Error 404. Gateway not found

      Приземление было болезненным, как будто Алекс действительно рухнула на землю с километровой высоты. Но это было необходимо, чтобы от шока все системы в организме пришли в рабочее состояние прежде, чем мозг решит, что пора умирать.       Постепенно возвращалась чувствительность и прояснялось зрение. Алекс ощущала теплые солнечные лучи на своём лице и прикосновения мягкой травы к коже, когда ветер гнал волны по зеленому покрову земли. Сквозь темноту перед глазами стала проступать ясная синева неба и белые, пока ещё размытые, пятна облаков. Сияющим шаром над землей висело солнце и словно смеялось от восторга, видя красоту Земли. Все то преображение, которое показала Юнона, не шло ни в какое сравнение с одним мгновением жизни планеты. С тем мгновением, которое Алекс никогда бы не застала, когда природа ещё не была похоронена под асфальтом, а места деревьев не заняли небоскрёбы, где не было сверкающих стеклянных стен и шума автомобильных трасс. Вместо звуков обычной человеческой жизни было пение птиц, шорох травы и шепот листьев, где-то вдалеке приглушенно рычал водопад. Девушка замерла, рассматривая юность самой жизни, и отчего-то горько улыбнулась. Она никак не могла представить, что её прибытие в иное время придется на такой погожий день. Ни дождя, ни метели, ни урагана, даже время суток было самым лучшим – немного за полдень, когда начинает спадать летний зной. Это можно было считать не иначе, как подарком судьбы, а значит, сама Судьба должна была оказаться где-то поблизости и потребовать расплаты.       Прежде чем начать выполнение задания, Алекс взяла небольшую паузу и, сфокусировавшись на порхавшей вокруг неё бабочке, принялась следить за её полётом одними глазами. Это была обязательная процедура, чтобы проверить, не было ли получено каких-либо нарушений в результате просачивания. Зрение оказалось в норме, слух и обоняние тоже, осязание возвращалось медленно, через раз, так что была вероятность, что девушка и дальше не сможет отличать горячее от холодного. Подумав об этом, она облегченно выдохнула – не могло всё пройти без сучка, без задоринки. Если бы сейчас всё было хорошо – потом бы всплыло что-то катастрофическое, а свою порцию несчастий Алекс привыкла получать, не отходя от кассы. Про какие осложнения говорила да Коста? Потеря конечностей – все было на месте, и лишних не наблюдалось. Облысение – Алекс запустила руку в волосы и с облегчением убедилась, что там все тоже на месте, родимое каре приятно щекотало шею, успокаивая. Потеря памяти – вот тут было сложнее. Никогда не знаешь, какую информацию ты забыл по ненадобности, а какую – в результате очередного удара головой. Девушка попробовала вспомнить основное: имя и дату рождения, имена членов семьи, породу собаки, основные даты из истории и тот комплект персоналий, который ей дали перед подключением к Анимусу. «Коннор Кэнуэй, Хэйтем Кэнуэй, Чарльз Ли, Уильям Джонсон…» - с тяжелым сердцем девушка признала, что помнит их. Портреты людей вставали перед глазами с трудом, но Алекс надеялась, что скоро и эти воспоминания прояснятся. В общих чертах можно было считать, что просачивание в геном прошло успешно и без осложнений. Подозрительно.       Начиналась самая сложная часть – динамика. В обычной программе за несколько сеансов Алекс без труда научилась почти сразу после просачивания восстанавливать все движения. Судя по звенящей боли в самих костях, чувствовалось, что ей придется заново учиться ходить и совершать простейшие действия руками. Она неуклюже соскребла себя с земли и села, прислушиваясь к звону в голове. Когда он стих, девушка подтянула ноги, наклонилась вперед и, перевешиваясь в сторону головы, одним движением выпрямилась. Несколько секунд она продержалась в вертикальном положении, а потом, по инерции, упала лицом вперед. Благо – вовремя успела руки