Место для нее

ГЛэДОС считала. Сколько времени нужно, чтобы добраться сюда из жилых помещений? Двадцать пять метров от комнаты до скоростного лифта, два этажа на нём и ещё десять метров по коридору до её Центра. Две минуты? Три? Она даже готова была дать три с половиной, учитывая внезапность приказа. Двести десять секунд. ГЛэДОС считала. Она смотрела на свои пальцы, сжимающие холодный металл, на пустую белую стену, на такие же однотонные простыни. Но только не на тех, кого они укрывали. Громкий, как взрыв, щелчок открывающейся двери. И голос. Знакомый уже тысячу лет. Голос друга, который поддержит и поможет. И ГЛэДОС вдруг стало невыносимо сложно посмотреть на вошедшего, заговорить. Она чувствовала, как её трясут, стараются отцепить руки от спинки этого ужасного стола-каталки. Она видела, как Диана — пришедшая наконец на зов — обращает внимание на тех, ради кого пришла, и прижимает ладони ко рту. ГЛэДОС даже, кажется, слышала, будто сквозь туман, вопрос «что же делать?» Вспомнить, кто она теперь, было невероятно сложно. Но ГЛэДОС справилась. — Спасай их. — Не просьба, приказ, сухой, ледяной, острый. Диана задрожала, отшатнулась от столов, качая головой. — Никто, кроме тебя, не сможет, — с нажимом произнесла ГЛэДОС, заглядывая подруге прямо в глаза. — Но я… я не справлюсь. Нужен Даг. Или, хотя бы, Питерсон… — Ты видела тут другого специалиста по робототехнике кроме себя? У меня нет Питерсона. И нет Рэттмана, — отрезала она. И жёстче, чем ждала от себя добавила: — Спасай! Она отступила к двери, оставляя Диану одну с умирающими, взялась за ручку двери. — Её… — ГЛэДОС подавилась словами. — Челл — первой. С потолка свисали, удобно располагаясь над столами устройства, так похожие на те, которыми пользовались при создании роботов. Встряхнув головой, Диана обхватила пальцами один из инструментов и, сделав глубокий, как перед нырянием, вдох, откинула простыню. *** Aperture Science никогда не казалась ГЛэДОС домом. Это храм, служащий науке, хранящий все знания, что тут приобретались, и помнящий тайны всех и каждого, кто входил в эти стены. Никто, кроме роботов побывать здесь не успел, а те не имели алгоритмов для уборки помещений. Сверху посыпалась цементная крошка, ГЛэДОС подняла голову. Обвал был огромным и угрожал повалить за собой целый блок, если не весь комплекс. Необходимо укреплять несущие столбы и стены, менять блоки и панели на более прочные. Необходимо думать об этом. Думалось с трудом. Но лучше было занять свою голову организационными вопросами, чем беспокойством. Фрагменты пола и стен выглядывали из мутной зелени, как древние айсберги. Там, под кислотой много обломков, лежащих друг на друге и готовых вот-вот развалиться дальше, стоит их тронуть. ГЛэДОС не даст себя обмануть. Но то, что ей нужно, тоже там. Она наклонилась. На полу лежали куски ткани — остатки одежды. ГЛэДОС прикоснулась к одному и тут же отдёрнула руку, повернула голову. Рядом рассыпались в пыль бордовые чешуйки — так высыхает кровь, — тут упала без сознания Челл. Всего в двадцати сантиметрах, у самого края плиты поблёскивала, отражая свет, красная лужица — тут выбирался из кислоты Уитли, получая всё более сильные повреждения. ГЛэДОС подняла взгляд, отыскала место, откуда сорвались двое невезучих андроидов, и проследила путь, по которому те должны были падать. Очень чётко представила себе эту картину, увидела испуганные глаза Уитли, тщетные попытки Челл спастись и остановила себя. Надо было сделать что-то очень важное… На столе лежат три папки. На каждой папке печать. Над каждой печатью подпись главы отдела робототехники. Кэролайн очень интересно, что же в этих папках, она с нетерпением смотрит то на них, то на улыбающегося начальника, довольного произведённым эффектом. — Что это, сэр? — не выдерживает она. — Что вы хотели мне показать? — Это андроиды, Кэролайн! — Андро… иды? — Её