Седьмая

Я вышла из кабинета в тёмный коридор и сонно поплелась к себе в спальню. Единственным желанием был сон. Как же замечательно находиться в мягких и теплых объятиях одеяла, когда голова утопает в подушке и мысли не мучают. Утро наступило внезапно и ярко. Солнечные лучи в большинстве своем уже перелезли за край оконной рамы, и лишь пара из них настойчиво резала мне глаза. Неделя подошла к концу, и нужно было вместе со всеми студентами покидать Хогвартс на каникулы. Я наскоро собралась и вышла из замка намного раньше, чтобы эти стены не могли на меня больше давить. Хватит с меня. Хотя бы на время… Как же приятно сесть в уютное купе Хогвартс-экспресса и читать книгу, потягивая кофе. У меня на руках, свернувшись клубочком, спала опасная колдунья в лице моей сестры, а рядом стояло два чемодана — мой и её. Почему я продолжала с ней контактировать? Ну, во-первых, ей больше было негде жить, во-вторых, она могла убедить меня, а измененное сознание мне не нужно, а в-третьих, она предложила взаимовыгодное сосуществование — она меня обучает темным искусствам и проклятиям, а я даю ей все необходимое для нормального существования. Хотя мне самой до сих пор немного странно с ней жить. Причем, она совсем никак не изменила своего поведения, словно ничего не случилось. Также мило болтала со мной, но я не могла поддерживать былой разговор, делала мне кофе, поправляла одеяло, кидалась в меня подушками утром и так далее… Кстати, о темных искусствах, они не такие уж и страшные, как о них все говорят. Маглы бывают более жестокими, мне это хорошо известно. Помню, в газете писали о человеке, который голыми руками убил, разорвал на части всех своих родственников, причём до этого никогда не проявлял никаких признаков агрессии. Люди могут быть опасными и без всяких палочек, проклятий, заклинаний и всего прочего. Да и вообще, маги хоть и крепкие, но даже драться в рукопашную не умеют. Так шел ход моих мыслей, когда я отвлеклась от чтения и засмотрелась на такие непонятные, далекие и манящие пейзажи за окном. Спустя пару часов мы прибыли и я трансгрессировала прямо на площадь Гриммо и проследовала в дом под дезиллюминационными чарами. Меня встретили Сириус и миссис Уизли, почти все остальные встречали Гарри. Только я переступила порог и бахнула тяжелыми чемоданами об пол, как портрет матери Сириуса привычно завопил. Блэк поспешил задвинуть шторки портрета и с сияющим видом подошел ко мне. — Привет, Сириус. Моя «кошка» тем временем уже терлась о его ноги. Он ей нежно улыбнулся и поднял девушку в анимагической форме на руки. Я мысленно содрогнулась от того, что она может натворить, если захочет. — Привет, Фима, как доехала? — спросил Блэк больше из вежливости, чем из интереса, ведь у него на руках была Руф. — Отлично. Я ночую там же, где и обычно? — осведомилась, чтобы хоть как-то поддержать разговор. — Да, конечно. Кивнула и пошла на третий этаж, отлевитировав за собой чемоданы. Мне было тошно. От натянутой вежливой улыбки, от того, что даже у темной волшебницы Руфимы есть любимый близкий человек, от того, что я одна, от того, что всему миру наплевать на мое существование. Я пошла поздоровалась с миссис Уизли, она с восторгом меня встретила, накормила и мы поболтали о том, о сём. Потом я ушла к себе и села читать. На сегодня была назначена встреча с родителями Генри, поэтому после чтения я сказала, что хочу прикупить новых перьев в Косом переулке и ушла. На улице была сырая и хмурая, обычная для Лондона, погода. Небо было темным, но из-за голых верхних ветвей деревьев и высоких острых крыш строгих зданий оно казалось очень высоким и просторным, в отличие от улочек Лондона. Чем ближе я была к месту встречи, тем больше нервничала и думала, зачем вообще предложила свою помощь? Подходя к месту встречи, я попыталась собраться с мыслями: «Так, Фима, ты преподаватель. Тебе нужно рассказать ситуацию с твоим учеником со своей стороны, как ты видишь его таланты, как ты видишь его рост и потенциал…» Входя в кофейню, я выбрала столик на виду, но не в центре зала — ближе к окну. До назначенного часа было еще двадцать минут и я, заказав кофе, стала думать о том, что скажу. Мысли путались, да еще и заказ задерживали. Зачем я вообще согласилась, точнее даже сама предложила. Нужно думать, а потом говорить. Хотя парню еще тяжелее, сложно, когда родители не поддерживают в выборе профессии. Звякнул колокольчик на двери, вошли два человека. Я дернулась. Нет, не они. Просто какая-то смеющаяся парочка. Хоть успокоительное пей в таких случаях. А мне еще переговоры с Волдемортом вести… Мне принесли заказ, и как раз подошли родители мальчика. Я встала, мы коротко поздоровались и все вместе сели. — Мы очень рады, что вы можете поговорить с нами о Генри, — начала Алисия, его мама, — расскажите о его успехах и вообще положении в школе. Он жаловался на вашего нового Генерального Инспектора, хотя