Глава 19
21 августа 2016 г. в 18:59
Неделю спустя Оби-Ван сбежал из крыла целителей. Он возвратился в комнаты, которые делил с Квай-Гоном, чувствуя себя лучше просто в окружении привычных вещей. Мастер Тала приказала ему продолжать восстанавливать силы и категорически запретила спарринги и любые другие физические тренировки. В результате он пытался погружаться в медитации, переживая произошедшее, разбираясь в нём. Оби-Ван уже заметил, за последние недели у него не было достаточно времени, чтобы подумать о новой жизни, о будущем. Но теперь, когда выпала прекрасная возможность заняться этим, он не мог сосредоточиться. Каждая медитация вызывала болезненные воспоминания и почти каждая ночь приносила кошмары. Под гнетом прошлого он снова чувствовал себя изгнанником на Татуине. Две недели прошло, столько времени, но кошмары только участились. После них он предпочитал даже не ложиться, зная, какая бессонная ночь его ждёт.
Квай-Гон старался помочь. Но после того, как Оби-Ван почти враждебно заявил, что сам разберётся со своими проблемами, учитель отдалился, уважая его желание побыть одному. Они по-прежнему готовили и ели вместе, и Квай-Гон поддерживал беседу, передавая гуляющие по Храму сплетни, но больше с ним не оставался, уходя утром и возвращаясь незадолго до обеда, немного занимался с падаваном на световых мечах и снова уходил. Оби-Ван радовался, что учитель нечасто находился поблизости: он бы не вынес его постоянные сочувствующие взгляды.
Большую часть времени Оби-Ван сидел на полу, всматриваясь в окно. Проплывавшие за окном машины успокаивали его, простая повседневная жизнь обычных людей всегда помогала обрести душевное равновесие. Но умиротворение не задерживалось надолго. Каждый раз, когда он закрывал глаза, картины из прошлого вставали перед ним, и Оби-Ван до боли смотрел в окно как на якорь, удерживавший его здесь и сейчас.
Он бесконечно повторял себе главные мудрости джедаев. Сконцентрируйся здесь и сейчас! Нельзя поддаваться тревогам! Реальность определяется восприятием! Нет эмоций, есть покой! Но ничего не помогало.
Последняя ночь была хуже предыдущих. Он совсем не смог заснуть. Квай-Гон чувствовал его истощение, но сам больше не подходил. Оби-Ван прекрасно знал, что его бывший учитель не потерпел бы такого и давно бы уже вмешался, если бы Оби-Ван оставался его падаваном. А Рыцарь сейчас изводил сам себя, с ужасом представляя встречу с целителем разума. Слишком свежи были воспоминания о Мастере Риндорре — Дарт Таруне — жестоко вторгавшимся в его сознание.
Выходом стало бы довериться Квай-Гону, но он не мог пойти на это. Бывший учитель ещё не готов столкнуться с прошлым, которое до сих пор не отпускало Оби-Вана.
Возможно, если он полностью откроется Силе, то сумеет обрести немного покоя? Оби-Ван честно старался медитировать, но всегда отступал при первых проблесках воспоминаний. Интуиция предупреждала его, что он не сможет контролировать медитацию, если воспоминания окажутся слишком яркими и возьмут над ним верх. Но это был единственный путь справиться с проблемами самостоятельно. Стоило хотя бы попробовать.
Решившись, он собрал все силы и спокойствие и, как в воду, с головой нырнул в Силу.
