Аризона

Ну что ты ломишься ногами в душу, Пиная двери, ручку теребя? Я говорила, только ты не слушал, Что в душу двери открывают на себя

      — Четыре «Ночи в Нью-Йорке» и два мартини со льдом, — я ставлю пустой поднос на стойку. Эд — бармен кивает и начинает колдовать над стаканами и бутылками. Я оглядываюсь на сцену, на которой вот-вот должно начаться самое интересное — танцевальное шоу. За три дня здесь я успела понять несколько вещей: во-первых, мне здесь не рады. Юми и Эрика — официантки, меня игнорируют, ограничиваясь общими фразами и короткими указаниями, к танцовщицам наверх меня не отправляют — им носит еду и напитки Эрика, Гейл раздает указания максимально чётко, и они являются для всех приоритетными. Более менее хорошие отношения у нас с барменами, они красивые, приветливые и улыбчивые. А уж на кухне, где заправляет своенравный Анри и его команда, я захожу только за заказами, дабы не попасть под горячую руку мастера. Но, не смотря на все сложности, мне здесь очень нравится. Приветливые и весёлые посетители, большие чаевые, и прекрасная атмосфера с лихвой покрывают все сложности коммуникации. — Эй! Заказ! — мягкий баритон Эда отвлекает меня от мыслей, и, схватив серебристый поднос, я спешу к столику. Звуки музыки настигают меня на обратном пути к бару. Кокетливые щелчки в полной тишине сменяет насмешливо-распутная музыка. Среди разодетых в чулки-корсеты и перья девушек появляется Сиана — шикарная женщина с потрясающим голосом. Я пританцовываю, слыша звуки музыки, невольно копируя движения девушек. Такими темпами я, того и гляди, выучу программу этого месяца. — Эмми, ВИП-стол хозяина, живо! — не смотря на музыку, голос Гейл я слышу четко. Это странно, ведь меня не подпускают к ВИП-зонам, расположенным на возвышении, напоминающем подиум. Их обычно обслуживает Эрика, которая сейчас, с подносом на перевес, замерла в гневной позе рядом со мной. — Но, я не… — спорить с Гейл равносильно самоубийству, но и портить, и без того плохие отношения с девушками я не хочу. — Заткнись! Поднос в руки и вперёд! — она хватает меня за плечи, и, развернув, придает ускорение ощутимым тычком между лопаток. Больше спорить я не решаюсь — в конце концов, не до такой степени я добросердечна, чтобы добровольно вызвать на себя гнев управляющей. Нужная VIP-зона была занятая довольно большой компанией. Я насчитала четырёх мужчин и пятерых девушек. — Добрый вечер! Чего желаете? — заученная фраза застревает в горле, когда, подняв глаза, я вижу перед собой хозяина клуба. — Наконец-то! Себ, у тебя здесь все официантки медленные, как черепахи? — девушка в экстремально коротком золотом платье с пайетками, которое, на прежних моих местах работы на ней долго бы не продержалось, появись она там в нём, капризно оттопыривает губу и кладёт руку на его плечо. — Вик, детка, закажи себе свой любимый марочный коньяк и прикуси свой ядовитый язычок, — один из мужчин ободряюще подмигивает мне. — Да, держи, — Себастьян протягивает мне заполненную карту-меню. Я никогда не обслуживала VIP-зону, но, инструктаж Гейл помню хорошо. Это карта, в которой, напротив нужных напитков, блюд и закусок просто ставят галочки и указывают в отдельном «квадрате» количество порций. Если компания большая, или, не нужно отвлекать посетителей, задача официантки — просто аккуратно забрать карту и уйти, чтобы вернуться уже с заказом, — видимо, повторение в голове инструктажа отвлекло меня от реальности и, машинально протягивая руку за картой, я касаюсь его руки своими пальцами. По телу мгновенно словно пробегает несильный разряд тока. Испугавшись, я мгновенно отдергиваю руку. Карта падает на пол. — Ну, и что я говорила? Руки не из того места, — язвительно констатирует Вик, доставая из сумочки странную серебристую коробочку. Теперь причина её истеричности ясна — в такие коробочки, богатые прожигатели жизни кладут волшебный белый порошок. — Эй, Аризона, отомри! — насмешливый голос Себастьяна выводит меня из ступора. Встретившись со взглядом серых глаз, я вижу, что он протягивает мне карту, которую уже успел поднять, пока я отвлеклась на любительницу кокса. Да что со мной происходит, черт возьми? Разозлившись на саму себя, я забираю карту и, наконец, покидаю возвышение. — Ты что там, уснула по дороге? Или, по пути обслужила все столики? — Гейл, как обычно, сама любезность. — Извините, — я отдаю карту Мэту, который направился к окошку кухни. — «Извините», буду говорить тебе я, только после будут слова «Вы нам не подходите», если ты будешь работать с такой скоростью, — взяв планшет, она удаляется в гримерки. Сама знаю, что я сейчас вела себя совершенно по-идиотски. Видимо, страх сделать что-то не так перед хозяином клуба, сделал своё дело. Да уж, это тебе не день тако… — Готово! — из раздумий меня выводит Эд, придвинувший ко мне поднос с выпивкой. Так, что тут у нас: две бутылки самого дорогого коньяка, бутылка шампанского, пара коктейлей и бутылка мартини. На втором подносе множество бокалов. Взяв поднос с бокалами, я спешу в VIP-зону, мысленно дав себе обещание не обращать внимания на происходящее вокруг. К счастью, компания была увлечена каким-то разговором, и, как мне кажется, на меня никто не обратил внимания. Наверное… Когда я приволокла поднос с бутылками, разговор уже сошел на «нет», и, выпивка была встречена одобрительными возгласами. — Открой и налей мне бокал! — а она, похоже, уже успела нанюхаться, раз её голос стал таким противно-визгливым. Я бы сделала это и без напоминания, это одна из моих обязанностей. Удерживая на лице учтивую улыбку, которую, Гейл велела разучить дома и намертво приклеить на всё время работы к лицу, я беру шампанское и, убрав обертку, открываю пробку. Обычно, пробка издаёт благородный хлопок и из горлышка выходит легкий дымок, напоминающий утренний туман. По крайней мере, это бывает у бутылки, стоимостью в три моих месячных зарплаты, точно. Но, то ли я слишком трясла поднос, пока шла, то ли слишком резко взяла бутылку, в общем, что-то определённо пошло не так — из бутылки вырвалась белая пена и, угодила прямиком на голые колени и золотистое платье с пайетками. — Косорукая идиотка! — её пронзительный визг слышно, наверное, во всём клубе, он перекрывает и музыку, и пение. Ну, по крайней мере, мне так показалось. — Извините, пожалуйста! — я быстро выхватываю из кармана платья тканевую салфетку и подаю ей. Но, неожиданно получаю сильный удар по руке и, от боли отдергиваю руку. Белоснежная ткань падает на пол,  — Да пошла ты, дура! Себастьян! Немедленно вышвырни эту криворукую из клуба! Я опускаю глаза в пол. Отлично, устроилась на хорошее место. Меня можно поздравить с самым коротким сроком работы. Видимо, на мечте пока придётся поставить крест. — Аризона, ты можешь идти, — мягкий баритон Себастьяна заставляет меня выйти из оцепенения и развернуться, — Вик, замолчи, а то я решу, что на тебя попало не шампанское, а серная кислота!