выставить, но, судя по глухой боли, она при приземлении чуть не выбила сустав. «Прелестно»,- подумала девушка, чувствуя, что по вестибулярному аппарату словно слон прошелся. Она предприняла ещё одну попытку встать – не такую успешную, как первая; казалось, что голову набили металлическими опилками и теперь она перевешивала, заставляя девушку каждый раз почти что страстно целовать землю. После очередного падения, оправившись от свиста в ушах, Алекс все-таки удалось подняться и удержаться на ногах. Считай – полдела сделано, оставалось только вспомнить, что делать дальше. За почти двадцать лет жизни ходьба становится настолько привычным делом, что невольно забываешь, как именно нужно двигаться, чтобы пройти из точки «А» в точку «Б». Девушка покачала головой и, стараясь не совершать лишних действий, подняла ногу, перенесла весь вес на оставшуюся опору и шагнула вперёд. Немного не рассчитала длину шага и в результате чуть не уехала в хороший шпагат, но вовремя остановилась. Нервно выдохнув, она снова собрала ноги вместе и повторила попытку.       Такое шагание затянулось на полчаса. Всё это время девушка топталась на вершине достаточно высокого холма, с которого открывался вид на расстилавшийся вокруг лес. Немного впереди виднелась крыша дома, из трубы поднимался легкий дымок. Желудок голодно завыл – есть перед сессией запрещалось, чтобы не захлебнуться в случае, если завтраку не понравится новое местоположение. На общем совете тараканов было принято решение отправиться к домику. Там можно будет надавить на жалость и выпросить кусок хлеба и какое-нибудь направление для дальнейшего движения. Присмотревшись, Алекс увидела сушившееся возле домика бельё и непроизвольно оглядела себя. Да, Анимус было ещё дорабатывать и дорабатывать, чтобы он генерировал одежду, подходящую для эпохи. Тем, кто попадал в воспоминания предка, не было особой нужды заморачиваться по этому поводу, а вот остальным… Чего стоил один внешний вид девушки: если джинсы и рубашка после пары падений уже могли и не привлекать внимания, то с обувью такой финт не пройдёт. Когда-то светлые кеды с суперменом, хочешь – не хочешь, а подозрения вызовут. Неплохо было бы стянуть что-нибудь с так гостеприимно заготовленных бельевых веревок, но, немного подумав, девушка отказалась от этой затеи. Не стоило начинать свой путь с воровства. Карьера "разбойницы с большой дороги" загнулась, так и не успев начаться.       Убедившись в своих силах, Алекс приготовилась к спуску. Она сделала первый шаг, как вдруг под ноги ей бросилось ушастое нечто. «Заяц»,- с долей умиления подумала она. Умиление закончилось, когда следом за зайцем, сбив девушку с ног, пролетела другая тень, белая и громко сопящая. «Охотник?»- мысль потерялась где-то между «ай» и «твою мать», вылетавших их горла Алекс, пока та кубарем катилась к подножию холма. К тому моменту, как она остановилась, охотника и след пропал, оставляя девушку в полнейшем недоумении наедине с вопросами: «что это было?» и «мне показалось, или у него в руке был топор?». Поразмыслив над этим, девушка решила, что вполне успешно избежала более близкого знакомства с местным населением.       Она поднялась, взглянула на свежие зеленые пятна на некогда белой рубашке и, потирая ушибленные места, побрела по тропинке в сторону дома.       Жилище выглядело, прямо сказать, не ахти – крыша прогнила и истрепалась под частыми дождями, стены едва не разваливались и держались вместе только благодаря наросшим на них грибам. На небольшом огороде росла картошка вперемешку с сорняками, такое жалкое зрелище ограбить рука не поднималась. Одежда на бельевых веревках оказалась застиранной и столько раз перештопанной, что хозяевам впору было дарить новую, потому что, судя по количеству заплат, жильцы были не из расточительных.       