Персики и гранат

Я покачнулась, но устояла на ногах, вдыхая и выдыхая через нос. В голове зазвенело, а табун мурашек пробежал по спине. Телефон выскользнул из руки, и он бы уже упал на твёрдый пол, размозжая вдребезги экран, но сначала с плеча у меня слетела сумка, и мобильник приземлился прямо на упавший рюкзак. Из динамика еще доносились приглушенные крики: — Мне жаль, Мила… Милс? Эй, Мила! Мила, ты меня слышишь? — я затуманенным разумом установила голос Стайлза. — Слышишь, не паникуй. Мне жаль, но мы сможем помочь Айзеку. Перед глазами кружили блики, и я в защитном жесте выставила вперед левую руку, пытаясь прикрыться от этого. Отчаяние хлестало меня по щекам. Мне не было как-то по-особенному плохо — мы не были с отцом близки, да и отцом я его не могла назвать. Но фактически он подарил мне жизнь, хоть и не специально. Зато сейчас изнутри убивало другое — я видела этого человека меньше, чем сутки назад, а теперь я знаю, что больше вообще его не увижу. Мы не созванивались целый год и редко виделись, когда я ещё жила в Бейкон Хиллс, но он был моим отцом. Пусть очень ужасным, но человеком. Человеком, который не заслужил такой неожиданной смерти, как и все те люди, которых убил Питер. Лёгкие сжались, чувствуя, как внутри все крошится в щепки. Сверхъестественное настигло мою семью. Даже не в тот момент, когда я стала оборотнем, не когда Айзек согласился на укус, а сейчас. Я сглотнула и подняла вещи с пола, поднося трубку на безопасное расстояние к уху. — Да, Стайлз, я тебя слышу, — выдохнула я. — Где его нашли? С секунду стояла тишина со стороны парня, словно он обдумывал, стоит ли это вообще говорить, но потом я услышала ответ: — По Дисней-уорлд в нескольких домах от выхода на трассу. Я судорожно вздохнула, медленно передвигая ноги к главному корпусу. — А что, тебе это что-то дает? — настойчиво поинтересовался Стилински. — Это я виновата, Стайлз… — свободную руку я сжала в кулак, перестав теребить лямку рюкзака. — Если бы я его там не бросила… Мой тон окрасило отчаяние, а глаза начало жечь. Я могла его спасти. Со своими силами, волчьим чутьем… Если бы понадобилось, я бы даже завыла, призывая Дерека. Но я просто ушла и бросила его. — Что? Мила, ты же говорила, что ходила к Айзеку, — сказал друг, а я услышала, как где-то рядом с ним хлопнула дверь. Сердце в ускоренном темпе отбивало непривычный ритм, а к горлу подкрадывался комок. Я приземлилась на лавочку у пустующего кабинета, слыша, как Стилински включает кнопку громкой связи. Рассказав друзьям вкратце о побеге близнеца, я ещё больше убедилась в том, что это моя вина. Ведь мне ничего не стоило остаться и вернуться, а с моими сверхчеловечьими навыками мне уж точно удалось бы что-нибудь сделать. Безысходность буравчиком вгрызалась мне в кожу. — Нет, Милс, это не твоя вина, — в динамике прозвучал голос Скотта. — Да, ты не виновата в том, что не вернулась спасать его, — поддержал друга Стайлз. — Сейчас больше надо думать об этом чертовом засранце, которого ты зовешь братом! — Он же подросток, его не могут запереть в камере, — попыталась вернуться в нужное русло я, цепляясь за мысли о близнеце, как за спасательный круг. Раньше у меня хоть немного получалось. Айзек разграничивал мой мир на нормальный и тот, который я предпочла бы не знать, но теперь. Он стал оборотнем. Променял данную ему человечность на когти и шерсть. — Только если нет свидетеля, — напомнил сын шерифа. — А он есть. — Что? — удивилась я, вскакивая с сидения. Сердце все ещё грохотало у меня в груди. — Кто это? — Джексон, — выдохнул Стилински. — Он живет с твоим братом через дорогу. Сейчас мы у кабинета директора, где он дает показания моему отцу. Я перешла на легкий