. Перед глазами появилось тусклое пятно — батарейки в фонарике почти сдохли.       — Нужно уходить, — просипел он выстуженным горлом. — Скоро они будут здесь.       — Куда? — Бриттл накрыла его еще одним пледом. — Ты нашел убежище?       — Кажется, да.       — Что значит «кажется»?       Вопрос принадлежал Гордону. Темпер поймал его недоверчивый взгляд, и эта подозрительность заразила его самого. Может, Лола привиделась ему в морозном дурмане? Может, он разговаривал с тем дохлым слизнем? А обещанное спасительное убежище — это просто бред, вызванный переохлаждением?       Темпер обтер лицо — иней на бровях начал таять.       — Я почти уверен, что нашел его. В любом случае, здесь оставаться нельзя. Я встретил… врага неподалеку. Теперь они передвигаются и ночью тоже.       Хоуи осторожно взял его лапу в свои. На запястье были остатки слизи. Темпер посмотрел на черные следы и вздохнул с облегчением. Нет, не привиделось. И если это не попытка Лолы заманить всех в ловушку, убежище существует.       Темпер шел последним. Когда они огибали холм, он показал, куда идти остальным и обещал вскоре нагнать их. Ему нужно было досмотреть. Он должен был убедиться.       Он уже начал замерзать, когда увидел. Черные точки одновременно появились как будто ниоткуда, словно выпучились из самого льда, со всех сторон от оставленной пещеры и заскользили к ней. Когда они сползлись у ее входа, Темпер повернулся к ним спиной и поспешил за букашками. Что ж, по крайней мере, Лола не обманула его насчет нападения. Впрочем, натравить на них патруль могла и она сама, чтобы подтолкнуть его в нужную ей сторону. Дальше Темпер пока додумать не мог.       Оазис оказался совсем маленьким и неприметным, они чуть не пропустили его. Озерцо даже не кипящей, но все же горячей воды на дне неглубокого ущелья, свободные от снега и льда камни по краям и несколько корявых кустиков вокруг. Букашки побросали вещи и тут же залезли в воду; Бриттл купалась, завернувшись в плед. Темпер позволил себе расслабиться совсем ненадолго, надо было отыскать тайник.       На камнях виднелись потеки слизи, но это никого не настораживало — следы захватчиков здесь были везде, кроме текучих сугробов. Темпер прикинул, где мог бы находиться схрон; вряд ли рядом с водой. Он отошел от озерца подальше, выискивая приметы потревоженного грунта: непригнанные друг к другу валуны, содранный мох, примятую траву. Несколько мест показались перспективными, но сдвинуть тяжелые скальные обломки он самостоятельно не смог бы. Никакой метки он пока не обнаружил. Он сел на теплый камень и стал ждать, когда товарищи накупаются. Его иногда еще потряхивало, но это был блаженный озноб отогревшегося существа. Надо было подумать, но не хотелось. Хотелось поспать. Вот прямо здесь. Как давно он спал вдоволь, в тепле, сухости и хотя бы относительной бестревожности? Надо было заставить себя не смыкать глаз еще немного, пока он не найдет этот тайник, но ничего осмысленного он уже не мог сделать, кроме как пялиться на камень перед собой и рассеянно слушать плеск и голоса у озера.       — Смотрите, я нашел цветок!       — С ума сойти, как он выживает в этом климате? Он как маленькое солнышко!       — Это лютик.       — Лапы прочь, паучище! Я подарю его Бриттл.       — Лапы прочь, скорпионище! Не хочу, чтобы из-за меня погубили такой славный цветок. Если очень хочется, подари мне его, не срывая.       — Я дарю тебе весь этот оазис. Да хоть целый мир, детка. Вот только отобьем его у слизней.       «Я обещаю тебе мир. И половину мира».       Темпер очнулся, сфокусировал зрение.       Прямо перед ним на голом камне лежали две веточки. Скорее даже, короткие палочки. И никаких кустов поблизости, откуда они могли бы упасть, да еще, как нарочно, рядом друг с другом, под углом, образуя букву «Л».       