Дворец ледяных фигур, или История Францискана Гессенежа

      Из почти что безликой толпы неожиданно выделилась одна фигура. Это был молодой человек лет двадцати пяти, довольно крепкого телосложения, широкоплечий, с натренированной спиной и спортивной фигурой. Более того, он был красив. Францискан с некоторой завистью оглядывал идеальные черты: золотистого оттенка кожа на загорелом лице, решительный подбородок, короткостриженные иссиня черные волосы и глубокие карие глаза. Во всем его облике читалась мужественность и смелость.       Молодой человек стремительно шел к хозяину замка, и взгляд его выражал крайнее недовольство происходящим. Но уже спустя мгновение Гессенеж понял, что ошибся: человек этот направлялся вовсе не к нему, его интересовала только находящаяся рядом с Францисканом девушка.       - Не позорься, Франциска! Поднимись с пола, - бросил он и довольно грубым движением ухватил девушку за руку чуть выше локтя, одним рывком поднимая на ноги. На миг в глазах Франци отразился испуг и какое-то подобие оцепенения, отчего она не оглянулась, а так и осталась стоять, глядя перед собой в растерянности. Но и этого Гессенежу было достаточно. Он принял решение, истово пожелал. Казалось бы, невозможного. Он бы и не удивился вовсе, если бы это его желание так и осталось неисполненным. Но судьба, дарующая нам то, что мы просим, и на сей раз оказалась к нему благосклонна. Уже через секунду, когда девушка наконец повернулась, чтобы увидеть лицо того, кто так грубо прикоснулся к ней, взору ее предстал полноватый веснушчатый молодой человек с забавно смотрящимся неистовством в детски голубых глазах. Франциска смотрела на парня с искренним непониманием: она явно видела его впервые. С другой стороны, подумала девушка, ведь все они так или иначе потеряли часть своей памяти, и не удивительно, что она вовсе не помнит стоящего рядом человека. Зато он помнит ее, и в подтверждение тому он называл ее по имени.       Рыжий парень стоял перед ней, чуть покачиваясь и безостановочно моргая, как будто желая сбросить с глаз своих навалившуюся на них пелену. Он наконец отпустил руку Франци. На ее нежной коже остались красноватые отметины от резкого прикосновения.       - Это сделал я? - изумился молодой человек, - Нужно приложить что-то холодное.       Он стал оглядываться по сторонам, а тем временем Гессенеж грациозно поднялся и подошел к Гостье.       - Позвольте мне, - тихим, шелестящим голосом, стараясь не привлечь ничьего внимания, предложил Францискан, бережно взяв руку девушки и накрыв покрасневшее предплечье своей узкой ладонью. Это мгновенно помогло: как и ожидала Франци, рука его была холодна, как лед.       Не замечая, что происходит рядом с ним, пребывая как будто в отдаленном сне, молодой человек всё еще искал что-нибудь охлаждающее, и взгляд его, блуждающий по окружним стенам, наконец отыскал, как ему показалось, нужное.       Ледяная фигура стояла, протянув к нему короткие руки, словно бы в призывающем жесте. Парень решительно прошел мимо Франциски и Гессенежа и остановился, только оказавшись перед ледяной статуей зловещего карлика. Прозрачные глаза лукаво посверкивали, распространяя свечение, подобное колючему солнечному, или скорее даже слепящему блеску снега. Одной ладонью рыжеволосый парень прикрыл розоватое веснушчатое лицо, а свободной рукой потянулся к фигуре. Крючковатый нос ледяного человечка как раз подошел бы, думал он; его не так уж и сложно будет отломить, не повредив при этом всю фигуру в целом. Зато Франциска сможет приложить кусок льда к руке.       - Стой, не прикасайся!.. - откуда-то издалека послышался тревожный голос хозяина замка. Но было поздно: пальцы гостя сомкнулись на гладкой поверхности льда, ухватившись за выступ, словно за ручку двери, и с силой потянув на себя. Раздался всеобщий вздох - гости увидели, как длинный нос карлика с хрустом отламывается от испещренного льдистыми морщинками лица и разбрызгивается мельчайшими холодными каплями, ускользая из рук парня и покрывая своими острыми гранями каменный пол у их ног.       Что-то заскрипело, словно чей-то ботинок раздавил упавший кусочек льда. Шаркнули туфли из мягкой кожи, а до того приподнятые короткие ручки теперь со свистом опустились вниз, отряхивая темно-зеленые брюки из грубоватого льна. Вмиг всё заполнилось взметнувшейся в воздух пылью.       - Фу-у-ух, ну и устал же я так стоять, право! - воскликнул карлик, еще больше морщась и ощупывая то, что осталось от когда-то длиннющего носа, - Оп-па! А так даже лучше стало, Вам не кажется? - обратился он к девчушке, стоящей неподалеку, отчего та взвизгнула и попыталась спрятаться за спиной мальчика, телохранителем стоящего рядом. Карлик противно ворчал, но, то нельзя было не заметить, оставался весьма и весьма доволен неожиданно давшейся ему свободой.       А Гессенеж спрятал в карман брюк, предварительно скомкав, прекрасное лицо гневного молодого человека.