бег, направляясь к указанному месту. Одной рукой мне приходилось крепко сжимать телефон, а другой — придерживать лямку портфеля на плече. Завернув за угол, я увидела сидящих на скамейке у кабинета Стайлза и Скотта. Шериф вышел из помещения с одним из помощников, бросив что-то МакКолу, они ушли в сторону выхода. Следом показались Джексон и дедушка Эллисон Арджент. Он, слишком спокойно улыбнувшись, пригласил парней войти, а Уиттмор вальяжной походкой направился в восточный корпус школы, где находились все наши шкафчики. Я, кинув друзьям свой самый обескураженный взгляд, пальцами зацепила лямку рюкзака и твердым шагом направилась за сокапитаном по лакроссу. Подойдя к Джексону, я громко захлопнула дверцу его ящика, которую он успел распахнуть, и зло воскликнула: — Уиттмор, какого черта?! В вопрос я вложила все хлеставшие внутри меня эмоции, а парень передо мной облакотился плечом о ряд сберегательных камер и в непонимании уставился на меня. — Что ты сказал шерифу? — вздернув брови вверх, прошипела я. — То, что должен был, — безэмоционально ответил Джексон, буравя меня раздраженным взглядом. — Слушай, МакФлай, я просто отвечал на вопросы. Я резко схватила парня за воротник рубашки, выглядывающий из-под белого свитера, и, наклонившись на пару миллиметров вперед, просвистела в его смазливое личико: — Почему ты не сказал им обо мне? Ведь ты видел меня, — я зорко следила за каждым мускулом на лице Уиттмора, но ни один из них даже не дрогнул. Лишь глаза суетливо искали защиту. — Видел, как я садилась в машину. Почему, Джексон? Я немного дернула за воротник и отпустила его, смотря на побелевшие костяшки своих пальцев. Этот день окончательно добьет меня своим полнолунием. — Не захотел, — расслабился парень, скрещивая руки на груди. — А что, вы вдвоем своего отца… — Уиттмор приподнял одну бровь в своей манере. — «Того»? Коридор оглушил грохот — я локтем зарядила в дверцу шкафчика Джексона, на которой теперь оказалась большая вмятина. Оттолкнувшись плечом от ящика, я, полностью пародируя самую спокойную свою походку, направилась в другую сторону. Пройдя несколько метров, я обернулась, смотря на ошеломленного парня, рассматривающего свою покалеченную камеру, и бросила: — Ты змея, Джексон. Уже не смотря на убивающий меня взгляд Уиттмора, я направилась к кабинету директора, откуда выходили Скотт и повесивший голову Стайлз. Прозвенел звонок, и коридоры начали наполняться гулом разговоров учеников. Джерард Арджент провожал друзей странным взглядом, пока не перевел его на меня. — О, Мила, верно? Подруга Эллисон, — старческим голосом спросил он, а я утвердительно мотнула головой. — Мистер Харрис был недоволен сегодня твоим поведением, поэтому, боюсь, тебе придется остаться у него после уроков. Рядом Стилински расцвел в улыбке, роняя свою ладонь мне на плечо. — Ладно, идите на перемену, а мне, наверное, стоит вернуться к директорским обязанностям, — Джерард улыбнулся и прикрыл дверь кабинета. Я с негодующе-удивленным взглядом отошла от стены на несколько метров. — Мне надо спрашивать или… — Или что здесь делает дедушка Эллисон? — закончил Стайлз, поджав губы. — Мы без понятия. Ох, как часто я слышу или представляю, что слышу, эту фразу. И честно, от ее изобилия меня уже начинает подташнивать. Примерно также, как и от избытка трындеца в нашей жизни. Я готова просто закутаться с головой в покрывало и запереть дверь в комнату, отгораживая себя от этого мира. Мне совсем не нравится это чувство — вечного страха, что что-то может случиться, а кто-то может умереть. Мы медленно направились к нужным кабинетам. Кажется, у Стайлза и Скотта сейчас будет общество и право, а у меня — физкультура. Из-за того, что Финсток