***
Исида не спал, хотя жутко хотел, но нужно было закончить кое-что по работе. Выйдя на кухню попить кофе, он не обнаружил ничего странного. Айдо ещё пребывала в облике куклы, что безумно радовало Исиду. Удостоверившись, что всё тихо, он отправился завершать свои дела. Провозился он недолго — намного меньше, чем ожидал. Ну, а раз сон отбило именно в тот момент, когда он закончил, ему ничего не оставалось, кроме как выйти на балкон и подышать свежим воздухом. Ночь была шикарная. Чуть прохладная, но ясная. Сладкий запах каких-то цветов едва уловимо витал в воздухе, а взору открывался прекрасный, ночной, бурлящий жизнью Токио. Миллиарды разноцветных огней создавали своеобразный калейдоскоп. Такси, несмотря на поздний час, бодро сновали туда-сюда, развозя последних полуночников, которым явно всё равно, сколько сейчас времени. Полюбовавшись на всё это и подумав о своём, Мицунари отправился на кухню, чтобы выпить воды и идти спать. Но увиденное там вновь отбило сон и ввергло его в шок. Айдо, принявшая уже свой более человеческий облик, хлопотала на кухне. Ну, или пыталась это сделать. Поставив массивную железную сковороду на плитку, она налила масло и полезла в холодильник. За яйцами, как, собственно, и предполагал Исида. Достав их, она просто положила сей продукт в ёмкость для готовки, закрыла его крышкой и принялась наблюдать. Видимо, контролировать, чтобы не сгорел. Она была так увлечена, что не замечала стоящего за её спиной Исиду. — Яйца в скорлупе не едят и не жарят, — тихо произнес Исида. — Да? — развернувшись и совершенно недоумевающим голосом переспросила Айдо. — А как надо? — ещё тише, будто боясь, что их кто-то услышит, прошептала кукла. — А ты зачем это вообще затеяла? — игнорируя вопрос, решил осведомиться Мицунари. — Я подумала, что ты хочешь есть, раз до сих пор не спишь, — глухо и как-то виновато прошипела вуду. — Я только хотела как лучше… Эти слова заставили Исиду улыбнуться. Впервые за всё это время.***
И сейчас, меланхолично шоркая пыль на тумбочке и плавно переходя к комоду, Исида думал, что, возможно, его друзья правы. Может быть, всё не так уж и плохо и «это чудовище» не такое уж и ужасное. Кто виноват, что она такая?.. Мицунари стал замечать, что плохое настроение постепенно уходит. Трудотерапия вообще очень действенное средство против депрессии. Да и Сакон скоро должен прийти… Всё-таки, что бы там Исида ни думал, он всегда будет рад видеть Шиму. Ведь с кем, как не с ним, можно так хорошо пошутить и посмеяться… так, будто у тебя нет никаких проблем, у него нет никаких проблем и кругом всё замечательно. Кто, как не Киёоки, поможет даже в самой гадкой ситуации найти что-то хорошее и светлое. Закончив с уборкой, Исида осознал: квартира больше не «пытается» его «выгнать». И это радует. Радушная, просторная, светлая кухня прямо-таки зовёт приготовить что-нибудь, посидеть с друзьями, отдохнуть. Комнаты снова стали большими и в то же время уютными. Библиотека вновь распростёрла свои объятья, заманивая хоть уже и прочитанными, но всё равно интересными книгами. Дома стало тепло. Всё располагает к принятию гостей. Но Исида всё ещё не знает, что же делать с Айдо. Как она себя поведёт, если обернётся в тот момент, когда Сакон будет ещё здесь. Конечно, можно попробовать всё ей объяснить, но… Мицунари бросил это, понимая, какие ужасные мысли лезут в голову. Завозившись с делами по дому, рыжий совершенно забыл о времени. На часах между тем было уже полседьмого. Скоро должен подойти Шима. Неожиданно для самого себя Исида испытал небывалое волнение. Как будто собрался на собеседование или другую важную встречу. С каждой минутой Мицунари закипал всё сильнее и сильнее. Сакон должен был прийти ещё десять