***
А дальше события понеслись с неимоверной скоростью. Прошло чуть больше семи дней после битвы с Пузырем, когда Маринетт пришлось оставить и показную грусть, и напряженные размышления о том, что нужно делать со своей акумой. А все из-за того, что у Хищной Моли внезапно проснулась небывалая активность. Притом, каждая акума, что прибывала с периодичностью раз в полдня, девушке знакома не была. Вновь, как Злолерина, к Маринетт стремились неясные новые образы, заставляя снова и снова принимать чужой бой… В прошлом она не сражалась ни с ярой поклонницей комиксов, ни с водителем метро, ни с человеком, занимающимся производством обоев — этот вообще был отмороженный на всю голову… И каждый раз, когда в городе только-только начинала подниматься шумиха, Маринетт сломя голову неслась на помощь, уже устав даже задумываться о том, отчего Габриэль внезапно устроил акумовый бум, если в ее прошлом таких мыслей у него даже не возникало. По прошествии пары таких насыщенных дней уже никто из них не был в состоянии задавать вопросы. Вернее, почти никто. — Это странно, — пробормотала себе под нос Тикки, обеспокоенно носясь из одного угла крыши в другой. — Слишком много акум, совершенно нам незнакомых! Почему они вдруг стали появляться? Почему в нашем прошлом их не было? Отчего их такое огромное количество?! Почему Хищная Моль так резко увеличил частоту их «производства»? — Забей, — в один голос сказали Маринетт и Плагг, устало чокаясь кусками камамбера. Пару дней назад котенку пришла в голову гениальная идея — таскать это лакомство из бесконечных запасов Адриана, который в самом начале, совершенно не ориентируясь в этом продукте, закупил целую кладовку сыра. И то, что оттуда мог пропасть даже целый ящик, никто в жизни бы не заметил. Правда, прежде, чем эти двое смогли найти в себе силы тайком забраться в уже давно ставший родным дом, пару дней все же пришлось поголодать. — Что значит «забей»?! — взвыла тем временем Тикки. Она, в свою очередь, питалась на вечеринках и торжественных приемах, где столы всегда ломились от обилия знаменитого печенья пекарни Дюпен-Чен, так что стащить пару штук оттуда было пустяковым делом. — Это не то прошлое, которое мы должны менять, разве нет?! И разве оно уже не меняется из-за нас?! Маринетт сжала губы, машинально прикрывая правой ладонью левую. Самое большое изменение, которое она уже внесла в собственное прошлое, сейчас пряталось в ободке ее тоненького колечка, и девушке ни в коем случае нельзя было раскрывать его. Или хотя бы намекать на то, что она что-то скрывает. — Я даже рада, что так происходит, — нарочито бодро воскликнула она, поднимаясь на ноги: где-то неподалеку раздались возмущенные крики. — Очень… отвлекает! — девушка глубоко вздохнула и потянулась. — Тикки, трансформация! Квами озабоченно переглянулись, а затем божья коровка послушно скользнула в сережки, наполняя их энергией. Мгновение — и героиня в пятнистом костюме выходит под лучи солнца. — Ты уверена, что все в порядке? — осторожно поинтересовался Плагг. — Ты уже несколько дней не заговариваешь об Адриане и вообще ведешь себя, словно ничего не произошло… Ничего… не случилось? Маринетт очень долгое время скрывала от всего мира половину своей жизни. Поэтому тому, как реагировать в таких ситуациях, когда сердце начинает колотиться от внезапного, застающего врасплох вопроса, она была научена лучше, чем кто-либо еще. Девушка подняла голову и посмотрела прямо на квами, позволяя ему прочесть в ее глазах всю усталость, боль и тяжесть, что прячутся внутри. — Я лишь хочу дождаться