Как управлять Инквизицией, не привлекая внимания санитаров.

      Остаток ночи Инквизитору снился вовсе не Каллен, а Жозефина на троне. Посол Монтилье злобно ухмылялась и зажимала в руке эпилятор, будто это скипетр. В другой держала не инструкцию по пользованию, а государственный документ, и зачитывала приговор: «Не видать тебе, Кара Тревельян, в этой жизни мужиков, аки собственных ушей». Далее зачёркнуто и приписка мелким корявым почерком: «Пирихади на девачек!» И рисунок сисек.       Проснувшись, Инквизитор вообразила посла Монтилье с причёской, как у мадам де Фер, мысленно одобрила образ и заказала ей в подарок эпилятор. Настроение улучшилось, Кара довольно хмыкнула и стала собираться на бал. На радостной волне задумалась о новом законе для Скайхолдских питейных заведений: никаких сисек, только яйца, только хардкор! То бишь в трактирщики отныне будут принимать исключительно по мужскими половыми признакам. Настроение улучшилось вдвойне.       Окинув опочивальню одинокой девы не теряющим надежды взглядом, Кара спустилась к телепорту. Сегодня всё решится. Она обсудит странные отношения с объектом обожания и расставит точки и чёрточки над всеми нужными буквами.       Однако Инквизитора у телепорта никто не ждал. Ни фея-крёстная с каретой из овоща, ни злобная ведьма с кучей лысых котов. Как выяснилось, все спутники и советники свинтили без предупреждения, и разговора с Калленом не состоялось. Ничего, день только начался и времени для разговоров предостаточно.       Почему в Зимний дворец отправились порознь, Тревельян так и не поняла. Лелиана сболтнула, что сие гламурное мероприятие — очередной пиар императрицы Селины, где венценосная особа доходчиво объявит кузену Гаспару, у кого тут яйца и куда ему, кузену, засунуть притязания на трон. А явление Инквизиции при дворе вещь не столь значимая, на красную дорожку не рассчитанная. Вот и нефиг каретами разбрасываться. Зато получи, девица, чудо-прибор «пафосометр» спиртовой, одна штука. И распишись.       Тревельян даже не взглянула на странную фигню, похожую на часы, сунула в карман и забыла. И едва Кара шагнула в телепорт, как сразу оказалась в саду перед Зимним дворцом. К ней тут же подвалил немолодой индивид в маске Буратино. В кармане что-то противно запищало. Инквизитор нащупала между лошадью и стогом эльфийского корня выданный прибор «одна штука», и обнаружила на нём шкалу уровня пафоса. Уровень мигал красной лампочкой и показывал сорок очков.       — Дратути, Инквизитор. Я Гаспар, — между тем представился индивид.       Тревельян подумала, что на лбу у неё вроде ничего не написано. Но вспомнила наставления советников — улыбаться и пресмыкаться, иначе упадёт уровень пафоса и выгонят взашей. Миссия провалится. Так вот для чего понадобилось сия нанотехнология! Кара натянула улыбку и вежливо поприветствовала Гаспара.       Нельзя вылететь с бала, не соблазнив генерала Инквизиции. Для этого придётся подыграть Гаспару и всем, кто встретится на пути. И так уж вышло, что представители Корифана — мутанта косорылого — тоже ходят на балы. И вовсе не поржать над дурацкими масками и не помацать герцогинь за сиськи, как Сэра. А чтобы отобрать яйца у императрицы Селины и захватить власть. Жозефина опасалась, что ежели данные сектанты своего добьются, то Корифан сделает по своему извращённому вкусу красно-лириумный ремонт в Зимнем дворце, порвёт над ним до кучи завесу, и это будет полный диздец пизайну. Потому что зелёное с красным он совершенно не умеет сочетать и оставляет слишком много острых углов (не признает плавные формы).       — Все думают, что я мудак, — продолжал Гаспар медовым голосом, — но это сущая клевета. Я даже подумывал сменить имя. Я ведь хороший, люблю варенье и котиков. В смысле есть не котиков, а варенье. Котиков гладят, кто ж их ест. Гладят не утюгом, руками. Но вы поняли уже, наверное. Хотя могу и уточнить.       — Ну что вы, не утруждайтесь. Мы с вами мыслим одинаково. Я тоже люблю котиков с вареньем. Особенно этих, бритых наголо, как их… кексов… рексов, короче, породы ню, сейчас они популярны.       Тревельян мысленно убилась рукой об лицо и пожалела, что на ней нет маски, а без маски Гаспар увидит, как она закатывает глаза и на приборе убавится уровень пафоса. А это не есть хорошо.       — Вы абсолютно правы, миледи Инквизитор! — восхитился Гаспар. — И теперь, раз уж мы с вами нашли столько общего, не изволите ли сопроводить меня на бал? Все увидят, что Инквизиция на моей стороне и обломаются. Круто, да?       Какого хрена? Он баба что-ли, чтоб его сопровождать? Кара хотела сохранить нейтралитет и не вставать ни на чью сторону, пока не выяснит, у кого больше бабок и лояльности к Инквизиции. К тому же она торопилась отыскать Каллена, а не тратить время на слащавые речи Гаспара. Личный индикатор пафоса подошёл к отметке «сейчас блевану». Не хватало ещё, чтобы этот старый муд… любитель котиков с вареньем, завёл очередную беседу о зельях и лекарствах.       — Это большая честь для меня, — тем не менее поклонилась Тревельян.       Гаспар, к счастью, торопился. Повелел ждать его у главного входа через десять минут и свалил.       «Минус 10 баллов» — звякнул прибор в кармане.       — Блядь! За что?! — возмутилась Тревельян, хмуро поглядев на циферблат. Она делала всё по инструкции!       — Простите, по вашему запросу ничего не найдено, — ответил прибор сбивчивым женским голосом.       — Ну ты тупая!       — А вот это обидно, — пробормотал прибор и отключился. Пока Тревельян шла к воротам, то случайно помогла какой-то тётке найти пропавшее кольцо; спасибо радару, хоть он никогда не подводит, а главное, молчит. Находка вернула пять очков. Но с такой несправедливой системой тут долго не продержишься.       Сад украшали воздушные шарики, с одной стороны, с изображением Гаспара в маске, с другой — розовых в стразиках, с портретом Селины. Тоже в маске. И агитационные плакаты — «Выбери меня!» и «Нет, выбери меня!» А посередине висела скромная сверкающая вывеска «Я Флориана и я яйца».       Ближе ко входу Кара, наконец, нашла кого-то из своих.       — Жозефина, что за фигня? Почему мы не вместе? Баллы эти дурацкие, Гаспар… А тряпки? Я хотела одинаковое со всеми платье!       — Одинаковых платьев не было, все разобрали. А вот одинаковая со всеми форма мне показалась отличной альтернативой. Не воняет конём. И цвета торжественные.       — Угу, — принюхалась Тревельян. — Теперь я точно выгляжу как мужик. Ещё и красно-лириумно.       — Мы все так выглядим — я и Лелиана, даже Каллен. Это последний писк моды. А лириум на два тона темнее, так что это торжественный оттенок красного. Сэра с нами? — обеспокоенно поинтересовалась посол Монтелье.       — А что? — удивилась Кара.       — Она обязательно стащит ложки. И вилки. Ножами не побрезгует. И подложит кому-нибудь какашек. Что подумают об Инквизиции?       — Ээээ, что нам не хватает столовых приборов, а дерьма хоть отбавляй?       Жозефина шумно выдохнула и удалилась искать Сэру и спасать столовые приборы.       В вестибюле Тревельян, наконец, встретила кого хотела. В красном мундире Каллен выглядел очаровательно, к тому же сей наряд снимается проще, нежели металлический нагрудник. Но вначале следует прояснить, происходило ли ночью всё по-настоящему? Кара начала издалека.       — Привет, Каллен. Как ты?       — От ваших волшебных таблеток я опух. Этот дурацкий костюм жмёт.       Кара, конечно, не думала услышать что-то вроде: давай найдём уголок потемнее и продолжим начатое ночью, но надеялась до последнего.       — Зато он не пахнет конём! Но ты постарайся не делать резких движений, — только и успела посоветовать Тревельян, понимая, что несёт бред, а времени на исправление не осталось, потому что на горизонте замаячил Гаспар. Пришлось выполнять обещание и сопровождать герцога на бал.       