Дворец ледяных фигур, или История Францискана Гессенежа

***       Однажды, подойдя к спящему Францискану, девушка обнаружила, что на его теле больше нет льда. Теперь перед ней спокойно спал просто человек, уставший от многодневных тревог, утомившийся бесконечными скитаниями вдали от своего сердца, но теперь наконец-то свободный. Сейчас он был еще более худ, чем прежде, под глазами залегли темные круги, но зато дыхание стало заметно более ровным, а сон крепким и впервые за столько лет здоровым.       Франциска неслышно вздохнула с облегчением. Вот и настал вечер, когда Гессенежу больше не требовалось человеческое тепло - он полностью освободился. Еще немного посмотрев на слегка подрагивающие во сне ресницы мужчины, Франциска отошла от него, чтобы на сей раз устроиться на ночь в соседней комнате.       Спалось ей беспокойно; Франци то и дело вскакивала с постели, глядя в сторону арки, отделявшей комнаты друг от друга, но силой заставляла себя вновь ложиться спать и снова и снова отталкивала навязчивые мысли о Францискане. Девушка убеждала себя в том, что ее ежевечерние приходы к нему обуславливалось лишь необходимостью согревать попавшего в беду человека. Но она чувствовала, что за это время больше, чем когда-либо, привязалась к нему, и теперь просто не могла спокойно уснуть, зная, что он оставлен один. Но гордость не позволяла девушке признать своих чувств. Она предпочитала дать понять Францискану, что она лишь выполняла свой долг, а теперь надобность в этом отпала.       Долгожданное утро наконец настало, и Франци, проснувшаяся очень рано, первым делом машинально повернула голову в сторону дверного проема. И тут же вздрогнула от неожиданности.       В проходе меж комнат стоял Францискан. Девушка резко села на постели и испуганными глазами поглядела на него.       Гессенеж держался как всегда прямо, и нельзя было сказать, что он чувствует в данный момент, сковывает ли его прежняя боль, или же, наоборот, ему как-то не по себе от непривычного ее отсутствия. Светлые волосы, всё еще мокрые от недавно растаявшего льда и едва заметно потемневшие от воды, свисали и беспорядочно покрывали плечи слабыми волнами. Медленными, неуверенными шагами, совершенно отвыкнув от ходьбы, Францискан прошел в комнату, направляясь к молча смотрящей на него девушке. Взгляд его был сосредоточен и серьезен. Франци ощутила легкую дрожь, но попыталась скрыть ее, насколько это было в ее силах.       Наконец он остановился прямо перед ней, словно в замедленной съемке, протянув руку точь-в-точь тем жестом, который был раньше отображен в ледяной скульптуре со спрятанным сердцем. И почти неощутимо коснулся щеки девушки кончиками пальцев. Кожа его рук была чуть шершавой, обветренной, но Франци это прикосновение показалось необычайно нежным. Он словно боялся этого прикосновения, и Франциска понимала его, привыкшего сторониться ее, как огня, который так и манит взгляд, но остается недосягаемым или же приносит боль.       На лице девушки отразилась улыбка, смешанная с легким волнением. Рука его не дрогнула. Значит, и боли не было.       Гессенеж, как будто опасаясь, что волшебство это вдруг прекратит действовать, и нестерпимая боль снова схватит его в свои тиски, попытался опустить руку, но потом вновь поднял ее, проводя ладонью по глянцево-черным волосам и поправляя маленькую завитушку на растрепанной челке.       - Я так мечтал прикоснуться к тебе, вот так, свободно, - проронил он тихим голосом, напоминавшим шелест весенней листвы в высоченных деревьях, и с особой выразительностью выговорил: - Франци.       Девушка с изумлением вздохнула, ощутив волну ласки, с которой было произнесено это имя. И, не в силах больше удерживать в себе своих чувств, привстала с кровати и стремительно упала в объятия Гессенежа, как когда-то, когда он сам попросил ее об этом. Между ними больше не было давящей преграды льда, и на сей раз его руки ответно удерживали ее за талию, а светлые локоны смешивались с ее собственными темными волосами.       - Мой Францискан, - выдохнула девушка, - Мой Марсель.       Постояв так еще мгновение, они услышали, как под ногами у них течет вода. Стены замка таяли у них на глазах, и на лицах обоих разом отразилось беспокойство.       - Пойдем-ка мы вон из этой комнаты, - быстро проговорил Гессенеж и, схватив девушку за руку, потянул за собой. Франци молча последовала за ним. Лед стремительно превращался в струи воды, которые растекались всюду.       - Это будет чудо, дорогая Франциска, если мы успеем сбежать до того, как весь остров погрузится в морскую пучину, - то ли шутя, то ли всерьез заметил Гессенеж, весело поглядывая в ее сторону.       - Ты ведь сделаешь всё возможное? - уточнила девушка, выбегая из комнаты. Францискан с силой притянул ее к себе как раз в тот миг, когда ледяная арка над их головами резко сорвалась вниз и разбилась о гладкий пол.       - Как видишь, - улыбнулся хозяин замка, - Уже делаю. ***