What the fuck?

James Blunt – Goodbye My Lover Smile Empty Soul – Silhouettes Poets Of The Fall - Where Do We Draw The Line Лиса тоскливо провожала взглядом свой багаж. Рядом с опущенной головой топтался Марко. До отправления рейса оставалось ещё полчаса. Париж напоследок решил окатить своих покорителей из Финляндии добротным дождём. Теперь сквозь плотные тучи еле-еле пробивалось солнце, воробьи охотно плескались в лужах, сонные пассажиры, зевая и чертыхаясь, медленно понимались на борт. Лиса не торопилась исчезнуть в брюхе самолёта, на прощанье разглядывая ленивый семичасовой Париж. Заканчивался апрель. Во Франции уже почти лето, а в Тампере ещё заморозки по ночам. Вот как бывает. Вроде лететь-то всего каких-то три часа, а такая разница. Ей всегда нравилась Франция, но она никогда всерьёз не рассматривала возможность осесть тут навсегда. Муж отважился поехать в Финляндию исключительно из меркантильных соображений: на развитие кинематографа здесь государством выделялись немалые деньги. Лиса, понятное дело, не стала возражать и покинула родную страну, будучи готовой пойти на всё ради любимого. Но для Франции в её сердце всегда было особое место. И всякий раз, прилетая сюда, она ощущала себя будто бы дома, настолько Париж был похож на её родной город. И вот сейчас, душа бесконечно тосковала, предвосхищая очередную разлуку. А ещё вчерашняя прогулка, шампанское, Сена, участок, пьяный Марко, невероятно красивый Фло… Здравый рассудок махнул рукой на попытки разобраться в себе. Лисе было очень грустно. Случайная встреча, случайный поцелуй, о Боже, да она ведёт себя, как дура! На что она только смеет надеяться? И всё же почему-то она ждёт с ним встречи, ждёт, что та случайность заронила в его сердце крохотное семя, и оно вот-вот даст всходы. Глупости, да и только! Лиса в последний раз окинула взглядом подъезды к аэропорту, и вслед за Марко, зашла в салон. Фло, как угарелый, гнал машину в аэропорт. Этой ночью он не мог уснуть и, проворочавшись до утра, вдруг понял, что ему нужно делать. Разбуженный ранним звонком Дов спросонья сказал ему, что «финн и его продюсер» сегодня улетают, и кажется даже, самолёт у них через час. Что, как, правда? Так рано? Фло вскочил с кровати, успев натянуть только джинсы и футболку, и уже через десять минут был за рулём своего видавшего виды «Chevrolet». Для того, чтобы добраться до аэропорта, нужно было пересечь весь город. Ситуацию ухудшало то, что Фло по своему обыкновению забыл заправиться, и стрелка «….»метра неуклонно ползла к нулю. Ну вот ещё немного ,ещё один поворот, и ещё один… Фура, развозившая по утрам хлеб, перегородила узкую улицу, и Фло, яростно ругаясь, начал выруливать на параллельную. Ну давай же, ещё немного. Вдалеке показался аэропорт. Лиса сидела в самолёте, наблюдая, как солнечные лучи неспешно гладят блестящую поверхность крыла. Солнце вставало яркое, тёплое, румяное. Тучи не спеша сползали с небосвода куда-то не запад. Лиса достала из кармана плеер и надела наушники. Местное радио объявило семь часов. «Вот дьявол!» - машина встала, не доехав метров трёхсот до паркинга перед аэродромом и совершенно не хотела заводиться. Никакие мольбы истинного католика Флорана не заставили её тронуться с места. «Ну и хрен с тобой», - решил Фло, выскочил из машины и побежал. Утренний холод живо забрался под футболку, но ругать себя за неосмотрительность было некогда. Самолёт начал движение вдоль полосы. Марко тоже устроился рядом с плеером и, притопывая, беззвучно кривлялся, напевая что-то из своего же репертуара, звучавшего из плеера. Лиса закрыла глаза. Фло ломился через турникеты, смазано пытаясь объяснить, что же он забыл там, с другой стороны. Убедить работников, что он вообще-то звезда, и ему можно, также не выходило. Фло, что есть силы, огрел турникет ногой. Самолёт мягко взмыл в воздух. Фло