***

-Ты хоть понимаешь, что натворила? По-твоему, обливать посетителей спиртным — главная фишка нашего клуба? — в ярости Гейл напоминала амазонку. У неё есть удивительная особенность — быть в нескольких местах одновременно. Хотя, Вик так визжала, что не услышать её было трудно. — Простите, я не понимаю, как такое могло произойти, — я отвожу взгляд, чтобы не встречаться глазами с разгневанной управляющей. — Зато я понимаю. Такое бывает, когда берёшь на работу девчонку с улицы без рекомендаций и без опыта работы в престижных заведениях! — сказала, как припечатала. Да, всё верно. Я бы сама себя уволила. — Простите, я… — извините, что помешал, — мы разом оборачиваемся на голос, — Гейл, есть разговор, — Себастьян, успевший где-то оставить синий пиджак, и, оставшийся в черной рубашке с закатанными рукавами, входит в кабинет. — Ладно, с тобой мы позже закончим, — она чуть заметно кривится, а Себ наоборот, усмехается.

***

Солёные капли падают на мои ладони. Я в переулке, возле черного входа. Как жаль, что не курю, сейчас это бы не помешало. Остается только до головокружения вдыхать свежий воздух. Стою тут и хнычу, словно девочка, которую отругали строгие родители. Сама ведь виновата. Гейл права — никогда не работала в таких престижных местах — не следовало и начинать. Наверное, стоит снова начать с малого — найду забегаловку, и вперёд. А там — как пойдёт. Может, и через голик дорасту до подобных заведений. Эх, а счастье было так близко… — Решила подышать свежим воздухом? Дело хорошее, но, я бы на твоём месте не злил Гейл ещё больше и вернулся к работе, — раздается за спиной такой знакомый мягкий баритон. — А разве я не уволена? — я быстро вытираю остатки слёз тыльной стороной ладони. — Знаешь, вот ведь какая штука, — он встаёт сбоку от меня, и, нарочито отстранённо смотрит в небо, — я думал, что клуб закупают только элитный алкоголь, а сегодня заметил, что самое дешевое шампанское тоже у нас есть. Свались сейчас с неба Сэр Элтон Джон в своём немыслимом головном уборе в стразах, я была бы удивлена меньше. — Я не понимаю, — я поворачиваюсь к нему лицом и снова попадаю под гипноз его взгляда. — А мне показалось, что ты сообразительная, — он картинно вздыхает, — шампанское, которое тебе отдали, было похоже по этикетке с тем, которое должно было быть, с одной разницей — в цене раз в сто. Дешевый напиток не выдержал переноски и путешествия на подносе…как итог — Вик пришлось слегка охладиться, — он издаёт странный смешок. — Кто-то специально подменил бутылки? Но зачем? — определенно, я перестаю что-либо понимать. — Работая там, где персонал на 95 процентов состоит из девушек, я бы не задавал таких вопросов. Ладно, иди в зал и, впредь, будь внимательней. — Я даже не знаю, как Вас благодарить, — на самом деле, я была готова наплевать на субординацию, и кинуться ему на шею, от счастья, но, по понятным причинам, я этого сделать не смогла, — поправив платье, я берусь за ручку двери. — Я подумаю над этим, и, Аризона, — слышится мне вслед, и, я оборачиваюсь, — если выяснишь, кто тебя подставил, скажи мне. Наклеив на лицо фирменную улыбку, а-ля «у меня была неудачная пластика лица», я проскальзываю в клуб.