Дворец ледяных фигур, или История Францискана Гессенежа

      С девушкой?! Шенни, как могла, оглядела себя со всех сторон и с непередаваемым удивлением обнаружила, что и правда помолодела. Золотистые волосы вновь стали длинны и шелковисты, как в молодости, фигура - тоньше, но и смелости неожиданно стало как-то больше.       - Что ж... Ведите меня к нему, - согласилась она.       Всего несколько прыжков через ступеньку по той же самой лестнице - и Шенни, ведомая служанкой, вновь оказалась на втором этаже круглого дома, прямо перед дверцей, ведущей в опочивальню старца. Страх как рукой смело́. Шенни вспомнила, каким замечательным человеком был раньше Пауло, и решительно вошла.       Уже виденная раньше комната несказанно преобразилась. Она по-прежнему была донельзя светлой, но теперь не было видно никакой мебели вокруг - кругом, куда ни глянь, стелились серебристо-белоснежные облака, напоминавшие то ли туман, то ли снег. Больше всего облака напоминали настоящие - те, что бывают видны из иллюминатора в самолете, - густые, клубящиеся и перламутрово-переливчатые. Шенни помнила, как всякий раз именно на самолете ей приходилось добираться до дальнего и прекрасного края, где жил раньше старик Пауло.       Как она и ожидала, сам хозяин дома больше не спал вечным сном на своем ложе - теперь он стоял перед каким-то возвышением в дальнем конце комнаты. Мозолистые руки его были протянуты вперед, а глаза в мелких морщинках сощурены в привычной добродушно-лукавой улыбке. Он как будто просил ее подойти ближе.       Девушка несмело направилась к нему и, подойдя, увидела за спиной старца возвышающуюся лестницу, ведущую к небу. Стены словно растворились в переливчатом облачном тумане. Вдруг, подойдя ближе, Шенни обнаружила, что старый Пауло стал каким-то сказочным, совсем не похожим на себя, двухсотпятидесятилетним стариком-волшебником, словно вышедшим из старой забытой сказки. Его белоснежные, почти прозрачные волосы длинными закрученными прядями ниспадали, развеваясь, вниз, сливаясь со стелящимися у ног облаками и напоминая клубы дыма.       Старец обернулся к лестнице, стоящей за его спиной, и развел руками в разные стороны, разгоняя нависшие на огромных ступенях облака и начав медленно подниматься по ним, по-прежнему ничего не говоря и жестом приглашая девушку следовать за ним. Тут Шенни увидела, что ступени эти сделаны из хрусталя или изо льда, и даже побоялась поскользнуться, но, стоило ей ступить на лестницу, тут же усомнилась в своих догадках насчет твердых материалов, вмиг поняв, что ступени эти могут кристаллизоваться и изменяться в процессе того, как по ним взбираются, - они были пластичны, как воздух. Никогда еще Шенни не приходилось видеть подобной красоты, ни наяву, ни во сне.       - Эти ступени... они ледяные, вроде фигур? Или они из хрусталя? - нерешительно спросила она, просто чтобы понять, намерен ли Пауло заговорить с ней.       - Хрусталь делается по принципу кристаллизации льда, в природе, - неспешно проговорил старец, - Руками человеческими он создается иначе. Здесь лестница сделана Творцом, имя которого тебе наверняка известно.       - Францискан Гессенеж? - тут же догадалась Шенни, вспоминая ледяное убранство замка.       - Суровый затворник Дворца ледяных фигур, - улыбнулся, кивая, Пауло, - И человек со спрятанным сердцем. Да, зовут его именно так.       Они продолжали взбираться по хрустальным ступеням, а вокруг, застилая всё обозрение, витали не то облака, не то чарующий снег. Где это они теперь? Это вроде бы всё еще было помещение, но внутри него как будто открылось пространство. Бескрайнее, манящее и наполняющее душу неземным вдохновением и счастьем.       Шенни вдруг ощутила себя необыкновенно красивой, любимой, обеспеченной. Не такой, как там, как в жизни. Словно давние грезы разом осуществились, яркими теплыми тонами расцветая в ее душе. И совершенно незаметно двигающиеся облака только еще больше вскружили ей голову.       - Я привел тебя сюда, чтобы поговорить вот о чем, - наконец, обратился к ней уже долгое время молчавший старец, - Всё очень просто. Я тепериче Странником стал, как видишь, я наполовину еще человек, а наполовину - звезда, и могу гораздо больше, чем раньше, - он снова улыбнулся ей своей теплой, отеческой улыбкой.       Странник... Укол воспоминания пронзил, подобно искре огня, распаляясь мгновенно и тут же напоминая так давно сказанные Гессенежем слова о Странниках, которые когда-то были людьми.       - Скажи мне, какое твое заветное желание, и я его исполню, - просто сказал Пауло, останавливаясь на ступенях и поворачиваясь к девушке лицом.       Ощущение предчувствия воплощения желаний с невиданной силой охватило девушку, и рой мыслей о желаемом так и закрутился у нее в голове. И столь же внезапно пришло осознание.       - У меня все есть, - озвучила она его. Произнесла так спокойно и уверенно, поднимая глаза на старца, но потом, как будто мысль-выскочка, в душу прокралось щемящее воспоминание о его сыне, о возлюбленном. Это было желание невероятной силы. Вернуть его. Шенни поняла, что это и есть то самое, заветное.       - Разве что... - продолжила она, - Но я не знаю, нужно ли мне это. Я даже не стану произносить этого вслух.       Пауло с пониманием взглянул на нее и ответил:       - А я и так даже знаю. Я недавно говорил с ним...       - Как? Вы виделись? - перебила Шенни. Старик нахмурился от ее резкого голоса.       - Нет, но я могу разговаривать с ним. У нас есть связь. И он даже сказал мне...       Внезапно всё великолепие почти бездвижных облаков куда-то опустилось, исчезая. Пропал из виду старик, и Шенни поняла, что его больше нет здесь. Или это ее нет больше в этой дивной комнате? Осталось только размышление, заполнившее всё ее сознание.       "Ведь я не живу с тех пор, как мой возлюбленный оставил меня. Я не живу, я ожидаю. Ожидаю его возвращения. Мне нужно перестать ждать. Сказать себе правду: он не вернется. Ничто прежнее не возвращается. Оно перерастает в новый виток, если возвращается - то на новом уровне, как эти хрустальные ступени и..." - внутренний голос замолчал, и Шенни стала напряжнно вслушиваться в тишину. Здесь, наедине были лишь она и ее размышление. Ради него, давно покинутого возлюбленного, было все это, вся ее жизнь. Теперь ее мышление очистилось, пришли новые, незапятнанные мысли.       "Жизнь. Продолжать созидать себя, исправлять, изменять. Не только себя, но и других вокруг себя, своими действиями, своими мыслями".       Вдали показалась летящая птица. Огромные серые крылья разрезали чернеющее пространство. Когда птица оказалась ближе, Шенни с удивлением обнаружила, что это человек, облаченный во фрак с длинными ниспадающими фалдами, словно то был птичий хвост. Правда, ей всё еще казалось, что она видит у него за спиной крылья. Но что только не примерещится в такой густой темноте!..       Птица описывала круг за кругом, опускаясь всё ниже, и, наконец, резко схватила Шенни за руки, ухватив под локти. Растерявшаяся девушка слышала лишь шумное колыхание гиганских крыльев и почувствовала, что ее подняли над землей. Ничего вокруг по-прежнему не было видно, но вскоре вдали появилась светлая точка - что-то, похожее на распахнутую дверь. Человек-птица, всё еще не отпуская ее, влетел прямо в эту небольшую узкую дверцу внизу. На секунду стало так светло, что Шенни не понимала, где теперь находится. Таинственный спаситель только теперь отпустил ее, пропуская вперед к выходу из нескончаемой черноты окружающего пространства. Гости, столпившиеся у двери, с удивлением увидели появившуюся словно из ниоткуда девушку. Следом за ней вышел Гессенеж, отряхнув фрак.