«Аквила» взрезала волны, неумолимо приближаясь к скалистым берегам острова. Несмотря на солнечный день, лазурную воду, безоблачное небо и попутный ветер, тишину нарушали только беспорядочные крики чаек. Морские птицы периодически гадили на палубу, но в этот раз даже Роберт Фолкнер не гонял юнгу ее драить. Так, немножко протирать, но не усердствовать: «на удачу».
О, да, удача бы им пригодилась.
Команда без особой спешки ходила по трюму и палубе, приводя в порядок такелаж, орудия. Перемещая бочки с порохом и начищая до блеска ружья. Даже Хэйтем закрылся в своей каюте и несколько часов оттуда доносился только визг точильного камня по клинку. Потом вернулся на палубу и забрался на грот-мачту, вполне по-хозяйски сместив вперёдсмотрящего. Он внимательно всматривался в приближавшийся берег острова и крутил на пальце кольцо с печаткой. Дожили… Теперь он, магистр тамплиеров, под ручку с сыном-ассасином, идёт убивать старого товарища (будь он трижды предателем). Когда весь мир успел настолько слететь с катушек, и почему он, Хэйтем Кэнуэй, заметил этот всеобщий психоз только оказавшись в самом центре урагана?
Алекс сидела в каюте Коннора и сосредоточенно перебирала сделанные за три недели дротики. В библиотеке Ахиллеса она нашла тетрадь с записями Хоуп Дженсен: кроме рецептов различных ядов и противоядий там были прекрасные виды «дамского» оружия, вроде дротиков и игл, вроде тех, что используются для акупунктуры. На берегу девушка закупилась иглами и перьями и в течение плаванья активно экспериментировала с чертежами Хоуп, совершенствуя и дополняя их. Кроме стандартного дротика со смазанным ядом наконечником были дротики с двойной иглой, чтобы пробивать одежду и плотные ткани, или утяжелённые, которые метались почти как ножи и могли развивать большую скорость и вонзались так, что их было не вытащить. Особой гордостью Алекс были поршневые дротики с полой иглой. Яд, размазанный по игле, взаимодействовал с воздухом и мог менять своё действие. Находясь же в небольшой колбе с поршнем, который выдавливал яд в кровь, он сохранял свои прелести, как молодое вино в законопаченной бутылке. Кровь жертвы, поступавшая вверх по полой игле по закону сообщающихся сосудов, ускоряла процесс, вымывая яд из колбы. Таких дротиков было мало, но Алекс любила их больше всего. Они были крупнее и выглядели хуже, чем шприц на полтора литра с двухкилометровой иглой. За три недели плаванья, девушка настолько отточила свои навыки, что теперь дротиками можно было заправлять пулеметные ленты. Что она и делала, готовясь к бою. На пояс были подвешены склянки с ядом берсерка и снотворным, чтобы на ходу смазывать иглы и не дожидаться, пока яд окислится при контакте с воздухом. Девушка подумывала о том, чтобы половить на острове змей и пополнить записки Хоуп, но прослышавший о её планах Бобби доходчиво объяснил, что больше змей, чем есть, он на борту не потерпит. «Очень надо», - сказала девушка, но мысленно ещё не успела до конца отказаться от этой мысли. Теперь она сидела на полу, прислонившись спиной к кровати Коннора, и продевала дротики в специальные шлёвки на кобуре, чтобы было легче доставать их во время боя. Пальцы саднили от кропотливой работы с острыми предметами, и мысленно Алекс радовалась, что в детстве её-таки погнали делать прививку от столбняка.
Капитан отсыпался. Все предчувствовали бурю с пороховыми облаками, и Бобби послал юношу отдохнуть прежде, чем им придётся войти в бухту, где могло остановиться «Приветствие». Сейчас они огибали остров в поисках кратчайшего пути, а значит, у них было около двух часов, чтобы надышаться. Чем они и занимались. Молчали и дышали, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение, которое толкало вперёд не столько кровь, сколько мысли.
«С кем не попрощался? Кому не отдал долги? На кого можно было бы оставить наследство? Кому обещал вернуться?»