Темпер вскочил.       — Ребята, я кое-что нашел!       В тайнике нашлось все необходимое. Первым делом букашки занялись боеприпасами; оказалось, здесь были все нужные им типы снарядов. От «смертоносных ангелов» — патронов на вид не более опасных, чем еловая игла, но дополненных противослизневым химическим компонентом, за что и получили свое название — для «Аматии», легкого пулемета Бриттл, до мощных снарядов к гранатомету Гордона.       — Повоюем еще, — довольно ухмыльнулся Квинси, любовно прилаживая полный магазин к своему пулемету, «Антезису», не рассчитанному на стрельбу в полете и без затей поражающему врага за счет калибра.       — Повоюем, — кивнул Темпер. Он набрал, сколько сможет унести, «стручков» для своей «Недотроги», не такой внушительной, как Гордонов «Брамбл» или «Аспид» Хоуи, легкой и удобной, под рост. И сразу почувствовал себя увереннее.       Кроме боеприпасов в тайнике были консервы и сублиматы, аптечка, сухое топливо, спички и батарейки для фонарика. И даже запасной аккумулятор для рации, для модели, распространенной в войсках букашек. Хоуи немедленно опробовал его на трофейном приборе, и оказалось, что разъемы вполне совместимы.       — Зад прикрыли, теперь пора брюхо набить, — объявил Гордон, клешней вскрывая консервную банку.       — Это все, что вы хотели знать о строении скорпионов, — отозвался Хоуи, задумчиво оглядывая оставшееся богатство.       — Сказало чучело ящерицы, — не остался в долгу Гордон, протягивая Бриттл банку и берясь за вторую.       Он открыл еще три, поделился с Темпером и Квинси и принялся за еду.       — Ты чего это? — Бриттл протянула свою Хоуи. — Бери, я все равно столько не съем.       — Спасибо. — Хоуи зачерпнул ложкой, но до рта не донес. — Мне кажется, мы что-то упускаем.       — Что упускаем?       Кусок застрял в горле у Темпера, он заставил себя не закашляться и с трудом проглотил. Вернув самообладание, он изобразил на лице сдержанный интерес, поднял голову и поймал взгляд Хоуи.       Темпер пока еще не решил, следует ли говорить товарищам о предложении Лолы. Он и сам не был уверен, что ее предложение стоит принять. Да и в чем оно, это предложение, заключалось, толком пока не уяснил. Убить Короля слизней? Но это и раньше было одной из конечных целей их похода — обезглавить командование врага. Пощадить Лолу, отдать ей и ее приближенным часть Миниатюрии? Кто он, Темпер, такой, чтобы решать вопросы государственного уровня? Пусть у Лаполеона голова об этом болит, это он в Императоры метит. Впрочем, то, что они сейчас делали — жевали подсунутый врагом паек — здорово походило на подписание договора, по которому когда-нибудь придется платить. Если Лола смогла отыскать его в ледяной пустыне, она найдет его где угодно, чтобы спросить по счетам.       Волновался Темпер напрасно: взгляд Хоуи не выражал ничего, кроме озадаченности. И вопроса — к нему, командиру.       — Что тебя насторожило? — затребовал уточнений Темпер.       Хоуи кивком указал на развороченный схрон.       — Здесь все как будто специально для нас приготовили. Ничего лишнего, если не говорить о количестве. Только муравьи смогли бы утащить это все. Будто кто-то не очень понимает наши возможности, зато в курсе наших потребностей.       — Если у тебя паранойя, посмотри на бис свои глюки, — посоветовал Гордон, открывая еще одну банку, опять для себя. — Может, там найдешь ответ. Что не влезет в рюкзак, унесу в животе, а ты попробуй унести в своей голове, раз такой умный.       — В самом деле, Хоуи, — потянул за эту ниточку Темпер. — Может быть, это что-то напоминает тебе?       Хоуи потух, погружаясь в свои ощущения. После минуты раздумья он тихо покачал головой.       — Ничего.       