***
— Ты не можешь больше так продолжать, Квай, — сказала Тала, поставив чашку с чаем перед другом, с отрешённым видом сидевшим за маленьким столом. — Я знаю, Тала, но он не позволяет мне помочь. Он избегает самого себя ещё с того дня, когда сбежал от целителей. Я ночами постоянно слышу его крики и знаю, что он не спит. Ты должна была заметить, он… — помрачневший Квай-Гон замолчал. Тала сочувствующе взяла его за ладонь. — Тебе нужно поговорить с Мастером Йодой. — Мастер Йода сказал, что если я не могу помочь Оби-Вану, то его следует отвести к целителю. А я не могу. Кто знает, что ситх сделал с его сознанием? Тала не ответила. Квай-Гон прав: Оби-Ван нуждается в помощи, но привлечение целителя не станет выходом. — Сейчас мы не решим проблемы твоего бывшего падавана и не заставим его поспать, а вот тебе, я уверена, отдых необходим, — она встала и потянула Квай-Гона за собой. Слишком уставший, чтобы сопротивляться, он покорно пошёл за подругой в гостиную и позволил уложить себя на диван. — Попытайся отвлечься ото всего, успокоиться. Ты не поможешь Оби-Вану, если сам будешь с больной головой. И Квай-Гон с благодарностью принял от Талы внушение Силы, отправившее его в глубокий сон.***
Оби-Ван и Квай-Гон стояли в центре зала Совете. Девятилетний Энакин держался рядом с ними. — Он будет учиться? — спросил Квай-Гон, но Совет его слова встретил тишиной. Тогда за всех заговорил Мейс. — Нет. Мы не будем его учить. — Нет? — переспросил Квай-Гон с изумлением. — Ему много лет. — Но он Избранный, вы же это видите. — Хммм… Неясно будущее этого мальчика, — произнёс Мастер Йода. — Я его обучу, — тогда вдруг заявил Квай-Гон, не обращая внимания на шокированного ученика. — Энакин станет моим падаваном. — Ученик уже есть у тебя, Квай-Гон. Запрещено брать второго. — Так гласит Кодекс, — добавил Мейс. — Оби-Ван обучен, — Квай-Гон не собирался отступать. — Я готов пройти Испытание, — выступил вперёд Оби-Ван. — Совет наш сам решит, готов он или нет, — осадил их Мастер Йода. — Он упрям и многого ещё не знает о Живой Силе, но мне его учить нечему, — сказал Квай-Гон. Оби-Ван от слов учителя оказался в замешательстве. Сцена изменилась. Квай-Гон лежал на полу, смертельно раненый в грудь, над ним склонился едва державшийся Оби-Ван. — Оби-Ван… Обещай, обещай, что ты мальчика обучишь. — Да, учитель, — со слезами на глазах ответил падаван. И тогда: подавляющее горе, чувство предательства, огонь, отчаяние, мёртвые юнлинги, убитые световым мечом… Квай-Гон вскочил, прогоняя всплывавшие и всплывавшие ужасные картины. С криком он закрыл связь с Оби-Ваном и уронил голову на ладони, собирая остатки разбитого вдребезги хладнокровия. Дверь распахнулась, и Тала спешно подошла к нему. — Квай, — с тревогой спросила она, опускаясь рядом с ним на колени и сильно встряхивая его, пытаясь вывести из транса. — Что случилось? Квай-Гон не ответил, пока она не поделилась с ним успокаивающими волнами Силы. Он поднял голову, услышав её, но в глазах его была только устрашившая Талу пустота. — Тебе приснился кошмар? — снова спросила она, положив ладони ему на виски. — Пожалуйста, скажи мне. — Нет… — еле слышно, запнувшись, произнёс Квай-Гон. — Не мой… Оби-Ван! — он отнял её руки и крепко сжал их. — Я видел то, что он пережил, — в его глазах ещё мелькала безысходность, но он уже обретал спокойствие, медленно вдыхая и выдыхая. Квай-Гон поднялся, оставив Талу за собой. — Он опять в воспоминаниях. Я должен идти, я должен помочь ему! Не дожидаясь ответа, он выбежал из гостиной.***