Алекс вдруг вспомнила, что в съемной квартирке с видом на Центральный Парк, наверное, все два месяца, что она провела у тамплиеров, горел свет. И кран с горячей водой она не довернула. И почта, наверное, взрывалась от спама. В скайпе, наверное, нападало уведомлений о днях рождения. А соседский кот, жирный зеленоглазый гад, которого она прикармливала почти два месяца, может быть, всё ещё ошивается под её окнами. Раньше ей не приходилось сидеть вот так и ожидать боя, даже когда они гнались за «Мериголд». А в этот раз ожидание ощутимо выкручивало нервы, и хотелось, чтобы всё уже наконец свершилось, и невесёлые мысли остались позади вместе с запахом дыма и визгом свинцовых пуль.
Коннор позади завозился, совсем как ребёнок. Девушка уже привыкла к тому, что иногда он начинал шумно дышать или даже иногда разговаривать на своём языке - по его словам, Алекс была не лучше, да ещё и билась ногами и руками о стену, когда ворочалась. Она не была уверена насчёт себя, но вот вид спящего, почти умиротворённого ассасина, был милейшей картиной, действовавшей почти как анестезия на её расшатанные нервы. Девушка улыбнулась, бросив беглый взгляд. Ассасин сонно протянул руку вперёд и ухватил выбившийся из косы локон.
- Всё нормально? - тихо спросил он, не уверенный, что хотел задать именно этот вопрос.
- Корабль цел, все живы, если ты об этом, - деловым тоном ответила Алекс. - Приводятся в боевую готовность, так что без тебя не начнут.
- Хорошо, - задумчиво пробормотал он, наматывая локон девушки на пальцы. - Я подумал над тем, что ты сказала однажды…
- Так… - напряжённо проговорила она и порывисто обернулась к юноше. - Что такое?
- Кажется, я действительно не самый лучший ассасин. Вернее, я вообще не ассасин.
- С чего ты это взял? Ты прекрасно обучен, владеешь всеми видами оружия, по стенам лазаешь, так ещё и кораблём управлять умеешь!
- Ты как-то сказала, что пока я не возьму в свои руки ответственность за судьбу мира и каждого человека в частности, я не смогу зваться ассасином. Ты, в общем-то, была права. Я не ассасин, вернее, по духу. Я всего лишь защищаю свой народ.
- Коннор… - произнесла она, глядя ему в глаза. - Я не стану разубеждать тебя или говорить, что ты не прав. Разобраться в себе – это хорошо. Но что ты собираешься делать теперь? Развернёшь корабль и скажешь всем «чао, бамбина! Я больше не ассасин»?
- Нет. Дело Чёрча мы доведём до конца, а вот потом… Потом я подумаю.
- Сменишь сторону баррикад?
- Вообще выйду из игры. Буду охотиться. Может, уйду в море, а не буду участвовать в этой битве за власть над миром. Оставь лицемерие, и станет ясно, что мне наплевать на исход этой битвы. Даже исход Революции меня не слишком волнует, главное, чтобы больше не сгорела ни одна индейская деревня, - он говорил всё быстрее, со всё большим жаром. Когда-то так его вдохновляли речи о свободе и равенстве. Девушка села рядом с ним на край кровати и, накрыв его ладонь своей, спокойно сказала:
- Не торопись. Может, это просто порыв. Сейчас у тебя есть отличный шанс взвесить всё и принять решение. Пока мы будем стоять на якоре у Виргинских островов, можешь попробовать себя в шкуре капитана торгового судна или ещё кем-то, кем захочешь. Даже могу тебя Грэем* называть, если решишь сменить имя. А пока не думай об этом.
- Здорово было бы не думать… - горько усмехнулся он.
- Хотела бы я тебе помочь, да не знаю как, - виновато улыбнулась Алекс. Ладонь юноши оказалась у неё на затылке, и в следующую секунду девушка была притянута почти вплотную к капитану. Горячие губы коснулись её волос.
- Фу, Коннор, - зафыркала девушка, шутливо пытаясь высвободиться из хватки. - Волосы ведь грязные, я голову только морской водой полоскала. Помой рот с мылом, пока вши на языке не завелись!