Тропа проходила мимо дома, делала небольшой крюк и уходила на восток вдоль небольшого обрыва. Дом стоял почти на самом краю, достаточно было пройти несколько шагов, чтобы увидеть густую рощу, начинавшуюся почти на подступах к останкам скалы. От леса камень отделяло небольшое озеро. Видимо, в толще земли или того, что раньше было горой, бил ключ, питавший водоём. Маленькое озеро было полно чистой воды, при виде которой у девушки пересохло во рту. Она подумала, что разговор с хозяевами дома можно оставить и на потом, а сперва напиться, но не нашла никакого спуска. Отвесная скала безмолвно возвышалась над лесом, а девушка была почти что на самой вершине. Тропа уходила далеко вперёд, Можно было предположить, что спуск был дальше, но сколько нужно было до него идти? По такой местности без труда можно было нагулять лишних десять километров и все равно не прийти к нужному месту. Алекс осторожно взглянула вниз – нет, отправляться напрямую было рискованно, не стоило пытаться умереть в первый же день. Оглядевшись по сторонам, девушка увидела вбитое в землю кольцо и прикрепленную к нему цепь. Видимо, хозяева вешали на неё ведро и черпали воду из озера, как из колодца. Видимо, это был знак; Алекс поправила рубашку, привела волосы в более-менее божеский вид и прошла к дому.       На стук ответили не сразу. Сперва послышался грохот, словно кто-то уронил шкаф, потом гневное фырчание и снова шум, как будто этот шкаф сам поднялся, отряхнулся и потопал дальше по своим делам. Защёлкали замки и щеколды, начиная от самого потолка и заканчивая где-то на уровне подвала. Когда последняя задвижка была отперта, дверь с пронзительным, выкручивающим уши скрипом открылась ровно настолько, чтобы пропустить внутрь пару молекул воздуха. Стоявшему по ту сторону двери человеку этого оказалось достаточно. - Кто? - Извините, - осторожно сказала Алекс, - я заблудилась и не знаю, куда идти. Я бы хотела спросить у вас дорогу и немного воды, если можно.       Стоявшая у двери хозяйка широким жестом распахнула дверь, как бы спрашивая: «что-о-о-о?!», только вместо истошного крика был всё тот же визг ржавых петель. От этого звука уши вжались в череп и вроде бы даже немного продавили его с боков. По крайней мере от боли впечатление было именно таким. При виде хозяйки девушка непроизвольно хихикнула. Маленькая и плотная, как прикроватная тумбочка, её нижняя челюсть напоминала выдвижной ящик и, казалось, могла вместить в себя столько же мусора, которому давно пора на выброс. Она тяжело дышала и смотрела вокруг себя близорукими глазами навыкате, как немолодая бульдожиха. Широко расставленные руки и ноги только добавляли ей схожести с собакой. Несколько секунд она молча сверлила девушку взглядом и громко сопела. - Извините, - повторила девушка, - могу я попросить у вас ведро, чтобы достать немного воды, и спросить дорогу до ближайшего города? - Уилсон! - гавкнула дама. Муж соответствовал всем законам жанра: тонкий и почти прозрачный от постоянного ужаса, он напоминал обглоданную кость, об которую его жена точила зубы за неимением других игрушек. Тем не менее, он смотрел на неё тем же слащаво-влюбленным взглядом, что, наверное, и двадцать лет назад. Алекс стало жалко его почти что до слёз, но что поделать, если человек счастлив? Не завидовать же такой радости. - Да-да? - спросил он, виновато улыбаясь, точно стеснялся своего счастья. Алекс сделала успокаивающий вдох и в третий раз изложила свою просьбу. - Конечно,- сказал мужчина и достал откуда-то ведро, сиявшее так же, как залысина хозяина. Он осторожно переступил через порог и протянул девушке ведро, но дальше собственного дома выходить он не решился под суровым взглядом жены. - К югу от нас Бостон. Займет от силы два дня пути. Чуть восточнее будет Нью-Йорк, но тут я бы посоветовал Вам найти экипаж, который согласится подвезти Вас. Если Вам нужно в Лексингтон… - Нет, спасибо, Бостон или Нью-Йорк вполне подойдут, - кивнула девушка. Хозяин улыбнулся ей, но тут же испуганно согнал со своего лица улыбку. - Как напьётесь – оставьте ведро на цепи. Сил нет греметь им весь день, - сказал он. - Всего доброго.       