Кофейная гуща

      — Хорошо, теперь, по крайней мере, у нас есть предположение, куда нам идти, — Гермиона поднялась с глубокого массивного кресла и размяла затекшие плечи, а затем и ноги. На дворе стояла глубокая ночь, весь вечер они с помощью легилименции пытались восстановить из обрывков памяти полноценную картину. Извели кучу бумаги, делая заметки и воссоздавая хронологическую цепь. — Однако, есть некоторые сложности…       — Некоторые сложности? — Малфой скептически приподнял бровь. — Это чертовски сложная ситуация, Грейнджер. Я был в тех горах лишь однажды. Как мне быстро найти там мою девочку? Если ты думаешь, что я обследовал каждую пещеру… Салазар, Гойл-старший тогда просто поручил мне быть почтовой совой. Он знал, мы с его сыном согласны на любую работу, лишь бы не участвовать в пытках. Я тогда и понятия не имел…       — Мы найдем ее, Драко, — Малфой поморщился, и Гермиона натянуто улыбнулась в ответ. — Ты сам просил себя так называть. В любом случае, это не единственная сложность. Волшебная палочка…       — Волшебная палочка, — эхом отозвался блондин, остужая разгоряченный лоб холодным стеклом бокала.       Разумеется, теперь он вспомнил, как во время судебных разбирательств у всей его семьи и у него самого конфисковали оружие.       — Ну конечно, было бы неплохо иметь на руках хоть что-то, сражаясь с кровожадными психами…       — Существует беспалочковая магия, — Гермиона отошла к окну, задумчиво разглядывая безмятежное ночное небо с молодой луной. — Это сложно, но возможно. Правда, ты давно не практиковался, да и занимает это много времени…       — У нас нет времени, Грейнджер! — Малфой с громким стуком поставил бокал на стол. — Это тебе уже нечего терять! Для меня это не просто баллада о мести, мне дорога каждая секунда!       Девушка резко обернулась, зло сверкнув глазами:       — Не надо давить на больное! Ты думаешь, я не хочу ее спасти? Она ведь невинное дитя!       — Мое, — с болью в голосе отозвался Малфой, исподлобья взглянув на Гермиону.       — Что? — Гермиона растерянно моргнула.       — Это мое дитя, Грейнджер. В этом мире нет человека, который беспокоился бы о ней в той же мере. Уж извини, если я решил, что тебе просто не терпится наказать тех, кто отнял у тебя твоего жениха.       — Он был моим мужем! — в янтарных глазах мелькнули слезы. — И погиб не только он! Там были все они… Гарри и Джин, их сын Джеймс, Артур и Молли… — губы у девушки предательски задрожали. — Так что просто… заткнись. Будь добр.       Малфой подорвался со своего кресла, скинув рукой несчастный бокал на кафельный пол. Стакан со звоном раскололся, оставляя на полу остатки огневиски. Мужчина выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью. Минуты тянулись бесконечно, безжалостно оставляя плачущую Гермиону в отчаянии и безысходности. Девушка не знала, как много времени прошло, когда дверь отворилась. Она медленно убрала ладони с лица, взглянув на вошедшего. Малфой стоял в дверях, держа в руке добротное охотничье ружье.       — Да пошло оно все, Грейнджер, — мужчина был наполнен решимостью. — Мы их уничтожим и вытащим оттуда мою малышку, так или иначе.

***

      Тори успокаивающе гладила заметно урчащий живот, свободной рукой выкладывая у своих ног цветочки из маленьких камней. Чтобы хоть как-то отвлечься, она почти беззвучно напевала себе под нос любимую колыбельную, которую каждый вечер просила исполнить отца. Колыбельную, которую, как он утверждал, когда-то пела беременная ею мама, чтобы успокоить ночные чрезмерно активные шевеления.       За те долгие часы, что она провела в плену, на нее почти не обращали внимание. Лишь единожды к ней подошел один из «темных колдунов» и предложил воды из грязной миски. Она вежливо отказалась, мысленно решив, что даже умирая от жажды не станет оттуда пить. Мужчина в маске устрашающе загоготал и своей обезображенно-обожженной рукой потрепал ее по щеке. Астория едва сдержалась, чтобы не завизжать от ужаса и не вытереть лицо, которое сразу же стало ощутимо грязнее.       Иногда люди менялись. Все они были одинаково одеты, вот только их голоса и рост отличались. Тори заметила, что место двух женщин теперь заняли мужчины, один из которых был со знакомыми ожогами. Астория каждой клеточкой тела ощущала их липкие, словно скотч, взгляды, которые как будто оставляли на ней неприятные следы, вызывая покалывание и зуд. Даже игра с камнями и песня больше не дарили ей успокоения. Она притихла, старательно вслушиваясь в разговор охранников, которые, впрочем, даже не пытались скрыть свои намерения.       — …Брось, нам приказано оставить ее живой, но целой никто не просил, — гогот неприятного человека с ожогами пробирал до костей. Тори содрогнулась.       — Ты предлагаешь просто порезвиться и заставить следующую смену разбираться с последствиями? В прошлый раз ты переусердствовал, и на маггле живого места не осталось… — в гнусавом голосе второго послышалась усмешка.       — Ну, сломаю ей руку или ногу, если будет дергаться, возможно, ребра. Но, знаешь, я ведь тоже бываю нежным…       Мужчины безумно расхохотались. Тори зажала рот ладошкой, подавляя крик. Она понятия не имела, что хотели с ней сделать эти мерзкие типы, но отчаянно не желала попадать в их лапы. Астория зажмурилась, взмолившись маме, папе и даже своим бабушкам и дедушкам, которых так ни разу и не видела, в надежде на то, что случится чудо и может хотя бы их духи ей помогут.       В следующую секунду раздался оглушительный грохот, поднялось необъятное облако пыли, и Тори закашлялась, поднимаясь на трясущиеся ноги. «Темных колдунов» завалило камнями. Астория даже не представляла, что могло произойти, но разбираться в этом не хотела. Она рванула со всех ног к выходу, почувствовав совершенно неожиданный прилив сил. Девочка проскочила в узкую щель, оставшуюся от прохода, и понеслась по длинным каменным коридорам, слабо освещенным факелами — благо, ходы не разветвлялись. Когда Тори добежала до льющегося с улицы лунного света, она заметила, как в пещеру входят сразу три высоких фигуры в масках с деревянными палками наготове. Девочка испуганно вжалась в стену, затаив дыхание, уже представляя, что же сейчас с ней сделают эти страшные люди. Однако они пробежали мимо нее, не обращая на малышку ни малейшего внимания. Астория удивленно открыла глаза, провожая взглядом удаляющиеся силуэты, и стремительно выскочила на улицу.