Седьмая

На стене, висела моя подруга, вся в крови. Из тела во многих местах торчали кинжалы, на стене кровью было написано «Это лишь первая жертва большой войны» и чуть ниже и мельче «Ты должна искупить грехи седьмого!». Я упала на колени и так сидела с открытым ртом от ужаса. Сознание резко вернулось и дало по ушам и по мозгам. «Так, поздравляю, Фим, у тебя галюны!». Я решила быстро избавиться от этой проблемы, ведь другие не видят мои галлюцинации. Бегом прибежала к профессору, наговорила ему какой-то несвязной чепухи (мозг совсем отказывался принимать участие в моей жизни) я потащила его туда, но вот вся проблема была в том, что его лицо тоже охватил ужас. — Что. Это. Значит? — учитель угрожающе посмотрел на меня. — Я не знаю, я шла с отработок к себе в спальню, как наткнулась на это. Это иллюзия или нет? — глаза стали наполняться слезами, это было уже слишком! — Боюсь, что нет, — он отправил патронуса куда-то и подошел, чтобы осмотреть мою подругу. Через пару минут здесь было пол преподавательского состава во главе с директором. Им тоже пришлось пересказывать историю моего «недопутешествия» до спальни. — Пульса нет, тело холодное. Она мертва, — вынес вердикт зельевар. — Но… как же так? Она ведь только завтра приехать должна была! — сердце ушло в пятки, и я просто стояла в растерянности и жутком страхе. — Мисс, я думаю вам стоит принять успокоительного, у вас нервный срыв, — говорил Дамблдор, но я его не особо слушала, в ушах звенело, перед глазами плыло, и в конце концов я просто грохнулась в обморок. Все вокруг белое, перед глазами плывет, может я умерла… — Мисс Айрин, вы уже очнулись? А, нет, еще не умерла. А жаль… — Да, — голос не слушался и звучал очень тихо, даже жалобно немного. — Отлично, выпейте это, — мне протянули какой-то флакончик Я его залпом выпила, чуть сев. Зелье было отвратным на вкус, но я не обратила внимания даже на это. — Как вы себя чувствуете? — Где Эд? Эдвин Хьюго. Она ведь жива? Это был сон? — я с надеждой воззрилась на мадам Помфри. — Нет, ваша подруга была отравлена, а затем пригвоздена к стене несколькими кинжалами, — ответил мужской мягкий голос. Дамблдор. Ничего удивительного, что он пришел сюда. Я ведь, наверное самая главная подозреваемая… И что я несу? — Это… нет, это не может быть так! — я глубоко судорожно вздохнула. — Это так, просто факт. Я не буду спрашивать вас еще раз об этом, — уже за эту фразу я была готова его обнять. — Если будут вопросы — обращайтесь. Кстати, у нее в сумке мы нашли письмо адресованное вам. Оно понадобится для следствия, но я отдам его вам, там может быть личное, — он протянул мне конверт. — С-спасибо, профессор Дамблдор. Я вам очень благодарна. Директор подмигнул мне и ушел, шелестя своей мантией. — Девочка, как вы себя чувствуете? — мадам Помфри обеспокоенно глядела на меня. — Все нормально, спасибо. Просто сложно будет с этим свыкнуться. Я справлюсь, наверное.       Она еще раз взглянула на меня и, кивнув, отошла. Я решила распечатать письмо не сейчас, чуть позже. Может в Выручай-комнате, может в спальне, не знаю…