После этого его одним движением втащили внутрь дома и захлопнули дверь прежде, чем Алекс успела произнести что-нибудь, отдаленно напоминавшее «спасибо». Девушка фыркнула, слушая, как щелкают запираемые замки. Стоило посмеяться или пропустить крепкое словцо, но не хотелось тратить лишние байты памяти, способной отключиться в любой момент, на чересчур ревнивую жену и амебоидного мужика. В конце концов, многие ли могут похвастаться тем, что они лучше?       Едва ли не жизнерадостно размахивая ведром, девушка подошла к обрыву, закрепила цепь на дужке агрегата и, замахнувшись, отправила всю незамысловатую конструкцию в свободный полёт. Полированный бок ведра сверкнул на солнце и с громким шлепком приводнился прямо в центре озера. Девушка подождала, пока наберется немного воды и принялась втягивать цепь обратно.       Из рощи к озеру вышел медведь. Девушка не сразу заметила его, только когда огромная покрытая жесткой шерстью туша появилась во всём своём величии, Алекс поняла, как же ей повезло, что она не решилась искать обход или идти к озеру напрямик. Зрелище превосходило все зоопарки и сафари вместе взятые благодаря мысли, что пока ты стоишь и смотришь, как медведь стоит у водопоя, другой медведь может караулить у тебя за спиной. Да и вообще вся необузданная дикая природа без особых размышлений может попытаться убить тебя. Девушка втянула голову в плечи и огляделась по сторонам в поисках каких-либо враждебных представителей фауны. Таких не нашлось, хотя бы на первый взгляд.       Вдруг ей показалось, что она увидела какое-то движение в кроне дерева, стоявшего у самой воды. Алекс прикрыла правый, немного близорукий, глаз, и попыталась присмотреться. В листве действительно что-то шевелилось, двигаясь вдоль толстой ветки, под которой стоял медведь. Кто-то осторожно подбирался всё ближе и ближе к зверю, и Алекс смотрела на это, зная, каким будет исход. Она даже забыла о своём изначальном занятии. Охотник обрушился на медведя сверху, зверь тут же рванулся в сторону, но человек изо всех сил вцепился ему в шкуру и распластался по широкой бурой спине. Медведь ревел, поднимался на задние лапы, пытался достать обидчика когтями, но это ему не удавалось, а охотник всё продолжал вонзать в тело зверя нож. Наконец медведь остановился и грузно осел на землю. Одним ударом охотник добил его и оттащил тушу подальше от воды. В тени кустарника он опустился на землю, перевел дыхание и принялся свежевать тушу, не отходя от кассы. При мысли, что жуткая сцена закончилась, Алекс облегченно вздохнула. В этот момент цепь выскользнула у неё из рук, и ведро воды полетело назад, куда влекла его сила притяжения. Плохое предчувствие обострилось со страшной силой, и девушка сделала единственное, что могла – закрыла голову руками.       Зачем – непонятно, видимо, на случай, если ведро полетит обратно. А может - если охотник решит забросить ей агрегат на высоту пятидесяти метров (что маловероятно) или хозяйка выскочит из дома с криками о порче имущества. Охотник обернулся на звук и взглянул на стоявший у обрыва силуэт. Особо рассмотреть наблюдателя ему не удалось из-за слепившего солнца, а вот Алекс неплохо разглядела человека внизу. Немного непропорциональная фигура с чрезвычайно широкими плечами казалась уж слишком нескладной из-за дурацкого и, как показалось девушке, совершенно ненужного капюшона. При виде белого балахона, в котором охотник, судя по виду, ползал по земле, в душе девушки взвыл перфекционист. Взвыл и заткнулся, когда она увидела резкие и немного угрюмые черты лица, темные глаза, которые могли освежевать одним взглядом. В голове эхом зазвучал голос Вайолет.