не умеет, как он выразился, «ладить с девчонками», нас подкинули молодой женщине, которая холила и лелеяла идею о том, чтобы создать команду поддержки лакроссникам. На развилке коридоров нам пришлось расстаться, и я поплелась в раздевалку надевать спортивные вещи. На уроке мне стало только хуже от всего, что давило на меня сверху, как пресс. Мне хотелось только закрыть уши руками и кричать, срывая голос. Меня будто кувалдой огрели. Луна с каждой минутой оказывает на моего внутреннего волка всё большее влияние, и я уже сейчас хочу выпустить когти, если мне от этого станет легче. А от мысли, что альфные зубы Дерека, прокалывая плоть, вонзились в какую-то часть тела близнеца, я, сорвавшись с выступа и вскрикнув, слетела со скалодрома. Дважды. После этого женский вариант Финстока разрешил мне провести остаток занятия на скамейке и наблюдать за происходящим издалека. После звонка все вместе со мной выгрузились в коридор, и я поплелась в раздевалку. — Эй, ты в порядке? — из-за дверцы своего шкафчика показалось лицо Эллисон с темными локонами. — Айзека арестовали, — тихо пожаловалась я, складывая штаны на верхнюю полку. — И мы не уверены, что клетка выдержит оборотня в полнолуние. Говорить об отце не хотелось. Только от одной этой мысли огонь внутри меня выжигал все до пепла. — Тогда нам надо достать его оттуда раньше, — доносился из-за шкафчика голос брюнетки. — Жаль, что нет «нас», есть только Стайлз и Дерек, — отозвалась я грустно, хотя понимала, что, возможно, Арджент хочет лишь помочь. Но мысли о Хейле, наоборот, лишь прошили меня насквозь, словно насаживая на иглу. Только я начала испытывать к нему относительное сожаление, как он ударил меня ножом в спину и провернул до рукояти. Мой телефон разнес мелодию где-то на дне портфеля, и я, натянув клетчатую рубашку поверх футболки, нашла сотовый под грудой учебников, которые не успела выложить. — Мам? — настороженно произнесла я в трубку, сдвинув зеленый ярлычок. Если она сейчас начнет говорить о переезде — я не выдержу. — Мила, у меня плохие новости, — послышалось из динамика. Я замерла, ожидая продолжения. Например, я несильно расстроюсь потере билетов на самолет. — Твой отец мёртв, и Айзека арестовали за это на сутки. Я выдохнула, захлопнула дверцу ящика и, закинув рюкзак на плечо, пошла в коридор. Только моя мама могла сообщить об убийстве отца по телефону. — Я не верю, что Айзек виновен, — медленно произнесла я, но теперь в моем мозгу медленно зашевелилась странная мысль — мы втроем были в тупике; вышли двое — я и брат, но я не убивала отца. Вопрос: кто это сделал? — Конечно, милая, я тоже не верю, но, думаю, наш переезд придется отложить… навсегда. Я, зажав динамик рукой, радостно бы взвизгнула, если бы это не было так грустно и опасно на сегодняшнюю ночь. Коридор, по которому я шла, почему-то был пуст, и мои шаги отдавались несильным гулом. — Ты сможешь его вытащить? — вдруг спросила я. Моя мама была журналистом, у нее не меньше связей в этом городе, чем у начинающей звезды. За окнами у главного выхода я заметила полицейские машины и прибавила шаг. Из-за угла слева вылетел Скотт, и мы вдвоем распахнули двери, смотря, как увозят моего брата. — Нет, потому что это всего на сутки с участием свидетеля, — раздалось в моей голове из динамика. — И теперь я его официальный опекун. — Я перезвоню, мам, — кинула я, не смотря на экран, отвела мобильник от уха и заблокировала, кинув в карман. Лицо Айзека медленно удалялось, а мы с МакКолом продолжали видеть его в маленьком пыльном окошке. — Мила, твой брат просто идиот! — продолжая смотреть за полицейской машиной, сказал Скотт. У меня в голове резко что-то прогремело, а чувства опять