минут назад, а его всё нет. Исида просто сходил с ума. Природная пунктуальность, плавно переходящая в занудство и безмерное волнение за друга, не давала покоя. «Ну почему его до сих пор нет? Знает же, как я отношусь к опозданиям. Неужели так трудно приходить вовремя? Или он забыл? Да нет… он не мог. Тогда что?.. Случилось что-то?..» Исида начал взволнованно ходить по дому, прокручивая самые страшные варианты развития событий. «Сбила машина, попал в аварию, у него там район криминальный… грабитель…» Обдумывая всё это, Исида не понимал, что это несколько бредово, особенно последнее умозаключение. Бредово оно только потому, что Киёоки, со своим-то ростом, сам может на кого угодно напасть. «Да ладно, днём никто не нападает, но вот…» Так Мицунари и продолжал бы сходить с ума, думая, почему его друг опаздывает на целых пятнадцать минут, но тут раздался звонок в дверь, и лис стремглав кинулся встречать запоздалого гостя. — Привет, дружище! — громким басом поздоровался Шима, вваливаясь в дом товарища. — Привет. Ты чего так долго? — немного несдержанно поздоровался Исида. — Да задержался: пробки там — кошмар, — весело и непринужденно объяснил причину своего опоздания Сакон. — А я уже подумал… — начал было Мицунари, но тут же смолк под пристальным взглядом гостя. — Что ты подумал? — совершенно непонятной интонацией поинтересовался Киёоки. — Да неважно, я так, — как можно скорее, пока волнующийся друг не начал допрос с пристрастием, свернул эту тему Исида. И отправился на кухню. Но Сакон даже не собирался давить на друга, зная, что ничего не расскажет, пока Исида сам того не захочет. Для верности, чтобы дополнительно сбить Шиму с толку, Мицунари усиленно стал предлагать попить чай, а лучше — поесть. Понимая, что хозяин дома не отцепится, а если и сделает это, то затаит обиду, Киёоки согласился. Поужинав и теперь спокойно распивая чай, двое друзей сидели в комнате, весело и непринужденно обсуждая, что у кого случилось за это время. «Ведущим» рассказчиком был Сакон, а Исида ловил каждое слово, внимая с неподдельным интересом. Так бы они и сидели, если бы у Мицунари не зазвонил телефон. Извинившись, рыжий отошёл на кухню, чтобы ответить. Нет, у них с Саконом не было секретов — ну, кроме одного… Телефонный разговор всё затягивался, и это уже начинало напрягать. Во время отсутствия Мицунари взгляд Шимы привлекла странная кукла — та самая, которую подарил Исиде Токугава. Киёоки так внимательно её рассматривал, что показалось, будто она начинает шевелиться. Поймав себя на этой мысли, Шима быстренько перевёл взор на большой расписной веер, висевший на стене. Но долго изучать макет Сакон не смог. Кукла стала шевелиться ещё более отчетливо, пытаясь доползти к краю стола. От минуты к минуте Киёоки начинал волноваться лишь сильнее. Что-то не давало встать и позвать Исиду. От этого становилось ещё страшнее. Оставалось только молиться, что в следующую секунду это кончится. Но нет. Странная вещица упала, и… в этот момент в комнату зашёл Мицунари. Увидев своего хозяина, кукла сделала нечто вроде кивка и недобрым взглядом уставилась на Шиму. Тот аж побледнел. Сакону казалось, что это существо хочет его порвать. Останавливает её только точно такой же бледный, находящийся в дверном проёме Исида. Молчание затягивается, атмосфера накаляется… — Кто это такой? — подняв свои крупные глаза на Мицунари, очень недружелюбно прошипела Айдо. — Это мой друг — Сакон Шима, — с некоторым испугом ответил взволнованный Исида. — Что значит «друг»? — подозрительным голосом спросила вуду. — Тот, кто близок ко мне, — тихо и с некоторым смущением ответил рыжий. Айдо этот ответ немало удивил. Она переводила взгляд то на своего подопечного, то на неизвестного