- Отстань, - рассмеялся он, стискивая Алекс в дружелюбных медвежьих объятиях. Девушка тоже довольно улыбнулась. Приятно было видеть, как этот дикий волк подпускал её всё ближе и ближе. А ведь когда-то грозился откусить руку.
В дверь каюты постучали. Алекс соскользнула с кровати и вернулась к дротикам. Коннор тоже поднялся и, натянув сапоги, пошёл к двери. На пороге оказался Хэйтем собственной персоной.
- В чём дело? - спросил Коннор почти безразлично. Ему правда не очень хотелось видеть отца, сведённое к минимуму общение, ограничивавшееся поединками на палубе, было залогом спокойствия на корабле. Юноша знал, что это спокойствие – как натянутая струна – того и гляди лопнет, поэтому старался лишний раз её не задевать. К счастью, Хэйтем не требовал много внимания, как кактус в треуголке.
- Отдохнул? - спросил мужчина таким голосом, что уже можно было с присвистом говорить «на-ча-лось!». - Объясни мне, почему у тебя самое быстрое в Атлантике корыто, но Бенджамин Чёрч опережает нас на несколько дней? - почти прокричал он, потрясая перед Коннором каким-то листком.
- Что это? - юноша выхватил из рук отца записи.
- Вычисления, - веско ответил мужчина. - Как при скорости в почти десять узлов мы умудряемся отставать на несколько дней?
- Сэр, мальчик не виноват, он отлично справляется и прекрасно выполнял функции капитана и раньше, - крикнул со шканцев Бобби, которого, видимо, Хэйтем уже успел доконать этим же вопросом.
- Ну так и планка была невысока, - едко заявил мужчина.
Коннор привалился к двери в каюту и принялся лениво просматривать вычисления отца, ведя по ним пальцем. Его словно совсем не беспокоила перебранка между Хэйтемом и Робертом, но в какой-то момент он совершенно спокойно спросил:
- А ты не учёл, что мы почти неделю шли по косой линии, преодолевая переменный ветер, задувавший с борта, потому что огибали надвигавшийся на нас шторм? Чёрч обошёл его с другой стороны, и ему, наверное, повезло. Мы бы всё равно не проскочили следом. А из-за этого как раз и пропали несколько бесценных дней. Вот только учти, что Чёрч обогнул шторм в том месте, где очень опасное течение. Так что он, может быть, и не выбрался из него, и мы зря идём к Мартинике. Может, нам надо вылавливать его труп на Барбадосе? Тогда ты радоваться должен, природа выполнит грязную работу за тебя.
- А что с тобой и твоим грузом? - вдруг спросил он, ошеломлённый своими интонациями в устах сына. Он не подавал виду, но чувствовал себя неуютно. Так и хотелось влепить пощёчину, то себе, то ему.
- Тебе есть до этого какое-то дело? - снисходительно поинтересовался Коннор. - Ты, вроде, действуешь в интересах ордена, - сказал он и с довольным видом скрестил руки на груди.
- Точно, - щёлкнул языком Хэйтем. - И всё же доведём дело до конца. Когда причаливаем?
- Мистер Фолкнер?
- Парадный вход будет через час! - ответил квартермейстер.
«Парадным входом» назывался раскол в прибрежной скале, по форме больше напоминавший прямой кишечник, но назвать его Задницей мира было бы неэтично по отношению к тем, кто пройдёт этим путём после «Аквилы». Хотя, в таком случае было бы забавно отвечать на вопрос: «Где ты был?».
Корабль обогнул остров, оставив позади широкую полосу песчаного берега, вдоль которой можно было добраться до маленькой уютной бухты, в которой, по соображениям Кэнуэев, скрывался Чёрч. Место было слишком открытым, так что решено было заходить окольными путями с тыла. И они почти достигли своей цели, но как только Аквила приблизилась к разлому скал, ветер оказался бессилен перед встречным течением, причём, достаточно мощным. При сильных порывах судно, в лучшем случае, вставало неподвижно, как на якоре, а когда поток ветра ослабевал, оно медленно сдавало назад. Коннор не согласился сдаваться так быстро и приказал бросить якоря, несмотря на начавшего закипать Хэйтема. Не дожидаясь, пока отец начнёт честить его идиотом на глазах у всей команды, юноша сказал:
- Тут переменное течение. К вечеру оно должно смениться, а пока мы подождём.
