Смерти вопреки

Смотреть вновь в лицо, которое еще совсем недавно силился забыть - сродни пытке раскаленным железом. С каждым новым взглядом в знакомые глаза, на полотне памяти как прежде вспыхивают глубокие ожоги воспоминаний, доселе усердно замазанные бальзамом из спиртного, битв, новых впечатлений и самоубеждений. И болят они теперь в сотни раз сильней. Хочется, закрыв глаза, упасть на колени, и твердить о том, что это неправда, но истина упорно лезет в голову, теперь уже оформленная в давно не слышанный голос. - Рангику-тян, - вкрадчивый тон удивительным образом сочетал в себе легкую обиду, и невесомую насмешку,- Ну что же ты? Сколько можно от меня бегать? Матсумото раздраженно ткнула локтем под ребра нависшего над ней Ичимару, и, вскочив на ноги, стремительно метнулась к соседнему булыжнику, устроившись на нем. Гин же, согнувшись пополам, силился восстановить дыхание, только что перебитое резким тычком, но улыбка его теперь казалась еще шире. - Ну вот! Неужели ты не рада вновь увидеть старого друга? – все же, голос его звучал весьма сперто, что не могло не вызвать мстительной ухмылки на лице Рангику. - Рада? Нет, я ни капли не рада, - безразлично бросила она, картинно задирая нос, и делая вид, будто рассматривает свой маникюр, - И на твоем месте, я держалась бы подальше отсюда. Ее рука размашисто обвела края полукруга, образованного крупными битыми камнями, на одном из которых она сидела. Гин же, сокрушенно вздохнув, пренебрег указом, и, несмотря на ее протесты, уселся рядом, локтями опираясь на жесткий каменный скос. - Я и не думал, что нам еще когда-нибудь будет суждено оказаться в одной лодке, - глумливые краски в голосе Ичимару неуловимо выцвели, и этого было достаточно, чтобы заставить Матсумото все же обратить на него взгляд, - И я действительно не понимаю, что здесь делаешь ты, Рангику-тян. - Хотелось бы мне знать, что все мы здесь делаем, - слова ее звучали потерянно и глухо, - Из-за чего мы здесь? Что с нами произошло? - То же, что и со мной, очевидно, - Ичимару сделал пространный жест рукой, - Ведь ты помнишь, Рангику-тян? - Стало быть, все мы умерли? – взгляд ее, казалось, был устремлен в никуда, - Я явно представляла себе смерть по-другому, и уж точно не думала, что окажусь в… Да что там, я даже не могу понять, что это за место. И как здесь оказался ты с этим… - Арранкаром? – закончил за нее оборванное предложение Гин, - Я и сам уже долгое время задаюсь этим вопросом, с того самого момента, как очнулся здесь, рядом с ним. Не то чтобы я жаловался на компанию, но я бы предпочел кого-то более общительного. Рангику хмыкнула, покосившись на видневшуюся вдалеке фигуру. Уж кто-кто, а этот темноволосый арранкар, с неестественно-яркими, пронзительными, зелеными глазами, впечатления общительного болтуна явно не производил. - Так что же это может быть за место? – спросила она, не в силах устоять перед искушением слушать и слушать его голос, по которому неимоверно тосковала. - Определенно не преисподняя, - тон его, хоть и привычно несерьезный, звучал сосредоточенно, - Будь это она, нас бы уже давно заковали в цепи, и поливали бы раскаленным маслом. И не Мировой Поток, ведь тогда бы мы утратили все воспоминания и телесную форму. Ох, вот ведь морока! И почему все всегда должно быть настолько сложно? Он нарочито беззаботно пожал плечами, однако с каждым новым словом на его безупречной маске из ехидства и беспечности появлялось все больше и больше трещин. - Я никогда не слышал о чем-то подобном. Голод и жажда здесь мучительны, но не смертельны. Боль от ран сильнее в десятки раз, но испаряется на самом своем пике. Здесь может быть невыносимо жарко и холодно одновременно. Но ничто здесь не может тебя убить, - эти слова звучали особенно жутко, ведь произносившие их губы все так же были сложены в улыбку, - Вот только, воспоминания… Они медленно меркнут, ускользают, будто бы их крадут у тебя по секундам. А это весьма печально. Я бы точно не хотел их терять. - Воспоминания?! – Матсумото взвилась с места, как ужаленная, - И что же из них ты хочешь сохранить, Гин? Твои последние воспоминания? Жизнь, утонувшую во лжи?! - Твое лицо, - улыбка в его голосе внезапно начала горчить, - Мое последнее воспоминание – твое лицо, Рангику-тян. И вера в то, что я хоть