человека, анализируя, не врёт ли мальчишка только для того, чтобы она не устроила тут кровавую расправу… Но, обдумав всё, пришла к выводу, что он честен с ней, а это очень важно. Гробовая тишина начинает убивать, разъедая изнутри. Даже часы не тикают… Сакону казалось, что кукла не поверила ни одному слову Исиды. С каждой минутой его сердце всё сильнее грозилось выпрыгнуть из груди. Голова от нахлынувших эмоций начинала раскалываться, а тело оцепенело, будто его окунули в бетон. Ещё немного — и, кажется, можно сойти с ума… Так бы Шима, наверное, и сделал, если бы из этого ужаса его не вырвал холодный голос Мицунари, обращённый к кукле: — Долго ещё моего гостя стращать будешь? — несколько угрожающе, будто в тон ей, прорычал Исида. — Нет, извини, — тихо и опустивши голову, как провинившийся ребёнок, произнесла Айдо. — Позволь мне что-нибудь приготовить для вас, — ещё тише, стараясь загладить свою вину, попросила вуду. — Не, не надо, мы уже поели, — вдруг с улыбкой и беззаботно ответил Мицунари, вспоминая тот случай с яйцами. — Ты лучше посмотри, что в библиотеке — может, пыль вытереть надо… — продолжил рыжий, видя, как хранительница уныло повесила голову. Наблюдая за всем этим, Сакон пребывал в самом настоящем ужасе, плавно и тягуче переходящем в шок и недоумение. «Ничего не понимаю. Говорящая кукла? Всякое, конечно, бывает, но такое… Никогда бы не подумал. А я ещё не верил, когда Канецугу начинал что-нибудь такое мистическое рассказывать… оказывается, очень даже зря. И как это Мицунари с ней так ловко управился?.. Кажется, этот поход к другу я не забуду никогда. Но это тоже не…» Сакон вдруг понял, что Исида уже минут пять пытается привести его в чувства. И по янтарным глазам своего товарища понял, что тот очень сильно встревожен. Киёоки пришлось подать хоть какие-то признаки жизни, чтобы от него отстали. Окончательно придя в себя, Шима резко понял, что всё это время Мицунари, несмотря ни на что, пытался что-то выяснить… — А? Что? — переспросил Сакон. — Что ты говорил? — Как? Как ты… н-нормально? — два янтаря блистали искренним волнением за товарища. — Нормально, — заулыбался Шима. — Не ожидал просто такого. Не ожидал, что все эти рассказы о мистике — правда, — как ни в чём не бывало продолжил Сакон, дабы успокоить друга. — Точно? — к Исиде вдруг вернулась подозрительность. — Да нормально, ты же меня знаешь… — продолжал уверять Киёоки. — Да уж… тебя ничем не проймёшь… — вместе с настороженностью к Мицунари вернулась и ворчливость. — А теперь, будь добр, расскажи: что это всё значит? — в лоб задал вопрос Сакон. — Ну… это… если честно… долгая история… и я… — Исида начал медленно отъезжать в сторону, надеясь, что это сойдёт ему с рук. — Ничего, я послушаю. К тому же мне спешить некуда, — так медленно стал наседать Шима. Да, Исида будет долго вилять, отходя от темы, а потом опять попытается сбить с неё, совершив попытку задать вопрос, совершенно выходящий из общего настроения. Но увидеть, как это делает Отани, мало, нужно уметь вставить вопрос в самый неожиданный момент — нужно подобрать этот самый вопрос, а не так, как он… Когда он вообще поймет, что это не его прерогатива? Но Сакона не так уж и просто запутать, особенно если он настроен узнать всю правду. Здесь и сейчас — более того, он не слезет с хитрого и вёрткого лиса, пока тот не расскажет правду, несмотря на всё его упрямство. Исида молчал, ожидая, что Киёоки забудет о своём, собственно, вопросе, но случиться этому было не суждено. — Ну, я жду? — настойчивее напомнил о себе Шима. — Чего ты ждёшь? — резко включил беспамятного дурака Мицунари. — Когда ты начнёшь свой рассказ, — серьёзно и настойчиво сказал Сакон. — Какой рассказ? — состроив удивлённое