Когда Квай-Гон вошёл в их с падаваном комнаты, он почти что запаниковал. Оби-Ван неподвижно лежал на боку, даже не среагировав на гостя в его спальне. Подавив эмоции, Квай-Гон опустился перед Оби-Ваном, осторожно коснулся его плеча и потянулся к Силе, концентрируясь на связи с падаваном. — Воспоминания, Оби-Ван, это только воспоминания. Этого не было и не будет, — с решимостью обратился Квай-Гон. Оби-Ван никак не отреагировал. Квай-Гон отпустил все свои мысли и снова потянулся к связи, позволяя Силе направлять его, не думая над её советами. — Падаван! — строго сказал он. — Выбирайся оттуда, сейчас же! Строгость приказа принесла результаты. Оби-Ван немедленно открыл глаза; всё его тело дрожало. Он был ещё слишком глубоко в подвалах сознания, но хотя бы выдернут из медитации. Не обращая внимания на пустые глаза ученика, Квай-Гон усадил его перед собой. — Слушай меня, Оби-Ван, — снова приказал он. — Ты должен успокоиться. Квай-Гон встал и, поддерживая ослабевшее тело, помог Оби-Вану перебраться на диван. Пока падаван бессмысленно смотрел в одну точку, Квай-Гон быстро сходил на кухню за водой. Оби-Ван безэмоционально поднял глаза на подошедшего учителя, покорно приняв из его рук стакан, и Квай-Гон присел рядом, понимая, что падавана теперь нельзя торопить. — Спасибо, Квай-Гон, — раздалось вскоре тихое от Оби-Вана. — О чём, ситх, ты думал? — не сдержался Квай-Гон. — Три недели ты носил это в себе, а потом решил медитировать без присмотра? Тебе следовало бы догадаться о последствиях. — Да, следовало бы, — уныло согласился Оби-Ван. — Но кто помог бы мне? Ты? Я не могу показать тебе, что преследует меня. — И почему же это? — Потому что я не собираюсь перекладывать эту ношу и на твои плечи, Квай-Гон, — упрямо и решительно ответил Оби-Ван. — Так ты заботился обо мне? — переспросил Квай-Гон с иронией. — Послушай меня внимательно, Оби-Ван. Я опытный Мастер-джедай и более чем способен позаботиться о себе. Сила наградила нас крепкой связью по серьёзными причинам. Она, в отличие от тебя, понимает, что ты нуждаешься в помощи. Так что не веди себя так, словно тебе некому помочь! Ты не один! Я с тобой, и я знаю, как справиться с твоими воспоминаниями. Оби-Ван попытался возразить, но Квай-Гон ещё не закончил. — И ты знаешь что? Не забывай, что ты имеешь дело с джедаем, который знает, как относиться к видениям, джедаем, который знает, что будущее не определено. Ты был Мастером-джедаем? Я не могу в это поверить. Мастер-джедай видит, когда ему требуется помощь. Мастер-джедай контролирует эмоции и не позволяет им одолевать себя! И... — Квай-Гон остановился, пытаясь успокоиться. — И Мастер-джедай не изводит беспокоящихся о нём друзей! Растерянный Оби-Ван не знал, что ответить. Чувствуя, что наконец-то достучался до него, Квай-Гон с раздражением вздохнул. — Ты должен доверять мне, Оби-Ван. Такая забота нам обоим во вред. Не усложняй всё вокруг, и так непросто. — Я думал, так было нужно, — криво улыбнулся Оби-Ван. Квай-Гон, чувствуя его согласие с обвинением и искреннее раскаяние, произнёс уже намного мягче. — Да, так было нужно. Но никогда так больше не делай. В конце концов, абсолютно ото всего ты меня не защитишь. Так или иначе, но я узнаю, что не даёт тебе покоя, и, поверь, нам будет намного проще, если ты сам решишь поделиться со мной проблемами. Тебе следовало сразу, ещё с ясной головой прийти ко мне и всё показать; и не пришлось бы спешно вытаскивать тебя из болота переживаний, в которые ты себя загнал. Глаза Оби-Вана испуганно расширились. — Ты видел это, — с обречённостью сказал он. — Видел. Но ты должен сам рассказать, что мучает тебя. Я не переношу, когда ты запираешься и молча страдаешь. Я переживаю за тебя, падаван. — Прости, но я ещё не решил, чем могу с тобой поделиться. — Оби-Ван, прекрати это! — воскликнул Квай-Гон. — Ты действительно думаешь, что Сила создала бы между нами связь, если бы это было опасно? Я уже знаю больше, чем следует, и я здесь, чтобы помочь тебе. Не говори, что ты этого до сих пор не понимаешь! Квай-Гон видел, как Оби-Ван всё равно сначала потянулся к Силе, получая позволение на откровенность. После он слабо улыбнулся и молча кивнул. Квай-Гон улыбнулся в ответ, радуясь настрою бывшего падавана. — Вот видишь? Мы можем пройти через это вместе, и я буду рад тебе помочь. Так что не усложняй нам обоим жизнь. Но сейчас я должен пойти и успокоить Талу; она, наверное, места себе не находит после того, как я сорвался и убежал. А после, мой бывший падаван, нам предстоит долгий разговор.***