глаза распахиваются. — Это такие роботы? — Не-ет, — хохочет Джонсон, — это возможность! Умные, как люди, но крепкие, сильные, вечные. А не те глупые железки, что работают с конвейером. — Но, сэр, разве существует такая технология?.. — Конечно нет, Кэролайн. Вот почему я приказал инженерам начать с картирования головного мозга живых людей. Тебя, наверное, интересует, почему перед тобой три папки. Интересует, я же вижу! Так вот. Три — хорошее число, не так ли? Три попытки, три желания, три андроида. Первый — сделанный на основе человека, с живым сердцем. Второй — синтетика и механика, такой готов к любой работе. А третий — самый сложный, самый дорогостоящий… — …андроид, которого не убьёт взрыв бомбы и не поставит в замешательство самая сложная задача, — не своим голосом закончила сказанную много лет назад фразу ГЛэДОС. — Мы вложим в него неисчислимое количество ресурсов, Кэролайн. Но он станет настоящим прорывом, триумфом науки и нашим торжеством над Чёрной Мезой. Устремив взгляд далеко-далеко за стены комплекса и в то же время в глубины своей памяти, ГЛэДОС опустила правую ногу в ядовитое озеро. Лакированная кожа на туфельке стала мягкой и перестала поддерживать стопу, а затем и вовсе лопнула. Пальцы ноги нащупали неровное дно из асбестовых плит. ГЛэДОС сделала ещё шаг, и подол платья взлетел вверх, к поверхности, растворяясь, расползаясь на нити, которые тут же пропали. Но тело оставалось неповреждённым. Кислота не могла оставить даже лёгкой ранки, не то что вывести из строя. Со следующим шагом зелёная жидкость сомкнулась над головой. ГЛэДОС распахнула глаза. Всё вокруг было мутным и густым, стесняя движения, путая, обманывая. Но ей не нужно было видеть, она всё рассчитала и шла на ощупь к тому месту, куда должны были упасть Челл и Уитли. И вот нога что-то задела. ГЛэДОС наклонилась, подбирая предмет, пальцы погладили ровные металлические грани. На поверхность она вылезла без труда, почти не помогая себе руками. Вонючая зелень стекала с обнажённого тела, но весь интерес ГЛэДОС был прикован к коробочке, что лежала в ладонях. — Ну здравствуйте, сэр, — прошептала она, сжимая коробочку сильнее. В этой части комплекса было тихо. Даже птицы не кричали где-то сверху, должно быть, их прогнали отсюда ядовитые испарения. ГЛэДОС прислонилась голой спиной к холодной стене и подтянула колени к груди, не выпуская коробочку из рук. *** «Паника», это слово билось в сознании Дианы, словно мячик-попрыгунчик, залетевший в пустую комнату. Каждый реагирует в стрессовой ситуации по-разному. Кто-то паникует, кто-то ищет помощи, кто-то действует. Последним Диана завидовала. Пусть происшествия и случались в её жизни крайне редко, правильно подстроиться не получалось. Даже мысли собрать она не могла — их не было, за исключением единственного слова «паника». Она склонилась над Челл и присмотрелась. Повреждения были не такими страшными, как показалось на первый взгляд; симуляция крови залила руки, шею и часть груди. Коснувшись рукой ключицы Челл, Диана ощутила, как ссохшаяся корка отделяется под давлением пальцев. Это показалось странным. Но необходимо было сосредоточиться на повреждениях. Две неглубокие раны на животе — в основном пострадали внешние ткани, сильно деформированы кисти рук и предплечья, повреждена кожа на лице и верхней части груди. Везде, где кислота касалась тела. Воздух пах чем-то резким, но не так, как от вышедших из строя роботов. Нехорошее предчувствие вновь коснулось разума Дианы. Она повернулась к экрану выбора программы действия, выбрала молекулярное сканирование. Манипуляторы отъехали в сторону, уступая место выдвинувшемуся вперёд сканеру, тот загудел, и уже через мгновенье Диана смотрела на выводы, в изумлении отшатываясь от лежащей без сознания девушки. Челл была не синтетическим андроидом. Вернее, полусинтетическим, полуорганическим