IV. Крылья дракона

Зафира выбирает старый проверенный путь через сад. В предрассветных сумерках она легко разбирает дорогу, избегая нежелательных встреч. Когда ей удается выскользнуть за кованные ворота, предназначенные для слуг, царевна останавливается, чтобы перевести дух и немного осмотреться по сторонам. Пока она не вышла за пределы дворца — осторожность еще никто не отменял. — Сбегаешь с собственной свадьбы? Зафира едва ли не подпрыгивает от испуга, резко повернув голову на звук. — Как предсказуемо, — Витольд выходит из тени и окидывает невесту внимательным взглядом. — Я не сбегаю, — выпаливает на одном дыхании Зафира. Витольд вскидывает бровь, складывая руки на груди: — Ну конечно же нет. Ты просто гуляла. Плохо спалось? — Просто жарко… — царевна инстинктивно отступает на шаг назад. — Именно поэтому ты намотала на себя столько одежды? — Витольд склоняет голову на бок. — Я замерзла во сне. — Да? — лицо принца становится участливым. — Поэтому ты натянула все это, потом тебе стало жарко и ты пошла искать спасения в саду, так и не додумавшись просто раздеться? Зафира молчит, отведя взгляд в сторону. — Позволишь? — тельмаринец быстро сокращает дистанцию между ними и резким движением срывает с царевны плащ. По мощеной дороге со звоном рассыпаются драгоценности. Зафира закусывает губу, чтобы не выругаться, как какой-нибудь торговец финиками. Витольд медленно приседает на корточки и поднимает с земли большой рубин на массивной цепочке. — Бедные девушки юга, и как вам только не тяжело столько всего носить? Еще и в зависимости от платья, наверное, украшения меняете? — Чего ты хочешь?! — не выдерживает Зафира. — Я? — тельмаринец встает на ноги. — Абсолютно ничего, любовь моя. Разве что, может быть, чтобы ты в безопасности вернулась во дворец? Я даже провожу. Зафира недовольно складывает руки на груди: — Сначала собери, что рассыпал! — Что за тон, услада моих очей? — Витольд криво усмехается. — Я как раз собирался это сделать сам, но твой любезный брат сказал, что в день свадьбы не гоже жениху слушаться приказов невесты — примета плохая. — Таш тебя побери! — шипит Зафира, опускаясь на колени и принимаясь собирать рассыпавшиеся украшения. — Прелестное утро, — тельмаринец с наслаждением окидывает взглядом окрестности. *** Зафиру здорово колотит. И, не сжимай она так сильно свой букет и не стой за спиной у Тюркиз и Эстель — это волнение бы бросилось в глаза большинству гостей. Невеста ждёт, когда жених посчитает нужным к ней выйти. Здесь так принято. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от дурных мыслей, царевна посматривает на самых влиятельных женщин Тархистана, если представительница прекрасного пола вообще может влиять на что-либо в южном государстве. Тюркиз абсолютно спокойна. Её взгляд даёт понять всем остальным, где их место, а где — её. Из взбалмошной и капризной тархини, которой всегда знала её Зафира, Тюркиз выросла в не обделенную женской хитростью женщину. Тисрок с каждым годом передавал все больше обязанностей старшему сыну Алиму, и, хоть вслух все желали Кашшафу вечной жизни, на самом деле при дворе подозревали, что передача короны старшему царевичу — дело нескольких лет. Тюркиз, будучи женой следующего правителя Тархистана, справлялась со своей ролью безупречно: знала, в какие моменты не стоит беспокоить мужа ни по какому поводу, следила за тем, чтобы её вид всегда был идеальным, чтобы быть не только усладой глаз царевича, но и его украшением на торжественных приемах, умела выслушать мужа и дать дельный совет, когда ему это было нужно, и главное — родила ему троих сыновей, чем заслужила подобие уважения даже у Кашшафа. Невероятно нежная Эстель отличалась от Тюркиз, хотя положение жены младшего из отпрысков тисрока позволяло ей больше вольностей. На светловолосую леди до сих пор поглядывали, как на диковинку, но та держалась весьма отстранённо от знатных тархинь, не принимая участие в обсуждении сплетен и доверяя все самое сокровенное лишь одному Анзору. — Ещё долго ждать Его Высочество? — не выдерживает Зафира. — Никто не знает, тебе стоит принимать его волю, — спокойно отвечает Тюркиз, продолжая посматривать на гостей. — Может, у них, в Тельмаре, так принято? — неуверенно отвечает Эстель. — Будь мы в Тельмаре, он бы мне дорогу лепестками редчайших роз устилал! — Зафира поджимает губы. Тюркиз наконец удостаивает невесту взглядом: — Он — тебе? Дикари! Наконец за спинами гостей начинается какое-то движение. Зафира вздрагивает, в то время как её сердце падает в пятки. Тюркиз хлопает её по спине. — Выпрямись и с почтением смотри на своего господина! — шипит ей жена наследника тархистанской короны. — Не забудь низко поклониться, когда он придёт! — Да чтоб его… — начинает было царевна, но сразу же получает увесистый пинок от Тюркиз и что-то ей подсказывает, что вот конкретно в этот момент лучше промолчать. «Несколько минут позора и, как только мы останется наедине, я ему такое устрою», — Зафира прикрывает глаза, представляя себе месть в самых ярких красках. Когда невеста снова поднимает голову и видит перед собой несколько мужчин, то Витольда среди них царевна не находит. Тархистанка вглядывается в ряды гостей, надеясь найти жениха хотя бы там, но один из мужчин прерывает её: — Прошу меня простить, яснейшая царевна, но принц Витольд был вынужден срочно вернуться в Тельмар, сегодня он не сможет объединиться с Вами узами брака… — Витольд что?! — Зафира резко вскидывает голову. — Если господину угодно, — вкрадчивым голосом перебивает Тюркиз. — Таш его побери, вы серьёзно?! Проклятый тельмаринец! *** Серый конь переступает с ноги на ногу, стоя на вершине холма, с которого открывается прекрасный вид на царские сады, где все готово к пышной свадьбе. Всадник усмехается, откидывая назад светлые кудрявые волосы. Он наблюдает за тем, как царевна бросает букет в двух разодетых мужчин. Те пятятся, в то время как в них летят горшки с цветами, которые попадаются Зафире под руку. Он даже слышит её голос. Разобрать слов ему не удаётся, но по тону он может понять, в общих чертах, о чем глаголит Её Высочество. Более чем довольный собой, Витольд разворачивает лошадь и скачет прочь, продолжая улыбаться.