Мейс и Йода склонились над мерцающим изображением Мастера Дуку. — Я думаю, что получил первые результаты, но найденное упоминание слишком расплывчато. Нужно продолжить исследование, — доложил Дуку. — Знаешь о важности миссии ты, Дуку. Точная информация нужна нам. — Я понимаю. Теперь я пойду по следу и буду докладывать, когда представится возможность. — Ты считаешь, что след может быть многообещающим? — уточнил Мейс. — В любом случае я обязан его проверить. — Осторожным должен быть ты. Не должен никто узнать, что ты — джедай. — Я надёжно маскируюсь, Мастера, — поднял подбородок Дуку. — Да пребудет с тобой Сила, Мастер Дуку. — И с вами Мастера, — мерцающее изображение поклонилось и исчезло. — Вы думаете, у него получится? — спросил Мейс с озабоченностью в голосе. — Ни в чём уверены не можем мы быть. Но для миссии он — лучший выбор.***
— Что ситх сделал с тобой? — сразу приступил к разговору Квай-Гон, вернувшись от Талы. — Ментальное вторжение, — спокойно ответил Оби-Ван. — Он пытался найти слабое место, надавив на которое, сможет обратить меня к Тёмной стороне. — Полагаю, это наши с тобой отношения, — заметил он, пытаясь скрыть сожаление за то, что натворил Квай-Гон из прошлой жизни падавана. Потемневший Оби-Ван кивнул. — Хотя ситх и не подозревал, насколько слабым оно оказалась бы. Он пытался изменить воспоминания и манипулировать мной, но не смог. Я был знаком с его приёмами, — спокойно произнёс он. Холодок пробежал по спине Квай-Гона. Обыденные вещи из прошлой жизни Оби-Вана никогда не станут для него нормальными. — Мне удалось сопротивляться ему, но ради утаивания щитов пришлось открыть некоторые воспоминания, и вот, — он остановился, подбирая точное слово, — последствия. Квай-Гон слишком хорошо понимал, на какие именно воспоминания он ссылается. — Я действительно сделал это? — тихо спросил он. — Просто оттолкнул тебя из-за Энакина? Лёгкая улыбка мелькнула на лице Оби-Вана. — Ты не представляешь, как странно обсуждать, что ты натворил, пока ничего ещё даже не сделал. В глазах Квай-Гона появилось облегчение. — Я рад, что ты видишь разницу между мной и тем Квай-Гоном, которого ты знал. Так почему я это сделал? — Ты… Я имею в виду… Он… Ты был убеждён, что Сила не просто так свела тебя с Энакином. Вероятно, ты действительно считал, что я уже готов к Испытанию. У нас просто не было возможности поговорить об этом. Ты скоро умер, взяв с меня обещание обучить Энакина. Сначала я злился, что ты заставил меня принять такую ответственность, но потом начал испытывать только благодарность за то, что рядом был кто-то, кто нуждался во мне и моей заботе. Я очень хотел, чтобы ты гордился нами, и Энакин стал мне настоящим братом. А потом… — Мы уже говорили об этом, Оби-Ван, — строго прервал его Квай-Гон. — Ты помнишь? Ксанатос? Не позволяй незаслуженному чувству вины преследовать себя, у нас и без того проблем хватает. Ситх успел натворить дел в твоей голове и вытащить на свет давно забытые воспоминания, снова пробудить боль от моего предательства… Квай-Гона, то есть… Квай-Гона из прошлой жизни. Сконцентрируйся же сейчас на ней. Полностью отдайся ей и найди, что поможет тебе справиться с ней. — Та боль так и не оставила меня, — тихо произнёс Оби-Ван. — Если бы я постарался, то, может быть, преодолел бы её ещё тогда, но насколько легче было просто подавить чувства и про них забыть. — Возможно, вот и одна из причин, по которым ты здесь: научиться жить с эмоциями, а не подавлять их. Твои сильные, сложные чувства беспокоили меня с того самого дня, когда… когда ты вернулся. — Правда? — с удивлением спросил Оби-Ван. — Правда, — улыбнулся Квай-Гон. — Когда ты почти умирал у меня на руках, я наконец-то смог понять, насколько ты мне дорог, что я всегда относился к тебе, как к сыну, которого никогда не имел. И я спросил себя, почему тогда никогда раньше не говорил тебе об этом? Я… — Квай-Гон остановился, заметив подозрительно дёрнувшегося падавана. — Оби-Ван? — спросил он осторожно. Оби-Ван глубоко вздохнул. — Ты сказал, что я должен отдаться чувствам и найти, что позволит мне преодолеть страх предательства. И думаю, сейчас я услышал