того мига, когда Камни чудес смогут унести меня отсюда в тот самый день, — горько сказала она. Плагг сглотнул, и Маринетт внезапно пожалела о своем решении скрыть от своих единственных друзей столь многое. — Как думаешь… Сколько еще времени должно пройти, прежде чем я смогу улететь отсюда вместе с вами? … Прежде чем я смогу вернуться в свое время вместе с Нуаром? Котенок старательно растянул губы в ободряющей улыбке. То, как сильно этот квами хотел того же, мешало ему сейчас утешать свою хозяйку. Черт возьми, он был на тысячу лет старше Маринетт, но сейчас больше всего хотел просто сесть на ее плечо и замереть, чувствуя, что рядом есть кто-то, понимающий его лучше всех в мире. И помолчать, лишь бы никто им не мешал… Плагг улыбнулся чуть шире, скрывая свои мысли за нарочито бодрым голосом. — Терпение, юная леди, — усмехнулся он. — Знаешь ли, до того, как ты попросила Талисманы перенести тебя в прошлое, они три года копили свою энергию, «заряжались» и ждали нужного момента! — И мне придется три года ждать здесь? — Маринетт оглянулась, изучая свой родной город в давно забытом облике: старая краска на зданиях, низенькие деревья, которые она помнит уже гигантами, Эйфелева башня без огромного праздничного фонаря… И тот фонтан в парке… Его тоже нет. Плагг нарочито громко фыркнул, отвлекая ее от грусти. — Ни за что. Столько я тебе спать на голой земле не позволю, милая моя! — и квами смешно скрестил лапки на груди. — Я понимаю, что, пока ты спишь в трансформации, тебе не страшны ни мороз, ни дождь, ни болезни, но даже в этом случае — у меня сердце разрывается смотреть, как моя Мари каждый вечер с каменным лицом ложится на холодный мокрый бетон под открытым небом! Может, стоит подумать о том, чтобы снять какую-нибудь уютную квартирку? Я бы не отказался от крыши над головой! Маринетт внезапно улыбнулась. Очень тепло и так… мило, что Плагг даже смутился. — Чего? — пробурчал он. Девушка прищурилась и склонила голову на бок. Хихикнула. — Моя Мари, — повторила она, и уши котенка моментально встали торчком. А сам квами, кажется, даже покраснел. — Это очень трогательно, мой Плагг! Тот отвернулся и начал ворчать себе под нос что-то о неблагодарных девицах, а Маринетт тихонько смеялась с этой забавной реакции, тыкая в него пальцем и уговаривая не стесняться проявлять заботу. Казалось бы, секундная идиллия. Идиллия, которую оказалось так просто разрушить всего одним словом. — Ледибаг?.. — откуда-то сзади внезапно раздался удивленный голос, и Маринетт едва подавила в себе желание подпрыгнуть от неожиданности. Голос раздался слишком внезапно. Слишком резко!! Слишком! Ни звука шагов сзади, ни шума дыхания… Это было… тихо? Хотя не могло быть так, не должно быть так!! Никто во всем мире уже давно не мог подобраться к ней со спины. Никто, кроме… Девушка стремительно крутанулась на месте. Настолько стремительно, что волосы едва не попали в глаза и рот, а Плагга чуть не снесло поднятой волной воздуха. Сам же квами, уже приготовившийся было рыбкой нырнуть в ближайшее укрытие, вдруг словно окаменел. Как и сама Ледибаг, когда она наконец разглядела обладателя того самого голоса. Светлые волосы. Черная маска. Зеленые глаза… И все те черты, что невозможно не узнать, пусть даже они и кажутся далекими из-за пропасти в несколько лет… Странными, немного забытыми, но все равно такими… до боли знакомыми! — Ледибаг? — повторил маленький Кот Нуар, осторожно переступая с ноги на ногу. — Это точно ты? Ты какая-то… странная… … ... … И тишина-аа… У Маринетт в голове была пустота. Звенящая, отдающаяся