Дворец ледяных фигур, или История Францискана Гессенежа

      Едва слова эти слетели с его уст, как Гессенеж тут же двинулся вперед подчеркнуто легкой походкой. Франци удивленно приподняла одну бровь. Она знала, что это иллюзорно. И как только это ему удается?       - Как Ваше самочувствие, Гессенеж?       - Оно не стоит твоего внимания. Но спасибо, - почти просмеялся он ей в ответ.       Франциска негодующе нахмурилась за его спиной. Как смеет Гессенеж смеяться над ней, да еще после того, как сам только что актерски выделывался перед ней своей походкой? Но с другой стороны девушка понимала - этим Гессенеж пытается показать ей, что отношения между ними уже не прежние. Они, как и его походка, как будто стали чуть легче. Возможно, он знает о том внутреннем выборе, который ей пришлось совершить, между прочим, в его пользу. Так или иначе, Францискан явно перестал держаться с девушкой натянуто.       - Оглянись вокруг, и оглянись хорошенько, Франциска, - бросил через плечо Гессенеж, указуя изогнутой кистью на окружние стены.       Перед ними были всё те же предметы, что заполняли комнату на протяжении всего предрождественского вечера. Или что-то изменилось?.. Столы с расставленными как попало тарелками, поваленные стулья, а под ногами - старый примятый ковер. И ни души, кроме Франци и Гессенежа.       - Что Вы хотите, чтобы я здесь увидела? - недоуменно спросила девушка, вертя в руке пустой хрустальный бокал и рассматривая тонкие грани.       - Мы ведь ищем Гостей, не так ли, - напомнил Гессенеж, чуть улыбнувшись уголком губ, - Не все были повержены под натиском неисчислимых удовольствий. Кое-кто всё же смог уберечься от них. Этих-то людей нам и надо отыскать. Похоже, комната припрятала их.       Франциска не понимала, но всё же еще раз оглядела полутемную комнату, ища глазами чего-то странного или подозрительного, чтобы сообщить об этом Гессенежу, который деловито расхаживал от стены к стене, поднимая к глазам то один, то другой ни о чем не говорящий предмет.       Что-то блеснуло из дальнего угла, и Франци в любопытстве подошла ближе, стремясь разглядеть непонятную вещицу. Ею оказалась заколка, формой напоминавшая восьмерку, маленькая и простая. Серебристый металл переливался, отражая свет далеких хрустальных люстр. Вдруг в памяти возник четкий образ, и Франциска ахнула от удивления.       - Что такое? - тут же отреагировал Гессенеж, подходя к ней и с сомнением разглядывая восьмерку, лежащую в руках девушки.       - Моя заколка, - пожала плечами Франци, - И она точно не должна была здесь находиться. Я запрятала ее подальше и никогда не надевала.       - Хм, - в глазах хозяина замка мелькнула усмешка, - Отдай ее мне. Кажется, мы кое-кого нашли.       Аккуратно передав Гессенежу серебристую восьмерку, Франциска стала с интересом смотреть, как мужчина, не колеблясь, разламывает заколку надвое, и оттуда, прямо на пол, начинает сыпаться песок. Подняв руку повыше, Францискан чуть потряс поломанной заколкой, отчего столп песка заходил широкими волнами. Девушке пришлось в испуге отпрыгнуть на шаг, и уже из-за спины Гессенежа опасливо выглянуть, когда из льющегося вниз песка вдруг показалась чья-то нога, а затем и сам человек, который, очевидно, скрывался в этой маленькой заколке.       - Ну и ну! - прокашлявшись от налетевшего в рот песка, прокричал Отто Краткетт, уставившись на освободителей, - А без этой дымовой завесы никак нельзя было?       Франци в недоумении нахмурилась. Переглянувшись с Гессенежем, она поймала его полный сарказма взгляд.       - Ну вот, хвала небесам, один найден, - безразлично проговорил Францискан, отворачиваясь от Отто и вновь принимаясь искать в комнате нужные ему предметы.       - Как так получилось? И как Вы догадались, что Отто внутри заколки? - шепнула Франци.       - Похоже, его поглотило какое-то очень сильное воспоминание, - наклонившись и быстро перебирая книги на маленькой книжной полке, предположил Гессенеж, - И он просто спрятался в нем. В этой комнате такое возможно, поверь.       