- Как ты умудрился стать капитаном с такими навыками? - прошипел тамплиер.
Юноша и бровью не повёл. Кажется, у него начал вырабатываться иммунитет, и Хэйтем даже не знал, радоваться ему или пускаться на ухищрения, чтобы как-то по-новому довести сына до белого каления.
- Чёрч может скрыться на острове, подготовить форт и встретить нас в полной боевой готовности, - проговорил он, переключившись на деловой лад. Так было легче общаться с сыном: как с напарником, а не будучи в роли блудного отца.
- Мы можем отправиться на разведку, - предложила Алекс. - Ну, вернее, я, - добавила она, поймав недоверчивый взгляд Хэйтема.
- И что ты будешь разведывать?
- Посмотрю следы присутствия Чёрча на острове. Он ведь гражданский, а не военный, так что большой сложности не будет, - пожала плечами девушка.
- Хорошо, - кивнул тамплиер. - Как ты сообщишь нам, что нашла что-нибудь? Так, чтобы не выдать себя.
Алекс потупила взгляд, как провинившаяся школьница, и уже была готова, красная, как рак, бубнить: «простите, сэр, я скормила свою библиотеку собаке». Но магистр Кэнуэй избавил её от этой участи.
- Насколько высоко ты можешь подбросить дымовую бомбу? - спросил он и, уловив во взгляде понимание и восхищение его находчивостью, довольно ухмыльнулся, как старый волк. - Дым не привлечёт много внимания, в крайнем случае, его можно будет принять за облака.
- Придумаю что-нибудь. Может, с помощью рогатки... - покивала девушка.
- Нет, - сказал Коннор и, сняв с шеи платок, завязал на нём петлю, положил в неё небольшую пулю, раскрутил петлю и резко остановил движение — пуля вылетела и, преодолев метров двадцать по дуге, булькнула в воду. - Лучше так, - сказал он и передал петлю Алекс.
- Я сделаю сама, - отмахнулась она.
- Здесь петля правильная, - сказал Коннор и, не слушая дальнейших возражений, ослабил петлю и накинул её на девушку, как галстук. - Готовьте вельбот, парни!
- Сколько у нас времени до того, как сменится течение? - спросила Алекс, небрежно поправляя волосы.
- Я думаю, часа три. Вы должны успеть за это время хотя бы подать сигнал, - уверенно сказал он.
- Успеем, - отмахнулась она. - Бобби показал мне карту, там на вёслах пройти всего ничего, справимся за полчаса. Парни! Уилл и Джек со мной в вельбот. Взять с собой пули и порох!
- Раскомандовалась, - усмехнулся Хэйтем.
- Этой только волю дай, - согласился Коннор.
- А если она не успеет вернуться? - вскинул бровь мужчина.
- Тем лучше, - спокойно сказал юноша. - Если будет бой, то пусть она окажется как можно дальше от него.
Тамплиер ничего не сказал. Но усмехнулся настолько красноречиво, что Коннор вспыхнул и сжал кулаки. Пару секунд он боролся с желанием сказать жалкое «мы друзья», взял себя в руки и махнул отцу в сторону каюты.
- Если ты прав, и Чёрч расположился на острове и поджидает нас, то стоит продумать план нападения. Думаю, стоит сформировать два отряда. Матросы – не солдаты, но при хорошем командовании и они справятся.
- Постой, ты что, намекаешь, что тебе нужна моя помощь? - вскинул бровь Хэйтем.
- Не всё же тебе на палубе загорать! - снисходительно фыркнул юноша.
Алекс и ещё двое матросов сгрузили в шлюпку несколько ружей и заряды для них, резво спустили лодку на воду и отправились в сторону острова. Недалёко от разлома был каменистый пляж, к которому можно было пристать и незаметно двинуться в глубь острова. Джек и Уилл бодро взмахивали вёслами, и чем дальше шлюпка отходила от корабля, тем лучше становилось настроение в отряде. Солнце казалось ласковым, а не испепеляющим слепящим светилом. Жара становилась приятной, а не удушающей, и даже крики чаек не раздражали и без того взвинченных матросов, а казались сродни причудливым песням. Три пары глаз, горя детским азартом, смотрели на стайки блестящих рыб, проносившихся у самой поверхности, и на жутковатые тени, блуждавшие на глубине.