я лично знакома с Долорес, она строга, но всегда по делу. Что вы думаете обо всем этом? Эта тирада поставила меня в тупик на миг. Я быстро собралась и почему-то, мне уже было не так страшно. — Профессор Амбридж действительно строга, и я не уверена, что всегда оправданно. Так или иначе, это школа и все дети должны иметь что-то похожее на детство, это тот самый возраст, когда дети тянутся к знаниям и могут их поглощать в максимальных количествах. Я не совсем согласна с запретом на кружки по интересам и сборы для обучения вместе. Особенно гонениям подвергаются Гриффиндорцы, из-за особенности их факультета. Это то, что касается Долорес Амбридж, — я старалась говорить максимально корректно и нейтрально, а мне самой казалось, что я несу какую-то околесицу. Алисия внимательно слушала и кивала мне, ее муж, мистер Адамсон тоже внимал, немного нахмурив брови. — На счет Генри. Он очень способный мальчик. Причем, не только в плане учебы. Он отзывчив и рад бы помочь, только, как он сам сказал, тем, кто хочет понять и научиться, а не списать и забыть. Ему нравится учить и у него хорошо получается. Мистер Адамсон еще больше нахмурился. — К чему вы клоните, профессор? — спросил он. — Я ни к чему пока что не клоню, только говорю об успехах и способностях вашего сына, — я мягко примирительно улыбнулась. — Продолжайте, — миссис Адамсон улыбнулась мне в ответ. — У мальчика есть проблемы с общением. Я думаю, из-за нераскрытого потенциала, но может, причина кроется в его прошлом. Утверждать не берусь. Многие его недолюбливают из-за того, что он не даёт списывать и часто попадает под горячую руку однокурсников. Когда есть возможность, я стараюсь оградить его от опасности, но ему и самому стоит учиться постоять за себя и свою точку зрения. — Вы, наверное, правы. А что вы думаете о его будущем? Я напряглась. — Из него вышел бы отличный преподаватель, да и душа у него к этому лежит… Здесь меня прервал отец семейства: — Вы же не думаете, что мы позволим ему испортить своё будущее за обучением детей, которые ничего не хотят? Любой уважающий себя маг должен работать в министерстве. Или вы думаете иначе? — в его глазах стали мелькать искры. «Ну да, если я уже работаю в Хогвартсе, это очень интересный вопрос… Глупо было надеяться, что я смогу что-то изменить…» — Ему не обязательно всю жизнь учить детей. Он может просто попробовать, как хобби… Но слышать мистер Адамсон меня явно не хотел: — Если все время идти на поводу своих желаний, то ничего не добьёшься! — он хотел что-то продолжить, но жена посмотрела на него с мягким укором, и он немного успокоился, хотя искры все равно трещали. И тут в голову пришла интересная идея. — А на какую должность вы советуете поступить сыну в министерство? — Мы думаем об отделе тайн, раз его тянет к такого рода занятиям, но не знаю, справится ли он с такой опасной должностью. Не хотелось бы подвергать его опасностям, а сейчас время неспокойное, — на этот раз ответила Алисия. Теперь настало время для моего внезапно появившегося козыря. Хотя он так себе козырь, но, а вдруг это хорошая идея? Я приготовилась к разгромному ответу и заговорила: — А вы думали о должности преподавателя Института при Министерстве? — Ну, конечно, мы думали, но он просто не поступит на факультет НауМи (Науки Магии)! Вступительные испытания включают в себя ораторское искусство и углубленный уровень знаний по основным предметам. Такого в школьной программе нет, а на хорошего репетитора у нас просто не хватит средств, — с долей злости и горечи выдал мне папа Генри. — То есть дело только в этом? — я постаралась говорить более спокойно. — Ну конечно, это ведь такие пустяки! — снова вспылил мистер Адамсон. — Дорогой, не надо, профессор просто хочет помочь… — она грустно взглянула на него. — Если дело только в этом, то это действительно пустяки. Я знаю человека, который заинтересован в продвижении молодежи и сможет проспонсировать подготовку Генри. Или, на крайний случай, его могу подготовить я… — Вы?! — Алекс Адамсон взглянул на меня с полным непониманием и немного с насмешкой. — У меня два диплома о сдаче выпускных экзаменов из Министерства и оба красные, — хоть где-то этот факт пригодился. Он немного ошалел, но виду почти не подал и быстро взял себя в руки, став задумчивее обычного. Алисия взглянула на время и сразу засуетилась. — Простите, профессор Айрин, но мы должны вас оставить, иначе опоздаем. Спасибо вам за то, что так внимательны к проблемам нашего сына. Мы обдумаем ваше предложение и обязательно примем решение. Они встали и наскоро ушли, еще раз поблагодарив и оставив меня наедине с моим легким шоком. Прошла минута. — Это что сейчас было? — тихо спросила я у самой себя вслух. Мое внимание привлек почти остывший кофе, к которому я так и не притронулась. «Это сейчас прозвучало как «мы вам перезвоним», только в другой формулировке,» — ответил мне мой внутренний голос.