Франциска не стала рассказывать, что заколка эта когда-то была подарена самим Отто. Возможно, Гессенеж и так это знал. Девушка выхватила одну из книг и принялась листать ее. Францискан, не отрывая взора от перебираемых им блеклых корешков, спокойно произнес:       - Осторожно. Они очень пыльные. Пойди лучше, объясни своему другу, чем мы тут с тобой занимаемся. Пусть тоже ищет предметы.       Франци недовольно на него глянула, но Гессенежа, похоже, не интересовало ее мнение. Прекословить было бесполезно. Молча поставив книгу на место, она направилась к Отто, который всё еще в нерешительности стоял на том же месте, где его оставили. С Франциской он заговорить не смел, хорошо помня ее недавний отказ, да и вообще перемену в девушке. Здесь, во дворце ледяных фигур, она стала совсем иной, и, хотя, в отличие от него, собственного лица не теряла, всё же была совершенно неузнаваема, как будто частое общение с хозяином замка наделило ее какими-то новыми оттенками ее и без того своенравного характера. И почему это Франци взяла покровительство над этим сомнительным незнакомцем?       Девушка оторвала Отто от размышлений, остановившись прямо перед ним и сложив руки крест-накрест на груди.       - Ты должен мне помочь, - начала она издалека, - Нам.       Отто выгнул бровь, услышав в сказанном что-то свое, но, тем не менее, принялся внимательно слушать, когда Франциска стала сбивчиво объяснять, что именно они здесь ищут. Из всего сказанного Отто понял, что люди странным образом очутились внутри предметов, и, холодно глядя на девушку, кивком головы дал понять, что он согласен помочь.       Франциска с облегчением выдохнула и принялась искать вместе с ним. Ей приходилось терпеть ту натянутую атмосферу, что теперь сопровождала их взаимоотношения, но ничего нельзя было сделать - Отто так и был по-прежнему рядом с ней, и скоро девушке пришлось признать, что его общество отнюдь не докучает ей, как она ожидала. Отто был как всегда приветлив и вежлив, внимателен к ней, словно никакого разногласия между ними не произошло. Если Франци поначалу была не рада, что его удалось обнаружить первым, то теперь склонялась скорее к обратному - непринужденная болтовня Отто действовала на нее даже успокаивающе, хотя она и не слушала его в основном, перебирая попадавшие в руки предметы.       - ...до сих пор не понимаю тебя, - вдруг услышала она обрывок фразы, - Но, будь уверена, ты можешь на меня положиться, Франциска. Я хотел бы остаться твоим другом, несмотря на то, что ты отвергла мои чувства. Это ничего не изменит в моем отношении к тебе.       Франци подняла на него глаза, и Отто, воодушевившись ее вниманием, пылко, в своей привычной манере, продолжил:       - Я защищу тебя, во что бы то ни стало! Если этот человек предаст тебя... - он осторожно указал глазами на стоящего в отдалении Гессенежа, не смотревшего в их сторону. Франциска передернула плечами.       - Не говори так о нем.       Отто порывисто обхватил девушку ладонями за плечи.       - Будь осторожна, - обеспокоенно шепнул он, - Я своими глазами видел, как он тайком рисовал тебя. Твое лицо. Это может быть опасно, Франциска. Вспомни, что он проделал со мной, для того лишь, чтобы помешать нам с тобой узнать друг друга. Этот человек опасен.       - Но ведь Францискан вернул твою внешность? - отозвалась Франци, а затем с беспечностью добавила: - Чего мне вообще бояться, раз он за столько времени не тронул моего лица, за которое ты так боишься?       - Никогда не знаешь, чего можно ждать от Гессенежа, - сухо отчеканил Краткетт, глядя вдумчиво в ее глаза. Во взгляде его читались такая искренняя забота и беспокойство, что слова друга поневоле запали Франци в душу. На секунду она представила, как Гессенеж легким движением ладони смахивает с ее лица ее собственную внешность, и на смену ей приходит другая, новая.       "Ну и что с того?.. - внезапно подумалось Франци, - Какая разница, с каким лицом буду я? Главное, чтобы Гессенеж по-прежнему оставался со мной рядом..."       И тут же испугалась этой мысли. Испугалась своих чувств, ростки которых так бурно разрастались у нее в сердце, крепли, укоренялись, оживали.