"Потерянный" или "Кто я?"

      Противный писк приборов и гремучая смесь больничных запахов — это первое, что ощутил Нил, когда пришел в себя. Сначала он не поверил в реальность своих ощущений, решив, что это вновь игры его подсознания. Но чье-то теплое прикосновение к его руке было таким нежным, таким осязаемым, что было тяжело думать о его нереальности. Нил хотел как можно дольше чувствовать это прикосновение, поэтому не спешил открывать глаза. Ведь открыв их, он вновь почувствует разочарование.       Вскоре чья-то рука оставила его ладонь в покое, и Нил едва ли не застонал от отчаяния. Эта рука, кому бы она ни принадлежала, так напоминала ему о нежности и заботе Элизабет, что было совершенно невыносимо чувствовать то, как она отдаляется от него. Наверно, он действительно застонал… Потому что чьи-то теплые пальцы вновь легли на его холодную ладонь, а потом кто-то тихо, очень похоже на голос Эл, сказал:       — Нил? Дорогой, потерпи немного. Сейчас я позову врача.       Рука вновь исчезла, и послышались шаги, сменившиеся звуком открываемой двери. Нил забыл как дышать. Потому что этот голос был точно голосом Элизабет. Неужели травма так тяжела, что Кэффри слышатся разные голоса? Ведь Элизабет не может сейчас быть здесь. Женщина не может так ласково и нежно обращаться к агенту Беннету, которого видела один раз в жизни. Ведь нет? Наверно, это была медсестра с очень похожим на Эл голосом. И руками… Как жаль, что это не Эл.       Дверь вновь открылась. Кто-то подошел к затаившему дыхание Нилу и дотронулся до его лба. Молодой человек вздрогнул.       — Очнулись? — раздалось тихо и доброжелательно. Нил нерешительно кивнул. — Тогда откройте, пожалуйста, глаза. Мне нужно проверить реакцию ваших зрачков на свет. И вообще, чем скорее я закончу осмотр, тем спокойнее будут ваши друзья.       Нил покорно разлепил веки. Яркий свет ударил в глаза, и Кэффри едва удержался, чтобы не зажмуриться вновь. Средних лет врач тут же уставился в глаза своего пациента. Сначала вглядывался в один глаз, затем во второй. Удовлетворенно кивнул, довольно хмыкнув. Оглядев повязку на груди Нила, расплылся в улыбке.       — Все замечательно. Думаю, теперь вы быстро поправитесь. Как вы себя чувствуете?       Нил нахмурился, пытаясь понять свое состояние. Кажется, ничего не болит. По крайней мере, от той жгучей боли в груди не осталось и следа. Даже удивительно. Мошенник пожал плечами и немного поморщился. Грудь все-таки отозвалась ноющей болью.       — Здесь болит немного, — честно признался молодой человек, касаясь бинтов на своем теле.       — Это поправимо, — улыбнулся доктор. — А как голова? Не кружится? Тошноты не чувствуете?       Нил нахмурился во второй раз. Может быть, есть немного… Неопределенно пожал плечами.       — Тогда я сейчас приглашу к вам ваших друзей. Они уже вторые сутки патрулируют двери этой палаты. Но старайтесь не делать резких движений. И не нервничайте. Теперь все будет хорошо.       Кэффри неуверенно кивнул. Наблюдая за тем, как мужчина в белом халате выходит за дверь палаты, молодой человек думал о том, что, пожалуй, сейчас ему хотелось бы побыть одному. Но понимая, что сейчас на нем лежит ответственность, та, которая раньше лежала на Питере Бёрке, Кэффри готов был встретиться с Джонсом и Дианой. Дело превыше всего, как говорится. Вот бы Питер удивился, услышав подобное из уст мошенника.       Погрузившись в свои мысли, Нил не сразу обратил внимание на медленно приоткрывшуюся дверь. А когда все-таки обратил, то понял, что зря сказал доктору о достаточно сносном состоянии своей головы. Несколько раз моргнув, Нил боялся поверить, что человек, вошедший в палату, реален. Что ему здесь делать? Он же обычный бухгалтер?       — Что вы здесь делаете? — спросил Нил раньше, чем успел подумать.       Питер остановился на полпути, не дойдя до кровати мошенника пары шагов, и нахмурился. Что-то в бухгалтере Бёрке изменилось… Он стал больше походить на куратора Кэффри что ли…       — Нил, с тобой все в порядке? Доктор сказал, травма не так серьезна…       Сердце мошенника бешено забилось. Неужели?.. Нет… Это невозможно… Или все-таки?.. Нет… Это было бы чересчур хорошо. Так в жизни не бывает…       — Нил?!       Очевидно, Кэффри изменился в лице, если Питер вдруг так резко подскочил к нему и с таким беспокойством заглядывает в его глаза.       — Со мной все в порядке… — неуверенно пробормотал мошенник, боясь отвести взгляд от мужчины, с такими страхом и участием смотрящем на него. — А что случилось? — Кэффри решил разведать обстановку с другой стороны. Вдруг то, что он помнит, вовсе не то, что он должен помнить? Ох… Как же все запутанно…       — Ты совсем ничего не помнишь? — еще сильнее нахмурился Бёрк.       — Кое-что помню… Но хотелось бы услышать от тебя…       — Ты погнался за Ювелиром, угнав чью-то машину. Ребята уже выяснили, кому она принадлежала. Кстати, тебе повезло, что она застрахована. А так же ты должен быть благодарным ФБР за то, что оно заступилось за тебя, объяснив тому бедолаге, которого ты на его же глазах оставил без машины, что ты автомобиль не угнал, а позаимствовал на время для поимки преступника…       — Так авария все-таки была? — нахмурился Нил.       — Лучше бы ее не было, — сокрушенно вздохнул Питер. — Ее отсутствие избавило бы меня от кучи бумажной работы.       — Питер, это правда ты? — все еще недоверчиво поинтересовался Кэффри, боясь услышать ответ.       — Да. Это я, — наконец-то позволил себе легкую улыбку Питер, неловко переступая с ноги на ногу. — Меня заверили, что с тобой все будет в порядке. Надеюсь, это так.       — Теперь точно все будет в порядке…       Нил хотел было сказать что-то еще, но вновь отворилась дверь, и в палату влетела улыбающаяся Элизабет. Подлетев к Нилу, она звонко поцеловала его в лоб и, остановившись рядом с Питером, поставила на пол две большие сумки, которые принесла с собой.       — Я так и знала, что не зря захватила сегодня все это с собой!       Питер улыбнулся, привлекая к себе жену.       А Нил смотрел на стоящую у его кровати пару и не мог заставить себя прекратить глупо улыбаться. Но, боже, как это было здорово вновь видеть их вместе!