***

      Я лежала на кровати и просто крутила в голове мысли. Было все это слишком странно. Как это могло произойти? Вспомнив ту картину, на которую наткнулась вечером, я тихо заплакала.       У меня не осталось ни друзей, ни ответов на вопросы, ни… да чёрт подери, единственной опоры в жизни! Подруга меня все время спасала. Больно вот так, только привязавшись к человеку потерять! И что за «это лишь первая жертва большой войны»? Что за война? Откуда она взялась? Война между кем и кем? Причем тут я и моя подруга?!       Шея заныла от неудобной позы, но это хоть немного перебивало ту, другую тупую боль. Ощущение, что мы с ней давно знакомы, было даже после забытия. Все эмоции перекрывала тупая, чуждая мне прежней, боль. Я плакала в подушку, пытаясь заглушить это ужасное чувство, но ничего не менялось.       Спустя некоторое время мне дали «Сон без сновидений» и я вырубилась.       Вопреки всему сны были. Надписи на стене, темный коридор, руны, письмо, подруга… Немыслимый водоворот всего этого пытался унести мою крышу в стратосферу, и у него это получалось, с переменным успехом.       Я проснулась там же (было бы странно, если бы я проснулась где-то в другом месте), в ушах звенело, шея болела еще сильнее. Мне вручили успокоительное и отпустили с миром. За окном светило солнце, блестел белый снег. Но от этого было еще хреновей.       Через пару дней я отважилась сходить на место преступления. Все оставалось так же, только Эд не было, кровь смыть не получалось, даже магией. Эд не было… совсем! Опять к горлу подступил ком, вперемешку с истерикой. Я быстро запрятала это чувство куда подальше и стала рассматривать надписи. «Это лишь первая жертва большой войны» — значит будет война. По-моему были разговоры, что Волдеморт может еще вернуться. Хорошо, пускай так, но кто убил тогда невинную девушку? Может что-то что как-то связано с моими дурацкими мистическими снами? Скорее всего, «грехи семерых» — это прямая отсылка. Так, а что там с рунами? «То, что находится вокруг нас и охраняет вас сейчас» — здесь не было предположений. Может замок? Надо покопаться в древней истории Хогвртса, возможно при его создании была война… Может были не только Годрик       Гриффиндор, Салазар Слизерин, Кандида Когтевран и Пенелопа Пуффендуй? Может в начале, создателей было семь, и троих в процессе угрохали? Нужно будет к директору сходить и спросить. — Заметаете следы преступления? — вкрадчивый спокойный шепот вывел меня из того хрупкого состояния равновесия, что мне наконец удалось наладить за последние пару дней. — Что? О чем вы? Неужели… — когда до меня начал доходить смысл вложенный в эту фразу, я взбесилась, — Неужели вы думаете, что это я убила свою же подругу? — Это вполне вероятно. На вас в данной ситуации подозрение упадет в последнюю очередь, вы ведь ее давняя подруга. Но вполне возможно, что вы пользуетесь этим. Вполне возможно, что вы не теряли память, а просто решили начать все заново, а ваша подруга узнала что-то лишнее и вы решили ее убрать с горизонта, — он медленно выходил из тени коридора, приближаясь ко мне, — При этом, я точно помню, как шляпа распределила вас не на гриффиндор, а на слизерин!       В начале, обвинения меня начали заводить, но вот последняя фраза ввела в ступор. Это был неожиданный и интересный поворот событий. — То есть? Меня перевели со слизерина на гриффиндор? — было чувство, что сейчас для меня раскроется очень важная тайна обо мне. — Нет, вы всегда учились на гриффиндоре. Хотя для гриффиндорки вы слишком тихая, хоть и суете свой длинный нос, куда не надо. — Хм, это просто невозможно, — об этом нужно было еще подумать, ведь возможно всякое. — Может, вы просто ведете двойную жизнь? — профессор был уже совсем рядом. Я отступила на шаг, но это не помогло. Он спокойно подходил все ближе и источал такую темную атмосферу, что хотелось взять и выпрыгнуть из окна (которого в подземелье, к сожалению не было). — Вам самому не кажется, что это бред? Обмануть профессора Дамблдора и Шляпу невозможно! — Возможно многое, мисс Айрин, — зельевар так ядовито произнес мою фамилию, что резко захотелось, чтобы он ее забыл, раз и навсегда! — Для простой ученицы, это будет слишком сложно, вам так не кажется? — А что если вы не простая ученица? Что если вы тайный агент со стороны? — он прижал меня к стене за плечо одной рукой, другой достал палочку. — Вы мне льстите, я не потяну на агента. Сами подумайте: человек, у которого случилась амнезия, привлечет внимание всей школы, а агенты обычно стараются слиться с массой. — В том то и дело, что обычно. Вы слишком подозрительны. Не хотите ли отведать сыворотку правды, мисс Айрин? — он криво улыбнулся. — У вас нет доказательств против меня, а применять к ученикам сыворотку противозаконно! — не хотелось случайно разболтать какой-нибудь секрет из прошлой жизни, ведь все возможно, чем только черт не шутит… — Хм, это лишь пока, не переживайте, я найду их, — он отпустил меня и убрал палочку.       Я развернулась на каблуках и пошла к себе в спальню, лишь прошептав напоследок «чтоб вам мою фамилию НАПРОЧЬ забыть, профессор!», причем, по-моему, он это услышал, ну и ладно!       Снова начались занятия. Про семерых я до сих пор ничего не накопала, ни в запретной секции, ни где-либо еще. Дамблдор тоже ничего такого не знал, так что на этом фронте было свое затишье. Меня стали еще больше шугаться, а когда приехали родители Эд, они на меня смотрели, как на убийцу их дочери. Как оказалось, Эд хотела подтянуть заклинания и поехала в Хог на день раньше. Сегодня я, наконец, решилась вскрыть то письмо в Выручай-комнате.       Тишину этой лунной ночи нарушал только стук начинавшегося дождя, да мои шаги в кромешной темноте. «Люмос» я решила не использовать, ведь ночные патрулирования учителями никто не отменял. Когда я зашла в Выручай-комнату, там было темно, светилась только небольшая свеча на окне. Глубоко вздохнув, я села на подоконник и вскрыла письмо. Сразу к горлу подступил ком. «

Здравствуй, Фим!

      Меня преследует предчувствие чего-то нехорошего, так что будь осторожнее, хорошо? Я тебе доверяю и не сомневаюсь, что ты по-настоящему потеряла память. Надеюсь, ты додумалась читать это письмо без лишних глаз?       Мне кажется, что ты старше, чем кажешься. Ты знала всех учеников Хогвартса по именам, легко справляешься со всеми предметами, будто давно все это знаешь и лишь повторяешь пройденное. Ты хороший психолог (как минимум была им точно). Возможно ты агент Дамблдора, возможно это все я себе просто придумала.       Кстати, насчет расшифровки, вот, что я накопала: „Забывчивость других людей — твой дар. А грехи намного старше Хогвартса. Но он тебе поможет“.       Необычно, не правда ли? И вяжется с моими догадками. Чуть-чуть. Я приеду на день раньше, хочу подтянуть заклинания. Нам же СОВ в этом году сдавать, помнишь? Нет? Ну так вот: ЧУВАК, нам СОВ в этом году сдавать!       Ладно, жди меня, я скоро приеду.       Твоя Эдвин Хьюго.»       Во время прочтения письма я тихо заплакала. Такой знакомый почерк, такие беззаботные фразы человека, который еще не знает, что письмо вернется, и человек умрет. Просто так. А может и не просто так… Ведь кто-то замешан во всем этом!       По окну барабанил дождь. Я играла мелодию из маггловского мира. (Clint Mansell — Leaving Earth (OST Mass Effect 3)) Она очень передавала мои чувства миру в унисон с дождем. Каждое прикосновение к клавишам пальцами, каждое погружение руки в аккорд, все это были не звуки, это чувства, которые переполняли меня до краев и расплескивались из глаз слезами.       В конце концов я уснула прямо за роялем.