слова, что помогут мне окончательно справиться с ним. Квай-Гон просветлел и искренне обнял Оби-Вана. — Вот видишь, будущее уже меняется. Мы просто должны сосредоточиться на наших чувствах, тем более что нам обоим здесь есть что понять и признать. Оби-Ван засмеялся. — Это так на тебя похоже: между делом заметить, что любишь меня. Я не могу себе представить Квай-Гона Джинна, который прямо скажет: «Оби-Ван, я люблю тебя». Оба они улыбнулись. — Думаю, для одного вечера уже достаточно эмоциональных откровений, — хлопнул по коленям Квай-Гон. — Ты прав, — согласился Оби-Ван и продолжил более серьёзно. — Знаешь, Квай-Гон, я всегда мечтал увидеть нас такими, равными друг другу. И с нетерпением жду возможности изучить вопросы Силы вместе с тобой.***
Следующим утром Квай-Гон пригласил к себе Талу. После того, как их беспокойство о состоянии Оби-Вана улеглось, он решил, что пришло время рассказать бывшему падавану, как сильно он изменился. Мастер Йода и Винду уже дали им разрешение посвятить Оби-Вана в тайну о его возросшей концентрации мидихлориан. Но, когда Квай-Гон и Тала сели в гостиной за чаем, Оби-Ван ещё спал. Усталость после многих бессонных ночей, казалось, взяла своё. Квай-Гон осторожно рассказал Тале, что произошло, избегая любых упоминаний о новых воспоминаниях Оби-Вана. Когда он закончил, Тала с облегчением улыбнулась. — Кажется, что ты действительно помог ему, Квай. Не могу представить, чтобы ты признался, что любишь его. Это так… не по-джедайски, — закончила она, не сдержав усмешки из-за изобретённого слова. — Именно так и было, Тала, очень не по-джедайски, — тоже усмехнулся Квай-Гон. — Но, знаешь, я много думал над этим. Я просто не могу поверить, чтобы Сила хотела, чтобы мы отрицали наши эмоции. Мы — джедаи, и мы должны уметь жить с ними. Да, нельзя позволять им влиять на наши решения, но и нельзя подавлять их просто потому, что это… неправильно. Теперь, когда я открыл ему свои чувства, мне, и нам обоим будет просто легче жить. Путь джедая тяжёл, но станет ещё тяжелее, если идти по нему одному. — Ты прав, что наш путь нелёгок для одиночки. Но что ты будешь делать, если встанет выбор между его жизнью и нашим делом? Не поэтому ли нам запрещают допускать привязанности? Какой ценой ты примешь такое решение? — Я не считаю, что любовь ведёт к привязанности. Выбор будет мучительным в любом случае, потому что я не могу бороться с самим собой. Даже если бы я не сказал ему, что люблю его. Единственный путь для меня — научиться жить с чувствами, быть готовым отпустить его. Любовь — естественная часть жизни, чистая, нетронутая тьмой. Только если мы позволим ей перерасти в страсть обладания, она станет опасной. Нет, я не думаю, что наши предки хотели бы, чтобы мы подавляли наши чувства. В прошлом ведь были джедаи, которые проводили целую жизнь вместе. Это будет непросто, очень тяжело, но всё же возможно найти баланс между любовью и жизнью джедая. Я уверен. — Совет не одобрит это, — предупредила Тала. — Потому что Совет боится, Тала! — воскликнул Квай-Гон. — Они помнят, что в прошлом были джедаи, которые пали из-за своих привязанностей, поэтому придерживаются строгих правил. Но не учили ли нас не принимать решений, оглядываясь на собственные страхи? Я знаю, что не смогу изменить отношения Совета. А пока я веду себя, как джедай, превыше всего ставящий всеобщее благо, они не имеют права вмешиваться в мои личные дела. Тала затихла. Она всё так же смотрела в окно, но Квай-Гон чувствовал, как глубоко она задумалась над его словами. Помедлив, Тала вскоре повернулась к нему, побледневшая, с подрагивающими губами. — Квай… — тихо сказала она. — Ты же знаешь… Он взял её за руку и тепло улыбнулся. — Знаю, Тала. Я не хочу, чтобы мы и дальше избегали своих чувств. Всё, что сказал о себе и Оби-Ване, больше относилось к нам с тобой. Я давно люблю тебя и хочу, чтобы мы наконец-то это признали. Нас ничего не ждёт, кроме платонической любви, и мы оба знаем это. Но мы — джедаи, мы справимся. Тала подняла глаза и чуть улыбнулась, положив руку ему на плечо. — Я чувствую себя свободнее, теперь, когда мы открыто поговорили об этом.***
