La Trahison

Рошелль провела остаток ночи на полу своей комнаты. Стоило двери закрыться, ноги девушки совсем отказались держать ее, и слизеринка рухнула на ковер. Время, что она не могла пошевелиться, казалось часами. Наконец, когда лучи солнца стали проскальзывать в комнату через окно, девушка открыла глаза с мыслью, что она не может бездействовать. Она поднялась и, шатаясь, прошла к письменному столу, откуда достала перо и кусок пергамента. Рошелль попыталась начать писать, несмотря на дрожь в руках. Перо постоянно оставляло кляксы, но ей удалось закончить письмо, после чего девушка затрясла клетку Эмбер, чтобы разбудить сову. Привязав свиток к лапе сонной птицы, слизеринка осторожно погладила ее по крылу: — Доставь его как можно скорее, Эмбер. И дождись ответа, — прошептала Рошелль. Затем она подошла к кровати, из-под которой вытащила старую дорожную сумку, чтобы расстегнуть ее и быстро бросить туда одежду и другие вещи. Сложив все необходимое, девушка застегнула молнию и села, в нетерпении ожидая возвращения Эмбер. Было около девяти утра, когда раздался стук в дверь. Староста Слизерина проигнорировала его, но стук повторился. Голос ее отца прозвучал приглушенно из-за разделявшей их двери: — Рошелль? Ты уже не спишь? Почему дверь заперта? Рошелль замерла. Она не могла увидеть его, не сейчас. Но если она не откроет дверь, она знала, что он быстро найдет способ, как самому это сделать. Глубоко вдохнув, слизеринка медленно подошла к двери и отодвинула защелку. Мистер Виттори вошел в комнату с напряженной серьезностью на лице: — Ты не спишь. Хорошо. Нам нужно поговорить. Девушка молча села на кровать. Она не могла выдавить из себя и слова. И даже если бы смогла, Рошелль понятия не имела, что бы она сказала. Ее отец стоял со строгим выражением лица, когда взгляд его упал на дорожную сумку у дочери на кровати: — Ты куда-то собралась? — В гости к подруге, — ответила девушка. — Она пригласила меня на несколько дней. — Твоя мать сказала, что это будет двадцать пятого. — Я решила перенести все на пораньше. Несколько секунд Альфред мерил комнату шагами все с той же неприступностью в глазах. Затем он поднял взгляд на дочь: — Рошелль, я хочу, чтобы мы были откровенны друг с другом. Я знаю, что-то, что ты увидела прошлой ночью, могло удивить тебя… Рошелль издала сухой смешок: — Удивить? Отец, удивляют дорогие подарки на день рождения. То, что я почувствовала прошлой ночью, было далеко от удивления. Отец впился в нее взглядом: — Так ты уже узнала. — Я видела Черную Метку Люциуса. Я думала, что он — запутавшийся мальчишка. Я понятия не имела, что на самом деле это — семейное дело, — девушка выплюнула последние слова. — Ты не будешь говорить со мной таким тоном. Я твой отец, ты не судишь мои действия, — отрезал мистер Виттори, прежде чем глубоко вдохнуть и заставить себя успокоиться. — Я понимаю, что ты напугана. Но ты должна знать, что я всегда защищу тебя. Тебе не о чем волноваться. Слизеринка одарила отца ледяным взглядом: — Понятно. А кто будет защищать детей-магглов, чьих отцов ты убил? Кто будет защищать семью Даниэля Лонгуила, когда ты избавишься от них? — Ты не будешь со мной так разговаривать! — он, определенно, теперь злился, но девушка осознала, что ей все равно. Его гнев не мог даже сравниться с ее болью. — Как же я должна разговаривать с тобой, отец? Так, как ты говоришь с Волдемортом? — поинтересовалась Рошелль. — Мы не используем это имя в этом доме! — прошипел Альфред, глаза которого в страхе распахнулись. Он уставился на дочь, спокойно сидящую на кровати. — Именно поэтому я ничего тебе не говорил. Ты слишком невинна, слишком юна, чтобы понять… — Слишком юна? Вы не считали Люциуса слишком юным, чтобы присоединиться к вам! Как вы могли так с ним поступить? Ты знаешь, насколько он напуган? Он убеждает себя в том, что приносит какую-то там честь своей семье… Альфред нахмурился: — То, что сделал Люциус, было решением его отца, а не моим. Я не в ответе за твоего двоюродного брата, но я в ответе за тебя. И сейчас ты быстро разберешь эту сумку и спустишься на завтрак со мной и твоей матерью. Девушка покачала головой. — Нет. Я еду к Лили. У меня все готово, осталось только дождаться ответного письма. Я должна вернуться двадцать шестого, но не советую