андроидом. Кожа её представляла собой уплотнённый, водонепроницаемый биопластик, судя по всему, неплохо защищавший от урона. Сделанные на основе кремниевых проводников мозг и нервные узлы не отличались от стандартных, которые должны были быть у всех других андроидов. Как и укреплённый скелет. Но в её груди билось — и Диана, казалось, могла это слышать — настоящее живое сердце, а по полимерным сосудам бежала кровь, а вовсе не заменитель. И эту кровь Челл теряла. Диана решила, что позже постарается решить вопрос, зачем нужно было делать кого-то настолько уязвимым, если есть более лёгкий, удобный, практичный выход. Сейчас необходимо было действовать. Она запустила программу восстановления, выбрав повреждённые органы, и остановилась в ступоре. Даже если сердце Челл не пострадало, то уровень крови в организме был критически мал. Что делать, Диана понятия не имела. У людей кровь вырабатывается костным мозгом и служит для транспортировки веществ между органами и выделительными системами. Диана не была врачом, всё что она могла — попытаться заменить органическую жидкость синтезированным аналогом для андроидов. Но как среагирует на это сердце? Конечно, можно было бы рискнуть с переливанием. «Нужно, — поправила себя Диана. — У меня нет других вариантов». Где взять кровь, которая подойдёт Челл, она знала. *** Больше всего остального Челл нравится это время вечером, когда школьные занятия заканчиваются, и она сидит дома, выполняя те остатки домашнего задания, что не успела в классе. Другие дети не понимают её, им не нравится выполнять уроки дома, и её энтузиазм вызывает у них злость. Они не разговаривают с ней, лишь кидают неприятные взгляды в сторону странной девочки. Челл и не против, она сама ни с кем не говорит. А взгляды — что взгляды? Отвернулся — их и не видно. А вот всякие задачки и правила она любит. Даже не так. Ей всегда мало. Разобравшись с одним примером, она тут же берётся за другой и не представляет, как же можно не испытывать эту тягу к отгадке, не проверять себя на прочность, не стремиться постичь всё вплоть до финального результата. Однажды она так погружается в решение задачек, что не замечает, как доходит до последней страницы решебника. И вот… примеров не остаётся, не остаётся и вызова. За окном темно — уже глубокий вечер, но Челл не привыкать сидеть тут в одиночестве. У неё есть всё, чтобы чувствовать себя комфортно: мягкая и удобная мебель, полки с литературой на любую тему, торшер, заливающий комнату тёплым жёлтым светом и коробочка с сэндвичем. Если учительница узнала бы, чем ужинает Челл, то она бы разозлилась. Но Челл — молчаливая девочка. На стене отбивают время огромные, громкие часы. Остаётся ещё час полного одиночества. От скуки Челл принимается повторять упражнения, которым научил их класс тренер на утренних занятиях. Получается хорошо, но уныние не проходит. И тут к Челл приходит великолепная идея. Она бегает взглядом по книгам, пока не натыкается на нужную. В книге много новых, незнакомых девочке слов, но за ними тут же следуют примеры и иллюстрации. Кажется, ещё немного, и она уложит информацию в целую картинку, как пазл. Челл знает, что ей нужно — там, в кабинете, куда ей нельзя заходить, есть доска, совсем как в классной комнате. Только в школе учительница использует чёрный маркер, а тут разноцветные. В кабинете тоже темно, на стенах даже окон нет, хотя Челл кажется, что одно было когда-то, его просто задвинули высоким шкафом. Но и эту проблему решить несложно — щелчок выключателя, и спрятанные на стенах светильники загораются. Челл раскрывает свой новый учебник и, взяв маркер, прикасается его стержнем к белой доске. Точки соединяются линиями, линии образуют фигуры, а на фигурах уже видно всё. Тщательно вчитываясь в каждое предложение, Челл вырисовывает квадраты и кубы, трапеции и пирамиды, постепенно