«Коннор Кэнуэй»

      Особой радости догадка не вызвала. Девушка понимала, что от неё много не убудет, если она просто подойдёт и поздоровается, но весь вид ассассина говорил об исходящей от него опасности. Алекс решила не торопить события и понаблюдать за Коннором чуть дольше. Если Вы когда-нибудь задавались целью подстеречь ассассина, то наверняка знаете, что это невозможно. Алекс не знала. Она осталась на том же обрыве и просто принялась смотреть, как парень сдирает с медведя шкуру, потом сворачивает её и убирает в заранее заготовленный мешок с добычей, из которого торчали несколько пар заячьих ушей. Закончив, он перекинул мешок через плечо и полез вверх. По отвесной скале. Вот тут стало не до шуток, потому что у девушки появилось отчетливое ощущение, что следующим предметом в мешке с добычей станет она сама. Несмотря на волну ужаса, Алекс не пошевелилась и выбрала тактику выслеживания «бревно» - стоять и делать вид, что тебя нет.       Ассассин без особого труда взбирался вверх, цепляясь за малейший уступ и трещину. Мешок постоянно тянул вниз, и приходилось прикладывать больше усилий, чтобы не отправиться следом за ним. Подтянувшись на руках в последний раз, Коннор перевалился через край обрыва и одним движением поднялся на ноги. Он бросил мешок на землю и подошёл к Алекс. Девушка нервно сглотнула и, опустив цепь на землю, сделала несколько шагов назад. Так, от греха подальше. Юноша окинул её почти безразличным взглядом и принялся сам вытягивать цепь. - Родители дома? - спросил он спустя несколько бесконечно долгих секунд. Алекс вопросительно подняла бровь. - Я сделал то, что они просили. Передай им мясо и принеси оплату, если не трудно, - сказал ассассин, кивая в сторону дома. - Простите, но я не живу здесь,- пробормотала девушка, боясь собственного отказа. - Я вообще нигде не живу. Я просто мимо проходила и… и зашла. - А, - кивнул он,- тогда извини.       Он поднял добычу с земли и пошел к дому. На несколько тяжелых ударов в дверь замки открылись мгновенно. Скрипнули петли, хозяйка выхватила у охотника мешок с мясом и шкурами, а вместо него дала другой, существенно меньше. Прежде, чем юноша успел достать свою награду – окаменелый кусок хлеба – дамочка захлопнула дверь и была такова. Лицо Коннора не изобразило ни досады, ни удивления. Юноша убрал хлеб в походную сумку и подошёл к краю обрыва, чтобы напиться из наконец-то вытащенного многострадального ведра. - Обидно? - спросила Алекс, понимая, что если она хочет попасть домой, то нужно как-то выходить на контакт. - Мне было бы обидно. - Я привык, - ответил юноша. Речь у него была странная, немного медленная, с большим количеством звонких звуков, как будто кто-то вдалеке ворочал камни. - Для приманки сойдёт. - Я думала, Вы себе, - сказала она, подходя ближе. - Я тоже думал, - сказал он, глядя куда-то вдаль. Потом горько усмехнулся и, резко сорвавшись с места, пошёл в ему одному известном направлении, так и оставив девушку с обрывком фразы.       Алекс недоуменно хлопнула глазами, глядя ему вслед. Юноша прошёл немного вперёд вдоль обрыва, глянул вниз, прикидывая расстояние, и легко, без разбега или подготовки, прыгнул. «Твою мать, упустила», - подумала девушка. Ключ к теплой постели, душу и беспроводному интернету камнем летел навстречу озеру. Действовать нужно было быстро и осмотрительно. К сожалению, эти два слова редко бывают синонимами; так например человек может прыгнуть с пятидесятиметровой скалы и только на двадцать пятом метре вспомнить, что умеет входить в воду только плашмя. Как Алекс. Но ничего не поделаешь: правое полушарие кричит «поздно», левое полушарие твердит «надо», тараканы поют похоронный марш. - Ты что, стукнутая? - как бы про «между прочим» спросил Коннор, глядя, как девушка, потирая все отбитые части, выползает из озера, гневно булькая. - Как хотите, - сказала она, с трудом выбрасывая своё бренное тело на берег. Охотник больше не пытался сбежать, а значит, можно было предпринять попытку завязать цивилизованную беседу. - Я Александра. Алекс. А Вас как зовут? - Коннор, - неохотно бросил он. - Девушка, значит? - Вы уж простите, если напугала, - она шаг за шагом подбиралась ближе к нему, стараясь не спугнуть, словно преследовала дикого зверя. - Просто я заблудилась и мне нужен проводник, чтобы добраться до… да хоть куда-нибудь! - И ты хочешь, чтобы я помог тебе? - все так же безрадостно спрашивал юноша. - Грубо говоря, да. А то это, - она кивнула в сторону озера, - окажется меньшей из всех глупостей, которые я могу натворить.       