- Тут бывают акулы? - спросила Алекс, опуская руку в воду.
- А пёс морской их знает, - отмахнулся Джек. - Я вроде видел плавник два дня назад.
Девушка тут же вытащила руку и отёрла её об себя.
- Давайте грести бодрее, у нас есть полчаса, - сказала она, настороженно поглядывая по сторонам. Сперва она осмотрела морской горизонт, скорее на предмет плавников или грозной живности, которая могла наброситься на их осадистую лодку, чем в поисках кораблей или канонерок, прочёсывавших воды, поджидая гостей. Но вода была почти спокойна.
Алекс подняла глаза к прибрежным скалам, но и там царило спокойствие. Через несколько минут днище шлюпки шкрябнуло по дну. Все трое выскочили за борт и принялись дружно и тихо втаскивать лодку на берег. На мелководье носились мелкие рыбёшки, мерцавшие в ярких лучах, пробивавшихся сквозь толщу воды. Одна попала в сапог Уильяма и начала биться там, заставляя тощего бородатого матроса скакать на одной ноге и, матерясь сквозь зубы, трясти сапогом в попытках выбросить животинку. В конце концов он напоролся на какой-то занесённый песком камень, ушиб ногу через сапог и плюхнулся в воду.
- Клоун, - фыркнул Джек, глядя на рыбешку, спокойно выплывшую из голенища.
- Я тебе поговорю, - булькнул Уилл.
- Парни, - одернула их Алекс. - Отставить мордобитие, давайте быстро!
Перегнувшись через борт, она навешивала на себя ружьё и пистолеты. Матросы последовали её примеру. Они оставили лодку и подошли к скалам. На расстоянии трёх метров над землёй был небольшой просвет, как окно в скале. Девушка хлопнула Уилла, чтобы тот подсадил её. Она забралась на плечи матроса, тот шатался и трясся, хватая Алекс за ноги, чтобы не уронить. Алекс вцепилась пальцами в скалу и подтянулась вверх, упираясь в разлом уже локтями. Кряхтя и ругаясь, она втащила свою тушку, обдирая ткань на животе и коленях об камни. И старалась не смотреть на камни, чувствуя, как по камням шевелятся насекомые, а в темноте разлома копошатся летучие мыши. Следом за ней в окно влез Джек, Алекс помогла ему подняться и подошла к краю, чтоб втянуть наверх Уилла, но Джек похлопал её по плечу:
- Пусть останется, - сказал он. - Последит за лодкой. Не хотелось бы возвращаться к обломкам.
- Пускай, - согласилась девушка и, махнув Уиллу, попросила его остаться. Моряк, кажется, даже был рад не лазать по горам и долам с риском напороться на штык и словить пулю. Он с готовностью кивнул и на всякий случай перебросил Алекс запасной мешок с порохом, аргументируя это тем, что для обороны столько зарядов ему не нужно.
Алекс и Джек двинулись дальше. Сквозь скалу проходил короткий и достаточно просторный тоннель, образовавшийся, видимо, благодаря выветриванию породы и усилиям волн. Со стороны моря скала была почти идеально отполирована, с обратной — имела свой почти первозданный вид с разломами, трещинами и впадинами: самое то для спуска. Алекс встала подальше от края и сбросила верёвку, по которой спустился Джек. Матрос был почти на голову ниже девушки и весил совсем немного при крепком телосложении, благодаря чему его постоянно посылали вперёдсмотрящим или просто отправляли на срочные работы с такелажем: куда-то быстро забраться, что-то починить или завязать.
Впервые увидев Джека, Алекс предложила капитану завербовать его в ассасины. Коннор лишь снисходительно посмотрел на девушку и предложил повременить и присмотреться. Если на корабле в ловкости у Джека не было равных, то на суше он приобретал подвижность моржа. И чем дальше они были от морской стихии, тем ярче это проявлялось. Если на скалу он забрался без проблем, то спуск с неё оказался почти непосильной задачей.