томиться в ожидании. Бросив взгляд за окно, она с облегчением заметила летящую к дому Эмбер. Рошелль поднялась, чтобы впустить птицу, но отец остановил ее. — Ты никуда не едешь, — фраза прозвучала как приказ; стоило слизеринке двинуться, мистер Виттори схватил ее за руку и резко потянул назад. — Я сказал, сядь на место! Она спокойно опустила взгляд на сомкнувшиеся на ее руке пальцы отца. Рукав приподнялся на его запястье, и девушка четко видела нижнюю часть черепа и змею, выползающую из него. Рошелль заглянула в глаза мужчины со льдом в ее собственных: — Ты собираешься ударить меня, отец? Давай. Все, что это сделает, так это докажет, что ты действительно являешься тем чудовищем, что я увидела этой ночью. Альфред выглядел так, будто она отвесила ему пощечину. Тут же выпустив руку дочери, он в отвращении отступил назад, будто бы не в силах поверить в то, что только что сделал. Последовала пауза, пока он смотрел на нее. Слизеринка не знала, что именно она видела в этом взгляде. Гнев, обида — но было и чувство боли. Оторвав взгляд от лица отца, девушка развернулась и открыла окно, чтобы отвязать письмо от лапы Эмбер. Дверь с грохотом захлопнулась у нее за спиной. Обернувшись, Рошелль увидела, что мистер Виттори покинул комнату. Кусая губы в попытке не дать волю слезам, она быстро развернула письмо и прочла несколько слов на пергаменте. — Дипси? — позвала девушка. Через несколько секунд эльфиха появилась посреди комнаты: — Да, мисс? — Мне нужно, чтобы ты отвела меня по этому адресу.

***

Рошелль все-таки не могла скрыть чувства приятного волнения. Когда они с Дипси оказались возле сада Эвансов в Коукворте, слизеринка внезапно осознала, что еще ни разу не встречала ни одного маггла. Конечно, у нее были теоретические знания с уроков по маггловедению, но реальная встреча — это совсем другое дело. — Вот этот дом, мисс, — сказала эльфиха. Девушка кивнула, разглядывая здание. Дом был красиво выложен кирпичом: ничего грандиозного, но жилье казалось уютным. Ухоженный сад с несколькими небольшими клумбами. Рошелль улыбнулась: все выглядело очень по-домашнему. — Что-то еще потребуется, мисс? Слизеринка повернулась к Дипси, когда вдруг вспоминала, что они в маггловском районе, и она точно не может разгуливать с домовым эльфом средь бела дня. Девушка кивнула, быстро забирая у эльфихи свою сумку: — Да, Дипси, тебе лучше идти. Не очень хорошо получится, если тебя здесь увидят. Несмотря на некоторое непонимание на лице, Дипси, ответив кивком, тут же исчезла. Взяв сумку, Рошелль быстро прошла к крыльцу, стараясь не помять траву или не наступить на какой-нибудь цветок по пути. Вскоре после того, как она позвонила в дверь, послышались быстрые шаги. — Рошелль! — радостно выкрикнула Лили. На девушке была обычная маггловская одежда, а ее рыжие волосы свободно спадали на плечи. — Наконец-то ты здесь! Я так радовалась, когда пришло твое письмо. То есть, вообще-то я спала, но твоя сова меня разбудила. Она весьма настойчивая, не так ли? Староста Слизерина улыбнулась: — Думаю, да. Лили, я ведь не создаю никаких проблем, правда? Я знаю, что мы договорились о двадцать пятом, но… Гриффиндорка замотала головой, помогая подруге занести сумку с вещами в дом. — Конечно, нет! В смысле, я, конечно, немного удивилась: твое письмо пришло посреди ночи… Все ведь в порядке? Рошелль не смогла скрыть гримасы на лице. — О нет. Что случилось? Что-то с твоими родителями? — Не… Не совсем. В смысле, мы немного поспорили. Я просто хотела выбраться из дому. Не волнуйся, я уверена, скоро все успокоится. Девушка чувствовала себя жутко от того, что ей пришлось врать Лили. Это был вовсе не небольшой спор, и вероятность того, что «скоро все успокоится» была немыслимо мала. Но почему-то слизеринка не могла заставить себя заговорить об этом. Ей хотелось насладиться теми несколькими днями, что она собиралась провести в этом месте. — Вот как. Мне жаль, — ответила гриффиндорка, улыбаясь подруге. — Не волнуйся, я уверена, ты скоро почувствуешь себя лучше. Пойдем, мама на кухне, она захочет с тобой познакомиться. Миссис Эванс понравилась Рошелль в тот самый момент, когда она увидела ее. Это была невысокая женщина с пухлыми щеками и такими же рыжими волосами, как у ее дочери. В фартуке и с мукой на руках, она металась