в чем-то, но смог тебя защитить. Я заслужил заточение в этом месте, чем бы оно ни было. Но почему то же суждено и тебе? Рангику внимательно всмотрелась в его глаза, с каждой секундой все больше и больше чувствуя, что безвозвратно утопает в пучине давних воспоминаний. На его лице вновь было то выражение, которое, казалось бы, уже давным-давно потерялось во времени – выражение лица взволнованного, растерянного, руконгайского мальчишки. Нашедший успокоение в надежде на то, что больше ей ничего не грозит, он готов был безропотно сдаться судьбе, но вдруг рядом с ним вновь появилась она, неведомо как оказавшись в этой цитадели хаоса, и вновь находясь в опасности. Опять она заставляла его чувствовать себя беспомощным перед лицом бед, грозивших ей. - Гин… - ее ладонь прикоснулась к его руке, сплетая их пальцы, как когда-то давно, в детстве. Все же, глубоко в душе, люди навсегда остаются прежними, каких бы усилий они не прилагали, укрывая свою личность наносными корректировками. Стоило умереть, чтобы это понять. Но лишь осознав это, до боли захотелось снова жить. Жить по-прежнему, рядом с тем самым, родным и давно знакомым, в ответ нежно сжавшим ее пальцы… *** Сой Фонг перевела неодобрительный взгляд с сидевших в отдалении Матсумото и Ичимару на что-то с задумчивым видом рисовавшего на земле Урахару, и ковырявшего пальцем в ухе Хирако. Неподалеку Зараки от нечего делать крошил в песок мелкие камни, а Куросаки хмуро косился в сторону молчаливой Кучики. Открывавшуюся панораму назвать можно было лишь раздражающей, во всяком случае, в этом убеждала саму себя Сой Фонг, принудительно взращивая в себе недовольство, злость и медленно закипавший протест. И дело было не в том, что ей хотелось быть переполненной этой гремучей смесью из отрицательных эмоций, просто она знала, что лишь они способны подавить, упрятать в самый дальний угол подбиравшиеся все ближе панику, чувство безнадежности, и ощущение беспомощности. А еще она знала, что стоит лишь дать слабину, и стены ее и без того шаткого самообладания падут, а за ними окажется безоружная она. Такая, какой она себя ненавидела, многие годы пытаясь искоренить в своей душе каждый малейший проблеск слабости. - Эй, малыш Бьякуя, что-то ты уж очень кислый, - вопиюще дразнящая фраза заставила Сой Фонг повернуться на звук голоса. В паре метров от нее, Шихоуин Йороучи, с видом заправской забияки, виляющей походкой прохаживалась мимо капитана шестого отряда, хитро посматривая на него. Поселившееся на ее лице выражение, должно быть, могло бы появиться на морде кошки, приноравливающейся к забытой на столе крынке сметаны. Кучики же упорно делал вид, будто бы в том жалком клочке серой небесной бездны, который он сверлил глазами, был заключен весь смысл бытия, и будто ему не было абсолютно никакого дела до того, кто наворачивает вокруг него круги, провоцируя на конфликт. Рядом с ним лейтенант Абарай, не замечая того, как нервно дергается его глаз, настороженно посматривал в сторону явно скучающей Шихоуин, гадая, придется ли ему выступать в качестве одушевленного щита, закрывая собой капитана. Однако, той быстро наскучило поддразнивание никак не реагировавшего Кучики, и курс ее движений сменился на противоположный – женщина начала медленно, но верно приближаться к Урахаре. Сой Фонг, скривившись, отвернулась, не желая вновь наблюдать за тем, как Киске будет масленым взглядом смотреть на Йороучи, а внутренне хотеть поскорее вернуться к прерванным размышлениям и картинкам на земле. Целое столетие так и не смогло ничего изменить в ее отношении к Урахаре – она все так же думала, что он просто не может быть достоин внимания и времени Шихоуин. Однако, стоило лишь ей подумать об этом, как она ощутила на своем плече прикосновение чьей-то ладони. Обернувшись, она едва успела заметить, как проходя мимо нее, Йороучи, с привычной дразнящей ухмылкой на губах, подмигнула ей. Приложив руки к щекам, и расплываясь в едва ли не раболепной улыбке, Сой Фонг тут же и думать забыла о том, что угнетало ее все это время. Ведь рядом с ней была она, ее Йороучи-сама, а значит, все не так уж плохо. - Потерявшийся путник увидел путеводную звезду? – донесся до нее мягкий, добрый голос, заставляя тут же сменить выражение лица на исходное, и ничего не выражающее. Прямо