оказались обострены до предела. — В этом у нас есть с ним что-то общее, — ответила я, поворачивая голову в сторону друга. — Мы тоже идиоты, Скотт! Его игра в лакросс, запах чужого оборотня — надо быть кретином, чтобы не догадаться! МакКол с выражением лица, на котором выступило просветление, кивнул мне. Но не успел он ничего ответить, как шум шин черной Камаро послышался совсем близко. Шевроле Хейла припарковалась у главного входа в школу. Дверца совсем без скрипа отворилась, и я услышала размеренный и строгий голос Дерека: — Давай. Только я было хотела сорваться — чтобы запрыгнуть в машину или надрать волчаре рожу — я не знала, но крепкие руки друга меня остановили. Гнев отразился на моем лице, полыхая в венах, окрашивая мир в алый. Дерек чертов Хейл не имел никакого права портить жизнь моему брату. Я с трудом сцепила зубы, чувствуя, как клыки начали удлиняться. — Нет, Милс, не привлекай внимания Джерарда, тебе надо к Харрису, — МакКол смотрел мне прямо в глаза. Карие — в карие. — Стайлз уже там, а я поеду с Дереком. Айзек — и моя ответственность тоже. Не успела я ответить, как друг быстро спрыгнул по ступеням, залетая на переднее сидение. Машина, оставляя на дороге черные следы от трения с резиной, сорвалась с места, а я осталась стоять на веранде, пытаясь подавить в себе чувство злости на этого супер-мерзкого-гадкого-неизвестно-что-о-себе-возомнившего-Дерека-дементор-его-дери-Хейла. Кажется, теперь я поняла, какие чувства нас с ним связывают. Потому что я его ненавижу. И если Скотт как-нибудь даст мне разобраться с этим Альфачом, то он уйдет от меня импотентом. Я, фыркнув, поплелась в кабинет биологии, откуда сбежала сегодня утром. — Приветствую, — холодно поздоровалась я с Харрисом и потащилась к месту у Стайлза, закинув рюкзак на парту. — Итак, МакФлай, хорошо. Доставайте вашу работу и начинайте делать, — отозвался учитель, следя за моими движениями с гаденькой ухмылкой. Я сделала вид, что достаю вообще все недоделанные работы, которые у нас есть, и начинаю усердно выполнять их, заполняя все клеточки тетради содержимым. Стоило химику отвернуться и углубиться в свое заполнение журнала, как я, пригнувшись к парте, поведала другу о том, что Скотт смылся с Дереком. После этого время медленно потекло, сначала подбираясь к четырем, а потом наматывая круги в виде стрелок по циферблату. В какой-то момент знакомая мелодия, которая стояла на звонке у друга, прозвенела на столе у Харриса, и учитель быстро нажал «Отбой». Я с недоумением повернулась к Стилински. — Твой телефон у этого годзиллы? — вопрошающим шепотом воскликнула я. — Да, но что еще хуже так это то, что мне никто не звонит просто так, — напомнил Стайлз, заставляя меня нервно покусывать кончик карандаша, который я отложила, чтобы резко нагнуться за своим мобильником. Едва я включила на нем вибрацию, как Харрис ледяным тоном заявил, что МакФлай ничему не учит жизнь, и телефоны на его отработках должны лежать у него на столе. Я, нехотя поднявшись с места, с трудом контролировала себя, чтобы не зарычать на него, и поплелась класть трубку возле этого тирана. С приближением ночи луна становилась всё полнее, а я — сильнее и хищнее. Клыки уже готовы были показаться наружу, а когти — вылезти из ногтей, и я из сил, которые были уже на исходе, пыталась держать себя в руках. Когда мы со Стилински вылетели из кабинета на улицу, было уже темно и прохладно, ветер развевал полы моей клетчатой рубашки, одетой поверх футболки, пока мы бежали к джипу. Вряд ли бы я сейчас смогла вести свой байк, но я скучала по нему. Мама обещала купить мне новый, когда мы переедем в Лас-Вегас. Ну, а теперь, наверное, к концу учебного года, который я должна буду