Готика

В кресле у окна сидел мистер Голд и вертел в руке слабо светящийся флакон. Я крепче сжал ручку саквояжа. Появление старого чёрта оказалось для меня довольно неожиданным и неприятным сюрпризом. Я надеялся, что он пойдёт искать вора в мою комнату. Нет, этот гад сразу всё понял. Всё рассчитал. Положение моё было не из лучших. Я заперт в комнате с колдуном, от которого не знаю, чего ждать, а снаружи меня стережёт собственная невеста. Деваться мне было некуда и, наверное, поэтому страх меня отпустил. Саквояж Голда всё ещё был при мне. Я ещё мог попытаться что-то сделать. Ах, если бы я представлял, что мне делать! В любом случае мне надоело прятаться от него, как сопливому мальчишке. Я подошёл ближе и сел в кресло напротив, положив свою ношу на колени. — Саквояж вы не получите, — заявил я. — С вашей стороны это довольно… нагло, — заметил Голд, соединив кончики пальцев вместе. — Вы крадёте мои вещи, а теперь ещё и не хотите их возвращать. Я могу обратиться в полицию, знаете ли… — Мне плевать. Хоть самой королеве жалуйтесь. Голд почему-то рассмеялся. — Ладно, попробуем по-другому. Может быть, вы хотите получить что-то взамен этого старого побитого саквояжа? — Хочу. — Согласился я. — Хочу, чтобы вы навсегда убрались из этого дома и даже не думали приближаться к мисс Белль. — К сожалению, это совершенно невозможно устроить, — покачал головой колдун. — Не всё так просто. — Отчего же? Вам так по нраву тянуть из неё соки. Вы прицепились к ней, как клещ. Признайтесь, мистер Голд, вам ведь плевать, что с ней станет, когда вы вытянете из неё всё до капли. Она же не первая ваша жертва. Сколько их было? По числу пузырьков в этом саквояже? Может, мне стоит начать по одному доставать и разбивать их? Я был вполне серьёзен, когда говорил это. Если другого пути нет, я возьмусь и за это. Но ни испуга, ни какого-либо волнения в его облике я, увы, не заметил. — Знаете, — только и поморщился он, как от зубной боли. — Я начинаю жалеть, что потратил несколько капель столь драгоценного волшебства на долгую и мучительную кончину вашей матушки, а не на вас. Не хотел привлекать лишнего внимания, знаете ли… Я почти кинулся на него с кулаками. Как только саквояж не уронил? Уже стоял над этим ублюдком, когда он помахал у меня перед носом светящимся пузырьком. — Не так быстро, отважный рыцарь! Я тоже в состоянии расколотить один пузырёк, а для вас он стоит не меньше, чем для меня, вся коллекция. Бутылочка со светом мелькнула между пальцами колдуна и исчезла, как по волшебству. Я вернулся на место. Меня переполнял гнев, а выхода ему я дать не мог. — Ублюдок… Я видел ваше истинное лицо. Вы — чудовище! — Очевидно, через тот нелепый ловец снов. Кто вам продал его? Викермэн? Смит? Брайдед? Руссо? Кэссиди? Какое имя он взял в этот раз? Впрочем, неважно. Что ещё вам растрепал этот негодный мальчишка? — Он объяснил мне, что вы делаете с моей невестой. Вы крадёте свет мисс Белль для своей жуткой коллекции, притворяясь ей другом. Вертите ею, как вам вздумается. Играете её чувствами. Превращаете её по ночам в чудовище и заставляете делать ужасные вещи. — К сожалению, таков побочный эффект, — мистер Голд раздражённо побарабанил пальцами по подлокотнику. — Но я никогда не заставлял мисс Белль, как вы выразились, делать ужасные вещи. Когда забираешь Свет, даже крохотную его каплю, Тьма рвётся на свободу, пытаясь утвердиться на новом месте. С рассветом всё приходит в норму, но за ночь многое успевает произойти… Вы и сами видели. Бедный мистер Оливер. Этот дворецкий был мне симпатичен. — Какое же вы чудовище, — устало повторил я. — Мой дорогой друг, хочу вас уверить, что я намного хуже. — Что же вы, ещё и младенцев по ночам ошкуриваете? — я издал нервный смешок. Ублюдок тоже рассмеялся, как будто моя шутка ему понравилась. Расклад меня устраивал. Если Голд будет трепаться всю ночь напролёт, то есть шанс дожить до утра, а там Белль станет прежней и Голд потеряет свою пугающую власть. Только вряд ли в планах колдуна было водить со мной ночные беседы. — То, что вам удалось узнать обо мне — лишь малая часть. Но узнав больше, вы должны понять, что более всего на свете я имею право на мисс Белль. Светящийся пузырёк снова мелькнул в его руке. — Это вы убили отца мисс Френч, — решил я бросить пробный камень. Всё-таки это завещание выглядело чертовски подозрительным. — Мне пришлось. Мистер Френч нарушил условия сделки, — Мистер Голд принялся перекладывать флакончик из руки в руку, точно фокусник. Светящаяся бутылочка то появлялась, то пропадала, а колдун продолжал говорить. — Видите ли, ваш покойный тесть не всегда был столь состоятелен. Я познакомился с ним, когда он имел лишь захудалую цветочную лавку, а его маленькая дочь была вынуждена продавать чахлые розы на улице. — Светящаяся бутылочка снова мелькнула между пальцами. — Но я не смог пройти мимо. Я заключил сделку с мистером Френчем и он подписал контракт. Я трачу немного магии, и его дела идут в гору так стремительно и быстро, что он напрочь забывает о нужде, а мисс Френч по совершеннолетию