напротив Сой Фонг стоял Укитаке Джуширо, беззлобно посмеиваясь над реакцией той. - Не понимаю, о чем речь, - безразличный тон ее был изрядно подпорчен старательно отводимым взглядом. - Когда у человека есть кто-то, кто даже в аду сможет заставить его улыбнуться, то этот кто-то – бесценный подарок судьбы, - легкая улыбка поселилась на его лице после этих слов, - Такие люди и вправду ведут нас за собой, как путеводные звезды. - А где Кьераку? – желая перевести тему, вставила Сой Фонг, без особого интереса оглядываясь вокруг. Вместо ответа Джуширо, с обреченным выражением лица, указал куда-то в сторону. Кьераку Шинсуй, раскинувшись на одном из булыжников, своим видом являл воплощение истерзанного мученика. Его потухший, усталый взгляд обратился к воззрившимся на него капитану Укитаке и капитану Сой Фонг. - Я так и знал! – страдальчески протянул он, - Бросает то в жар то в холод, душит жажда, все тело ломит… Я был прав! А Нанао-тян не верила мне, когда я говорил, что похмелье – это адская пытка! И вот я умер, а чувствую себя так же, как чувствовал бы после того, как выпил бы недельный запас Сейрейтейского кабака разом… Нет в этом мире справедливости. Сой Фонг лишь фыркнула, а Укитаке сочувственно развел руками. Неудовлетворенный такой реакцией окружающих, Шинсуй продолжил свои безутешные стенания, но лишь до тех пор, пока не заметил возвышавшуюся над ним, величественную фигуру главнокомандующего. - Яма-джи? – тотчас же становясь серьезным, Кьераку снизу вверх оглядел старца, по привычке попытавшись пальцами дотронуться до полей шляпы, и разочарованно вздохнув, не найдя ее на месте. - А ты все так же играешь в детские игры, Шинсуй? – Генрюсай, сквозь прищуренные веки, бросил недовольный взгляд на Кьераку, и замерших в нескольких шагах от него Укитаке и Сой Фонг, - Даже оказавшись в такой ситуации? - Откровенно говоря, не думаю, что могу быть хоть чем-то полезен в сложившейся ситуации, - с наигранной беспечностью бросил Кьераку, - А излишняя серьезность лишь приведет в уныние. - И поэтому ты счел лучшим до скончания веков не отрываться от этого камня?! – голос главнокомандующего все ощутимее начинал нагонять мурашки. Хватило бы и одного взгляда со стороны, чтобы понять, что неважно, где они очутились, с кем и по какой причине, но главное осталось неизменным – с ними был все тот же Ямамото Генрюсай Сигекуни. И неважно, что одному черту лишь было известно, что творилось вокруг, ведь главнокомандующий все так же крепко держал в своих старых, но не старческих руках бразды правления. И пусть облачен он был уже не в шикахушо и капитанское хаори, а в ветхую, серую хламиду, пусть руки его боле не опирались на скрытую в деревянном плену гарду Рюдзиндзякки, но от него все также веяло мощью, силой и влиянием. - Ну почему же, - хоть голос Кьераку и звучал беззаботно, все же весь он сжался, по старой привычке ожидая от своего учителя подзатыльника, которым он непременно одарил бы его в детстве, - Я просто жду момента, когда я понадоблюсь. И, насколько я понимаю, он может наступить совсем скоро, ведь лучшие наши умы не привыкли бездействовать. Все четверо посмотрели в сторону Урахары, только что с решительным видом направившегося к стоявшему в отдалении, и оглядывавшему все вокруг безразличным взглядом арранкару Улькиорре Шиферу. *** Юзу с опаской выглянула из-за косяка, осматривая разоренную кухню. На обеденном столе жужжали пугающего вида приборы, по полу были рассыпаны разнокалиберные микросхемы и обрезки проводов, а венчал картину стоявший посреди помещения корпус телевизора, начисто лишенный своих внутренностей. Над всем этим безобразием возвышался фанатичного вида мужчина, бормотавший что-то себе под нос, и выковыривавший клавиши из уже третьей по счету клавиатуры. - Убожество! – его скрипучий, резавший уши голос разнесся по всему дому уже третий раз за этот день, заставляя Юзу вздрогнуть, и вновь спрятаться за дверью, ведущей в гостиную, - Невозможно даже найти подходящий пульт управления для прибора! Приходится все делать вручную. Мне бы сейчас мою лабораторию… - Тебе уже предоставляли лабораторий, и ты умудрился спалить всю проводку и устроить пожар за считанные часы, - рыкнула из угла обозленная Хиори, поглядывая на примостившегося на табурете, поникшего