На торжественной встрече всех представителей Инквизиции объявляли поимённо. Только Кара не сразу поняла, кто такая графиня Круто-Яйцева, и какого хрена она делает в Инквизиции, пока не услышала довольный хохот Сэры. Едва представление закончилось, Кара подошла к ржущей эльфийке.       — Привет, Карлотта-Эвелин-Франческа-как-там-тебя-Тревельян.       Кара немного напряглась. Она терпеть не могла своё родовое имя и старалась вспоминать о нём как можно реже, а лучше никогда.       — И тебе не крутить, то есть, не хворать.       — Я в этой больной зале приметила всё, что криво лежит. И не только в этой, я знаю, где они хранят кошачий яд, — подмигнула та и заржала заговорщическим смехом. — Виви просила привезти ей гостинчик.       — У неё много кошек, поэтому иммунитет.       — Бля. Ладно, пойду помацаю Селину за сиськи. Клёвые у неё сиськи, эх...       Кара хотела сказать «только не Селину», но Сэра моментально испарилась, будто её и не было. Зато откуда-то появилась Лелиана и послала Инквизитора искать кровавые следы и лазить там, куда не приглашали. Пройдя в сторону посыла, Кара снова увидела Каллена. На этот раз его окружали дамы в масках и мужик. Каллен отмахивался от них «ах оставьте, я не танцую, у меня эти дни, когда голова болит», а они всё слетались, как мухи. Будто других мужиков не было. Кара решила — пора спасать положение.       — Сударь, не изволите ли пригласить девушку на танец? — как бы между делом поинтересовалась она, растолкав претенденток.       — Суровые челябинские храмовники не танцуют, — буркнул советник.       — Ты же вроде оставил профессию.       — Ой, Инквизитор! — опомнился он, словно проснулся. — Это же ты. Ну я ээээ... стал старый и слепой. Извини, мне медведь на ногу наступил и ещё я плаваю как топор. Так что стою тут для мебели и отвлекаю внимание, так сказать, пока ты лазаешь по стенам.       — Кстати, о внимании, — Кара посмотрела поверх его головы. — Раньше ты был выше меня.       — Ну, во-первых, ты стоишь на ковре, а во-вторых, этот дурацкий костюм меня всего сжимает. И таблетки, опять же. Странные они.       Поняв, что окружающие дамы от Каллена не отвалят, Кара решила выбрать для беседы другой, более подходящий момент. Только когда этот момент наступит, она уже не знала. Сейчас её звал долг Инквизиции.       — Тогда тебе точно лучше не танцевать. Пойду, что ли, найду Быка и Дориана и заставлю искать кровавые следы. Босс я или тварь дрожащая?       — У Достоевского было не так, — пробормотал из кармана пафосометр. Кара отметила прибавление очков, обрадовалась и решила не оскорблять дотошный прибор.       По пути Тревельян перехватили три девицы из дворца, одинаковых с лица, точнее, с маски, и, говоря с ужасным акцентом, попытались убедить её голосовать за Селину, или «ой всё». Что именно «всё», они не объяснили. Причину непременного выбора Селины назвали: «она вся такая гламурная и устраивает клёвые вечеринки». Прибор в кармане Тревельян восхитился их дальновидностью, добавил Инквизитору баллы за хорошее поведение, и Кара отправилась дальше.       Бык скучал в левом крыле у шведского стола, надо заметить, весьма опустевшего.       — Можно я уже кого-нибудь убью и сделаю себе маску из черепа? А то я один без маски как дурак.       — Ты не один, как видишь. Так, чем нынче кормят?       — Не кормят, а так, дразнят. С меню я пока не разобрался, — он нацепил монокль, взял листок и пригляделся: — «жареные вентиляторы с солёные яйца», «цыплёнок в табаке под пепельницей», «рыба в постели с вялеными псаками», «жареные креветки взрыв дворца», «говнина»... Говнина? Кто составлял это меню, китайцы, что ли? Хотя нет, «взрыв дворца», как и всё остальное, явно зашифрованное послание тех, кого мы ищем.       Тревельян задумалась и попросила Быка расшифровать таинственные кулинарные послания и немедля сообщить Лелиане. И откланялась. Кровавые следы найдёт и без Быка. И чем раньше они открутят бошки заговорщикам, тем скорее Кара решит собственные насущные проблемы.       