Звезды ни при чем

9. Я торопливо строчила в ежедневник свои мысли, наплевав на первоначальный замысел написать сиквел - ну какой из меня писатель, у меня чувства слога нет. Зато вылить на бумагу то, что внутри, пусть и немного сумбурно, у меня получалось. Кажется, что-то подобное советуют делать психотерапевты. - Хейзел, - мама осторожно заглянула в комнату. - Как ты себя чувствуешь? - Относительно хорошо. - Относительно чего? - Относительно прежних своих состояний. Ты хотела что-то спросить? Я ее как раскрытую книгу читаю, мою маму. - Я хотела узнать о... Об этом парне... - Зендае Пулмане. - закончила я за нее. - Что тебя интересует? - Твое к нему отношение. - Секса не было. - отозвалась я. Мама закатила глаза и покраснела. - До чего ты резкая, Хейзел Грейс Ланкастер.  - Это не я, мам, это правда. Но я больше не хочу, чтобы он переехал отсюда, о чем его в достаточно жесткой форме просила моя страстная Кейтлин. - Ты уверена, что сможешь жить рядом с ним? - Рядом, а не с ним. Это большая разница, скажи? Думаю, смогу. - Хейзел, ты пытаешься воскресить Огастуса. Пойми, даже этот милый мальчик с похожим голосом его не заменит. - Огастуса Уотерса нельзя заменить! - слишком резко сказала я. - Прости. Я вспылила. Пойми, я не пытаюсь воскресить Гаса, я не четырнадцатилетняя ванильная девчушка с любовным томиком в розовом рюкзачке, и я не верю в чудеса, увы и ах. Я просто пытаюсь завести друзей. Не ищи во всем подтекст, мам. - Хейзел, я знаю тебя с рождения. И меня ты не обманешь, точно так же, как и себя. - мама приобняла меня и вышла. Я с досадой отложила ежедневник и ручку. Ожил мобильник. - Алло. - Хейзел? - голос Огастуса Уотерса медом разливался по венам. - Пулман? - Вот и поприветствовали друг друга. - рассмеялся он на том конце провода. - Я хотел пригласить тебя в кафе завтра. Здесь недалеко от помятника любви открылась качественная кофейня. - Ты проверил уже, что ли? - А то! - А не боишься, что я тебя в порыве кофейной страсти назову Гасом Уотерсом и кинусь целоваться? - спросила я. - Хм. - парень немного призадумался. - Если это будет вкусный поцелуй, то я готов называться хоть Гасом, хоть Гитлером, хоть Марией Магдаленой. Так что, увидимся? - Увидимся. - я положила трубку, не желая вслушиваться в телефонную линию, наполненную шорохами, вздохами и прочим механическим шумом. - Мааам! - Да? - мама просунула голову в дверной проем. - Я завтра иду в кафе с Зендаем Пулманом. - Это неплохая идея. Только помни, что я, твоя мать, тебе сказала. - Не пить, не курить и не ругаться матом? Да разве я такая? - я состряпала лицо Белоснежки, смущенно опустившей глазки. - Ты поняла, о чем я. - мама исчезла. - Да поняла, конечно. - вздохнула я, откидываясь на подушки. - Что ж я, тупая?