по кухне. Из-за широкой улыбки и теплого приветствия, которыми она встретила гостью, на душе у Старосты Слизерина сразу потеплело. Женщина рассказала им, что печет печенье, и что готово оно будет через полчаса; так что, девушки были отправлены наверх, чтобы положить вещи Рошелль в комнату Лили. — Я достала старый надувной матрас с чердака — надеюсь, ты не против, — виновато произнесла Эванс. — У нас есть гостевая комната, но там сейчас ремонт. Можем спать на нем по очереди, ты все равно здесь всего на несколько дней. Ее гостья пожала плечами, запрыгивая на матрас. Рошелль сама не заметила, как на лице появилась детская улыбка, когда матрас запружинил под ней. — Мне нравится! На самом деле, он довольно удобный… Я никогда еще на таком не спала. Лили с силой приземлилась рядом: так, что подруга соскользнула с матраса и оказалась на полу. Обе они смеялись до тех пор, пока не раздался стук в дверь. Быстро поднявшись, гриффиндорка открыла ее. На пороге стояла немного угловатая девушка, на вид на несколько лет старше Лили. При виде Рошелль на лице ее появилась презрительная ухмылка. — Вижу, твоя уродка-подружайка здесь. Неужели тебе так надо тащить их домой? Глаза гриффиндорки сузились: — Уйди, Петунья. — Только если вы две не будете шуметь. Вернон сегодня придет на ужин, и я не хочу, чтобы вы испугали его своим уродским поведением. Лили захлопнула дверь прямо перед носом у Петуньи, закатив глаза. Обернувшись, она увидела непонимание на лице гостьи: — Твоя старшая сестра? — Да. Ей не особо нравятся волшебники. Она вроде как завидовала, когда я получила письмо из Хогвартса, а она нет. Она не настолько плохая, правда, но, думаю, ей сложно быть с тобой вежливой. Рошелль кивнула. Если волшебникам можно ненавидеть магглов, она не видела причин, по которым магглам нельзя ненавидеть волшебников. Она просто отметила про себя, что будет держаться подальше от Петуньи Эванс. — А кто такой Вернон? — Парень Петуньи. Он немного свинья. Слизеринка улыбнулась.

***

Рошелль должна была признать, что следующие два дня у Эвансов пролетели, как одно мгновение. Миссис Эванс готовила самое вкусное шоколадное печенье из всего, что девушка когда-либо пробовала, и была очень польщена тем, что гостье оно так нравится. Мистер Эванс тоже оказался очень приятным человеком, сильно заинтересованным в том, как работает Министерство Магии и в чем заключаются обязанности в нем отца Рошелль. Петунья была единственной, кто бросала в сторону слизеринки недружелюбные взгляды, но девушки все равно ее мало видели. Она обычно сторонилась сестры и ее подруги. — Вон там парк, — с улыбкой указала гриффиндорка. — Я постоянно ходила туда в детстве. Мы с Петуньей вечно дрались за качели. А если пройти прямо и свернуть налево, там пекарня, где продаются лучшие на свете шоколадные маффины, может, мы сможем зайти туда чуть позже сегодня. Девушка кивнула. Они без особой цели бродили по окрестностям, которые Лили показывала подруге. Рошелль не могла не признать, что была удивлена. Староста Слизерина раньше понятия не имела, что из себя представляет маггловский город, но, честно говоря, она не видела большой разницы. — А там что? — спросила Рошелль, указывая в другую сторону. — А, эм, это место называется «Паучий Тупик», — пробормотала Лили, вдруг заметно смутившись. Она запнулась на несколько мгновений, прежде чем тяжело вздохнуть: — Сев… Эм, Снэйп там живет. Слизеринка удивилась. Она знала, что Лили и Северус дружили на первых курсах, но не то, что они живут так близко. Честно говоря, к тому времени, когда Рошелль с Лили подружились, Староста Гриффиндора уже оборвала все связи со Снэйпом. Они с ней никогда о нем особо не говорили. — Вот как. Это, должно быть, здорово, сюда ведь можно дойти пешком. Эванс кивнула: — Да, так и есть. А! И я чуть не забыла, вот она — книжная лавка, где я покупаю все те маггловские книги, которые даю тебе почитать. Пойдем, посмотрим, нет ли чего нового. Огромное количество книг в лавке поразило девушку. Изумительно было, сколько всего есть романов, и она точно не видела столько одновременно. Рошелль одну за одной снимала книги с полки, с любопытством читая аннотации на обложках. Ей так хотелось какую-нибудь, но… — Собираешь купить это? — поинтересовалась Лили, заглядывая