Противостояние Пламени и Льда

Тонкие женские пальцы, аккуратно держащие поблескивающий в лучах солнца, просачивающегося через окно в коридоре, золотистый ключ, взмыли вверх, и помещение озарила недолговременная яркая вспышка желтого цвета. Золотистый свет быстро рассеялся, и перед женщиной предстал тот, с кем сейчас ей хотелось поговорить больше всего. Она была уверена, что только у него есть хотя бы часть ответов на те вопросы, которые терзали душу матери. — Привет, Локи, — грустно улыбнулась Люси, когда чары окончательно исчезли, и перед ней материализовался ее давний верный друг. Сердце Заклинательницы Звездных Духов болезненно сжалось при виде Льва, понуро опустившего голову и бросившего на нее виноватый взгляд, кротко кивнув на ее приветствие. — Локи… — нежно позвала своего бывшего духа Люси, сочувственно глядя ему в глаза, полные обиды и сожаления. Хоть контракт между ними и был давно расторгнут, бывшая Хартфиллия все равно чувствовала всю ту боль, которая сейчас терзала душу Короля Зверей, и от этого ей становилось еще хуже. Что такое могло произойти между ними с Нашем, что сейчас Зодиак, который обычно был весел, так разбит? — Спасибо, что пришел, — улыбнувшись, поблагодарила Локи Люси, и он покорно кивнул, слегка поклонившись, тем самым давая женщине понять, что он всегда к ее услугам. — Что с твоим сыном, Люси? — хоть рыжеволосый и пытался скрыть волнение в своем голосе, для Драгнил оно все равно не осталось незамеченным. Локи действительно был удивлен и встревожен тем, что вызвала его бывшая хозяйка, а не ее младший ребенок. Он на секунду даже испугался, подумав, что с Нашем случилась беда, однако по лицу Люси понял, что все в порядке. Если так можно было сказать… — Я хотела спросить об этом тебя, — ответила ему волшебница, и Локи невесело усмехнулся, нервно теребя на своем пальце перстень. — Расскажи мне все, что произошло, — посерьезнев, потребовала блондинка. — Не могу, — отрицательно мотнул головой Локи, и Люси удивленно вскинула брови, не ожидая от него такого ответа. — Ты сама прекрасно знаешь, что я не имею права рассказывать о делах своего хозяина, — напомнил кареглазой правила контракта Зодиак, на что Драгнил, до сего момента еще державшая себя в руках, разозлилась. — Сейчас речь идет не о твоем хозяине, Локи! — воскликнула женщина, быстрым шагом сократив между ними расстояние и испепеляющим взглядом заглядывая волшебнику в глаза. — А о моем сыне, о котором я просила тебя заботиться! Хоть Локи уже совсем недавно и слышал от Люси подобный упрек, он все равно болезненно кольнул его в самое сердце. Сейчас в душе Звездного Духа зарождалась сильная обида на бывшую хозяйку: и как только она смеет упрекать его в том, что он не оберегал Наша? Разве не он был с ним чуть ли не с самого его рождения? Разве не он менял ему памперсы, укачивал его беспокойными ночами, лечил от простуды, мазал йодом разбитые коленки? Разве не он научил его читать, писать, считать, защищаться? Локи очень хотелось спросить Люси, где была она сама, когда Наш рос? Когда он учился дружить, начинал влюбляться, влипал в передряги? Всю жизнь Драгнила-младшего рядом с ним был только он, но этого, кажется, никто не замечал. Либо списали все на то, что это его долг, как Звездного Духа, совсем позабыв о том, что у него тоже есть чувства. — Люси, верни ключ своему сыну, — сдерживая злость, попросил Лев, на что блондинка тут же запротестовала, заявив, что пока не узнает от него все, обратно к хозяину он не вернется. — Что ты хочешь от меня услышать? — начинал заводиться рыжеволосый. — Твой сын отозвал меня обратно в Мир Звездных Духов и не позволял мне явиться самому с того момента! Я даже не могу узнать, что с ним! — Ты просто сдался! — гневно воскликнула Люси, толкнув Зодиака в грудь, на что тот от неожиданности пошатнулся, но на ногах устоял. — Не ври мне, что не мог открыть врата сам! Ты — сильнейший из всех Звездных Духов, которых я знаю, и у тебя достаточно силы сопротивляться всем попыткам Наша не пускать тебя в наш