Правда или Действие

Мэтт Уолст

После возвращения в свой автобус, когда я уже устраиваюсь на узкой и неудобной кровати, слыша, как Рид говорит с кем-то по телефону, хочется вернуться обратно на улицу. Так иногда случается, когда у меня что-то не выходит, поэтому начинают выводить из себя мелочи. Твердая кровать, мало места, а я ведь не полтора метра. Кто придумывает эти гастрольные автобусы? Для кого они созданы? Для гномов? — Ты чего там вертишься, будто шило в задницу, — бурчит Сэл, пнув ногой снизу мою полку, а я выдыхаю тяжело. Нет, просто плохой день, снова я ввязался в какую-то ерунду. Почему у меня все через одно место? Я игнорирую вопрос друга, пытаясь уснуть. Не знаю даже, что меня тревожит больше: завтрашнее выступление или мой спор. Днем я пытаюсь отвлечься от своего волнения, которое начинает накатывать волнами. У меня все внутри сжимается, как только я думаю о том, что наша группа будет выступать на концертах перед поклонниками Skillet. В голове миллион мыслей. Мне кажется, что мы не справимся, а я что-нибудь напортачу. Хорошо, что у ребят хватает совести не дергать меня из-за всякой ерунды, но я и сам отлично помню об этом споре. День пролетает так быстро, что я не успеваю перевести дыхание, когда мы с группой стоим за сценой, настраиваясь. Давно я так не волновался! Пришлось присесть, чтобы хоть как-то унять ритм сердца в груди. «Тихо, Мэтт. Нужно думать о том, что все будет хорошо. Мы уже столько лет поем, играем. Я пою. Все будет х-о-р-о-ш-о». Я отошел поближе к дверям, чтобы в последний раз промочить горло. Наливая себе в стаканчик энергетик, заметил, как по коридору идет та самая — Дженнифер неприступность Леджер. Хапнув жадными глотками содержимое стаканчика, я снова уперся взглядом в пол, думая о том, как бы мне теперь думать не о соблазнении ударницы, а о предстоящем выходе на сцену. Кстати, именно выступление волновало меня больше, аж руки потряхивало. — Привет, — раздался тихий голос девушки, — можно, я пройду, а то т… Вы встали прямо перед дверью, — ударница указывает на дверь за моей спиной, на которую я облокотился, не заметив за собой этого. — Ой, — я как-то резко отхожу и стаканчик падает на пол, потому что я весь на нервах, а курить нельзя, выпить что-то покрепче тоже, ведь это первое совместное шоу, — да. Я не заметил. Можно и на «ты»… Ударница смотрит на меня внимательно, потом замечает, как дрожит мой голос. А ведь такого никогда не бывало! Просто обычно я накидывался шотами с водкой, чтобы отпустил страх, но теперь нельзя. Пока энергетик, но мне не становилось легче. — Ваша группа сейчас будет выступать? Ты какой-то бледный. Переживаешь? Я бы сказал, что она тоже бледная, но почему-то Леджер хотя бы справлялась со своими эмоциями, а вот я — нет. — Да. Мы играем на разогреве. Через пару минут выход, — я поднимаю стаканчик с пола, выбросив в урну. И почему я говорю ей об этом? Она знает про разогрев. — Не переживай ты так. Я вот тоже каждый раз волнуюсь, если честно, даже сейчас. Кажется, что я забуду что-то. И все будут смотреть на меня, а я не смогу нормально играть, потому что забуду все-все песни, партии, — говорила блондинка, сжимая пальцами одной рукой край своей футболки. Точно не врет. Леджер выглядела взволнованно, а я сразу и не заметил бы. Сейчас могу разглядеть, как бегает ее взгляд, как ударница невольно стискивает пальцами футболку, чтобы хоть как-то отвлечься. — Мы, кажется, с тобой встречались уже… вчера. Я тот самый Мэтт, — говорю я быстро, — если я забуду слова, то будет плохо. В эту самую секунду в коридоре появился Рид, глаза на выкате, сам дышит прерывисто. — Мэтт, где ты пропал? У нас выход уже, а тебя нет! Мы как бы можем выйти, но без солиста — это глупо, — говорил парень зло, но тут заметил, что я не один, поэтому перестал меня отчитывать, а просто кивнул Джен, — привет. Я заберу этого придурка, а то мы вылетим из тура с вашей группой раньше, чем он успеет представиться, — Генри пихнул меня в бок, мол, чего уставился, пойдем. — Без меня бы не начали. Иду, иду! — отвечаю я, улыбаюсь Леджер, подмигнув, — а ты не переживай. Я вот почти перестал. Конечно, врал. Ладно, главное начать, а потом уже будет полегче. Мы вышли наконец на сцену, а я реально офигел от того, сколько человек было внизу. Господи. «Все будет хорошо. Это просто выступление. Пара песен». И мы начали зажигать, а я старался так, будто передо мной сама Дева Мария, хотя… лучше ей не знать таких песен. На удивление аудитория почти сразу откликнулась на мои призывы прыгать, хлопать и подпевать хотя бы припевы. В общем, мне казалось, что лучше этого шоу у нас никогда не было и не будет. Слова я не забыл, хоть и переживал первые минуты две из-за этого всего, но потом я погрузился с головой в песни. Я же любил их, я писал их. — Cause that’s porn star dancing! — орал я, входя во вкус. Наша самая известная песня, поэтому народ внизу оживляется, начинает подпевать. Господи, это непередаваемое чувство, когда слова вашей песни поют сотни людей. Пришел в себя я только в тот самый момент, когда мы с ребятами под крики толпы ушли со сцены. Я был так доволен собой, будто только что подписал контракт с самыми крутыми лейблами. Пока мы шагали в гримерку, заметил, что музыканты из Skillet стоят в коридоре, готовясь. Купер ходил из стороны в сторону, распеваясь, а Джен стояла у стены, всматриваясь в коллег. Не знаю почему, но она уставилась в пол, когда мы проходили мимо. Я ощутил на себе взгляды всех членов группы Скиллет, будто бы только что не песни пел, а на могиле танцевал. — Все будет хорошо, — сказал я Дженнифер, подмигнув, но тут увидел, как уже мои друзья смотрят на нас. «Что? Я просто пожелал удачи». Ударница кивнула, пробормотала что-то невнятно, закусывая губу. Мне было сложно понять, почему теперь она вдруг стала такой замкнутой. Может, потому что рядом Купер и другие ребята из группы? Оказавшись в гримерке, на меня посыпался целый град вопросов. — Вы знакомы? Что там между вами? И как? И что? Почему? Я закурил сигарету, выдыхая едкий дым в сторону. Мы только познакомились, а такое чувство, что я чего-то не знаю. — Придурки, — сказал я, качая головой, — я же сказал, что все будет. Снова лукаво усмехнулся, облизнув губы. Кажется, все идет по плану.