Средоточие зла

Но если ты дурак, то это навсегда, не выдумать заново... О. Медведев

      Женщина в пышном светлом платье привольно устроилась в широком кресле, закинув ногу на ногу. Изящная ажурная туфелька держалась на одном носочке. На точеных смуглых руках поблескивали узкие золотые браслеты, длинные серьги в ушах соперничали в сиянии с хрустальными люстрами в гостиной. Волнистые рыжие волосы пенно лежали на оголенных плечах, глубокий вырез декольте больше обещал, чем скрывал.       "Что делает тут эта женщина, мой император?" - Янус говорит это не вслух, лицо его не выражает даже тени приветливости. Вслух говорит:       - Вы посылали за мной, сир?       Император не посылал. Ему очень неплохо было тут наедине с Бериной, самой сумасшедшей коронованной авантюристкой Темного альянса. На литом столике со стеклянной столешницей чайный прибор, печенье и сахар - со стороны императора безукоризненная чистота, с той стороны, где Берина, все в крошках.       Аид обернулся к вошедшему, но Берина как всегда опередила его:       - О, ты ничуть не изменился, Яно.       Как будто он мог измениться...       - Ты тоже, королева Берина.       Янус прошел в зал и, минуя этикетный поцелуй руки, остановился за спинкой императорского кресла - Аид это терпеть не может, но это знак - "ты в опасности, мой император".       - Ты пришел вовремя, Яно. Мы с Её Величеством как раз обсуждали план осенней кампании...       На наглом кошачьем лице темной королевы торжество и предвкушение победы. Иначе и быть не может. Та сторона, на которой играет император Аид, никогда не проигрывает. До сих пор не проигрывала. Значит, на этот раз её безумный прожект удастся, в чем бы он ни заключался.       ...А заключался он в следующем. Во время традиционного Осеннего бала, что с блеском ежегодно проводит Светлый союз, Темный Альянс нападет на дворец, в котором соберутся короли и королевы. Одновременно войска союзников проникают на планеты, лишившиеся к тому времени своих правителей, и захватывают их. Каждом участнику в управление отдается кусок захваченной Галактики.       - Во владение, - негромко поправляет Аид.       - Тебе - во владение, - легко соглашается Берина. С императором Аидом лучше не спорить. Впрочем, Берина подозревала, что после того как над планетой воинов Эйрен прокатится гнев молодого императора, там нечем уже будет править, а значит, нечего и жалеть.       Лорд Янус хмурится. Он подозревал и раньше, что молодой Аид не простит своим родителям заброшенного детства, не забудет, вернется на свою планету так или иначе. Так - это покрыв планету пеплом. Но в другое время за Эйрен заступился бы Светлый Совет. Теперь не заступится.       Берина смеется и кажет белые острые зубки, улыбка Аида сдержанна.       ...Все будет именно так. Огонь с неба, воинство демонов в черной с золотом форме, пыль и пепел. И лорд Янус, генерал императорских войск, будет отрешенно смотреть со стороны, как уверенно и безжалостно отдает команды молодой император - его школа... и школа прежнего императора. Синий взгляд потемнел до черноты - только потому и видно, сколько злобы, сколько обиды и ненависти скопилось в его сердце. И ветер родной планеты гонит черные хлопья дыма ему в лицо.       "Ты должен был вернуться иначе - или не возвращаться совсем..." - снова не говорит ему Янус. Как много он не сказал, ни вслух, ни телепатически - с той минуты как встал за спинкой его кресла в тот памятный день. Как часто ощущал он чувство вины, от которого хотелось умереть. "Ты должен был прогнать её, мой император..."       Но говорить уже поздно. Вслед за императором поднимается он по главной лестнице дворца - теперь она окрашена алым, и кровь каскадами стекает по ступеням. Вдали затихают звуки боев, воинов Эйрена остается все меньше. Но ненависть еще не утолена. Магической волной открывает Аид дверь за дверью, пока не останавливается у двери своей детской. Миг замешательства - и вот в щепы разлетается и она. Император Аид оказывается лицом к лицу со своим прошлым, будто зеркало отразило. Синие глаза под золотистой челкой и такая знакомая бессильная ярость, не страх... страх неведом был принцу Антариону. Не знала его и принцесса Аура. И та, кого она закрывала собой, тоже не боялась их. Принцесса с Жемчужины, Мирра, дочь королевы Мириаль - зеленые глаза как глубины океана... как у матери...       "Мой император..." - и нечего больше сказать. И не нужно заглядывать ему в глаза, чтоб понять, что нет в них больше черноты. Потому что бьются сердца, отмеряют капли крови - и ни одна еще не пролита на ковер.       - Этих доставить в мой дворец живыми. - Разъяренная стихия ударилась о скалу и рассыпалась, отступила. Императору легко прикинуться занятым. - Яно... проследи, чтоб их не обижали.