Юноша хмуро оглядел её с головы до ног. Алекс примерно представляла, какое впечатление она составляет: в странной мокрой одежде, безоружная, без какого-либо багажа, по всем параметрам абсолютно неприспособленная к жизни. В глазах Коннора скользило отчётливое: «а мне-то что?», но, задержав взгляд на её лице, спустя пару секунд юноша сказал: «мы идём в Бостон». Он порылся в своей походной сумке и достал из неё одеяло. Через пару минут оно было наброшено на плечи девушки, а в руки ей лег посох, наскоро сделанный из подобранной с земли палки. - Спасибо, - пробормотала она. - Я у тебя в долгу. - Не бери в голову, - пожал плечами он и, когда все приготовления были окончены, широким шагом двинулся вперёд. Про себя девушка отметила странность его походки: было в ней что-то звериное, когда он шагал немного боком, выставляя вперёд одно плечо, точно готовясь отразить атаку или нанести удар.       На спутницу Коннор почти не обращал внимания. Иногда она сама пыталась заговорить с ним, тогда он отвечал односложно или не отвечал вовсе, когда ответ казался очевидным. Девушка казалась ему решительно странной, зависшей где-то между женщинами вроде Мириам, способными выжить даже на девятом круге Ада, и горожанками – беспомощными и лупоглазыми. Алекс пыталась выйти на контакт, как от неё требовал Берг, но Коннор тактично избегал даже случайных прикосновений, он всегда был начеку и вовремя уклонялся от рукопожатий, попыток схватиться за плечо, пенделей. С последним было особенно обидно, тут у Алекс сдали нервы. Она не представляла, что всё окажется настолько сложно. В конце концов она решила, что если до прибытия в Бостон ей не удастся раскрутить Коннора на одно добровольное рукопожатие, то она без сожаления оставит несговорчивого метиса на милость судьбы, а сама найдёт Хэйтема и доберется до него, даже если придётся пройти через минное поле. А до тех пор она просто-напросто оставила молодого человека в покое и старалась не привлекать лишнего внимания: медведей не кормить, солдатам не свистеть, как приказал ей Коннор.       До самого заката они шли молча. Кое-где приходилось пробираться через кусты и груды камней, и девушка, несмотря на все тренировки, достаточно быстро выбилась из сил. Она видела, что Коннор хочет пройти как можно дальше, прежде чем становиться на ночлег, и искренне поддерживала его желание, но сама едва волочила ноги. Юноша же, казалось, мог без труда двигаться вперёд всю ночь напролёт. Когда солнце скрылось за деревьями и угрожающе запищали первые комары, юноша нашёл охапку забытых кем-то ветвей у достаточно крупного валуна и предложил устроить там лагерь. Алекс понадеялась, что сидя ночью на часах, пока юноша будет спать, она быстро сможет потрогать его за всё, что нужно, чтобы счастливо вернуться домой, но не тут-то было – Коннор не подразумевающим возражения тоном заявил, что сам будет стеречь лагерь всю ночь. Приличия ради Алекс поспорила с ним пару минут, но метис был упрям. «Ну и ладно», - сказала она и бухнулась на охапку веток. - Хотя бы костер дай развести, - сказала она, когда юноша начал вытаскивать из-под неё сухие веточки. Тот только усмехнулся и сделал приглашающий жест. - Что ты делала на Фронтире? - спросил он, глядя на то, как она возилась с кремнями. - Дела были, - пожала плечами девушка, быстро соображая, что можно рассказать. - Мы везли караван в Бостон, когда на нас напали. Товар пропал. Теперь мне надо добраться до торговца и объяснить, что я не воровка. И, по возможности, отработать то, что уплыло из его рук… отчасти по моей вине. - Вот как, - задумчиво протянул юноша. - Девушка управляет караваном… Чего только не увидишь? - между строк читалось отчётливое «так я тебе и поверил», но больше он ни слова по этому поводу не сказал. - А тебе зачем в Бостон? - спросила она безо всякой задней мысли, чисто с целью поддержать беседу. - У меня там тоже дела. С одним торговцем. - Развелось их сейчас, - усмехнулась она. - Да, - совершенно безрадостно покачал головой юноша. Коннор поделился с ней припасённой солониной и водой из фляги. Девушка клялась, что отдаст долг, но оба не особо-то и верили этому. Где-то к полуночи они немного поговорили про погоду, а после этого юноша настоятельно посоветовал девушке зарыться в ветки и постараться уснуть.       Эксперимент затягивался.