стоял, засунув руки в карманы джинс, и наблюдал, как исчезает в утреннем небе серебряная точка. Затем достал сигареты, закурил. Вот так завершаются неначатые истории. От этой мысли стало особенно мерзостно на душе. Не докурив сигарету, он бросил её, ещё тлеющую, на асфальт, а сам не спеша побрёл к брошенной посреди дороги машине. А Париж будто ничего и не заметил: просыпался, протирая заспанные стёкла домов, взмывая над площадями стаями толстых белых голубей. Он-то столица любви, а не столица счастья. Лиса вернулась домой уставшая и уже под вечер. Потому как вернуть Марко в целости и сохранности в родные пенаты было важнее, чем скинуть собственные чемоданы, чтобы через некоторое время, не распаковывая, отправится в очередное турне. Марко выглядел повеселевшим, он всё время что-то напевал, и, видимо, что-то задумал, потому как отвечал загадочно и многосложно. - Марко, мой тебе совет, отдохни пару дней…Я обещаю, я что-нибудь придумаю, у нас впереди ещё много работы. - Лады, - задорно соглашается Марко, затаскивая походную сумку в холл своей квартиры-студии. - Смотри мне, я проверю! - не унимается Лиса, изучающее разглядывая его хитрое выражение лица. - Обязательно…. Неловкая пауза. - Спасибо, Лиса, извини, что не оправдал твоих ожиданий. - И ты меня извини, зря я тебя туда потащила. Лиса, видя, как мнётся солист, протянула ему руку для рукопожатия. Вместо этого Сааресто сгрёб в охапку своего щуплого продюсера. - Я буду скуча-а-ать, - пропел он. - Я тоже. Закрыв дверь за Лисой, Марк пинком отправил сумку в дальний угол прихожей. С наслаждением стянул форменные туфли, порядком натёршие ему стопы. Раздеваясь на ходу, он направился на кухню. Кругом царил холостяцкий бедлам, вещи лежали так, будто их по комнате разметало ударной волной от взрыва бельевого шкафа. Марко вальяжным жестом распахнул дверцу холодильника. - Ну здравствуй, здравствуй, мой холодный друг, и самое лучшее в мире финское пи-и-иво! – всё на тот же мотив продолжал распевать Поэт, выуживая из недр морозильной камеры невесть как попавшее туда пиво. Размораживать в микроволновке он его не рискнул, поэтому был согласен на длительное ожидание. Марко пристроился на диване, пиво пристроилось рядом с ним. Сааресто доведённым до автомата жестом раскрыл лежащий на журнальном столике ноутбук, но…тут же закрыл его. И направился вглубь комнаты, к покрытым пылью книжным полкам. С полминуты он пристально изучал их, разглядывая корешки книг, и словно ища взглядом что-то вполне определённое. Вот, нашёл! Старенький фотоальбом был не таким, как принято в порядочных финских семьях – толстым и до отказа забитым фотографиями. Это был дешёвый тоненький альбомчик, подаренный в первом или втором классе на День Друзей его соседкой по парте. В нём были его семейные снимки, утренники в школе, его первое самостоятельное барбекю, которое, помнится, сгорело, выпускной, университет, вот на снимке Марко-директор собственной студии дизайна, а вот они с парнями дают первый концерт в далёком 2003-ем….Марко смотрел, как завороженный, напрочь забыв и про пиво, и про то, что ему не помешало бы переодеться. Он пытался и не мог вспомнить иной причины, почему он перестал общаться с семьей, кроме его первой любви - Мии. Она сразу не понравилась его родителям, и во многом они оказались правы. Петри больше других рвал за него душу, а он – хладнокровно – развернулся и ушёл. С Мией. Пообещав больше никогда не вернутся в дом, где не приняли его выбор. Со временем он жестоко за это поквитался. Мии больше нет с ним, те времена прошли и он больше не видел причины для того, чтобы не возвращаться домой. Даже не разбирая сумки, он повесил её на плечо, надел кроссовки и вышел из квартиры. Насвистывая, он купил по пути банку колы в автомате и направился к пригородному вокзалу. Через полчаса Марко уже трясся в скоростной