эхом в ушах пустота, лишенная любого звука. Много позже Плагг говорил, что тоже чувствовал себя именно так. И Тикки тоже… Он здесь. Сейчас смотрит на нее, говорит с ней… Нарушая весь ход истории, разрушая все то, что она так прятала, включая огромный рычаг, что уже приготовился запустить всю лавину последствий… И вроде бы и нужно было хоть что-то сказать. И вроде бы нужно сбежать, исправить то, что уже случилось… Но сознание отказывало, стоило девушке хоть на секунду задуматься о том, С КЕМ впервые за столькие годы она может заговорить… Этого нельзя было допустить, нельзя, нельзя!!! Ни в коем случае, любой ценой, но сейчас… Маринетт по-прежнему не могла подобрать ни слова… Кот Нуар тем временем задумчиво оглядел девушку с ног до головы и вдруг прищурился, и Маринетт была готова поклясться, что такого взгляда в многочисленном арсенале гляделок своего напарника она не помнила. Вернее, она смогла сформулировать эту мысль намного позже. А пока в голове все еще звенело. Пугающе, обезоруживающе… Абсолютно бесполезно. — Ха! — внезапно выдал мальчишка, и девушка с квами синхронно вздрогнули, так и не в силах заговорить. Кот Нуар ловким жестом достал шест, раскрутил и оперся на него руками, лукаво разглядывая открывшуюся картину. — А знаешь, Ледибаг, мне такие перемены в тебе даже нравятся. Удобнее выходит! Только расскажи, что это за штука у тебя над плечом летает? Впрочем, неважно. Я рад, что смог встретить тебя так быстро! … Что?.. «Удобнее выходит… что за штука летает… встретить так быстро…» … Что?.. «Удобнее… штука… так быстро…» … Что-о? Наверняка со стороны их реакция смотрелась бесподобно комично. Плагг, кажется, приготовился отключиться окончательно и бесповоротно, вконец потеряв суть происходящего. Зато Маринетт, непрерывно повторяющая в голове услышанные слова, вдруг ощутила, как где-то глубоко внутри что-то щелкнуло. И облегчение от понимания происходящего затопило ее настолько, что захотелось закричать. Что, впрочем, она и сделала. — О господи боже, ты не Кот Нуар!! — Маринетт еле удержалась, чтобы не схватиться за голову и не завопить что есть сил. Колени тряслись, руки дрожали, а сердце сходило с ума. — Ты чертов Двойник!!! Акума!!! Зеленые глаза, вмиг ставшие чужими, обиженно сузились. — Я Кот Нуар. Самый настоящий, — зашипел он. — И тебе бы пора запомнить это раз и навсегда, Леди… — Не-не, — перебила Маринетт, гадая, откуда у нее взялись силы говорить. Голос слегка дрожал, но это вполне можно было списать на страх от встречи с врагом. По крайней мере, она хотела убедить акуму именно в этом. — Я не Ледибаг, идиот. Я… аниматор в костюме героини! Неужели, я настолько похожа? Или я не выгляжу значительно старше ее, а? Пыл потенциального противника пропал, будто спичка погасла. — Аниматор? — переспросил Двойник, озадаченно вертя на языке это слово. В свой кивок девушка постаралась вложить как можно больше убедительности. — Аниматор, — подтвердила она, стараясь не заикаться. — Детей завлекаю и развлекаю. Могу оставить номерок, пригласишь на праздник! — в то, какую чепуху нес сам по себе ее рот, девушка не хотела даже вдумываться. Но, как ни странно, это возымело свой эффект. Лицо Двойника приобрело отчужденное выражение. — Нет, спасибо, — максимально вежливо для акуманизированного человека ответил он. — Мне нужна Ледибаг. Ты знаешь, где она? Маринетт глубоко вздохнула, призывая весь свой артистизм. — Я? Ты спрашиваешь меня? — театрально изумилась она. — Я дар речи потеряла, когда подумала, что передо мной стоит сам герой Парижа, а ты думаешь, что я буду