Тессая. После этих слов Юзу, все прекрасно слышавшая из-за стены, лихорадочным взглядом начала искать телефон, чтобы в случае подобного эксцесса тут же вызвать пожарных. - О том и речь! – едва не брызжа слюной, Маюри, а это был именно он, испепеляющим взглядом уставился на поддевшую его блондинку, - У меня нет необходимых ресурсов для работы, я даже необходимого напряжения из здешней сети извлечь не могу. Такими темпами, я никогда не закончу исследования. Здесь невозможно нужный нагревательный элемент найти, что уж там говорить о структуризаторах и стабилизаторах! В ответ на его реплику послышался звук чего-то металлического, со свистом ударившегося о стену, и разъяренный рык Саругаки, состоявший исключительно из непечатных выражений. Юзу, покрывшись холодным потом, с трудом отползла от стены, и рухнула на диван, испуганно посматривая на Карин, с меланхоличным видом пившую чай. - Сестренка, а ты уверенна, что Куроцучи-сан не взорвет дом? – Юзу опасливо повела плечами, и тут же испуганно ойкнула, когда из кухни вылетела большая суповая кастрюля, с громыханием приземлившись прямехонько на горшок с цветком. - Маюри - глава бюро исследований Готэй-13, - вместо Карин подал голос до того безотрывно смотревший в окно Хитсугая, - И, несмотря на свое поведение, он гениальный ученый. Так что, не думаю, что вашему дому может грозить опасность. Словно в ответ на его слова, из кухни раздалось очередное громыхание, явно не добавляя веса его аргументам. Карин скептически взглянула на Тоширо, раздраженно зыркнувшего в сторону источника шума, а Юзу, встав с дивана, вновь опасливо приблизилась к двери, чтобы убедиться, каких еще предметов кухонной утвари она лишилась. - Спасибо, что предложила устроить временную лабораторию у вас дома, - Хитсугая устало взглянул на Карин, - На восстановление лаборатории Урахары уйдет какое-то время. Да и пожарная инспекция заинтересовалась возникновением пожара в подвале магазина, да еще и в той части, которой не было указанно в плане здания. - Не за что. От этого ведь зависят судьбы многих людей, судьбы Ичи-нии и отца, - Карин ободряюще улыбнулась Хитсугае, - Именно ради них все мы сейчас объединились. Кстати, а где все вы сейчас живете? - Сначала мы остановились в магазине Урахары, хоть для шестерых там и было мало места. Но после пожара нам пришлось выехать оттуда, и не только нам – Тессай, Уруру и Дзинта тоже остались без крыши над головой. - Как я слышала, пожар был в подвале, что же случилось с самим магазином? – недоуменно перебила его Карин. - Этот малявка переусердствовал, туша пожар, поэтому сначала весь магазин порыло льдом, а потом им же затопило, когда он растаял, - раздался от порога кухни голос Хиори, привалившейся к косяку, и исподлобья посматривавшей в сторону Хитсугаи, - Поэтому сейчас Уруру Дзинта и Тессай живут у нас на складе. Тоширо изо всех сил старался не обращать внимания на едкую фразу Саругаки, но уши его стремительно окрашивались в малиновый цвет. - Рантао и Когу пригласила к себе Иноуэ, - продолжил он, стараясь не смотреть в сторону Хиори, на чьем языке наверняка вертелось еще несколько вредностей, - Исе и Кусаджиши тоже уже успели где-то обустроиться. - А ты и этот ученый-чудик? – Карин покосилась в сторону кухни. - Прошлой ночью ночевали у Садо, позапрошлой у Исиды, - передернул плечами Тоширо. - У нас есть две пустующих комнаты, - тихо проговорила Юзу, почти вжавшаяся в косяк, противоположный тому, о который опиралась Саругаки, - Почему бы вам их не занять? Уверена, что папа и братик не были бы против. - Нет, спасибо, но лучше мы… - начал было отказываться Хитсугая, но его прервал голос Карин. - Юзу права, - кивнула она головой, - Тем более, так Маюри сможет быть ближе к лаборатории, а ты сможешь следить за тем, чтобы он ничего не разнес. Тоширо в растерянности смотрел на сестер, не зная, соглашаться ли ему, как вдруг из кухни раздалось пронзительное «Нашел!», звучавшее как «Эврика!». - Я нашел нужный нагревательный элемент, - известил их высунувшийся из дверей кухни Куроцучи, демонстративно вытягивая перед собой руку. - Но ведь, это же мой тостер… - Юзу растерянно посмотрела вслед ученому, тут же вновь исчезнувшему на кухне. Скучная жизнь в ближайшее время им точно не грозила… Так же, как и спокойная.