лицо, уточнил Исида. — Мицунари, хватит уже дурака валять, — Киёоки уже, кажется, начинал злиться. — А я и не валяю, — беззаботно зевнув, парировал Исида. — Ага, а теперь ещё скажи, что мне всё это показалось. Давай выкладывай, — Сакон твёрдо решил не отпускать Исиду и не позволять ему делать вид, будто ничего не было. — Что именно выкладывать? — Мицунари всё ещё пытался увильнуть. — Всё. После этих слов Мицунари начал свой не очень весёлый рассказ, понимая, что покоя ему не дадут. Он изливал душу, а Сакон очень внимательно слушал. Вещая и наблюдая за поведением слушателя, Исида на подсознательном уровне радовался, что у него есть такой друг. Киёоки, несмотря на всю мрачность повествования, вставил не одну шутку, не давая рассказчику полностью уйти в тяжёлые воспоминания. И теперь, закончив свою невесёлую историю, Исида уставился на Шиму, ожидая, что тот что-нибудь скажет, пошутит… И он пошутил. — Ну и чё ты переживал? Она же вон какая… — весело отозвался Сакон. — Какая? — совершено не понимал Мицунари. — Трудолюбивая. Как отправил полки шоркать, так шоркает, приготовить надо будет — приготовит, чего ты? — в ответ на эти доводы Исида лишь криво усмехнулся. — Не умеет она ничего толком. Только мыть если… — Так ты научи, а не сетуй, — вдруг дал очень дельный совет Киёоки. — Думаешь? — Мицунари явно сомневался в правильности этой затеи. — Да знаю я, — весело подмигнул Шима. Посмотрев на часы, Исида ужаснулся: было уже около часа ночи. И выталкивать друга глупо и невежливо. Поэтому он предложил остаться тому на ночь. — Сакон, поздно уже, — несколько издалека начал Мицунари. — О, правда, пора домой, да, — с некой оторопью засобирался уходить Шима. — Нет. Не пора, — Исида получил полный непонимания взгляд. — Останешься у меня, — довольно твёрдо закончил хозяин квартиры. — Уверен, что это хорошая… — А ты нет? — не дав договорить, ответил вопросом на вопрос Мицунари. — Я даже не знаю… — Это не обсуждается, — отрезал Исида и, с твёрдым намереньем поесть, отправился на кухню. Там уже давно сидела Айдо, явно не зная, чем ей заняться. Она слышала часть их разговора, а именно слова Мицунари о том, что она ничего не умеет делать. Ведь она хочет помогать, делать лучше, а в итоге… «Хочу как лучше. Сделать ему приятно, а он только ругается… Нет бы показал, как надо… Да ещё и друга этого напугала до полусмерти… Я что, виновата, что такая… Чудовище безрукое». Так бы она и сидела, если бы на кухню не явился Мицунари, а за ним — его товарищ. Судя по лицу, подопечный чем-то очень доволен. — Чего такая грустная? — совершенно незлобно обратился Мицунари. — Я не грустная, — тихо прошипела вуду в ответ. — Ну а чего тогда голову опустила? — у Сакона создавалось впечатление, что Исиду эта картина забавляет. — А чему радоваться, если ничего не умеешь и ничем не можешь помочь? — Кто тебе такое сказал? — Мицунари попытался придать своему голосу как можно больше недоумения. — Ты. — У Сакона сложилось такое впечатление, что Мицунари ударили камнем по голове. — А ты что, подслушивала? — вот тут, кажется, Исиду начала разбирать злоба. — Нет, просто шла на кухню, — глухо ответила Айдо. — Но не надо расстраиваться. Он тебя всему научит. Да, Мицунари? — неожиданно для себя встрял в разговор Шима. Услышав это, кукла будто воспрянула духом и, как показалось, смотрела теперь на Сакона с неприкрытой благодарностью. После этого небольшого случая троица ещё долго болтала, веселилась и шутила. В эту ночь спать никто не будет. Именно сейчас, в этой дружеской, тёплой атмосфере, наполненной добром и светом, Исида со стопроцентной уверенностью понял: всё налаживается. Но ему ещё предстоит одолеть много трудностей — в частности, обучить Айдо каким-то вещам…