знать точное местоположение героини? Смешно! Лже-Нуар скривился и, чуть помедлив, отошел к краю крыши и запрыгнул на бортик. — Тогда пока, аниматор, — махнул рукой он. — Было приятно пообщаться. Знаешь, окажись ты Ледибаг, я бы позвал тебя на свидание! Кстати, милый брелок! Я пошел! И он согнул колени, уже собираясь прыгнуть вниз. Но не успел. — Стой! — Маринетт и сама не сообразила, зачем это крикнула. Кажется, внутренняя паника до сих пор не выветрилась окончательно из ее головы. Двойник обернулся. — Знаешь, я слышала, что Ледибаг любит искусство. Возможно, тебе стоит пройтись по… музеям там каким, выставкам… Привлечешь внимание — она сама к тебе придет… Парень секунду постоял, соображая, а затем просиял и послал девушке воздушный поцелуй. — Хорошая идея, аниматор! — крикнул он, прежде чем исчез за крышами. — Спасибо-о! Эхо от его голоса прокатилось по крышам и затерялось где-то вдалеке… Воцарилась тишина. Ветер засвистел в ушах, напоминая о недавней звенящей пустоте, и Маринетт, не выдержав, рухнула на колени, чувствуя, как сердце, пробивая себе дорогу через горло, рвется наружу. Старающийся казаться неподвижным Плагг еле смог вспомнить как летать. — Так вот, что за брелок… — с трудом переводя дыхание, проговорила девушка, глядя, как квами медленно трансформируется из окаменевшего украшения обратно в живое существо. Котенок медленно расправил плечики, взлетел в воздух и застыл, смотря прямо в глаза хозяйке. Повисла пауза. — У меня чуть душа от тела не отделилась, — наконец открыла было рот Маринетт, начав жаловаться, но квами покачал головой, давая понять, что сейчас необязательно притворяться. Все-таки, Плагг был одним из тех немногих, кто так хорошо понимал все ее чувства, даже когда она сама этого сделать не могла. — У тебя в глазах все написано, Мари, — грустно хмыкнул он. — И я это вижу, даже если не видишь ты. Ты ведь хотела бы, чтобы это оказался настоящий Нуар… И девушка покорно опустила голову вниз, пряча эмоции. — Да, — тихо сказала она. — Хотела… Плагг молча подлетел к ней и сел на плечо, делая то, о чем думал еще не так давно, и Маринетт, осторожно обняв его одной рукой, откинулась спиной на бортик крыши, стараясь выровнять все еще сбившееся дыхание. Она молчала. Плагг тоже. И тишина была единственным звуком, что их окружал… Вздох квами нарушил ее, когда время потеряло свой счет. Плаггу хотелось молчать с этой девушкой вечно, но все же ему было, что сказать. — Надеюсь, ты понимаешь, что даже если тот паренек все забудет, то через его глаза тебя уже успел увидеть кое-кто похуже… Нас обоих успел… Маринетт виновато опустила взгляд, уже намереваясь было извиниться за то, что не успела заметить Двойника вовремя, но мгновение спустя синий цвет ее глаз словно изменился, став ярче и хитрее. Плагг шутливо взвыл. — Ооо, — потянул он. — Знаю я этот взгляд. Называется «Береги свои нервишки, старина Плагг, сейчас сумасшедшая на всю голову Мари будет совершать очередное безумное действо»! Угадал? — и он усмехнулся. — Помнится мне, этот же взгляд я видел, когда ты внезапно решила спрыгнуть с крыши. Ты не представляешь, какой шок был у Адриана, когда он понял, что Тикки осталась наверху, а ты нет! — Нет, — хмыкнула Маринетт, — но и ты представить не можешь, потому что прыгал тогда вместе со мной! А Тикки осталась с Адрианом, и как они вдвоем тогда выкручивались, мы абсолютно подробно не знаем. — Потому что при встрече они вместо подробностей хором пообещали нас убить. — А все из-за того, что я не смогла совершить трансформацию вместе с тобой тогда. — Но