электричке по направлению к маленькому городку близ Хельсинки под названием Эспоо. Хертта Сааресто работала воспитателем в детском саду. Сегодня у её подопечных был утренник, и она вернулась домой пораньше. Сейчас Хертта возилась около духовки, то и дело поглядывая, готова ли шарлотка, ведь скоро должен был вернуться домой Петри. Он с утра пораньше уехал с друзьями выбирать кому-то подарок на годовщину свадьбы, и она с минуты на минуту ожидала, что его недавно купленная BMW просигналит у ворот. Её муж, глуховатый и сварливый старик Ялмари, сидел в кресле-качалке и комментировал телевизионные новости. Хертта уже давно привыкла и к этому надоедливому скрипу, и к ворчанию Ялмари, и к тому, что две вечно голодные кошки преданно ждали завтрака на пороге её старенькой, но ухоженной кухоньки… Окна кухни выходили во двор, цветастые занавески были приоткрыты, сквозь них пробивался солнечный свет. Сегодня суббота, день, когда вся семья собирается за большим столом…Петри обещал привести Эльзу, его девушку, с которой они уже встречаются семь лет. Эх, молодёжь, вот во времена их с Ялмари юности столько не встречались… Однажды принятое решение было единственно верным и объединило их на всю оставшуюся жизнь. Сколько раз Хертта умоляла старшего сына подарить ей внуков, но тот всё отмахивался, дескать некогда нам, всё время работа отнимает. Но старая Хертта видела, что именно отнимает всё время. Неуверенность, страх, что с такой ношей её любимый сын не справиться… Тем временем шарлотка подрумянилась, и мать Сааресто поставила её на стол – рядом с уткой и большой миской запеченного картофеля. Натюрморт довершал ароматный салат из свежей весенней зелени. Ну где же там Петри, что он так долго? В дверь позвонили. Странно, неужели ворота были открыты, и Петри уже оставил машину в гараже. Хертта вытерла руки о полотенце и пошла открывать. - Бегу-бегу! - Кто там, курочка моя? - Это Петри вернулся, сейчас сядем завтракать… Хертта подбежала к двери и рывком распахнула её. На пороге стоял не Петри. И даже не Эльзя. - Здравствуй, мама, - Марко потупив взгляд, протягивал маленький букетик нарциссов. - Марко? – Хертта сделал шаг назад от изумления. - Мам, прости меня… - О, Марко…. – на глаза женщины навернулись слёзы. - Хертта, ну кто там! – Ялмари даже с кресла встал, изумлённый реакцией жены. Хертта, радостно хлопая ресницами, обернулась. - Это Марко, наш сын, наш младший сыночек вернулся… - Кто? Хертта улыбалась. Её щёки зарумянились, и вся она изменилась во мгновение ока, даже слегка помолодела. Глядя на постаревшую за годы мать, Марко с трудом сдерживал слёзы. Ялмари, опираясь на палочку, вышел в прихожую и обомлел. - Марко, ах ты засранец, где ты всё это время пропадал? Кряхтя, старик привстал на цыпочки, чтобы обнять младшего сына. - Привет, папа, а ты всё такой же ворчун… - Ох-хо-хо, да ты вырос?! - Марко?!!! Марко, что ты тут делаешь? – пробасил кто-то из-за плеча младшего Сааресто. - Петри? Петри подошёл к Марко и насупил брови. Как же он постарел, осунулся, стал брюзглым и малоприятным в общении. - Что ты тут забыл? - Я скучал, брат, прости меня, - и Марко пылко обнял Сааресто-старшего. Петри не ожидал столь импульсивной реакции и, откровенно говоря, даже растерялся. Хертта глазам своим не верила. Неужели, впервые за столько лет, семья снова вместе… - Хватит на пороге топтаться, а молодёжь! Идёмте завтракать. Миловидная девушка лет двадцати пяти, всё это время неловко топтавшаяся за спиной Петри, протянула руку Марко в качестве приветствия. - Эльза, - прощебетала девушка. - Очень приятно, Марко, - улыбнулся Поэт, подмигивая брату, - он, наверное, частенько про меня рассказывал… - А то! Но, правда, не всегда всё самое лучшее… - Ну, теперь вы сможете в это убедиться самостоятельно. И шумная толпа скрылась внутри старенького обветшавшего дома.