Фалькрум

      Наступает день, когда Рей покидает свою камеру, чтобы присутствовать при казни. Генерал Хакс умирает мужественно.       Сопротивление предоставляет ему адвоката с громким именем и формальное подобие суда, но, конечно же, не предоставляет слово известному оратору Первого ордена. Вместо этого судья сам зачитывает показания генерала. Их называют признанием, но по прозвучавшим словам понятно, что Хакс не сожалеет об использовании мощи «Старкиллера» против системы Хосниан.       Во время заключительных прений представители Сопротивления включают запись речи генерала Леи Органы, торжественно чеканящей фразы о долговременных последствиях уничтожения ее родной планеты Империей много десятилетий назад. И затем следует слезливый парад хоснианских выживших, которым посчастливилось оказаться вдали от родных миров в тот роковой день. Но ни словом не упомянуто о тех, чьи жизни оборвались на базе «Старкиллер». Таким образом, Сопротивление обозначает себя полностью правым, а Хакса — бесчувственным и не способным к раскаянию.       Это тупик, в этом и состоит суть нескончаемого галактического конфликта. Эта война — неспособность слушать. Есть два непримиримых видения будущего, выдвигаемые обеими сторонами, погрязшими в крови за долгие годы.       Если и было время, когда имелся шанс на компромисс, оно давно прошло.       Наступает день казни. Рей стоит в оковах, вне досягаемости камер, вместе с остальными орденскими пленниками. Она наблюдает, как генерал Хакс отказывается от повязки на глаза, которую ему предлагают. Расправив плечи и гордо выпрямившись перед расстрельной командой, симпатичный генерал ловит на себе пристальный взгляд Рей. И подмигивает.       Последовавший затем град выстрелов превращает Брендола Хакса в мученика. Сопротивление заявляет, что восторжествовала справедливость, но для Рей это означает только — еще больше смерти. Поэтому она плачет, увидев, как он падает. Она оплакивает Хакса, себя, миллиарды невинных хоснианцев и тех верных долгу людей, что погибли на базе «Старкиллер».       Кто бы что ни говорил, война — это ад.       Тюремщики нахлобучивают ей на голову капюшон и конвоируют обратно в камеру — продолжать изводить себя сомнениями: а не дура ли она, что не попыталась бежать. Рей не переживала при побеге со «Старкиллера». Она просто сделала это и не оглядывалась назад. Именно так, как она привыкла справляться с трудностями на Джакку, где ей приходилось думать только о себе. Но как только появился Шив, все стало гораздо сложнее. Теперь речь не только о ней, и поэтому слишком сложно оценивать риски.       Исходя из этих соображений, Рей принимает решение ждать. И ждет.       Что хорошего быть замужем за Лордом ситхов, если он не врывается, сметая все на своем пути, чтобы спасти тебя от врагов? Разве не месть считается специальностью ситхов? Рей воображает, как Кайло входит в ее камеру, в маске и с пылающим клинком в руке, и уносит ее на свободу. Он убивает солдат Сопротивления направо и налево, мечом и Силой, в вихре черных одежд, и его не остановить. Столь же мощный и устрашающий, каким некогда был Дарт Вейдер, но, в отличие от деда, Кайло успешно спасает свою жену и ребенка от джедаев. И они с Кайло становятся Скайуокерами, которые будут жить долго и счастливо.       Отличная мечта. Если бы еще она была правдой.       Кайло, где, мать твою, тебя носит?       Если так будет продолжаться, Рей придется брать дело в свои руки. Шив или нет Шива. Малыш или нет малыша. Чем дольше она сидит и ждет, тем больше вероятность того, что Сопротивление обратит на нее внимание.       