ведь все равно моя сила сработала, и ты не упала! — Да, но с крыши этого заметно не было. — И вот зачем тебе было прыгать? — Напала акума, а я была полна решимости выкинуть что-то ненормальное. — И выкинула. — Ага… Котенок и его хозяйка рассмеялись, словно отпуская ту тревогу, что только что черной лентой окружала их… Хотя, наверное, не черной. Какой-то фиолетовой или серой — неважно. Ведь черный — любимый цвет у них обоих. — Так что за идея, Мари? — наконец спросил Плагг, кивком выражая свою готовность слушать девушку до самого конца. Маринетт глубоко вздохнула. — Как думаешь, почему в самом начале моего пути в акум превратились все мои одноклассники? — спросила она, старательно заходя издалека. — Почему не кто-то еще, почему не кто-то в другом конце города или кто-то, совершенно мне незнакомый? Габриэль как-то подозрительно точно направлял всех акум прямо к нам с Адрианом. Даже слишком подозрительно, учитывая то, что он тогда еще не знал, кто мы такие… — девушка помедлила. — И я вот думаю. Может ли быть так, что в самом начале истории кто-то сказал ему об этом? Намекнул, предупредил… И что… если это была я? Квами подавился заготовленной фразой. — Ты хочешь сказать, что твоя идея — это… — Пойти и договориться о мире и спокойствии с… эм… будущим свекром? — невинно подняла брови Маринетт, хлопая ресницами. — Что… думаешь?.. Плагг замер, пытаясь придумать ответ, разрешивший бы эту ситуацию. А если быть точным — просто максимально вежливый и тактичный ответ. И… — НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!!! — вот примерно такой вопль и стал его наилучшим решением. Маринетт сжалась, борясь с желанием прикрыть уши. Себя девушка обманывать не стала — она знала, что реакция будет именно такой, но попытаться все же стоило. Разговор с Габриэлем мог поставить точки над очень многими «ё», а кроме того, то, что огромное количество акум, плодившихся со скоростью света, могло бы сократиться, что невероятно облегчило бы им жизнь. Но, да, идея действительно была ненормальной. Возмущенно запиликали сережки, выдавая окончание времени, хотя такого не случалось уже лет пять, и Маринетт моментально сообразила, что против нее Плагг применил самое мощное оружие — свою крохотную агрессивную напарницу. — Обратная, Тикки, — вздохнула девушка, поднимая руки. — Давайте, я готова выслушать двойную лекцию о ненормальности. Маленькая божья коровка, молнией вылетевшая из сережек, казалась намного краснее обычного. Сейчас ее цветом можно было назвать какой-то бурый или свекольный. Но уж никак не обычный красный. И это был ужасно плохой знак. — Вы двое, — прорычала она, заставляя Маринетт и Плагга вытянуться по струнке. — Вы… Вы! Вы чуть нас не выдали! Чуть не испортили все!!! Вам безумно повезло, что на месте Кота Нуара оказался тот скульптор, иначе быть беде!! А теперь вопрос: почему именно «быть беде»? А?! И квами, и девушка синхронно вздохнули. Они оба прекрасно поняли, к чему так идеально умело подвела свою речь их строгая «начальница». — Потому что никому нельзя нас видеть, даа, — потянула Маринетт, качаясь на носочках. — Потому что иначе мы изменим прошлое и повернем его в совсем ненужную нам сторону. Потому что тогда будущее может измениться совершенно кардинально… Общий тон «бла-бла-бла» так явно проскальзывал в каждом ее слове, что котенок невольно хихикнул, вдруг подумав, как же сильно он скучал по такой Мари. Не по серой, печальной и пустой девушке, а по задорной, веселой и ужасно упрямой девчонке. Он многое любил в своей хозяйке. Но эти черты особенно. Беглый взгляд