Он наконец-то отправил ложку в рот. Темпер вздохнул, сожалея — выудить полезные сведения у Хоуи было еще сложнее, чем выпросить у Бриттл — и тоже вернулся к еде.       — Может, у нас в этих льдах есть тайный друг? — простодушно предположил Квинси.       — Хорошо, если так. — Бриттл облизнула ложку и снова зачерпнула в банке. Банка громко звякнула, пустая. — Гордон, а открой мне еще одну, пожалуйста.       Оставив в тайнике часть припасов, они тщательно замаскировали его: заткнули щели между камнями кусочками дерна, засыпали камешками. Хоть Лола и обещала Темперу, что в течение суток их не потревожат, они все-таки распределили дежурства, когда решили отдохнуть перед очередным марш-броском. Темпер отлично выспался, пока Гордон стоял на часах, и когда пришла его очередь караулить, в голове у него, наконец, прояснилось. Он аккуратно расставил по полочкам все, что узнал за сегодняшний день, вернее, ночь, и залюбовался.       Их враги вовсе не тупые мешки со слизью, как раньше считалось, их цивилизация ни в чем не уступает миру букашек. Кто знает, может даже превосходит его. Возможно, загадочные сооружения в Пустыне, о которых Темпер доныне только в книгах читал и которые он скоро увидит воочию, действительно построили слизни. А теперь, благодаря силе Метеора — ее природу еще предстоит выяснить — они создают устройства куда более сложные. Их общество развилось до такой степени, что сделалось неоднородным. Слизни-заговорщики злоумышляют против своего Короля; Лола, по всей видимости, имеет свой интерес, не во всем общий с комплотом. Его отряду в этой игре предназначалась определенная роль, но Лола предпочла переиграть, встретилась только с ним, осторожничая отчего-то. И еще один вопрос — играет ли он против своего отряда, умалчивая о ночной встрече? Рассказать-то пока еще не поздно… Так что он подождет.       Все это ужасно взбудоражило его, он даже не смог заснуть опять, когда Хоуи сменил его. При Темперовой адреналиновой наркомании даже война почти приелась ему, чуть ли не рутиной стала, и вдруг такое! Вот оно, то, что отметит его среди простых вояк! Задание, достойное супергероя. И он еще посмотрит, в какую сторону повернуть историю. Пусть Лола не думает, что за ее подарки — или даже ради ее длинных ресниц — он выполнит ее просьбу беспрекословно, не просчитав все выгоды для букашек и себя самого. Хотя подарки хороши. И ресницы примечательные.       И тут Темпер вспомнил еще об одном.       — Хоуи, — тихонько позвал он.       — Да?       — Как думаешь, слизни прослушивают радиосообщения букашек?       Хоуи сидел, прислоняясь к скале, в тени которой они отдыхали; его верное оружие лежало рядом, заряженное и готовое к бою. Он помолчал, побродил взглядом по холмистому окоему и наконец ответил.       — Думаю, ничто им не мешает. Есть радио, есть и радиоперехват. Вопрос только в том, понимают ли они нас. Или могут ли они хотя бы сделать какие-то выводы на основе нашей активности в эфире.       — Значит, нам не стоит больше связываться по рации. Во всяком случае, пока не дойдем до пустыни.       — Надо бы напоследок сообщить в штаб. Скажем, у нас есть некоторые подозрения.       — Да, именно так. — Темпер порадовался — все-таки отличную он набрал команду. Умница Хоуи. — И еще… Передай им, чтобы при высадке десанта подготовились к атаке с воздуха. В порядке все тех же подозрений.       К вечеру они покинули гостеприимный оазис. Когда Темпер проходил мимо камня с тайником, он вдруг почувствовал странное повеление. Он отыскал в чахлой траве те палочки, что лежали на камне, пока его не перевернули, и положил на место, составив из них букву «Т». Может, букашки, что пройдут следом, поймут этот знак. Впрочем, не важно. Ему просто хотелось сделать это для себя.