Сперва Алекс уговаривала матроса спуститься по верёвке, в результате чего выяснилось, что он «не очень умеет» так преодолевать препятствия. Алекс пришлось поменяться с ним местами и, всучив конец верёвки Джеку, самой перекинуть верёвку вокруг пояса и, с риском для жизни (если Джек вдруг не удержит в руках канат), показать, как спускаться с упором ног в стену. Она сделала пару демонстративных шагов и влезла обратно. Джеку это смелости не придало. Он был неплохо осведомлён, что падать на землю не шибко приятно, и все уверения Алекс в том, что никуда он не упадёт, разбивались о волнорез страха. К сожалению или к счастью, у них не было времени, которое можно было бы потратить на уговоры. Сделав участливую мину, пробормотав что-то вроде «бедные нежные мужчины», Алекс обвязала Джека верёвкой и столкнула вниз, оставляя недлинный свободный участок, так что матрос провалился и повис в полуметре от пещеры. Он принялся барахтаться и размахивать руками, как будто тонул; Алекс же, невозмутимо шикнув, принялась, ругаясь, спускать матроса вниз. Поняв, что ничего страшного не происходит, Джек присмирел и отдался на волю девушки. Он никак ей не помогал, но хотя бы перестал брыкаться. Девушка спустила его, а затем и сама спустилась типично ассасинским/альпинистским методом. Без особых мытарств и тихо.
Джек ждал её внизу с видом побитой собаки. Девушка нутром чуяла, что сейчас матрос начнёт извиняться. Так и произошло: стоило девушке оказаться на земле, как матрос принялся костерить себя на чём свет стоит, обзывая себя идиотом и рукоухой ногожопкой.
- Джек, заткнись, или я тебя пристрелю, - сказала она, демонстративно закатывая пулю в пистолет. - И молись, чтобы в этой части острова никого не было, или ты нас погубишь. Если ещё не погубил.
- Прости, Алекс. Если кто-то нас увидел, ему не жить.
- Да-да, корабельный рубака, - фыркнула она.
Вдвоём они пошли в глубь острова, чтобы пройти его насквозь. Они пробирались через густые заросли папоротников, резали перекрывающие путь лианы, спугивали прятавшихся в тени птиц. Джек, кажется, был даже больше испуган, чем насторожен. От каждого шороха он дергался и хлопал Алекс по плечу, привлекая её внимание. Сказку про мальчика, который кричал «волк!», все слышали?
Когда её в очередной раз дернули за руку, девушка еле сдержалась, чтобы не насадить помощничка на штык мушкета. Но сдержалась и решила, что переживёт ещё одну встречу с дикими птицами, вроде голубей, которых потревожила их разведка. Алекс даже думала предложить Джеку разделиться, но тогда его точно придётся спасать. Вдруг рука на её плече сжалась судорожно, причиняя резкую боль. Алекс дёрнулась и обернулась. Взгляд выпученных покрасневших глаз столкнулся с её собственным, одна рука сжимала плечо Алекс, вторая пыталась подцепить пережимавшую шею верёвку. Алекс повернулась обратно, выхватывая пистолет. Второй бандит пытался подобраться к ней сзади и, подловив момент, выбил оружие из рук девушки и попытался набросить ей на шею петлю. Алекс увернулась и, достав из кобуры дротик, подскочила к бандиту и несколько раз ткнула им в шею мужика, прежде чем её оттолкнули. Она сделала пару шагов вперёд и, споткнувшись о тело Джека, упала на спину. Убийца матроса схватил её за плечи и, болезненно сжав, подтянул наверх.
«Резвая сучка. На корабль её!»
***
- Сэр, течение меняется!
- Раньше на час, - пробормотал Коннор, бросая быстрый взгляд в сторону каменистого пляжа, к которому пристал вельбот. Они ещё не вернулись.
- Надо спешить, а то начнётся отлив и мы сядем на мель, - настаивал Фолкнер, видя задумчивость капитана.
- "Если начнётся бой, то лучше она окажется дальше от него", - напомнил Хэйтем, положив руку на плечо сына.- Знак она не подала, значит, всё нормально.
Коннор смерил отца хмурым, почти враждебным взглядом. Задумался на пару секунд, а потом, поправив на себе плащ, крикнул:
- Поднять якоря!
