В темноте

      Нил стоял напротив картины «Номер 5». Она была необычной и от этого особенно прекрасной. И очень дорогой. Пожалуй, самой дорогой среди всех работ, представленных на выставке. Интересная техника, нестандартная, интригующая. Как и сам художник, создавший ее.       Нил придвинулся еще ближе к работе, едва ли не касаясь ее кончиком носа. Зрение возвращалось. Очень медленно, но возвращалось. Сегодня мошенник мог уже видеть, правда, с очень близкого расстояния, но все же. Это было уже достижением. Раньше и это было невозможным. Нил наслаждался каждым мгновением, с жадностью всматриваясь в работы художника. Они были прекрасны.       — Молодой человек, вы стоите слишком близко, — раздался за спиной сухой женский голос.       Кэффри обернулся. Он устремил свой взор мимо головы стоящей напротив него чрезвычайно худощавой женщины и виновато улыбнулся.       — Простите, я…       — Мэм, — из ниоткуда возник Рей, один из стажеров отдела белых воротничков. — Можно вас на минуту?       Нил наблюдал за тем, как две нечеткие человеческие фигуры двинулись в противоположном от него направлении. Все-таки этот стажер хороший парень. Вон как активно что-то объясняет строгой на вид женщине. Та, к слову сказать, вдруг покосилась на Кэффри, пристально рассматривая его. Нил не обратил на это внимания, продолжая смотреть куда-то мимо нее.       — Рей?       — Да?       — Что ты сказал той женщине?       — Правду, — пожал плечами парень. Он только что вернулся к мошеннику и теперь вновь ходил за ним хвостиком от картины к картине. — Сказал, что ты не видишь. Правда, понадобилось время, чтобы объяснить ей, зачем слепому человеку приходить на подобную выставку, но у меня, кажется, получилось.       — Спасибо, Рей, — улыбнулся Нил. Совершенно искренне.       — Э… Нил, можно вопрос?       — Конечно.       — Зачем мы здесь? Ты же не видишь…       — А что ты сказал той женщине? — усмехнулся Кэффри, глядя в одну точку мимо лица собеседника.       — Ну… — замялся парень.       — Именно поэтому, — хмыкнул мошенник.       Нил вновь двинулся вдоль выставленных работ, позволяя стажеру вести себя за руку. Кэффри прекрасно справлялся со своей ролью незрячего человека, в конце концов, столько времени практики. Да, Нил до сих пор никому не сказал, что видит, плохо, но видит. Почти никому. Один человек все-таки был в курсе. Моззи. И это был не каприз. Это была необходимость. Очень важная необходимость, от которой зависело все.       — Прошу прощения! — раздался вдруг виноватый голос.       — Ничего страшного, — отозвался Рей.       Низкорослый мужчина в дорогом костюме и очках, проходя мимо, слегка задел стажера, отчего теперь и извинялся. Что ж, на выставке сегодня было людно. Поэтому парень не придал этому никакого значения и вежливо откликнулся на слова незнакомца. Зря. Будь на месте него Питер, агент бы внимательно присмотрелся к своему подопечному. И непременно увидел бы, как озорно блеснули его глаза. Но Питера здесь не было. Был лишь неопытный в общении с мошенником стажер. Если бы Питер знал, чем аукнется ему сегодняшняя операция, в которой ему и его команде пришлось принять участие, он бы ни за что не согласился оставить Нила без присмотра. Без его личного присмотра.       — Спасибо тебе, Рей, что не отказался пойти со мной, — благодарил Кэффри своего сопровождающего, покидая выставочный зал. — Ты не представляешь, как эта выставка была для меня важна.       — Питер сказал точно так же, — отозвался стажер, медленно двигаясь рядом с мошенником к выходу. Парню уже порядком надоело бродить от картины к картине, в которых лично он не видел ровным счетом никакого смысла, в отличие от других посетителей.       Когда двое молодых людей вышли в узкий безлюдный коридор, чтобы пройти по нему к выходу, случилось непредвиденное: Нил неожиданно оттолкнул своего сопровождающего в сторону. Стажер, не ожидавший от мошенника таких резких и точных движений, едва не потерял равновесие, однако устоял. Когда он спустя мгновение сообразил, что случилось, его взору открылась лишь наглухо захлопнувшаяся перед его носом дверь.       — Нил! Что ты делаешь?! Немедленно открой! Нил! — крикнул Рей, навалившись на дверь.       — Прости, Рей, — послышался голос мошенника за стеной. — Это было необходимо.       — Нил! Какого черта? — стажер с силой ударил по двери, но она не поддавалась.       — Скажи Питеру, чтобы он не очень сильно сердился, когда узнает об этом, — виноватый голос Нила, а затем удаляющиеся шаги.       Стажер в очередной раз ударил по двери. Бесполезно. Какого черта здесь происходит? Что задумал Кэффри? Он же не видит… Надо сообщить агенту Бёрку. Срочно. Парень принялся рыться в карманах, но очень скоро понял, что телефон исчез.       — Черт! — парень проклинал про себя странного человека, налетевшего на него в выставочном зале. Определенно, это он виновен в пропаже телефона. Определенно, это он помог Нилу. Определенно…       Стажер обреченно оглянулся вокруг. Очевидно, это было какое-то подсобное помещение. Об этом свидетельствовали швабры, ведра и прочий инвентарь, способный помочь обслуживающему персоналу содержать в чистоте это здание. Помимо него здесь был стул. Он стоял в самом центре небольшой комнаты, под горящей тусклым светом лампочкой. Кажется, на нем что-то лежало…       Рей подошел ближе. Это сложенный вдвое лист бумаги. Парень наклонился, потянувшись к нему. Взял, развернул. Спустя мгновение прикрыл глаза, шепотом проклиная одного небезызвестного мошенника, выпущенного под ответственность ФБР.       Нил Кэффри все продумал. Стажер со вздохом опустился на стул, уставшим взглядом уставившись в закрытую дверь. На листе было написано два слова:       «Прости, Рей»       Нил Кэффри все продумал.