через плечо подруги, чтобы рассмотреть книгу в ее руках. — Кажется интересной, правда? Слизеринка покраснела, быстро ставя роман на место. — Эм, нет, думаю, не стоит. — Да, почему же? Ты обожаешь такие. — У меня, — она запнулась, — вообще нет маггловских денег. Признаться в этом Рошелль было не так легко. Она привыкла постоянно иметь при себе деньги на все, что ей хочется: оба родителя всегда давали ей больше, чем было на самом деле нужно. Чувство отсутствия денег было ей в новинку. Лили закатила глаза: — Не глупи, я куплю ее тебе! — Нет, Лили, незачем… Схватив книгу, гриффиндорка направилась к кассе. — Не спорь со мной. Если тебе так хочется вернуть мне деньги, можем пойти в «Три Метлы», когда начнется учеба, и ты можешь купить мне столько стаканов сливочного пива, сколько я смогу выпить. И, поверь, я могу выпить немало… Рошелль засмеялась, чувствуя, как внезапно исчезает стыд: — Договорились, таковы условия сделки. Девушки вернулись домой поздно вечером, когда миссис Эванс уже почти закончила готовить ужин. Слизеринка помогла ей накрыть на стол, в то время как ее подруга, заметив сову, ждущую ее в столовой, поспешила подняться к себе в комнату, чтобы ответить на письмо. — Кто там, дорогая? — поинтересовалась миссис Эванс, когда Лили спустилась с конвертом в руках. — Это ведь не из школы? Девушка покачала головой. На лице ее просматривались стыд и смущение. — Вообще-то, нет. Эм, Джеймс Поттер написал мне. Ее мать улыбнулась: — Тот мальчик, на которого ты раньше постоянно жаловалось? Это очень мило. Ты разве не говорила, что он собирается зайти к нам на этой неделе? Мы бы с удовольствием познакомились с ним, не правда ли, Патрик? Мистер Эванс, сидящий неподалеку с книгой в руках, посмотрел на них поверх очков: — Мальчик? Да, разумеется. Прошло немало времени с тех пор, как я спугнул последнего. Не хочу потерять хватку, — пошутил он. Лили вспыхнула: — Папа, нет. Я помню, как ты издевался над Верноном, когда Петунья впервые привела его к нам. Я точно не познакомлю тебя с Джеймсом, если ты опять будешь так себя вести. Мужчина рассмеялся: — Не могу ничего с собой поделать, дорогая. Моя задача — убедиться, что парни, которых вы, девчонки, приводите в дом, вас достойны. Уверен, отец Рошелль делает то же самое. Правда, Рошелль? Рошелль ответила неловкой улыбкой. Она не была уверена, как объяснить, что в ее случае с куда большей вероятностью парня бы в дом привел ее отец. — Конечно, мистер Эванс. Но я могу поручиться за Поттера. Уверена, он не обидит Лили. Ужин оказался очень приятным. Петунья не стала спускаться, предпочитая есть у себя в комнате, потому что она что-то учила. Беседа шла легко, вращаясь в большинстве своем вокруг Лили и Джеймса. Слизеринка едва ли не завидовала: она бы хотела иметь возможность просто привести домой парня, чтобы ее родители шутили на этот счет. Мысли метнулись к Сириусу, и девушка не смогла удержаться от мысли о том, что это могло бы быть возможным. Если бы только он не сбежал из дому… — Можно с тобой поговорить? — спросила Лили, отводя ее в сторону после ужина. Девушки сели на диван в гостиной. — Насчет Джеймса. Он придет завтра, и, эм… С ним будет Сириус. Рошелль нахмурилась: — Вот как. — Прости, пожалуйста! Просто, дело в том, что мы думали о том, как представить его моим родителям с июня месяца, и я сказала ему, что это должно произойти до того, как ты приедешь, но мы перенесли твоей приезд на пораньше, и… Я не знаю, что делать. Я могу сказать ему, что мы можем устроить все в другой раз, если это поможет. Староста Слизерина покачала головой: — Однозначно нет. Я вижу, что ты долго этого ждала, я не собираюсь все портить. — Но все это с вами с Сириусом… — видно было, что гриффиндорка все еще сомневается. — Я знаю! Я просто попрошу Джеймса прийти одного. Он хотел привести с собой Сириуса, только чтобы все было менее неловко. Ты знаешь Сириуса, он любого заставит смеяться… Рошелль уверенно замотала головой: — Лили, нет. Скажи им, пусть приходят, все абсолютно нормально. Ничего не будет неловко, вокруг ведь столько людей. Правда, я не вижу в этом никакой проблемы. Лили нахмурилась: — Ты уверена? — Абсолютно. В крайнем случае, я спрячусь под кроватью наверху. Гриффиндорка рассмеялась. — Это будет трудновато с надувным матрасом…