***
- Тебя ещё раз спрашивают, где корабль! Кто на борту? Сколько человек в экипаже?
Тяжёлая пощёчина оставляет на лице жгучий след. Кожа на скуле лопнула и из неглубокой ссадины стекала кровь. Каждый следующий удар расширял её. Алекс наклоняла голову в дурацкой надежде не заляпать кровью рубашку. Хотя, за испорченную одежду её не ругали уже лет семь...
- Понимаешь ли ты, какую услугу можешь оказать своим друзьям, - вещал вкрадчивый голос из темноты капитанской каюты. Бенджамин Чёрч то подходил ближе, то отходил к самым дверям — пугал Алекс целой командой голодных до женского тепла мужиков. Пока они скрывались за стеной, перспектива массового изнасилования казалась далёкой и нереалистичной. Казалась. А вот капитан корабля был реалистичным, стоял у стула, к которому привязали девушку, и бил её до звона в ушах, когда считал правильным. Чёрч ему не мешал. И глупо было говорить, что капитану не нравилось портить хорошенькое личико.
- Ты расскажешь нам об экипаже корабля, и мы сможем взять его совершенно бескровно. Все твои друзья останутся живы и здоровы.
- На этом острове? - вскинула бровь Алекс, предчувствуя очередную пощёчину. - Или рабами где-нибудь на ближнем востоке?
Ещё один звонкий удар, который рассекает бровь. Воротник рубашки начинает пропитываться кровью, ручейками стекавшей из ссадин по щеке. Алекс фыркала и почти невозмутимо смотрела на расхаживавшего в темноте Бенджамина.
- Ничего я вам не скажу, сэр.
- Отдадим её команде? - спросил капитан, схватив девушку за горло. - Или используем для шантажа.
- Хэйтем Кэнуэй не станет торговаться девкой.
- Вы говорили, что он ценит своих людей, - хохотнул капитан. - Ну да ладно, нам больше достанется.
- Поступайте на своё усмотрение, - кивнул предатель. - Но после того, как мы сойдём на берег. Не хочу, чтобы команда теряла настрой перед боем.
- Мы можем привязать её на бушприт, как русалку, - хохотнул капитан. - Пусть парни видят свою награду.
Алекс только открыла рот, как ей влепили ещё один удар. Рот наполнился солоноватой кровью из прокушенной щеки. Сперва показалось, что зубы проделали сквозную дырку. Девушка демонстративно сплюнула на пол каюты. Капитан ухватил её за волосы и заставил поднять голову, болезненно выворачивая шею.
- Когда ты в следующий раз окажешься в этой каюте, ты будешь глотать всё, что только ни окажется в твоём рту, - оскалился он и сильно дёрнул её за волосы.
Её отвязали и, схватив за шею, протащили через всю каюту на палубу, к носу. Пихнули на бушприт и сапогом надавили между лопаток. Под бодрые крики и гиканье команды, её обвязали верёвкой поперёк груди и под плечами, свободный конец верёвки закрепили петлёй на бушприте, а потом лениво спихнули девушку за борт, чтобы она повисла в позе распятого. Затянутые на петлях узлы болезненно врезались в кожу через слои одежды и заставляли развести руки в стороны, так что любое движение ими было проблематично. Алекс болталась на носу корабля, совершенно беспомощная, неспособная даже воспользоваться ножом в голенище сапога. Это было единственное оружие, до которого не добрались при обыске. Наверное, они спешили.
- Команда, полный вперёд! Заряжай! Огонь!
Судно со скрипом расправило паруса и понеслось прочь из бухты, в залив, а из него взяло курс к открытому морю. Корабль подбрасывало на волнах, Алекс раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь хоть сколько-то развернуться и посмотреть на бой. И, может быть, просигналить «Аквиле». Хотя, не факт. Загрохотали пушки, и в их оглушительном рёве девушка поняла, что её голос не долетит даже до тараканов в её голове.
Вдруг раздался деревянный треск, судно закачалось: ядро влетело в корму. На палубе завозились матросы, перепрятывая Чёрча. Алекс мотыляло вперёд-назад, как тряпочку на ветру. Девушка раскачивалась всё сильнее и наконец смогла зацепиться за бушприт ногами. И вовремя — ядро пролетело в паре сантиметров от её спины.