на Тикки, и Плагг, к своему удивлению, заметил, что та тоже сдерживает улыбку, глядя на то, как Маринетт корчит унылые рожи. Тикки скучала по такой девушке еще сильнее своего напарника, хоть и никогда не говорила об этом прямо. Грустный взгляд, тихий голос… — по скрытности лишь сама божья коровка могла соперничать со своей хозяйкой, и иногда Плаггу так не нравились эти черты в них обеих… Но, в конце концов, кто он здесь такой? Единственный мужик. И разрешать такого рода вопросы — его работа. — Таким образом, всем нам стало понятно, что идти болтать с Хищной Молью — наиболее дурацкая затея из возможных! — твердо воскликнул он, ставя точку в этом разговоре, и Маринетт, сдавшись, показала ему язык. Оба квами хихикнули, счастливо переглядываясь. Девушка, которая еще совсем недавно была скелетом с двигателем внутри, сейчас оживала, веселела и начинала сиять. И это было похоже на то, что скоро их мечта — увидеть настоящее счастье на ее лице — может получить надежду однажды воплотиться в реальность…***
Маринетт села на край крыши, наиграно по-детски болтая ножками. Этот день выдался тяжелее, чем обычно. После эмоционально вымотавшей ее встречи с Двойником девушке пришлось сразиться еще с шестью акумами, каждая из которых была ненормальнее предыдущей, так что Маринетт оправданно устала. Квами по ее просьбе улетели за едой, но все то время, что девушка могла бы быть предоставлена сама себе, проводить одна она не стала. — И почему ты такой странный, малыш? — летающая вокруг нее бабочка на секунду замедлилась и приветливо взмахнула крылышками. Маринетт почувствовала, что желание улыбнуться этой крохе и страх того, что этот мотылек мог с ней сделать, смешались внутри нее, образовав непонятный комок в животе. Это было по меньшей мере неприятно, но ничего поделать девушка не могла. Акума не очищалась, что бы она ни делала… — Лети сюда, — девушка подняла руку, и бабочка послушно приземлилась на палец, осветив всю руку фиолетовым светом. Маринетт почти привыкла к этому сиянию, но оно все равно порой казалось ей слишком резким… Девушка усмехнулась уголком губы. — Это ведь ненормально, — сказала она. — Я имею ввиду все это. Прошлое начинает все меньше походить на ту историю, что я помню. Пока я здесь, я могу защитить себя и Адриана в этом времени, но что будет, стоит мне уйти? Перемены продолжатся или прекратятся? И что будет, если они не закончатся с моим уходом, малыш? Что будет с моим прошлым? Что будет с нашим будущим?.. Мотылек смешно мотал усиками и то складывал, то раскрывал крылья. И все же Маринетт отчего-то казалось, будто он ее понимает. Хотя, возможно, это было всего лишь ее воображение. Так или иначе, но свое решение хозяйка Талисманов уже приняла. — Нельзя оставить все вот так, — твердо сказала она, поднимая голову и глядя вперед. В то прошлое, что теперь становилось ее новым будущим. — Я, находящаяся здесь, это неправильно. Акумы — это неправильно, ты — это неправильно! И если все события будут и дальше идти по этой нарастающей, иного выбора у меня не будет, — и девушка осторожно провела рукой по кружевным крылышкам. — Мне придется поговорить с твоим хозяином, маленькая акума! Голоса квами раздались за спиной, и мотылек тут же растворился в кольце. Тикки и Плагг летели обратно, наперебой рассказывая о забытой кем-то сумке для пикника, полной еды, и услышавшая их Маринетт тепло улыбнулась, по привычке накрывая левую ладонь правой. Квами радовались тому, что подарила им жизнь сейчас. Их хозяйка до сих пор жила тем, что нельзя назвать ни прошлым. Ни будущим.