закончить лучше, чем «нормально». И вроде бы это должно было способствовать моей усиленной мотивацией к учебе. И это бы мне лучше давалось, если бы не было этого полнолуния, грузовиков, сбивающих меня, и Дерека Хейла. Стайлз раньше меня набрал на трубке пропущенный от Эллисон и прислонил сотовый к уху. — Да, зараза Харрис только сейчас нас выпустил, телефоны были у него. Я сейчас привезу Милу к дому Айзека — там уже должен быть Скотт. У тебя что? — парень отвел мобильник, получив ммс-ное сообщение, и тяжело выдохнул. — Да, это волчий аконит, — друг настороженно оглянулся на меня. Я видела, как на его лице отразилась безысходность, он знал, что ничего не скроется от слуха оборотня, и тише добавил: — Они собираются убить его. Стайлз повесил трубку и запрыгнул на водительское сидение, быстро заводя барахлящий мотор. Только джип тронулся, как парень развернулся ко мне вполоборота. — Не волнуйся, Эллисон задержит заместителя шерифа, который на самом деле никакой не заместитель, а один из охотников, — протараторил друг, стараясь смотреть не только на меня, но и на дорогу. — А потом она запрет вас со Скоттом в подвале у твоего брата. На последнем предложении друг немного стушевался, понимая, насколько нехороша идея везти меня в дом, в котором жил мой отец. Я выпустила из себя весь воздух через передние зубы, вцепившись пальцами в подлокотники сидения. Бешеная ярость взвинтилась во мне под сто градусов. — Воу, ты только держись, — заметив мое состояние, сказал Стайлз, пытаясь не сдвинуться с места от страха. — Ищи в себе якорь. Я попыталась кивнуть, хотя абсолютно не могла понять, как его найти — как выбросить что-то из своей человечьей сущности в волчью, чтобы это помогло мне зацепиться за рамки нормальности. На последнем повороте Стайлз быстро набрал номер брюнетки, кинув «Ты его задержала?». Сквозь шумевшую в голове кровь я услышала положительный ответ. Стилински выпрыгнул из джипа и, подхватив меня под руку, повел в дом близнеца. Эллисон помогла ему завести меня в подвал и примотать цепью к толстой балке. После этого Стилински, которому не хватало только шапочки Бэтмена, кинулся обратно к джипу, чтобы ехать в полицейский участок. Я осмотрела заваленный подвал, большую металлическую коробку, в которой был упрятан друг, и маленькое окошко, сквозь которое я видела полную луну. — Не волнуйся, Стайлз успеет, — сказала Эллисон, стоя на два шага от порога. — Я просто не могу сидеть здесь, когда моего близнеца могут убить, — прошипела я, держась за эту мысль, словно за спасательный круг. Я, не контролируя свои действия, напряглась всем телом, выбрасывая корпус вперед, и попыталась вырваться. Луна сводила меня с ума. — Уходи. Уходи! Мой злобный рык наполнил подвал, а перед глазами встали серо-красные тени. Собственное сердцебиение глушило. После этого мой разум, казалось, отключился. Я поняла это, когда снова увидела перед собой подвал глазами волка, и осознала, что вижу именно его. Я напрасно пыталась уцепиться мыслями за страх перед тем, что я могу потерять Айзека навсегда, но злость, текущая по моим венам, заполняла меня целиком. Всё опять пропало, но в какой-то момент всю меня словно пронзили тысячи иголок. Каждую клетку. Я особенно громко зарычала и потянула за цепи, которые затрещали по швам, разгиная металлические кольца. Это была грань между волком и сознанием. Я вылетела из темного подвала, заметив жавшуюся к стене и испуганную Эллисон, и побежала на улицу. Все инстинкты тянули меня к полицейскому участку, когда я пересекла несколько улиц, забежав в здание. Напряжение колотило меня в грудь. Имя брата набатом звучало у меня в голове, и сердце сжималось, едва я представляла его мертвое