понимая, как взаимосвязаны их величины. Покончив с рисунками, она погружается в следующую главу, представляя, как объекты меняются в трёхмерном пространстве. Ей нравится логичность того, что происходит в её голове. Увлечённость не даёт расслышать скрип двери. — Другие дети рисуют собачек и лошадей, — произносит вошедший. Он не смотрит на девочку — только на её рисунки. Челл замирает. Он никогда не ругал её, но она знает, что нельзя заходить в его кабинет. — А чем занимаешься ты? — Он вовсе не сердится, наоборот — с интересом рассматривает её рисунки, чуть ли не водя носом по разноцветным фигурам. Челл указывает на название главы. — Так-так, — произносит мужчина. — Так-так-так. А не слишком ли ты для этого мала? Насколько я помню, это изучают в старшей школе. Он дожидается только пожимания плечами. А что ещё она может ответить. — Я знаю, конечно, что ты очень любишь всякие загадки, решаешь лучше всех в классе и понимаешь всё быстро, но… Можешь построить график? Вот по этим формулам? Она кивает. Формулы чуть сложнее, чем те, что она усвоила за сегодня, но Челл уверена, что верно уловила принцип. Рисунок выходит не самым аккуратным, а пояснения теснятся вдоль линий, чуть ли не залезая друг на друга. — По-ра-зи-тель-но, — произносит мужчина и проводит пальцем вдоль графика. — Просто поверить не могу. То есть я, конечно, проверял тебя, и, должен признаться, интеллект у тебя неплохой, но освоить половину курса за один вечер… Если будешь продолжать в том же духе, я сам обучу тебя необходимому, и станешь помогать мне. Хочешь? Вижу — хочешь. Улыбаясь, она подскакивает к нему, желая обнять, но вовремя вспоминает, что её отец не любит прикосновений. Этого Челл не понимает, ей смутно помнится, что когда-то — несколько лет назад — кто-то обнимал её очень часто. Каждый день. *** Звуки стали стихать, — Диана вовремя заметила это и, не дав себе отключиться, выдернула иглу из руки, затем повторила то же с Челл. Красные капли тут же выступили на коже. Аппартат для переливания Диана смастерила по старым образцам, которыми пользовались ещё на войне, собирая их из того, что имелось. В Aperture Science тоже было тяжело с медицинским оборудованием и препаратами, с трудом нашёлся физиологический раствор, которым Диана восполняла потерю крови. «Нужно будет найти врачей, — подумала она. — Тут же много людей. И кто знает, возможно, есть и другие андроиды, подобные Челл. Нащупав пальцами шприц со стимулирующим препаратом, Диана ввела себе содержимое. Теперь настало время заниматься вторым «пациентом». С Уитли всё было проще. Датчики показывали, что и мозговой процессор, и основные нервные узлы целы, только отключились от перегрузки. Следовало соотнести его данные со стандартным строением андроида и составить алгоритм восстановления. Тем временем над Челл уже вовсю работали механические манипуляторы и трубочки, транспортирующие необходимые вещества к месту операции. Уитли же требовалось куда более основательная помощь, даже реконструкция скелета. К счастью, все необходимые компоненты имелись в лаборатории — остатки материалов, из которых ГЛэДОС создавала андроидов. Диана села за панель и задала первую задачу второму набору инструментов. Рядом зашумел готовящийся принять форму скелета сплав, манипуляторы подхватили гибкие суставы и замерли в ожидании. Затем мышцы и сосуды, и не забыть подвести нервные окончания, которые тоже придётся делать. А потом уже оболочка. Диана набирала команды, выстраивая их в алгоритм, и думала: не сам ли Уитли разрабатывал эту программу? Что вообще она знала о проекте андроидов? Когда голоса празднующих сливаются в однородный весёлый гул и коридоры становятся пустыми, Диана сбрасывает с себя надоевшую накидку, оголяя плечи и перестаёт сдерживаться. Ей хочется смеяться. Даже нет — хохотать: громко, свободно, до покалывания в лёгких и боли