мир! Обрадовался, что мальчишка, которого ты так терпеть не мог, сам от тебя избавился, а ты вышел сухим из воды?! — не ожидая таких слов от самой себя, выкрикнула в порыве гнева Люси, как тут же осеклась, когда до нее дошел смысл сказанных ею слов. Локи пораженно застыл на месте, не находя, что ответить. Его голова мимолетно опустела, все чувства и эмоции притупились, а сам он, кажется, перестал дышать, потому брошенные Люси слова обвили его шею и болезненно сдавливали ее, не давая кислороду поступить в легкие. Он уже не был зол или расстроен, он был просто раздавлен, втоптан в грязь подобными изречениями со стороны светловолосой, потому как понял, что все те годы, которые он был рядом с Нашем, казались бывшей хозяйке пустым местом. Наконец рыжеволосый, отойдя от шока и проморгав выступившие на глаза без его воли слезы, смог выдавить из себя: — Ты даже представить себе не можешь, как много на самом деле для меня значит этот ребенок… В коридоре повисла гробовая тишина, которую не осмеливался нарушить никто из присутствующих. Люси было ужасно стыдно за то, что она позволила эмоциям взять над собой верх и наговорила столько лишнего и, что самое главное, — глупого Локи, а тот, в свою очередь, считал, что сказал уже все. Он был убежден в том, что поступил правильно, не рассказав обо всем, что произошло с его подопечным за последние дни, потому что знал, что этого не хотел бы сам Наш. Он по-прежнему был на его стороне и не собирался ничего менять. Наш взглянул на свои ладони, сложенные у него на ногах, на которые неожиданно капнули слезы, выдернув его из своих мыслей. Все это время парень сидел на полу за поворотом бесконечно петляющих коридоров, внимательно слушая разговор матери с Локи. Сейчас он чувствовал себя маленьким ребенком, из-за которого ругаются взрослые, и с каждой брошенной фразой все больше винил во всем себя. Именно из-за него Локи выслушал от его матери столько оскорбительных слов, задевших его чувства, именно из-за него Люси была так встревожена и зла. Он — одна большая проблема, с которой мучаются все, кто его окружает. — Лучше бы меня никогда не было… — вырвалось из уст Драгнила, и он поджал к себе колени, зарывшись в них и бесшумно разрыдавшись. — Наш-сан, Сильвия так рада, что ты есть! — Блин, братец, что бы я без тебя делала! — Я так горжусь тобой, сыночек! — Здорово, что у нас появился еще один по-настоящему сильный волшебник. Будет с кем потягаться! — Спасибо, что защитил мою сестру. — Эй, блондинчик, не дрейфь! Я не дам тебе опустить руки! — Родителям понравилось имя, которое я предложил для сестры. Спасибо за то, что показал мне то поле, усыпанное астрами… Голоса его близких один за другим эхом разносились в голове, и Наш начал задыхаться от боли, ядовитыми корнями впивающейся в его грудь. Он схватился за ткань своего костюма, оттягивая ее в сторону и надеясь, что хотя бы это поможет ему задышать. А может, будет лучше, если он сейчас просто задохнется? Все проблемы «Фейри Тейла» в момент разрешатся, и гильдия сможет дышать полной грудью и жить дальше, как жила. Нет. Нет, нельзя об этом думать, нельзя давать слабости взять над собой вверх. Он ведь сам только что слышал, что сказал Локи: ему, несмотря на то, что он никогда этого не показывал, Наш был дорог, определенно он был дорог своим родителям, которые были до ужаса перепуганы за его жизнь, дорог своей сестре, которая наговорила глупостей лишь от волнения и нежелания принимать все то, что происходило с ее братом. Он был важен и нужен своим друзьям, которых обязан сейчас, когда над гильдией нависла угроза, защитить. А кого-то выдернуть из лап падальщиков и вернуть обратно в теплое уютное гнездышко. Драгнил наконец смог разогнуться и теперь сидел, облокотившись спиной на холодную стену, температура которой помогла ему немного прийти в себя. Он тяжело дышал, восстанавливая баланс кислорода в своем организме, после чего, приведя дыхание в порядок, вытер остатки слез со своих щек и, нащупав в кармане своего плаща перчатки, некогда выданные