А еще долгое ожидание начинает расшатывать ее уверенность. Она — отброс с Джакку, который никто никогда не ценил. Никто, пока в ее жизни не появился Кайло. Может статься, ее пленение — удобный предлог, чтобы от нее избавиться. Сопротивление устранило его конкурента Хакса и, возможно, лишит случайной жены, которой он поначалу и не хотел. Кайло позволит ей сгнить в тюрьме и станет вдовцом, а Шив останется законнорожденным. Вопрос с проблемной женой будет решен.       После чего Кайло выберет себе более подходящую императрицу. Рей вспоминает записи из голонета с небезызвестной Падме Амидалой. Вот тип женщины, которая годится Кайло в жены. Прекрасная девушка из достойной семьи, с отличным образованием и впечатляющим списком достижений. Девушка с непринужденной самоуверенностью, грацией и другими нематериальными признаками высшего социального слоя, которых всегда будет не хватать Рей. Ни один из рыцарей Кайло никогда бы не спутал Падме Амидалу с дорогой шлюхой.       В такие минуты сомнений Рей переводит взгляд на свою ладонь, прослеживая пальцем свежий шрам. Я твоя и ты мой. Вместе навсегда, соединенные Силой. Это согревает ее.       Под мешковатым медицинским халатом, который ей выдали, страдающая от тошноты и усталости Рей прячет начинающий округляться живот. Ей кажется, что она меняется быстрее с этим ребенком, чем с первым. Или она уже запуталась с датами?.. Но какая бы ни наступила неделя, Рей не сможет скрывать свою беременность вечно. Кайло, какого хатта, где ты? Единственное, в чем у нее нет сомнений — это растущий внутри ребенок, которого надо оберегать.       И Рей продолжает ждать.       Пока однажды дверь ее камеры не открывается. Это не тюремщик с очередной обильной трапезой, которую она не в состоянии съесть. Нет, это… Люк Скайуокер.       Вот дерьмо! Рей мысленно стонет, между тем как ее сердце замирает. Значит, они знают, кто она. Это нехорошо. Она только что упустила свой шанс на побег.       Рей пронзает взглядом бородатого мужчину в длинных одеждах цвета песка. Джедай пугает ее. Он находится в ее камере меньше минуты, но волоски у нее на руках уже встают дыбом. Последний джедай выглядит как человек, который повидал немало и которому известно многое из того, что человеку знать не следует. Рей даже рада, что никогда не была его ученицей. Несмотря на исходящую от него ауру задумчивого спокойствия и открытый взгляд, он заставляет ее нервничать.       Тем более, он уже пытался однажды обманом вынудить ее отдать сына.       Первые слова Скайуокера ощущаются ею с остротой медленно вворачиваемого ножа:       — Признаться, я удивлен, что Бен все еще не явился за тобой.       Да-да, как и я.       Рей ожидала чего-нибудь после казни Хакса. Но прошли уже недели. Как ей кажется.       Скайуокер терпеливо ждет ее ответа. Он не враждебен, но и не дружелюбен. Он всего лишь… холоден. Должно быть, особенная джедайская штучка. Рей, жившую рядом со вспыльчивым ситхом, джедайское отсутствие эмоций смущает.       — Я порчу вашу ловушку? — Рей смеривает его взглядом. Она сидит на полу, прислонившись к стене, а Скайуокер стоит над ней, и ее глаза неотрывно следят за ним. — Я разочаровываю вас как приманка?       Скайуокер невозмутим — точно такой, каким он запомнился ей по ДиʼКуару. Он чуть улыбается ей.       — Ты оказалась приманкой случайно. В Сопротивлении даже не знали, что ты находилась в замке Баст. Не был в курсе и отряд, направленный туда. Генерал Хакс и его офицеры не выдали тебя. И так продолжалось, и никто не думал, что ты достаточно важна, чтобы предупредить старшее командование, — джедай пожимает плечами и складывает руки на груди. — На самом деле ты была первой в списке на обмен пленными.       Хакс защищал ее. Новая волна печали окатывает Рей. Пусть Брендол Хакс и командовал «Старкиллером», но к ней он всегда был добр.       — Как вы догадались? — Рей хочет знать.       — Я ощутил твое присутствие, когда приземлился на базе этим утром. Я уверен, ты знаешь, насколько ярок твой отпечаток в Силе.       — Кайло говорил мне это, — акцент на Кайло. Ее раздражает то, что враг зовет его Беном.       — Твоя аура изменилась, Рей. Она стала больше, — Скайуокер приподнимает бровь — ему любопытно. — Ты обучалась?       Рей думает о часах, проведенных за изучением голокронов и техник исцеления.       — Нет, — лжет она, без колебаний.       Скайуокер оглядывает ее своим «вижу тебя насквозь» взглядом, от которого Рей отчаянно хочется, чтобы она приняла одно из постоянных предложений Кайло — научить ее прятать мысли.       Джедай прислоняется к дальней стене ее маленькой камеры. Когда он начинает говорить, то как будто бы старается загладить свою вину:       — Рей, я искренне сожалею о том, как прошла наша последняя встреча. Тот разговор закончился неправильно… во всем.       Рей склонна согласиться, но вслух не произносит ни слова.       — Мне жаль, Рей, что мы с Леей пытались забрать у тебя сына. У нас не было такого права, но я хочу, чтобы ты поняла, почему мы делали это. Мы заботились только о благополучии Хана, — Скайуокер пробегает рукой по волосам и отворачивается. Жест напоминает ей Кайло, когда он волнуется. Голос мастера-джедая тих и полон сожаления. — Рей, если бы тебе открылось то, что мы с сестрой знаем о Темной стороне, ты бы поняла. Поверь мне, ты бы на самом деле поняла. Мы с Леей всего лишь пытаемся помочь. Не мы здесь плохие парни.       Рей не верит ни слову. После их последней встречи она никогда не поверит ничему, что исходит из уст джедая. И она говорит ему это:       — Были времена, когда я верила в джедаев и Сопротивление. Тогда я даже пострадала за тебя, Люк Скайуокер. Но я больше не та наивная девочка, верящая в идеалы. Вам с сестрой больше не одурачить меня.       Скайуокера не смущает ее пыл. Его глаза смотрят по-доброму, ища ее прощения.       — Мне бы хотелось начать все заново, Рей.       — Слишком поздно для этого, — Рей с Джакку давным-давно разучилась дарить вторые шансы. Нельзя выжить, доверяя ненадежным людям, и поэтому ее голос холоден и решителен: — Я никогда не присоединюсь к вам. Я никогда не отдам вам моего сына.       Джедай наклоняет голову, словно он ожидал такого ответа.       — Бен наполнил ложью твой разум. Сейчас я вижу. Я не понимал раньше. Когда ты пришла к нам за помощью, я думал, ты бежишь к Свету, но теперь я вижу, что ты лишь убегала от Бена.       Голос Скайуокера такой умиротворяющий и его слова такие разумные, что это действует на нервы Рей. Он не собирается спорить с ней, и это бесит ее еще сильнее.       — Ты сама вернулась к Бену, или он поймал тебя? — спрашивает Скайуокер.       — Я вернулась к нему.       Джедай кивает снова, словно и этот ответ он предвидел, но затем добавляет:       — Рей, в последний раз, когда я видел тебя, ты была в крайнем отчаянии, скрываясь от Бена.       — Я выбрала дьявола, который мне знаком, — почти шипит Рей, не намеренная объяснять этому человеку причин своего выбора.       — Я много думал о тебе, Рей. О том, почему Первый орден позволил такому сильному форсъюзеру, как ты, оставаться необученным. Бен не настолько глуп, чтобы готовить замену самому себе. Но еще я знаю, как Бена тянет к Свету.       Рей вскидывает голову, услышав это, выдавая резким движением истинность утверждения.       — Да, я знал уже давно. Меня не удивляет, что его влечет к тебе, Рей. Бен не хочет, чтобы ты стала ситхом. Ты ему гораздо полезнее не обученная Свету, — Скайуокер со вздохом смотрит на Рей. — Он использует тебя. Теперь ты его инструмент, не так ли? Его маленький способ время от времени примиряться со Светом?       Это правда, глупо отрицать, но Рей известное и кое-что другое.       — Я уравновешиваю его. Вместе с ним мы найдем баланс в Силе.       — Это тебе Бен сказал? — джедай глядит на нее, будто перед ним последняя дура в галактике. — Ты поверила подобной лжи? Когда Бен покидает тебя и возвращается к убийствам невинных и уничтожению целых миров, это происходит потому, что он нашел баланс в Силе?       — Сопротивление тоже убивает. Такова война. Люди умирают.       — Бен убивал людей и до того, как был вовлечен в войну. Он перерезал детей в моей академии даже раньше, чем стал взрослым мужчиной. Не война причина тому, что Бен убивает, это для него только нынешний повод убивать.       Рей не знает, что ответить.       Джедай позволяет им обоим взять долгую паузу, прежде чем задает новый вопрос:       — Скажи, как ты простила то, что он надругался над тобой?       Рей нерешительно мнется, глядя на джедая, но не произносит ни слова.       — Разве ты не в состоянии увидеть, что ты — жертва Бена, и при этом он умудрился привлечь тебя на свою сторону? Это то, чем занимаются ситхи: они подгоняют реальность под свои желания. Рей, ты ни в чем не виновата. Мы с сестрой знаем это. Мы хотим помочь тебе. Позволь нам помочь тебе.       — Как? Отняв у меня сына?       — Сопротивление защитит тебя. С твоим сыном или без, — Люк Скайуокер подкрепляет свои слова Силой, и это так очевидно, что Рей борется с тем, чтобы не закатить глаза. Это не подлинная обманка разума, но это настойчивое внушение. Видимо, джедай считает ее совсем слабовольной идиоткой.       — Вы не мне хотите помочь! — огрызается она. — Вы хотите, чтобы я была подальше от Кайло. Потому что я поддерживаю его. Разве не так?       — Единственный способ помочь тебе — это отдалить тебя от Бена. Он использует тебя ради своей силы. Ситхи используют людей и потом предают их. Ты заслуживаешь лучшего, — лицо последнего джедая на удивление печально. Его сострадание искренне, Рей чувствует. Хотя, возможно, это еще одна попытка манипуляции. — Если бы Бен действительно заботился о тебе, он бы не тащил тебя глубже в свою Тьму.       Возможно, всего лишь возможно, думает она, что слова Скайуокера правдивы. Но этого мало, чтобы убедить ее. Рей уже слишком тесно связана с Кайло, чтобы возвращаться назад. Столько всего произошло со времен «Старкиллера», Такоданы, замка Баст и ДиʼКуара, жизнь продолжает меняться, и вместе с ней меняется Рей. Она выживала и будет выживать.       Кайло Рен воплощает в себе много вещей, и среди них мало хороших, но он — ее муж и отец ее детей. К добру или к худу — Рей стояла в лунном свете и выбрала Кайло, пока смерть не разлучит их. И теперь, после стольких недель одиночества, томясь, надеясь, что Кайло предан ей, Рей останется верна Кайло. Даже если это значит оказаться глубже во Тьме, пусть, так тому и быть. Он — ее ситх, а она — его леди.       И Рей отвергает предложение джедая:       — У Кайло есть видение будущего. Ради галактики, Силы и ради нашей семьи. Я не оставлю его снова. — Она опускает взгляд и бормочет: — Послушайте, мне, правда, жаль, если вы не согласны с его политикой.       Скайуокер цепляется за последнюю часть, и его тон становится резким:       — Политика несущественна в этой войне. Ситхов заботит только власть. Неважно, какие у них обещания и оправдания, конец всегда один. Бен жаждет могущества, совсем как мой отец. И он уничтожит всех, кто встанет на его пути. Мой отец был таким до самого конца.       — Что же, теперь, когда Сопротивление убило генерала Хакса, вы расчистили ему дорогу. У Кайло не осталось соперников в Ордене, — пожимая плечами, отвечает Рей.       Скайуокер предпочитает пропустить это, хотя она чувствует, что задела его. Сопротивление одержало верх в битве, но проиграло войну, убив Хакса. Первый орден, объединенный под командованием Кайло Рена, более смертоносен, чем когда-либо, — теперь, когда не разделен враждой в высшем эшелоне.       — На что это похоже? — меняет тему Рей. — Сражаться с собственным отцом? — она переходит прямо к неудобным вопросам. Она хочет хоть раз вынудить Скайуокера обороняться. — Ты хотя бы знал Дарта Вейдера?       — Что ты хочешь сказать?       — Я жила в замке Вейдера почти год. Мне рассказывали истории о твоем отце. О том, как он говорил с портретом твоей матери, рассказывая ей о тебе. О тех усилиях, которые он приложил, чтобы найти тебя. О том, как сильно он желал тебя вернуть. Думаю, ему было ненавистно сражаться с тобой.       — Мой отец жил ради войны. И он хотел ученика, а не сына. Он столько лет любил только власть. Во мне он видел способ свергнуть Императора, чтобы заполучить больше власти.       — Значит, ты никогда не чувствовал соблазна присоединиться к Вейдеру? Даже несмотря на то, что он был твоим отцом? — ей любопытно и сложно понять, как Скайуокер мог презреть свою давно потерянную семью и отвергнуть мудрость голокронов.       Джедай отвечает, не раздумывая:       — Мой отец был человеком с немалым честолюбием. Он был жесток и безжалостен. Бен точно такой же. Но я другой. Дарту Вейдеру было нечем искусить меня встать на Темный путь.       — То есть тебя никогда не беспокоило то, что тебя украли у отца? — Рей выросла сиротой, как и — по словам Кайло — Скайуокер. Она не может понять, что сейчас чувствует джедай: гнев или печаль.       — Ради моей собственной защиты. Это спасло меня от отца, — нет, определенно нет.       — Так вот зачем вам мой сын? Ради его защиты?       — Да. Если мы защитим его, мы защитим и всех остальных. Галактике не выдержать ситхской династии Скайуокеров, Рей, — наконец джедай переходит к сути. — Я могу забрать тебя отсюда. Согласись рассказать нам все, что знаешь об Ордене, и тебя отпустят на свободу. Ты останешься в Сопротивлении, и мы будем оберегать тебя.       — Нет, — не оправдывает его надежд Рей. — Сопротивление проигрывает войну. Мне достаточно только сидеть в камере и ждать. И однажды я вернусь к моему мужу и сыну.       — Мужу? — джедай искренне удивлен новостью. И разочарован. — Ты вышла замуж за Бена?       Рей поднимает левую руку ладонью верх, показывая все еще красноватый шрам.       — Что это? — щурится Скайуокер.       — У Кайло похожий шрам на левой ладони. Это ситхский свадебный ритуал.       — Очень в духе Бена, — сухо произносит Скайуокер. — Как и его древний меч, — джедай с досадой качает головой. — С Беном всегда было трудно.       Рей стреляет в него своим фирменным «отправляйся в бездну, мастер-джедай» взглядом, надеясь, что он может прочитать данную конкретную мысль.       Но, видимо, Скайуокеру тяжело смириться с ее отказом, ему нужно прямое подтверждение:       — Значит, после всего, что Бен сделал — с тобой и другими — ты хочешь вернуться к нему? Играть роль преданной жены и матери ситха?       Рей поднимает глаза на самого таинственного человека в галактике. Человека, который, как и она, некогда был жителем пустыни, не знающим о великих силах вокруг него. Но джедай давным-давно сделал свой выбор, и теперь ее черед делать свой.       — Да. Я хочу домой, к моему мужу и сыну. Я никогда не брошу мою семью.       Скайуокер дает ей еще один шанс:       — Пожалуйста, обдумай хорошенько мое предложение, Рей. Долг обязывает меня сообщить сестре о том, кто наша неизвестная пленница. Сопротивление заинтересуется тобой, — у джедая вырывается тяжкий вздох, и он опускает взгляд. Ему явно неудобно произносить следующие слова: — Это может плохо обернуться для тебя.       Рей не пугает завуалированная угроза.       — Меня уже пытали раньше, джедай.       Он оглядывает ее лицо и отвечает ей с грустной иронией:       — Верно. Твой собственный муж.       Нахмурившись, Рей молчит, она уже сказала Скайуокеру все, что он может сделать со своим предложением.       Джедай задумчиво поглаживает бороду.       — Я сожалею, Рей, — говорит он ей. — Мне искренне жаль тебя, — с этими прощальными словами он покидает ее камеру.