- Меткие пидоры, - выплюнула девушка.
Она принялась двигать ногами, подползая ближе к палубе. Затёкшие руки еле слушались. Алекс с трудом согнула руки в локтях и, преодолевая боль в мышцах, принялась тянуть верёвки в поисках узлов, которые можно было ослабить. Через несколько секунд мышцы спины и живота начало жечь от напряжения. Алекс расслабилась, но ноги не отпустила. Так и повисла, как причудливая бурлеск-актриса, зацепившаяся ногами за бушприт и на узлах. Получилось почти удобно. Пару минут отдыха, «Аквила» тем временем поравнялась с «Приветствием» и палила бортовыми залпами. Алекс теперь выглядела, как свёрнутый парус. И всё бы ничего, но на «Аквиле» принялись обстреливать стаксели и кливеры, чтобы снизить манёвренность корабля. А это значило, что скоро бушприт оторвёт бортовым залпом или метким выстрелом из фальконета. Алекс с новыми силами подтянулась вверх, а потом подтянула коленку к уху и еле-еле просунула руку в голенище сапога, подцепляя нож. С третьей попытки получилось. Она вытащила его и, удерживая рукоять дрожащими пальцами, принялась пилить верёвки. В голове вертелись только две мысли: "только бы не пиздануть нож" и "только бы самой не пиздануться". В такой ситуации на цензурную речь сил не хватало.
Наконец узлы ослабли, Алекс зажала нож в зубах и, обхватив деревянный брус ногами и руками, поползла на палубу. Народ был слишком занят перетаскиванием пушек и не заметил Алекс. Фок-мачта, перебитая книпелями, грозно скрипела и покачивалась, готовая упасть, как срубленное дерево. Капитан крикнул матросам, чтобы они полезли на ванты и рубили снасти, связывавшие фок-мачту с грот-мачтой, чтобы, упав, первая не потащила грот-мачту за собой. Алекс подскочила к канонирам.
- Не стой! - крикнул ей ещё не успевший разобраться матрос. В следующую секунду у него из горла брызнула кровь, а девушка бросилась вперёд прежде, чем её успеют заметить. К каюте капитана, где остались её дротики и пистолеты.
Внутри никого не было: капитан командовал на шканцах. Чёрча спрятали в трюме. Алекс захватила кроме всего прочего несколько дымовых бомб, подожгла их и выбросила на палубу, как приветственный фейерверк. Череда взрывов, крики матросов, крики тех, кто поскальзывался на мозгах и кишках своих товарищей. Подождав пару секунд, девушка вырвалась на палубу, как свинцовый и стальной ураган. Но хватило её на пару минут. До тех пор, пока «Аквила» не вписалась в борт "Приветствия" на полном ходу, едва не перерубив шхуну на пополам. Команда Коннора хлынула на борт и принялась добивать ошмётки матросов, оставшихся на палубе. Никто и не обратил внимания на материализацию Алекс. Только Хэйтем, может, удовлетворённо хмыкнул, когда пронёсся мимо синей тенью. Следом за ним поспешил Коннор, но возле девушки затормозил и шокировано спросил:
- Что. Ты. Тут. Делаешь?!
- Тут где-то написано, что это твоя песочница? - сказала она, швыряя нож в подбиравшегося к Коннору сзади матроса.
- Команда! - крикнула она. - Капитана брать живым и дать мне!
- Будет сделано, мэм, - откликнулся кто-то слева. Сразу трое начали пробиваться к шканцам, где стоял в глухой обороне капитан судна.
- Нет, просто... - ответил Коннор, оглядываясь по сторонам.
- Чёрч в трюме. Советую поторопиться, а то твой отец сыграет партию без тебя, - сказала она и хлопнула его по плечу.
Коннор кивнул и бросился к люкам. Алекс же пробралась к Фолкнеру и, встав спиной к спине, приготовилась отбиваться.
- Привет, Бобби. Скучал?
*Тут отсылка к Артуру Грэю из «Алых Парусов», а не то, о чём вы могли подумать.