Когда Оби-Ван вошёл в гостиную несколько часов спустя, он застал бывшего учителя и Мастера Талу за личной беседой. К его удивлению, напряжение, которое он постоянно ощущал рядом с ними, исчезло. Они тепло приветствовали его, и Квай-Гон предложил ему вместе с ними посидеть за чаем. Оби-Ван сел напротив и только поднёс чашку к губам, как Квай-Гон заговорил. — Я не просто так пригласил Талу, Оби-Ван. Есть важное дело, которое она хочет с тобой обсудить. Оби-Ван настороженно взглянул на неё, надеясь, что она не объявит о его болезни и не станет уговаривать вернуться в крыло целителей. Догадавшись о его мыслях, Тала улыбнулась, и опасения Оби-Вана исчезли. — Ты помнишь, что я недавно брала у тебя кровь на анализ? Он кивнул, вспомнив, что Тала проводила полный осмотр после того, как его достали из ванны с бактой. — Ты сказала, что со мной всё в порядке. — Да, так и было. Но кое-что изменилось, — Тала остановилась, набираясь смелости для продолжения. — Уровень мидихлориан в твоей крови значительно возрос. Оби-Ван вцепился в край столешницы. — Как… Насколько? — Выше двадцати тысяч, — вместо Талы ответил Квай-Гон. — Почти такой же высокий, как и у Энакина. Он резко вздохнул. Это невозможно. Только Энакин… Но… Но это объясняло его изменившуюся связь с Силой. Объясняло, как сумел он так быстро выздороветь. Как смог он проникнуть за щиты Силы вокруг склада. — И что это значит? — нахмурив лоб, спросил он у них. — Мы не знаем, Оби-Ван. Оби-Ван потянулся к Силе, но, впервые за всё время, что находился здесь, не почувствовал отчаяния, когда не получил от неё ответов. Он ощущал её одобрение и понимал, что однажды она откроет всё ему сама. Подняв глаза, Оби-Ван неуверенно обратился к Квай-Гону. — Прости, но я думаю, чтобы справиться с этим, мне потребуется твоя помощь. Квай-Гон и Тала понимающе переглянулись. — Сочту за честь помочь тебе, мой бывший падаван.***
В следующие недели Оби-Ван уделял много внимания своему восстановлению. В результате он наконец-то избавился от кошмаров и мог с ясной головой проводить время в медитации, без страха обращаться к воспоминаниям. Спустя две недели Тала разрешила ему снова начать физические тренировки. После повторения различных Ката он и Квай-Гон устраивали лёгкие спарринги на световых мечах. В таких занятиях и медитациях возвращались не только телесные, но и душевные силы. Оби-Ван просто принимал, что с ним случилось, и позволял Силе направлять себя. Каждый вечер они с Квай-Гоном обсуждали «вопросы Силы», как они решили это называть. Они говорили о прошлом и о воспоминаниях Оби-Вана, об их развивавшихся отношениях. И, спустя всего несколько недель, они объявили Совету, что Оби-Ван полностью восстановился и готов к новым заданиям в паре с Квай-Гоном. Но, вместо того, чтобы отправить их на миссию, Мастер Йода решил оставить их в Храме, пока не придёт время. Оби-Ван подозревал, что маленький Мастер хочет убедиться в его душевном равновесии, прежде чем отправлять на опасные задания. Йода не любил напрасно рисковать. Поэтому они продолжили ежедневные рутинные занятия, и Тала время от времени участвовала в их долгих вечерних разговорах. Оби-Ван заново знакомился со своими друзьями: Бент, Сири и Гареном. Всё-таки он смог получать удовольствие от их компании. Оби-Ван полностью привыкал к новой жизни. И однажды вечером к ним пришёл Мейс, объявивший, что для них подобрали первую миссию. Тем вечером Оби-Ван, оставив Квай-Гона одного, ушёл в зал Тысячи фонтанов, желая спокойно помедитировать. Подумать о том, что произошло в последнее время. Ещё несколько месяцев назад он вёл уединённую жизнь джедая-изгнанника на Татуине, но сейчас…. Сейчас он был в окружении друзей и узнавал нового, настоящего Квай-Гона. Сила подарила ему новую жизнь, и он воспользуется её благосклонностью. Всё ещё оставались нерешённые вопросы, но Оби-Ван чувствовал себя готовым ко встрече с будущим. Улыбнувшись, он впервые позволил подняться надежде, что будущее изменится к лучшему. Он был готов.