ему Локи, натянул их на ладони. Он не позволит больше силе, скрывающейся внутри него, взять над собой верх. Неожиданно для себя Наш заметил, что голоса Локи и Люси давно стихли. Он аккуратно выглянул из своего укрытия и заметил, что волшебников и правда уже и след простыл. Видимо, Локи вернулся в Мир Звездных Духов, а Драгнил направилась на улицу прогуляться и успокоиться. Блондин даже обрадовался и облегченно выдохнул, когда понял, что его и его слез никто не видел. Он привык быть для всех самым сильным и стойким. — Мы вынуждены прервать сегодняшнее испытание! — вдруг донесся до ушей Наша взволнованный голос Лепеши Лолы. Драгнил вздрогнул, вспомнив, что сейчас на арене находились Нова и Розмари, а его сердце пропустило удар. О феи, лишь бы с его подругами все было хорошо, и состязание остановили по каким-то техническим причинам! Однако все надежды рухнули, когда он, подойдя к окну, выходившему на арену, увидел бессознательно лежавшую на земле Нову, которую пыталась привести в чувства Розмари, к которой уже бежали остальные фейритейловцы. Наш тут же сорвался с места и что было мочи рванул к лестнице, ведущей на арену. Он не знал, что случилось, но точно знал, кто случившемуся виновник. — Проклятые уроды… — озлобленно прошипел Драгнил, пробегая по длинному коридору и бросив взгляд на балкон «Когтей Стервятника». Наш ни на секунду не сомневался, что потерявшая по каким-то причинам сознание Нова — дело рук этой гильдии. Что дальше? К чему они еще протянут свои лапы, чтобы заставить Наша сдаться и самолично явиться к ним на растерзание? Ну уж нет. Не бывать тому, что он, волшебник «Хвоста Феи», выходец сильнейшей семьи Фиора — Драгнилов, сдался, не борясь. Они попытались пошатнуть его сознание, устроив все те иллюзии? Молодцы, конечно, только у них ничего не получилось — Драгнил был слишком осмысленным и, хоть и поддался в какой-то момент на их уловки, но все же вернул себе трезвость ума. Разве не это спасало его кучу раз, а не его таинственная сила, которую «Когти Стервятника» так хотят заполучить себе? Хорошо. Наш покажет ее, как только объявят его бой, и тогда они поймут, что то, что они показывали ему — еще не настоящий кошмар. Главный ужас ждал всех впереди.

***

— Нова! — Бровастая! — Эй, лошадь, ты чего? Многочисленные голоса, которые было отлично слышно на затихшем от шока стадионе, согильдийцев доносились со всех сторон, но Нова не могла ничего ответить, несвязно шевеля губами. Она старательно пыталась оторвать верхние веки от нижних, однако ничего не получалось, и девушка продолжала лежать на земле, как безжизненная кукла. — О феи… — ужаснулся Ровендо, увидев раздутое красное горло волшебницы и отекшее лицо. Пусть мальчик и не был столь сильным и умным целителем, как его мама или Полюшка, однако даже он понимал, что Дреяр отравили. И на мгновение голову юного волшебника посетила мысль, что это сделали специально. По телу пробежали мурашки. — Нова! — раздался вдалеке бас Мастера «Хвоста Феи». Добежав до собравшихся вокруг блондинки волшебников, мужчина растолкал их, протискиваясь к дочери. Он ужаснулся, увидев, в каком состоянии находится его дочь, и уже было хотел подойти к ней, как краем глаза заметил на еде, которая стояла на столе Новы, маленькую бежевую посыпь. Лаксус подошел к столу и, нацепив на палец посыпку, понюхал ее. Орехи. — Вот ведь ублюдки! — гневно выкрикнул он, и его голос несколько раз эхом отразился по стадиону. «Хвостатые» непонимающе взглянули на яростно прожигающего взглядом устроителей Дреяра. Его серые глаза метали искры злости и ненависти, а ладони были сжаты в крепкие кулаки, которые, казалось, вот-вот заискрятся. — Вам же было известно, что у нее аллергия на орехи! — воскликнул Дреяр, и на лбу Лепеши Лолы выступила испарина, когда помимо разозлившегося Лаксуса на него перевела убийственный взгляд сидящая рядом с дочерью Мираджейн. — В-видимо, это к-какая-то ошибка! — промямлил ведущий, примирительно выставив вперед ладони, когда вокруг него и Миры начала сгущаться темная