Ты же обещал...

 — Подожди, Стайлз, пожалуйста, — она спешила за ним по пятам, не отставая ни на шаг. — послушай меня.  — Что тебе нужно, Лидия? Для твоего парня мы незнакомы, так пусть так все и остаётся, хорошо? Мне не нужны лишние проблемы, — Стайлз останавливается, разворачиваясь так, чтобы лицо Лидии было на уровне с его.  — Но я так не хочу, понимаешь? — Лидия покачала головой, предварительно посмотрев по сторонам. — и ты, ты же ведь тоже не хочешь забывать обо мне, я права?  — Нет, не права, — он делает шаг вперёд, и их дыхание переплетается, становясь одним на двоих. Стайлз стал смелее, и в глазах его уже не блестел тот хитрый огонёк, который знает Лидию, как свои пять пальцев. Теперь он уже не знает расписание дополнительных занятий по биологии, не знает и то, какими духами она брызгается в понедельник, вторник или в другие дни недели. Единственное, что он на сегодняшний день знает о ней, так это имя и фамилию рыжеволосой девушки.  — Лидия, — он произнёс имя Мартин не так, как хотелось бы, и поэтому юноше пришлось придать своему голосу немного холодного оттенка, что было делать совершенно не привычно, учитывая то, что перед ним сидит его первая любовь. — я собираюсь сделать Малии предложение, сегодня. Так что, ты опоздала на десять лет, Мартин.  — Ты…что?! Она делает шаг назад, а на лице Лидии читается искреннее недоумение. Снова шаг, нога девушки подворачивается, и Стайлз едва успевает поймать ее тогда, когда до соприкосновения с землёй, оставалось совсем чуть-чуть. Мартин не спешит подниматься, парень не спешит убирать руки с талии той, которая не замечала его десять лет. Глаза в глаза, и каждый из них отчётливо прочитывает слово «люблю» во взгляде другого.  — Ты говоришь, что не любишь меня, но признайся, что ты лжёшь. Ведь не может быть так, что любил, любил, а потом ничего, как будто никаких чувств и не было, — Мартин проводит свободной рукой по темным волосам друга.  — Ты всегда думала только о себе, — пауза, небольшая, но заставляющая Лидию сосредоточиться на лице парня. — каждый раз, когда я подходил к тебе с вопросом, то получал лишь один ответ: «Стайлз, мне сейчас не до тебя». И так, каждый раз. Когда помощь нужна тебе, я всегда рядом, но ты — никогда. Я только сейчас понял, что ты жуткая собственница. Тебе нужно, чтобы я всегда был только рядом с тобой, поклонялся тебе, но когда я становлюсь ближе к кому-то другому, тебе непременно понадобится Стайлз, хотя до этого, тебе было на него наплевать Да дело даже не в этом, Мартин. Ты говоришь, что любовь не могла пройти просто так, но знала бы ты, как сильно ошибаешься. Любовь проходит, если человек любит в одну сторону, безответно. Моя ушла. Взгляд Стилински говорит об обратном. Он всем своим сердцем желает вернуть все свои слова обратно, и никогда больше их не говорить. Не редко же выпадает такая возможность, когда королева школы стоит перед тобой, робеет и пытается признаться тебе в своих чувствах. Правда, она опоздала, на несколько лет. И кажется, что-то меня уже поздно. — Думаешь, так легко все изменить? Не было тебя два года, я жил, построил семью, работаю шерифом, и ты надеялась, что как только ты приедешь, я вновь буду бегать за тобой хвостиком? Не выйдет, Лидия, потому что ты уже не та девочка, рядом с которой я оказывался по щелчку пальцев. Ты изменилась ровно настолько, насколько изменился я. Мы все, уже не такие, как были раньше. И такими как были, не станем. Я не хочу, чтобы мое сердце вновь разбивалось на тысячи осколков, когда я замечаю рядом с тобой какого-нибудь первокурсника, или когда я прихожу к тебе за советом, а ты легко пожимаешь плечами, и своим привычным тоном заявляешь, что тебе не до меня.  — Я приехала ради тебя, вернулась, потому что поняла, что испытываю те чувства, которые сродни твоим, — она тыкает ему в грудь пальчиком, и Стайлз чувствует, как сердцебиение Лидии участилось.  — А если бы я умер, что тогда? — Стайлз приближается к ней, обнимая за плечи.  — Лучше бы ты умер! — слова, как ножи, режут оставляя на сердце тысячи шрамов, который уже никуда не исчезнут. Лидия отталкивает его, толкает так, что тот отступает на несколько шагов. — шериф, конечно, что же ты стоишь. Давай, беги, тебя же ждёт невеста. Она осекается, понимая, что сказала совсем не то, что хотела, и не так, как это должно было быть. Лидия всего лишь хотела быть вместе с ним, не более того, но получилось все как раз наоборот. Похоже, она навсегда развела их дороги в разные стороны, и они никогда не смогут пересечься.  — Погоди, — она бежит за ним, но останавливается, потому что останавливается и он. — я не то хотела сказать.  — Да ладно, не нужно оправдываться. Я все понял. Прости, Лидия, я думал над этим, правда, времени было не так много, но все же. Я думаю, что нам лучше вообще не встречаться и больше не вспоминать друг о друге, потому что от этого становится только хуже. У каждого теперь своя жизнь, и никаких «нас» уже больше нет. Мне тяжело это говорить, но у меня есть невеста, у тебя жених, и этого достаточно, чтобы закончить нашу историю. Я люблю тебя, постарайся забыть это, а я пронесу эту любовь через года, ведь она единственная искренняя в этом мире.  — Я тоже люблю тебя, — прошептала Мартин вслед удаляющемуся по тропинке силуэту. — и никогда не перестану.