становится моей женой. Со всех сторон выгодная сделка. Бутылочка снова исчезла. — Вы лжёте. — Отнюдь. В саквояже лежит контракт. Он единственный со сломанной печатью. Мистер Френч нарушил сделку, обручив мисс Белль с вами. Наказание настигло его довольно быстро. Нельзя нарушать условия сделки… никак нельзя. — Но вы стали её опекуном. — Не самая худшая роль. Во всяком случае, я имею большее влияние на неё. — Вы заморочили ей голову. — Вовсе нет. Я всего лишь интересовался её мнением, её желаниями и поддерживал её. Я слушал её. Поверьте, такой девушке, как мисс Белль, это намного нужнее, чем дорогие украшения. — Вы просто играете с ней. — Вы так истово пытаетесь обличить меня в неискренности чувств, что забываете, почему сами согласились на брак с мисс Белль, — Голд крепко сжал флакон в кулак, будто хотел раздавить его. — Деньги, я прав? Зачем ещё сыну обедневшего аристократа жениться на дочери простого безродного дельца? Готов поспорить, что не будь у мисс Френч столь богатого наследства, вы и не взглянули в её сторону, даже имей она самые прекрасные глаза на свете. Вы просто нашли бы себе другую состоятельную невесту. Вот и всё. — Это не так! Я люблю Белль! Вы ничерта не знаете! — Боже мой! Какие громкие заявления! Хотите, я расторгну контракт прямо сейчас, и завтра же выяснится, что ваша невеста обанкротилась? Всё её имущество уйдёт с молотка. У неё останется ровно то, что было при ней, когда я увидел её на улице — старенькое платьице и прекрасные голубые глаза! Нужна ли она станет вам такой? — Вы этого не сделаете. — Отчего же? Я дал мисс Френч всё, что она имеет, и вполне могу всё это у неё забрать. Что мне помешает? — Потому что тогда вы сами потеряете её. Мой отец, конечно, убьёт меня, но бросить Белль теперь, после всего, что уже сделал для её спасения, я не мог. Это было бы настоящим предательством. А в моём роду никогда не было ни предателей, ни трусов. — Что ж. Резонно. Признаться, я не ожидал от вас подобного. Тем хуже для вас. Предлагаю вам сделку. Если любовь ваша столь сильна, она наверняка имеет большую силу. Я верну мисс Френч, уже взятый у неё Свет и поклянусь более никогда не брать ни капли. Вы ведь этого хотели? — Что вы хотите взамен? — Я заключал сделку с Морисом Френчем, чтобы в итоге получить свет его дочери. Опустевший флакон нужно будет заполнить. — Вы хотите мой Свет, — с ужасом понял я. — Да. Всё самое лучшее, что в вас есть — вашу отвагу, смелость, прямоту и жертвенную любовь, чтобы доверху заполнить пузырёк. Всё, без остатка. Мне кажется, это будет равноценный обмен. — Что станет со мной, когда вы заберёте свет? — Вы останетесь живы, если вы беспокоитесь об этом. До рассвета вас будет раздирать мучительная ненависть и злоба, но к утру она иссякнет и в вас не останется ничего, — спокойно ответил Голд, как будто сам это пережил. — Ничего. Ни желаний, ни любви, ни сожалений. Никаких чувств. Даже ненависти в вас больше не будет. Какое-то время вы будете так существовать. А потом… итог всегда один. Готов ли ты пойти на это? Мысли в голове путались. Я никогда не сталкивался со столь сложными решениями. Никогда передо мной не стоял выбор — отдать свою жизнь, взамен чужой. Решиться оказалось не просто, но все сомнения, которые всплыли в моей голове в момент раздумий показались мне до того жалкими и недостойными, что я отмёл их сразу же. С минуту я просидел в каком-то трансе, ещё не понимая, что согласен на сделку. Ничто в моей душе не противилось этому, и эта готовность испугала меня самого не на шутку. Как будто это не я собирался отдать свой Свет за любимую девушку, а кто-то другой — более смелый и благородный, чем мог быть я. Но это тоже был я. Я отдал Голду саквояж. На стол он извлёк всё нужное для составления контракта, и я расписался под всеми условиями своею кровью. В любой момент Голд мог переменить решение, сказать, что мой свет ему не нужен, но я знал — колдун этого не сделает. Сделка была выгодна ему. Когда контракт был закреплён печатью и спрятан в саквояж, к остальным, мистер Голд открыл двери и впустил Белль. Она была в своём муслиновом жёлтом платье. Жёлтые глаза на посеревшем лице смотрели хищно в мою сторону, когда Голд вёл её по комнате, обняв за плечи. — Присядь, моя красавица, — Голд усадил её на кушетку и поднёс флакон. — Выпей. Это уймёт твою жажду. Успокоит твоё сердце. Выпей и ты увидишь волшебный сон… Белль послушно выпила содержимое и тут же обмякла, Голд придержал её и уложил удобнее. — Теперь ваша очередь, — Голд протянул опустевшую склянку мне. — Что мне делать? — Просто думайте о ней. Я снова взглянул на Белль — серый налёт с неё уже сошёл, закрытые глаза наверняка снова стали голубыми и чистыми. В них больше не клокотала злоба. Она была прекрасна, моя маленькая невеста, которая никогда не станет моей женой. Жаль, что я так и не отправлюсь с ней в путешествие. Я так залюбовался ею, что и сам не заметил, как бутылочка у моих губ стала наполняться светом. Всё больше и больше. А потом всё прекрасное, что я видел, заволокла красная пелена.