аура, проходящая через весь стадион. Штраусс медленно поднялась со своего места, не спеша направившись к ведущему, забившемуся от нее в противоположный угол. Он не мог видеть ее лица, так как ее глаза скрывала длинная белоснежная челка, однако точно знал, что она неистово зла, о чем свидетельствовала темная дымка, обвивающая тело Мираджейн. — Вы же знали о ее аллергии, так? — холодно отчеканила волшебница, и Лепеши Лола активно закивал, параллельно перекрещиваясь. Если он сегодня выживет, то определенно уверует в фей. — Тогда как так вышло, что в еде Новы Дреяр они были, а? Стадион молчал, лишь изредка перешептываясь. По трибунам сразу побежали различные слухи, ведь каждый считал правдой все то, что только что придумал. Кто-то говорил про то, что устроители и правда напутали и поставили еду не на тот стол, кто-то был уверен, что все это подстроил сам «Хвост Феи», чтобы поднять свои рейтинги, а кто-то сетовал все на вражду между «хвостатыми» и «Когтями Стервятника». Наш выбежал на балкон своей команды, остановившись, чтобы хоть немного перевести сбившееся дыхание. Он около минуты стоял на месте, водя взглядом в разные стороны: только что Мираджейн попросили удалиться с мест ведущих, а вот Нову уже грузили на носилки, которые у рабочего персонала вырвали Гейл и Лаксус, а вот неподалеку, в окружении своей шайки, стоял Страшник, широко улыбаясь своим уродливым ртом. Поймав на себе взгляд драконоборца, мужчина хохотнул, указав взглядом на Нову, а затем поманив его рукой к себе. Наш смерил его презрительным взором и фыркнул, после чего, перепрыгнув через перила, побежал к своим согильдийцам. — Мы вынуждены временно прерваться, но не переключайтесь, мы обязательно скоро вернемся в эфир! — донесся до слуха драгонслеера все еще слегка дрожавший голос Лепеши Лолы, но Нашу было уже все равно на Великие Магические Игры. Гораздо больше его беспокоило то, что ежедневно происходило с его товарищами. — Ребята! — окликнул он друзей, и они остановились, дождавшись его. — О феи, Нова… — в ужасе прошептал Наш, увидев лицо подруги вблизи. Услышав его, Дреяр совсем немного приоткрыла глаза и попыталась что-то ему сказать, но тут же закашлялась, почувствовав, как ее гланды распухли еще больше. — Тише, — произнес Гейл, обеспокоенно глядя на возлюбленную. Вместо обычного дыхания из ее груди вырывался лишь рваный хрип, и он поджал губы, сильнее стискивая в ладонях ручки носилок, которые, казалось, вот-вот треснут. Как только они узнают, кто так подло поступил с его невестой, он не оставит от него и мокрого места. Рэдфокс не мог позволить себе снова потерять ее. — Не разговаривай, обсудите все потом, — добавил он, заходя в тоннель, ведущий к блоку, принадлежащему сейчас первой команде «Хвоста Феи». — Как это произошло? — попытался разузнать подробности у понуро склонившей голову Розмари Наш, на что она лишь помотала головой, подняв на него тяжелый взгляд. — Не знаю, — ответила красноволосая. — Соревнование шло как и должно было, а потом Нова поперхнулась и закашлялась. Она буквально на моих глазах распухла и покраснела, а потом у нее изо рта пошла пена, и она рухнула в судорогах на землю. — в конце девушка тяжело вздохнула и крепко зажмурилась, после чего открыла глаза обратно. А что было бы, если бы она не успела оказать Нове первую медицинскую помощь? Благо, что именно она вызвалась участвовать в этом состязании вместе с блондинкой — как чувствовала, что что-то может случиться. Наш впервые после смерти Рина видел Розмари такой опустошенной. Видимо, волшебница тоже устала от бесконечных покушений на жизни ее товарищей. Так еще ее беспокоил и Рейки, бросивший все и внезапно сорвавшийся без каких-либо объяснений в Магнолию, следом за которым уехали и Эрза с Нацу — это Титания-младшая успела узнать от Луны, суетливо введшей ее в курс обстоящей ситуации. Только о чем-то Драгнил умолчала, но Розмари не знала, о чем именно, но шестое чувство подсказывало ей, что все еще хуже, чем кажется. Только вот насколько — она узнала намного позднее.