Сирота

      Форма и вправду оказалась в пору. Когда я вернулась на причал, капитан окинул меня оценивающим взглядом, удовлетворённо хмыкнул и махнул рукой в сторону трапа. Я не стала медлить и поднялась на борт.       Никогда я ещё не была на настоящем корабле. В детстве я много грезила о приключениях, о дальних путешествиях, от которых захватывает дух. Наслушавшись рассказов странствующих менестрелей, я представляла, что много путешествую, скитаюсь по миру с мечом в руках, защищая эльфов и людей от всяких напастей, как на гордом корабле отправляюсь в Безмятежное море на поиски сокровищ… Я смотрела на эокадов и завидовала им. Ведь их жизнь нельзя назвать скучной, как мне тогда казалось. Охрана, задания, сражения, битвы… И я была бесконечно рада, попав в лагерь Харвен. Я хотела стать такой, как они. Но это были детские мечты, которые разбились, как корабль, о рифы реальной жизни и законов. И я забыла о них, и стала радоваться уже просто тому, что у меня появились друзья.       А теперь я стояла на палубе огромного нуианского галеона, который вот-вот отплывёт на север, к утраченным землям. Вот они, приключения! Мои детские мечты оживали, а меня переполнял такой восторг, что я с трудом сдерживала накатившиеся слёзы. Благо, ветер был сильным, и можно было списать слезящиеся глаза на него.       Я стояла и рассматривала палубу, раскрыв рот, а поднявшийся следом за мной капитан уже подходил к штурвалу. Опомнившись, я двинулась следом.       — Что ж, двум смертям не бывать, — пробормотал капитан и, встав за штурвал, громко отдал команду: — Поставить паруса!       Заскрипели тросы, и через несколько минут раскинулись огромные белые с алым паруса с гербом посередине.       — Поднять якорь!       Заскрежетала цепь. Я окинула взглядом берег. Ещё немного, и он окажется далеко позади. Увижу ли я ещё когда-нибудь эти земли? А друзей? Доведётся ли снова сражаться с соломенными манекенами до седьмого пота, а потом сидеть с другими новобранцами в кругу у огня и мстительно перемывать косточки инструкторам да вежливо отказываться от концертов Гера? Или с лёгкой завистью слушать планы Эвины на будущее, которое, конечно же, у неё сложится? Я не знала этого. Но назад дороги нет. Да я и не хочу отступать. Впереди неизведанное, и оно манит, тянет к себе, как магнит . И этот зов мне не пересилить.       Ветер наполнил паруса, и корабль двинулся в путь. Я слышала, как бьётся вода о корпус корабля, который, набирая скорость, разрезал волны. Смотрела вдаль, стоя у бушприта, чувствуя, как сердце нетерпеливо рвётся из груди, предчувствуя перемены.       Мы выходили в Море.       Спустя около часа капитан подошёл ко мне. Я стояла на носу корабля, вглядываясь в мглу тумана, окружившего нас.       — Если бы мне кто-нибудь сказал, что со мной случится что-то подобное, я бы, наверно рассмеялась, решив, что это шутка, — сказала я, не оборачиваясь.       Капитан какое-то время помолчал, тоже разглядывая туман. Затем пробормотал что-то, что я не смогла расслышать. Потом заговорил громче.       — Смотри, Кейлитарин, — я обернулась, и капитан кивнул в сторону, противоположную нашему пути, — мы покидаем твои родные земли. Ещё немного, и материк скроется в дымке у нас за кормой.       Я не хотела смотреть назад, но взгляд сам собой устремился к тёмной полоске земли у горизонта. Где-то там, вдалеке остался мой дом, лагерь, Гвинедар… Как-то тоскливо сжалось сердце. Возможно, я уже никогда не вернусь туда. Капитан словно понял моё настроение и продолжил:       — Ты не жалеешь? — спросил он, а мне нечего было ему ответить. Ведь скажи бы я, что не жалею, это было бы неправдой. Вернее, не совсем правдой. Часть моей души всё же осталась там, на берегу. Но капитан словно и не ждал ответа. — Я — нисколько.       — Просто… я никогда не была так далеко от дома, — всё же решила ответить я. — Немного волнуюсь, вот и всё.       Капитан одобрительно улыбнулся.       — Я понимаю тебя, адъютант. Первое плавание всем даётся нелегко. Тяжело расставаться с местом, где вырос и где прошла твоя жизнь. Ты боишься перемен, и это естественно. Я бы сильно удивился, если бы ты ответила иначе. Но подумай вот над чем. Тебе никогда не приходилось сомневаться в мудрости эльфийского Сената?       Удивлённо распахнув глаза, я уставилась на капитана. Вот уж о чём я никогда не думала. Капитан усмехнулся.       — Я имею в виду, насколько справедливо определять судьбу принадлежностью к клану? Ведь высокородным открыты все дороги, а сирота может надеяться разве что на чудо, чтобы подняться выше повара или плотника.       Если бы он знал, насколько точно попал в цель! Отведя взгляд, я вздохнула.       — Именно поэтому я и решилась уйти из Гвинедара, — кивнула я. — Меня там ждёт скучная жизнь, а я хочу большего. Поэтому мне не жаль.       — Я так и думал, — ответил капитан, ободряюще похлопав меня по плечу. — Многих из нас, тех, кто снаряжает экспедиции к Изначальному материку, считают безумцами. Но лишь из страха поменять что-то в собственной жизни. Они смирились и довольствуются тем, что есть. Но мы не они, каждый член экипажа ступил на палубу этого корабля, потому что ему не достаточно того, что кидают, как подачку, лишь бы можно было жить. Каждый из нас желает большего.       И ушёл. А я осталась смотреть, как исчезает позади тоненькая полоска материка, становясь всё меньше и меньше, пока не превратилась в крохотную точку на горизонте, которая затем и вовсе пропала.       Мы были в плавании уже четверо суток. Ветер дул попутный, подгоняя корабль, и капитан всё чаще в волнении выходил на палубу, вглядываясь через подзорную трубу сквозь туман, сгустившийся ещё сильнее. Я обмолвилась, что будто бы само море хочет, чтобы мы скорее добрались до цели, на что капитан скептично хмыкнул.       — Скорее, нас несёт в самое око бури, — недовольно отрезал он. — Ветер усиливается. Всем быть начеку! По моим подсчётам, мы приближаемся к Архипелагу погибших кораблей. Не хотелось бы, чтобы наш стал ещё одним потопленцем, — добавил он тихо. — Неизвестно, какие твари водятся в этих водах.       — Не говоря уже о вездесущих пиратах, — добавил кто-то из матросов.       — Вот именно.       Весь следующий день капитан был мрачен и напряжён, а с ним и вся команда. Капитан оказался прав, вскоре мы достигли архипелага и забрали немного на восток, чтобы не попасть в самый эпицентр бури. И каждый из нас вздохнул с облегчением, когда проклятое место оказалось позади мили на две.       На исходе дня капитан вызвал меня к себе в каюту. Разумеется, как его личный адъютант я бывала там часто за время пути. За кружкой эля он рассказывал мне много историй, приключившихся с ним в море, по-отечески подбадривал, когда на меня нападала хандра, учил меня азам морского дела… В этот раз он был задумчив и даже не сразу заметил меня. Я тихонько села в уже привычное мне кресло напротив капитана, молча ожидая, когда он обратит на меня внимание.       — Я ведь не рассказывал тебе, какова цель нашего плавания, Кейлитарин, — то ли спрашивал, то ли утверждал он. Я кивнула, хотя не совсем понимала, что он имеет в виду. Я знала, что мы плывём на север, к Изначальному материку. Капитан тем временем закурил трубку. — Знаешь, когда-то на Изначальном материке, там, где сейчас лишь чёрные скалы и выжженные пустоши, был город, который назывался Дельфами. Оплот наук и просвещения, справедливости и чести. Город, где все граждане были равны. Этот город стал моей мечтой. Я несколько лет собирал по всей земле единомышленников: солдат, которым никогда не стать генералами, фермеров, моряков… — Он пристально посмотрел мне в глаза, а затем заговорил с такой твёрдостью, с такой верой, что его уверенность передалась и мне. — И мы воплотим нашу мечту в жизнь. Мы пересечём ледяные моря, преодолеем все опасности, и построим новые Дельфы! Скажи мне, Кейлитарин, ты с нами?       Я не боялась перемен, я жаждала их. Так заманчиво звучали слова капитана, что его мечта стала и моей тоже. Место, где каждый мог бы сам распоряжаться своей судьбой, не зависимо от происхождения и положения в обществе. Место, где каждый мог бы заниматься тем, чем захочет. Где никто не посмотрит на тебя с высока только потому, что ты сирота, а никто не станет завидовать и ненавидеть, если ты богат. Потому что всё будет зависеть от собственных сил, желания и старания. Да, это то, ради чего не жаль не только родной дом покинуть — жизнь положить!       — Я хочу этого и сделаю для этого всё, что будет в моих силах, — воодушевлённо ответила я, прижав руку с сжатым кулаком к груди. К тому же, судя по всему, скоро мы прибудем на место. Пути назад нет.       — Вот это я понимаю, настрой! — гордо произнёс капитан, и хотел сказать что-то ещё, но его перебил крик вбежавшего в каюту дозорного:       — Капитан, прямо по курсу чёрные паруса!