В отличие от Быка Дориан не скучал. Прохлаждаясь в саду, он слушал балалаечника и любовался танцем ручного медведя. Вот кто в любой ситуации умеет расслабиться. Тревельян полюбовалась Дорианом и вдруг заметила на полу кровавый след.       Народ в масках кроликов, слонов и алкоголиков не обращал внимания на кровавые лужи, вероятно, принимая их за разлитое вино или кетчуп. Кара проследила цепочку следов, никуда не ведущую, и когда возвращалась обратно, случайно познакомилась с Морриган.       — Мы с вами, по ходу, за одними и теми же зайцами гоняемся, — на ведьме было одинаковое со всеми платье и Кара позавидовала. — Я уже замочила одного. Теперь ваша очередь. Вот золотой ключик от таинственного сада. Только очаг носом не проткните.       — Но почему вы мне его даёте вот так просто?       — Мне самой западло. К тому же сейчас вынесут десерт и будет стриптиз-шоу. И ваще, ребёнок у меня, видите ли. Не хочу сиротой оставить. И, кстати, я вступила в эту вашу секту… как там её, в Инквизицию!       Тревельян поздравила Морриган со вступлением и отправилась искать дверь от ключика, а нашла Гаспара. Он скучал на балконе среди кучи выпитых бутылок и икал. Судя по синей роже, торчащей из-под носатой маски, икал он довольно давно и пропахал носом не только очаг, но и пару тарелок с салатом. За стакан воды герцог с радостью признался, что считает себя истинным наследником трона и предпочитает решать проблемы кулаком. А дипломатия в политике — для баб и детей. А все бабы, как известно, дуры. Особенно те, кого зовут Селина. А вот он, настоящий мужчина в самом расцвете лет, сделает правильно. Всех построит и заставит кричать «хайль Гитлер», в смысле Гаспар, при виде вождя, то бишь, его. А кто не станет, ну, в общем, понятно.       Уходя от Гаспара под ещё более испорченным впечатлением, Тревельян услышала шёпот.       — Псс! Инквизитор! Дело есть.       В тени кустарника, на балконе, стояла эльфийка. Кара не узнала бы в ней Бриалу, если бы не бейджик. Так-то она её прежде не видела.       — Что надо? — поинтересовалась она, выходя на балкон.       — Гаспар мудак и женоненавистник. Но кто молодец? Я молодец. У меня куча идей по освобождению эльфов и захвату мира, но это после. Встань на мою сторону со своей Инквизицией и я подарю тебе сорок эльфов-девственников!       Кара согласилась подумать, поскольку невинные эльфы на дороге не валяются, и отправилась дальше. Послушав то там, то сям сплетни, опросив местное население, она нашла парочку обиженных индивидов и несколько неразговорчивых трупов. И уже возвращаясь в бальную залу, заприметила комнату трофеев. Вот где можно отыскать какую-нибудь любопытную фигню. Путь в сокровищницу преграждали три незнакомых, изрядно поддатых индивида. Послушав их пустую болтовню, Кара собиралась пройти мимо, но они окружили её.       — Так вот ты какой северный олень, Инквизитор! Говорят, ты сражалась с самим архидемоном и выжила, — произнёс тип с именем Филя на бейдже. — А еще говорят, что ты внебрачный сын Мэрика.       — Дык, ёлы-палы! А вы пойдите к матери Жизели, она вам ещё не такого порасскажет, — предложила Тревельян.       Филя согласился, но сначала пришлось отгадать загадку: «Что нужно делать, когда видишь зеленого человечка?» Кара ответила, что нужно перестать бухать и уехать на воды. А оказалось, что нужно кричать «да здравствует Инквизиция!» Но ответ всё равно зачли.       В комнате нашлось немного барахла и немаловажная записка от Гаспара. Кара тут же отнесла добычу Лелиане вместе с другими любопытными сведениями. Шпионка нахмурилась, и, судя по задумчивому выражению лица, мощный вычислительный процесс надолго занял её череп. И пока она вычисляла, к Тревельян подошла незнакомая особа. Впрочем, особа сразу же начала знакомиться.       — Привет, Инквизитор, я герцогиня Флориана де Лук-Шалот. Потанцуй со мной, арррр!       «Ну вот, с бабами я ещё не танцевала», — подумала Кара. Но отказаться не могла, поскольку после исследований ею тайных закоулков дворца, пафосометр приближался к критической отметке.       — Конечно, потанцую. А Каллен пусть завидует.       «Охренеть, я умею танцевать!» — подумала она, закружившись в танце с герцогиней.       — Ох уж эти мужики. Вечно заставляют нас выслуживаться перед ними, — поддержала герцогиня.       — И перед кем выслуживаетесь вы?       — Есть у меня один, Корифаном зовут. Так вот, — она перешла на шёпот. — Я убью тебя и оторву твою зелёную руку, а потом захреначу ею Селину! Корифан меня за это наконец-то как следует оттрахает.       — Так это всё ты!       — Ахахахаха! — сверкнула из-под маски глазами герцогиня. — Встретимся в аду. То есть, в саду.       Тревельян хоть и в некотором шоке, но довела танец до конца. На прощание она попыталась шмякнуть герцогиню головой о паркет, резко наклонив ее в завершающем па, но Флориана вывернулась ужом и показала Каре язык. Все смотрели на их пару и радостно аплодировали. Поклонившись зрителям, герцогиня быстро испарилась с танцпола. Зато Тревельян окружили её советники.       — Фигасе! Ты умеешь танцевать, — восхитилась Жозефина.       — Надо проверить, умею ли я играть на скрипке и саксофоне. Одновременно, — Тревельян задумалась и взглянула на пафосометр. Он наполнился и она облегчённо вздохнула.       — А голосовать за кого будешь? Выбери Селину, она клёвая! – запрыгала посол.       — А по мне лучше Гаспар, — вмешался Каллен. — Только он наведёт порядок в этом дурдоме. А Селина дура и «тп».       — Правильно говорить и т.д. — поправила Жозефина. — Только я не поняла, о чём это ты?       — Давайте выберем Бриалу? — перебила Лелиана. — Хочу эльфийских девственников!       Они заспорили.       — Так! Никого мы выбирать не будем, — прервала их Тревельян. — Пока. Флориана призналась, что работает на Корифана. Так что я сейчас пойду с командой в сад и покромсаю её, чтобы влезла в ящик. А вы хоть зря не стойте, сделайте что-нибудь, на ложках что-ли сыграйте. А то толку от вас как от мебели.       Тревельян развернулась и ушла собирать команду.       Флориана тоже не бездельничала и подготовилась. Скакала по фонтану аки ужаленная в зад молодая козочка. Но Инквизиция расправилась и с Флорианой, и с её ниндзями, хоть они долго не хотели умирать. И когда всё закончилось, Тревельян не могла поверить в победу и шарахалась от малейшего звука.       — Пойду, напьюсь в говно, — на радостях сообщил Дориан.       — Я с тобой, — вызвался Бык.       — И я! — с ними увязалась и Сэра.       — Везёт вам, — пробормотала Кара вслед уходящим друзьям. Ей тоже порядком осточертел сегодняшний день. А ещё предстояли выборы. Завершающий штрих — разговор с Калленом, ради которого она сюда притащилась — всё откладывался.       С выборами помогли советники. Гаспара изгнали, подтвердили власть Селины. Лелиану осчастливили эльфийскими девственниками в числе сорока остроухих бойцов.       Кара вышла подышать свежим воздухом на веранду, подальше ото всех. Пафосометр в кармане довольно урчал, луна в небе светила ярко, правый глаз слегка подергивался. Всё ли закончилось? Инквизитор остро нуждалась с успокоительном в виде ста фронтовых граммов для начала. Она развернулась, чтобы отыскать официанта с напитками, но столкнулась с Калленом.       — Потанцуй со мной, — мягко попросил он.       — Теперь можно?       Кара вложила пальцы в его ладонь и они медленно двинулись по балкону под шелест листьев и щебет ночных птиц.       — Теперь можно всё.       На Тревельян не было бального платья, только потёртый доспех, пахнущий конём, и со стороны, наверное, пара смотрелась нелепо. Но Каре было плевать. Усталость прошла, мир растворился. Она прижималась к Каллену и чувствовала, как быстро бьётся его сердце. Эта близость будоражила её.       — Звучит многообещающе, — Кара потянулась для поцелуя.       — Кхе-кхе… — донеслось от входа. — Инквизитор, хотите вы или нет, но пора возвращаться в Скайхолд.       Инквизитор не успела выругаться, как её поглотил телепорт. «Эх, а ведь день так хорошо начинался», — пронеслось в её мыслях.