тело с множеством черных вен. У приемного пункта никого не было, но звуки борьбы доносились из коридора за стеной. Обогнув стойку, я сфокусированным взглядом нашла огромного мужлана — одной рукой он душил вырывающегося Стилински, а другой — продолжал сжимать шприц. Я в несколько шагов-скачков оказалась в паре сантиметров от него, видя, как он всматривается в мои янтарные глаза. Чувство силы грело изнутри, словно плавленая карамель, когда я перехватила руку мужчины с аконитом и без особых усилий услышала, как треснула его кость. Стайлз, глотая ртом воздух, испуганными глазами смотрел на меня, отползая в сторону. Не успела я ничего больше сделать, как мощный толчок припечатал меня к стене, а руки — удерживали плечи. Перед собой я увидела преображенное лицо брата. И в какую-то секунду в его взгляде ярких желтых глаз мелькнуло что-то человеческое, но тут же грозный рык наполнил участок. Я оскалилась, беря близнеца за запястья и с усилием убирая его руки. Он со злостью наблюдал за тем, как я справлялась с его хваткой. Едва Айзек снова попробовал что-то предпринять, как весь полицейский участок сотряс громкий рёв. Рёв Альфы. Красные глаза Дерека заблестели совсем рядом, и все мои внутренности сделали сальто. Когти медленно превращались в нормальные ногти, а клыки больше не впивались друг в друга. Айзек рядом тоже принял свой обычный вид, прикрывая голову рукой. Чувствуя необходимость в свежем воздухе, я на шатающихся ногах вывалилась на улицу, жадно втягивая ночную прохладу. Желание обращения кололо в каждом сантиметре кожи, но изображение кровавых глаз плясало на внутренней стороне век. Я вжала ногти в мягкую часть ладони. Нехорошая складка залегла между бровями, а мысли наполняли голову тяжелой обузой. Мой отец мертв. Как и Питер. И тетя Эллисон. И ещё шесть человек в этом городе. Гортанный рык застрял у меня в горле, раздражая трахею. Я не сразу заметила, как спустя пару минут за мной вышел Дерек, к которому у меня всё ещё оставалось непреодолимое желание разорвать глотку. Всполохи гнева мазнули по ребрам. — Поздравляю. Кажется, ты нашла свой якорь, — тихо сказал он, а я продолжала вглядываться в темноту улицы. Может, близнец и есть мой якорь, но смогу ли я всегда представлять, что он умрет, чтобы не обращаться? Я мысленно подала плечами, ощущая на них слишком заметную тяжесть. Хейл был совсем рядом; по крайней мере, я чувствовала его дыхание за своей спиной, отчего по спине бежали мурашки, а гнев медленной струйкой разносился по крови. — Это тебе за то, что обратил брата, — произнесла я, резко разворачиваясь и выбрасывая кулак в район носа Альфы. Это случилось за пару мгновений, и я даже не сразу осознала, что Дерек перехватил его. Это только подстегивало ярость, бушующую внутри меня. — Подожди, он твой брат? — в недоумении уставился на меня Хейл, сжимая пальцами запястье правой руки. — Да! — гневно отозвалась я, проделывая неудавшийся жест теперь левой рукой, но у меня не вызвало удивление то, с какой легкостью он ее перехватил. Тогда я, не медля, попыталась ударить по больному месту правым коленом. — Близнец. Пальцы Дерека разжались с моего первого сжатого запястья, дабы удержать ногу. И тогда я, пользуясь шансом, все-таки ударила освободившейся рукой парню в нос. Кровь оросила мои костяшки, а я почувствовала облегчение. Секундное и такое же лёгкое, как щелчок пальцев. В глубине души я знала, что Дерек сам дал себя ударить, потому что при всем желании я бы не смогла победить альфу, но эта вера была мне слишком нужна. — Сволочь, — зло бросила я, едва сдерживая желание плюнуть ему под ноги в знак презрения. Но я лишь развернулась на резиновой подошве кед и зашагала по темной улице.