в животе. А Уитли наоборот смущается, просит её быть тише. — Может, я всё же провожу тебя до дома? — уже третий раз предлагает он. Они оба слегка пьяны, но Диане всё никак не удаётся заставить Уитли расслабиться. Она и с вечеринки в честь своей учёной степени его увела, видя, как неловко друг там себя чувствует. — Мне обещали гостевую комнату на сегодня. Правда они, как номер в отеле? — спрашивает Диана, поворачивая в сторону офисов. — Правда, — без энтузиазма отвечает Уитли. — Только я бы не сказал, что мне нравится жить в отеле. Эти слова кажутся Диане ужасно смешными, и она вновь хихикает. — Прости, — говорит она. — Ну, Кэролайн поговорит с Кейвом. И я поговорю с ним. Уж нас-то он должен послушать. Она ведёт Уитли за собой вдоль запертых кабинетов и останавливается напротив сдвоенной стеклянной двери. — Что ты хочешь сделать? — испуганно шепчет Уитли. — «Кейв Джонсон. Директор и руководитель Aperture Science», — читает Диана надпись на табличке. — Конечно же я хочу забраться внутрь. — Мне не нравится эта затея! Может, тебе стоило обратиться за помощью к Рику? — Рик не способен взломать кодовый замок так, чтобы это осталось незаметным. Уитли колеблется, и это почему-то ещё сильнее веселит Диану. Она улыбается: — Представь, там же все засекреченные проекты! Даже «Генетическая Форма Жизни и Дисковая Операционная Система». Тебе никогда не казалось, что у нас слишком низкий доступ? А ведь мы работаем над этой же задачей. Слова действуют как надо — Уитли склоняется над экраном замка и начинает подбирать комбинацию. Когда остаётся угадать только последний символ, в конце коридора раздаются шаги. — Ты там что, алфавит перебираешь? — недовольно торопит Уитли Диана. Шаги приближаются, звук становится громче. — Быстрее! — Я стараюсь. — Уитли закусывает нижнюю губу, с силой нажимая пальцами кнопки. Они вваливаются в распахнувшуюся дверь неожиданно и проваливаются в темноту — тусклый свет из коридора не проникает сюда. — Закрой дверь! — сквозь смех произносит Диана и нащупывает в темноте плечо приятеля. Краем глаза она замечает, как сходятся стеклянные створки, и размытая фигура проходит мимо. — Пронесло. — Теперь и Уитли смеётся, шаря руками по стене в поисках выключателя. Кабинет заливает яркий, почти дневной, свет. В углу стоит огромный сейф в документами, но от него Диана знает комбинацию. Несколько секунд, и вожделенная папка у неё в руках. — Погляди, — говорит вдруг Уитли, — тут ещё. Он достаёт с полки папки и кладёт их на стол перед Дианой. Та раскрывает первую и переводит удивлённый взгляд на друга. — Это продолжение проекта искусственного разума, — поясняет она, листая страницы. — Андроиды, искусственные личности. Господи, да как же они собираются это реализовывать? Нужны новые материалы, более совершенные технологии, которые сейчас только зарождаются. Не говоря уже о сборочном цехе. — Это не самое удивительное, — возражает Уитли, присаживаясь рядом со второй папкой. Смотри сюда: — модули, те самые личностные модули, которые собираются использовать для управления, — это свёрнутые, урезанные версии личностей, которые будут полноценными у андроидов. Так, стоп. Но разве Джонсон не хотел сделать только один модуль на основе личности живого человека — себя? — Да, вроде так он и говорил, — кивнула Диана. — А если не успеет себя, то Кэролайн. Не понимаю… Они будут создавать остальных модулей, как роботов? — О, не думаю, — горько усмехается Уитли. — Чтобы потом сделать из них андроидов, в качестве базы нужны живые люди. — Но кто именно? — Да, Уитли, кто? — повторила свой вопрос Диана, направляя манипуляторы к месту работы. — Жаль, что ты не можешь мне подсказать сейчас, как перезапустить ваши программы. Надеюсь, хоть Кэролайн это сможет. Или её новый помощник, уж если в нём так много информации, то и про андроидов он должен знать побольше моего.