Из праха мечты

— Да, это письмо от Красотки. Письмо. От. Красотки. Повторяет про себя и честно пытается дочитать хотя бы до десяти, чтобы не заорать, чтобы не запустить в него чем-нибудь. Перед глазами мелькают все те недели и месяцы, что они провели вместе здесь и в Чарльстоне. Все это время она старательно изображала леди. Такую, какую он хотел видеть, насколько могла. Почти перестала быть собой. Родила ему дочь. И не дождалась ни единого словечка о любви! — Это письмо от вашей шлюхи! — выплюнула ему в лицо. — Которое тайком таскает вам моя служанка. И я выставлю ее к чёртовой матери из этого дома! Пусть ее подберёт и пожалеет ваша Красотка. Эта размалеванная старуха с рыжим гнездом на голове! Пусть предложит ее кому-то из своих посетителей… Что бы еще такое сказать? — Очень грубо, моя дорогая, и мелочно. «Тайком таскает»… Я в своем доме могу принимать письма от кого пожелаю. Но я достаточно уважаю вас как свою супругу, чтобы пощадить ваши… нежные чувства. Хотя, клянусь Богом, порой я думаю, что в вас нет ни капли нежности. Ваша душа вынесена из придорожного булыжника и на мое проклятье вложена в крайне привлекательное тело. Так много слов. Их смысл ускользал по мере того, как разгоралась ярость. — Мелочно? Достаточно меня уважаете? Так давайте пойдём и спросим у всех достойных леди Атланты о вашем уважении. Они так удачно собрались в нашей гостиной. А если их вам мало, то поинтересуемся и у вашей матери! Миссис Батлер будет интересно узнать, чем занимается ее сын в тишине своего кабинета. — Проворно схватила розовый конверт, смяла в ладони. — Давайте, мы вместе… Его пальцы сомкнулись на ее предплечье. Железная хватка. — Только попробуйте, Скарлетт, и клянусь, я сломаю вам шею. — Вы мне угрожаете? В этом ваше хваленое уважение?! — Хотите испытать судьбу? Еще шаг к двери — и я подам на развод. Опять в памяти захлопнулась с треском дверь за его спиной, так громко, словно снова услышала эхо того страшного выстрела в Таре и взглянула в залитое кровью лицо мертвеца. Сжимала конверт, будто судорогой руку свело. Пальцами сейчас это письмо не уничтожить. Готова рвать зубами — лишь бы он не прочитал! Но ведь тогда он сам пойдет к этой шлюхе… и все узнает лично он нее. Да ведь он все равно к ней пойдет… Наверное, давно уже ходит. Стиснула зубы. Туго затянутый корсет еле позволял дышать. Казалось, ее ребра сейчас треснут, а может, сердце разобьётся об них. — Зачем вы так? Швырнула смятую бумагу ему под ноги. Перед глазами все плыло. Распахнула дверь, от нее с визгом шарахнулась Присси. — Мисс Скарлетт, чаво вы? А? Замахнулась — она же подслушивала, мерзавка! Теперь все хихикая расскажет тому слащавому молодчику, что, похоже, работает на эту… Но рука бессильно упала. Голова была такая тяжёлая, корсет все больнее впивался под грудью. В гостиной голоса слились в сплошной гул пчелиного роя. Кто-то стоял в дверях и, кажется, окликал ее. Пелена перед глазами. Намертво вцепилась в перила и начала бесконечный подъем. Не хватало еще ему на радость скатиться с лестницы! Вспомнилось папиной лицо и его неловко свернутая набок шея, когда она похоронила его. Ирландская судьба — умереть со сломанной шеей. Каждый раз, как пытается поглубже вздохнуть, перед глазами этот розовый надушенный прямоугольник. Этот запах будто застрял внутри нее и душит… душит… Тяжёлыми шагами к комнате Эллы. Единственное убежище! А ведь раньше у нее было и другое. Там он и застал ее вместе с курицей… Мысли окончательно смешались, разбиваясь на цветные пятна, мельтешащие перед глазами. Резко начала оседать на пол… ***************************** Темнота отступила. Было много голосов, гудящих вокруг, мешающих думать. Хотелось, чтобы они замолчали. — Надо послать за доктором… — Да что же случилось? — Мисс Скарлетт померла, да? — И дальше после звучного шлепка пронзительное «уййии»… — Ягненочек мой, Божечки, ни кровинки в лице… — Надо корсет распустить… Веки чуть дрогнули. Открыть глаза — заставить всю эту суету завертеться вокруг нее. Достаточно лишь понять, где она, а дальше снова уйти в блаженную темноту. Кажется, спальня Эллы. Дошла, наверное… — Да где же флакон с солью? Где мисс Питтипет?.. — Водой можно побрызгать… На себя побрызгай, курица! Точно… последняя мысль была о курице… о перьях, налипших на ее окровавленные пальцы, об убежище… о Ретте… Ретт… Его голоса она не различала в этом кудахтанье. Он ушел! Злые слезы предательски побежали горячими струйками из-под сомкнутых век. — Ой! Фу… Кто-то все-таки сунул в лицо флакончик тёти Питти. Скривилась. Розмари… Конечно. Как же быстро она превратилась в типичную наседку. — Розмари… — Ах, дорогая, как вы нас напугали… — Мисс Скарлетт, овечка моя, совсем вы не думаете о старой Мамушке… Уж как же я перепужалась, когда вас там-то на полу увидала. Это как же… Закрыла глаза снова. Ну почему нельзя, чтобы все они исчезли?! — Доктор Мид сейчас придет… — Нет! Не надо, я не хочу доктора! — Но, Скарлетт, дорогая, мы столько времени не могли заставить вас очнуться. — Миссис Батлер смотрит с почти материнской заботой. — Это неважно! — Слишком резко, но присутствия доктора она точно не выдержит. — Умоляю! Мне гораздо лучше. Это… корсет… я слишком… не надо было так затягивать. Все уже хорошо. — Это неразумно, дорогая, — ее снова увещевали, как малое дитя. — Вот придет Ретт… Его точно нет дома. Ярость прогоняла остатки слабости. Сердце все ускорялось, чувствовала, как снова пылают щеки. — Он не придет. — Дорогая, почему? Вы поссорились? Опять этот участливый тон. Надо сбежать от них от всех, закрыться в спальне. Приподнялась — комната чуть поплыла, словно она снова на пароходе, как в медовый месяц. Повыше, хватаясь за столбик кровати, а потом сползла на пол. — Ох, батюшки, мисс Скарлетт! И снова суета. Курятник. Визгливый голос Присси что-то частит в коридоре. Спокойный голос Ретта заставляет всех умолкнуть. Он звучит мягко, но его глаза не смотрят на нее. — Вас совершенно невозможно оставить одних, дамы. Чтобы не скучать, вы обязательно устроите переполох. — Сынок, что ты говоришь? — мягко укоряет свекровь. Конечно, для нее он чуть ли не святой! — Скарлетт стало плохо… — Просто моя дорогая жена давно не была в центре такого внимания. Видно, она тоже заскучала. Это моя вина. Став отцом, я, вероятно, перестал быть предупредительным мужем, но я исправлюсь. — Наконец-то скользнул по ней взглядом. — Позвольте отнести вас в спальню, дорогая. Плюнуть ему в лицо! За его спиной маячит любопытная мордашка Присси. — Не надо меня нести. Я сама. Присси, иди сюда, помоги! — Это неразумно, дорогая… — Это отличительная черта Скарлетт, мама, поступать неразумно. Но успокойтесь: если она говорит, что дойдёт, то в силах своих она уверена. Даже посторонился, давая ей дорогу. Конечно, она дойдёт, опираясь на пыхтящую Присси. Никакого толку нет от этой девчонки! Наверняка еще все смотрят ей в спину. Непонятно только, зачем он идет следом. Тяжело опустилась на кушетку. — Пошла вон! Проводила глазами Присси. Надо бы сказать Ретту что-то такое… язвительное… — Не трудитесь, дорогая, вам все равно не придумать, как меня задеть. — Шли бы вы… — шипит сквозь зубы. — Так я ведь только вернулся, а вы уже снова хотите, чтобы я ушел. Хотя, похоже, вам было чем заняться. Откуда эта склонность к дешёвым трагедиям? С вашей страстностью можно было бы ожидать чего-то достойного Медеи или другой античной героини. Скривилась. Плевать! Просто не будет его слушать. — Мир вертится не только вокруг вас, Скарлетт. Я получил письмо… я должен был уйти. — К ней! — Я не остаюсь равнодушным к просьбам о помощи. Даже вашим. — Это же так трогательно, когда шлюха просит о помощи. — Она тоже женщина. И просит помочь ее сыну.